Рост цен неизбежен
Михаил Делягин
Юрий Пронько: Вечер добрый, господа! У микрофона Юрий Пронько. Сегодня у нас в гостях Михаил Делягин под Серебряным Дождем. Миш, добрый вечер!
Михаил Делягин: Добрый вечер!
Юрий Пронько: Я тебя хочу спросить, ты же экономист, очень маститый, всех пугают 2014 годом. Стоит испугаться?
Михаил Делягин: Нет, у нас же сувенирная демократия, от нас ничего не зависит. Чего бояться?
Юрий Пронько: Сувенирная демократия — как это?
Михаил Делягин: Демократия, при которой от ее правил ничего не зависит.
Юрий Пронько: А в финансово-экономическом плане?
Михаил Делягин: А в финансово-экономическом плане до конца июля можно расслабиться, потому что ресурс на поддержание стабильности точно есть, уже с учетом клинического идиотизма некоторой части наших многих все еще уважаемых государственных деятелей и даже тех, кто ходит без золотых пистолетов. А дальше там неопределенность. Я думаю, что Дмитрий Анатольевич Медведев пересидит Олимпиаду, будет нас радовать шутками-прибаутками и инициативами до осени. Есть такие косвенные признаки. Это значит, что риски для экономики возрастают. Здесь есть еще одна неприятная вещь. Дело в том, что если мы начинаем менять политику, разворачивая ее от распила советского наследства к построению чего-нибудь собственного, кроме имиджевых проектов, типа Сколково, то это должно отражаться в бюджете. Бюджет на 2015, чтобы жить вменяемо должен быть нормальным. А последняя точка невозврата, когда бюджет можно принципиально корректировать — август. С учетом того, что Минфин будет работать в режиме подвига. К сожалению моему, я думаю, что Дмитрий Анатольевич Медведев и вообще правительство в этом составе, просто досидит. Если кто-то о чем-то задумается вдруг всерьез, то экономический рост — пусть и крошечный, перейдет в экономический спад. Это некоторая эмоциональная встряска. К сожалению, отреагировать в 2015 году системе уже не удастся.
Юрий Пронько: Почему?
Михаил Делягин: Бюджет не успеют сделать по-человечески.
Юрий Пронько: А то, что подписал Путин? Бюджет 2014-2015-2016 годы?
Михаил Делягин: Эта трехлетка отличается от пятилетки советской очень существенно не только количеством лет, но и тем, что первый год подписывает твердо, а два остальных подписываются мягко. Есть закрепленные расходы, которые все равно остаются, но там тоже есть разного рода возможности для корректировок.
Юрий Пронько: Скажите, Михаил, а зачем нуден, такой сувенирный подход к собственной стране?
Михаил Делягин: Одной части нашей «правящей тусовки» надо понимать, что жертвуя, в том числе реформой образования, скоро просто на лицах людей будут написаны последствия подобных реформ.
Юрий Пронько: Вы кого имеете в виду?
Михаил Делягин: А как можно заниматься, чем бы там ни было всерьез? Например, вас назначили министром открытого правительства, вы сможете всерьез относиться к этой должности? Вас назначать вице-премьером правительства, предусмотрев, что в ваши полномочия входит все. Можно этим заниматься всерьез? Только с великолепным чувством юмора.
Юрий Пронько: То есть у них великолепное чувство юмора?
Михаил Делягин: Черное. С другой стороны, представьте себе, человека, который ни разу в жизни, не занимался банковской сферой получения денег на зарплатную карту, назначат председателем банка России. Сработает такой председатель с такой точки зрения? Вторая часть — это люди, которые рассматривают Россию, как несерьезный объект сам по себе. В учебниках написано, что Россия должна работать в качестве сырьевого придатка для нормальных стран. Экономика, в которой слабо защищены права собственности. Она может существовать? Не может существовать. Так как в одном демотиваторе: «Меня в последнее время, доктор, очень беспокоит российская экономика». Ответ: «Да бросьте вы, батенька, нет никакой российской экономики, это все морок и туман. Вы, наверное, водочкой балуетесь?» Люди, которые четко знают, что у них есть активы, в фешенебельных странах, у них там есть квартиры, дома, у некоторых там живут семьи, у многих есть счета, несмотря на все запреты. У некоторых есть бизнес. Паломнический центр — это же не бизнес, это же религиозно-подъемное занятие. Жизнь реальная там, а здесь так, работают.
Юрий Пронько: Почему вы их называете либералами, Михаил? Я же понимаю, о ком идет речь. Михаил Делягин: Термины меняют смысл. Вот в конце 18-го века, во времена Вольтера, либералом назывался человек, который верил в суверенитет личности, в свободу, в демократию, в порядок. Даже в конце 80-х годов, у нас тоже под либерализмом понималось вот это, потом люди, во все это верующие, начали заниматься экономической политикой и обнаружили, что есть такой вашингтонский консенсус, где все написано. В результате, сегодня либерал — это человек, который живет по вашингтонскому консенсусу, осуществляет эконономическую политику в рамках этого замечательного свода правил, а суть этих правил очень простая — государство должно служить не какому-нибудь там своему народу, а интересам глобального бизнеса. Если интересы народа расходятся с интересами глобального бизнеса, то тем хуже для народа.
Юрий Пронько: В чем мы принципиально расходимся? Эти деятели со счетами, 12 рейсами в Париж, и 11-ю рейсами по пятницам в Лондон, — либералы.
Михаил Делягин: Это люди, которые осуществляют политику в интересах глобального бизнеса, в том числе интересах своего бизнеса тоже, который часто бывает глобальным. И им плевать, что происходит с населением. Я охотно верю, что господин Блумберг, бывший мэр города Нью-Йорка, не всегда ездил на работу на метро. Наверное, иногда ездил на машине, и может быть, даже с мигалками. Но господин Блумберг решал проблемы города, а не усугублял их. Я согласен с тем, что государства должно быть меньше. У нас государство меньше там, где оно должно быть, и больше там, где его теоретически быть не должно. Государство должно быть сильным или слабым? Государство должно быть умным. На меня смотрят и говорят: «Ты сталинист. Ты призываешь к сталинскому террору». Я говорю: «вор должен сидеть в тюрьме», ответ стандартный: «Вы призываете к сталинскому террору». Я начинаю чувствовать, что у меня сквозь пальцы трубка начинает прорастать. Я курить скоро начну в неположенных местах.
Юрий Пронько: Эти государственные деятели имеют приставки государственные! Так чего они хотят?
Михаил Делягин: По-разному. Одни хотят бабок спилить и построить себе красивую жизнь, некоторые даже строят здесь, где меньше правил. Если ваш сын подерется на пьяной вечеринке в Англии, он садится в тюрьму. И реально сидит, как было с одним нашим очень правильный хорошим членом правительства. А если ваш сын подерется здесь, а отец — член правительства, то все остальные сядут, если он интеллигентный человек, то остальные не сядут, но и он сын не сядет точно. Если в отношении вас не будут ничего специально копать.
Юрий Пронько: О закон вытерли ноги!
Михаил Делягин: Вытереть ноги можно о то, что существует. Нужно быть крайне субъективным идеалистом, чтобы вытирать ноги о воображаемую тряпку.
Юрий Пронько: Мы с вами накануне 20-летнего юбилея же Конституции, завтра будем отмечать.
Михаил Делягин: Черт, я забыл выпустить такой специальный подарочный тираж «Российская Конституция» на мягкой теплой пористой бумаге, в рулонах и без текста. Я дарю вам Конституцию Российской Федерации.
Юрий Пронько: Привлекут за экстремизм.
Михаил Делягин: Простите, пожалуйста, а почему не взять и не выпустить книгу в рулонах, там же не написано, что Конституция — это туалетная бумага. Вторая категория людей, которые осуществляют политику, они просто не представляют, что может быть что-то другое. Есть правила, а все другое неправильно. Есть переход, улицу можно переходить по зебре, а если зебры нет, то даже в случае угрозы жизни, переходить улицу нельзя, потому что неправильно. Как сказал один мой знакомый про одного руководителя Банка России: «Для этого человека нет бога, кроме Чубайса, и Кудрин — пророк его» .
Юрий Пронько: Спорное оценочное утверждение.
Михаил Делягин: Это спорное оценочное утверждение того как устроен мозг. Скажем, какие-нибудь Владимиры Александровичи Мау могли дискутировать о том, в каких условиях правильно принять монетарную политику, а в каких условиях правильно применять кейнсианскую политику. Я глубоко убежден, что если вы попробуете обсуждать это с Эльвирой Сахипзадовной Набиуллиной, она просто не поймет о чем вы, есть таблица умножения. Невозможно же использовать таблицу умножения, чтобы она работала в одних случаях и не работала в других, есть универсальные законы бытия. Физические законы, о том, что в одном измерении физические константы одни, а в других измерениях физические константы другие. То, что мы называем физическими константами на самом деле — координаты нашего измерения. Не все люди изучали физику.
Юрий Пронько: В конце концов, насколько же из-за Набиуллиной и их чиновников состоит…
Михаил Делягин: Есть альтернативно огромные люди, я верю в это, что Дмитрий Анатольевич Медведев без всякой задней мысли заставил нас жить зимой по летнему времени.
Юрий Пронько: Что вы так пинаете премьера?
Михаил Делягин: А я его не пинаю, я фиксирую факт. Дмитрий Анатольевич Медведев явился инициатором процесса, в результате которого мы сейчас с вами живем зимой по летнему времени. Опросы в интернете, три года подряд показывают неизменные результаты: 75 % — говорит, что труднее засыпают и просыпаются, 5 % — легче засыпают и просыпются, а 20 % — не заметили изменений. Год назад нам Дмитрий Анатольевич Медведев говорил, что голоса делятся фифти-фифти. Дальше Дмитрий Анатольевич Медведев, ни Чубайс, ни Кудрин, ни Набиуллина не криминализировал Уголовный Кодекс, в результате чего контрабанда — преступление против государственности, стала не преступлением, а административным правонарушением. Я вот сейчас по дороге к вам, перебежал в неположенном месте, вот что я вез в страну два эшелона контрабанды? «Черкизон» и 2 млрд долларов, то же самое, что я улицу перебежал?
Юрий Пронько: А господин Путин предлагает заводить уголовные дела по налоговым преступлениям без участия налоговой инспекции. Это вот что? Уже в первом чтении вчера приняли этот закон. Меня такие инициативы крайне радуют.
Михаил Делягин: 1937 год с моей точки зрения.
Юрий Пронько: Так, а чего они хотят то? Чтобы окончательно отсюда все вышло?
Михаил Делягин: Они хотят пограбить. В данном случае, думают, что грабить будут для бюджета, на самом деле грабить будут для исполнителей. У моего знакомого, когда еще была налоговая полиция, висела на стене в рамочке грамота, справка о проверке, что ваш банк очень хороший, но есть одно нарушение — нет сейфа для хранения государственных ценных бумаг, что может привести к их утрате — хищению государственной собственности. Напоминаю, для некоторых слушателей, что ГКО существовали исключительно в бездокументарном виде, хранить их в сейфе было нельзя, а утрата не обязательно является хищением. Я могу по-честному потерять 5 рублей или 500 рублей, но это не будет хищением, будет раздолбайством и бесхозяйственностью и халатностью. И наконец, они находились в частной собственности, и что бы с ними не сделать, это не могло быть хищением государственной собственности по определению. А когда судебные эксперты в одной из областей Центральной России подписывают заключение, что лозунг «Долой самодержавие и престолонаследие» является призывом к насильственному изменению государственного строя? Санкт-Петербургский университет — прекрасное учебное заведение, а некоторые выпускники его, юрфака, позорят свою Альма-матер.
Юрий Пронько: Но они уже давно не практикующие юристы.
Михаил Делягин: Как это не практикующие? Я пишу нормативный акт с грамматическими ошибками, и после этого мои грамматические ошибки считаются нормой русского языка.
Юрий Пронько: Миш, объясни мне, зачем господин президент сделал ставку на госкомпании и госкорпорации? На эти абсолютно неэффективные структуры. Где самолеты, я спрашиваю?
Михаил Делягин: Ну как что? Заходите в блог Навального и смотрите все эти «шубохранилища». Чудесные дворцы.
Юрий Пронько: А вы как к Навальному относитесь?
Михаил Делягин: Как к борцу с коррупцией — абсолютно позитивно. Как к будущему президенту — негативно.
Юрий Пронько: Вы рассматриваете его как будущего президента?
Михаил Делягин: А кто еще, будучи осужденным на 5 лет лишения свободы может на другой день поехать участвовать в выборах мэра столицы? Была задача, с моей точки зрения, обеспечить явку. Это единственный человек в стране, который мог обеспечить явку на выборы Собянина и отвлечь внимание от простого вопроса «Зачем нужны эти выборы?». Вот, зачем нужны были эти выборы, — оказался Навальный.
Юрий Пронько: Это договоренность? Навальный выступил прокладкой на мэрских выборах?
Михаил Делягин: Для кого-то он обеспечил явку. 10% голосовало за Навального, 5 % пошло голосовать против Навального. Из 30% — 15% привел он. Как результат, очень не дурно. Более того у нас другого эффективно обличителя коррупции нет. То, что делал он с «РосПилом» до него делали многие и сейчас это делают многие, но ни у кого не получается так бодро и весело. Если бы его сейчас назначили главой счетной палаты, я бы аплодировал.
Юрий Пронько: Вы всерьез?
Михаил Делягин: Если мы боремся с коррупцией, то давайте это поручим человеку, которого ни в чем не подозревают. Навального не зовут «Мадам Арбидол». Человек не был на госслужбе никогда, у него нет опыта. Отлично, назначьте его заместителем председателя Счетной Палаты. С перспективой на вырост.
Юрий Пронько: А почему не назначили?
Михаил Делягин: Я думаю, у него другая перспектива на вырост. И борьба с коррупцией в рамках системы, которая эту коррупцию порождает каждый момент, – это то, что ему помешает.
Юрий Пронько: Иными словами, когда власти он понадобится, они его призовут?
Михаил Делягин: Когда власти понадобится, они его призовут, и он их съест. Поэтому я против Навального, как президента. Потому что дело не в том, кого будут назначать евреи. Может, меня и не назначат, но назначать будут обязательно, а мне бы не хотелось оказываться в этой ситуации. С другой стороны, когда дела по налоговым преступлениям может назначать чуть ли не «Гидрометцентр» это движение по этой дороге, правда, с другим лидером.
Юрий Пронько: Мы с тобой в сторону ушли от госкомпаний и госкорпораций.
Михаил Делягин: Все просто: боярам нужно даровать поместье, чтобы они кормились и оставались зависимыми. Если вы назначите человек коммерческим олигархом, как это делал Борис Николаевич, очень быстро эти хвосты начинают вилять вами. Причем все в разные стороны и вы оказываетесь в положении «на разрыв». Они на кормлении, на оперативном управлении. Оперативное управление включает «РосПилы» и в перспективе, может быть, приватизацию. Любая другая причина не объясняет, почему государственная корпорация выведена из-под контроля.
Юрий Пронько: Согласитесь, не обязательно даже ждать приватизацию. Глава крупнейшей нефтяной компании в августе закрыл сделку на 2 млн долларов по покупке акции собственной компании.
Михаил Делягин: Да, а когда было сообщено об убытках «Роснано» на 3 млрд рублей, некоторые люди говорили об этом с гневом и негодованием, другие люди им отвечали: «Вы, молодой человек, не завидуйте». Сейчас уже, по-моему, 24 млрда.
Юрий Пронько: Может, как-нибудь обойдемся без госкомпаний и корпорации?
Михаил Делягин: Есть сферы, в которых должно работать общество. Развитое общество может отдавать это частникам и то, получается как у сверхорганизованных японцев. Я видел идет колонна машин, идет цунами, которое их сейчас «слизнет». Никто правила не нарушил! Последнее сообщение из «Daily Mail» о частной компании, операторе атомных электростанций, в том числе, «Фокусимы», о том, что она использует «Якудзу» для привлечения людей обеззараживания блоков. «Якудза» берет безнадежных должников и отправляет туда. В Японии, где закон все-таки есть. В чем проблема инфраструктуры? Она по своей природе такова, что вкладывает один, а выгода достается всем.
Юрий Пронько: Так господин президент у нас и объявил инфраструктурные проекты приоритетными!
Михаил Делягин: Во-первых, он приватизировал большую часть нашей инфраструктуры в рамках реформы энергетики. Во-вторых, у нас государственная собственность от частной не отличается в реальности. И по степени контроля и по степени «РосПила» и по уровню подконтрольности. Когда какому-нибудь Абрамовичу говорят: «Постройте здесь стадион». Я не симпатизант господина Абрамовича, в отличие от моих английских знакомых, но причем здесь частная компания? У нас бюджета нет?
Юрий Пронько: Как залетели некоторые на сочинской Олимпиаде. Это же смеху подобно: «Розу Хутор» построила пандусы для инвалидов, а пандусы вышли в 14 млрд.
Михаил Делягин: Хорошие пандусы.
Юрий Пронько: А дальше бизнес говорит: «Так, покрывайте нам долги и убытки, либо предоставляйте нам преференции».
Михаил Делягин: Если вы плохой бизнес, то вы ждете прибыли, а если вы хороший бизнес, то вы сначала всю прибыль получаете на убытках, как в рамках соглашения о разделе продукции. Почему иностранный инвестор так много вкладывает? Потому, что он все свои издержки компенсирует, и у него прибыль закладывается в издержках. Мне написали: « Под Саратовом переход через железную дорогу — 300 млн рублей» Явно люди практиковались на каком-нибудь «Розе Хутор», а потом перенесли это под Саратов. Коррупция — это экономический сифилис. Тоже умирает на свету, как бледная спирохета.
Юрий Пронько: Я хотел бы поговорить о майских указах господина Путина. Минфин говорит: «Не исполнимо. Надо корректировать». Господин президент заявляет: «Нет, будете исполнять». При этом регионы в серьезных долгах. Их бюджеты испытывают определенные проблемы.
Михаил Делягин: Первое, майские указы президента были восприняты в штыки всей либеральной общественностью, не потому что они исполнимы или не исполнимы, а потому что они действительно направлены на то, чтобы людям жилось получше. Насколько это эффективно, разумно — другое дело. Указы вышли после выборов, а не перед выборами, это достаточно внятно показывает, что они носили не только пропагандистский характер. В конце концов, ведь можно было сделать, как Борис Николаевич, который перед выборами принял указы, выборы прошли, и в августе 1996 все приказы были отменены. Дальше. Это противоречит современной либеральной экономической идеологии, по которой деньги должны идти к глобальному бизнесу. Поэтому деньги можно воровать, потому что украденные деньги лягут в банк и будут через финансовую банковскую систему работать на глобальный бизнес, а отдать эти деньги людям нельзя. Они не попадут в глобальную финансовую систему. Насчет того, что федеральном бюджете нет денег: заходите на сайт «минфин.ру» в раздел пресс-релизов, где публикуются данные по исполнению бюджетов. Там есть строчка — «Неиспользуемые остатки федерального бюджета» — 7,8 трлн рублей. Чтоб я так жил! Из них за границу выведено порядка 0,5—0,2 трлн.
Юрий Пронько: Людей отправляют в отставку, по причине того, что они не смогли их освоить. Например, небезызвестная история в Петербурге.
Михаил Делягин: Второе, состояние региональных бюджетов. Если в одной стране существует Курганская область и Ханты-Мансийский АО, то у одних будут много забирать, а другим будут много отдавать. У нас забирают не для того чтобы потом обеспечить нормальное существование в депрессивных регионах, а существует политический механизм: я у вас все заберу, и потом вы получите эти деньги у меня из рук в час по чайной ложке с большими просьбами и мольбами. Ханты-Мансийский АО имеет нарастающий дефицит бюджета. Можете себе такое представить?
Юрий Пронько: Некоторые субъекты федерации имеют в долгах два своих годовых бюджета.
Михаил Делягин: Это результат последовательной межбюджетной политики. При этом межбюджетная политика ориентирована на банковское сообщество, потому что государство денег не дает. Так вы эти деньги берите не в виде бюджетных кредитов, а идите в банк и берите кредит под грабительский процент. Это с одной стороны коммерческий лоббизм, с другой стороны это политическая задавливание. Это начинает оборачиваться экономическими катастрофами. Все сбросили на регионы, а денег-то регионам не дали. Это преступление.
Юрий Пронько: А как господин Путин подписал решение о средней зарплате министрам и депутатам Госдумы, членам Совета Федерации с сентября 2014 года — 420 тысяч рублей, а средняя зарплата по стране не дотягивает и 30 тысяч? Есть отдельные регионы, например, Орловская область, где средняя зарплата составляет 13200 рублей, а в 2016 году ПФР обещает, что будет средняя пенсия будет 3300 рублей?
Михаил Делягин: Сувенирная демократия — это государство, где демократия есть, но демократия для тех, у кого есть свободный миллион долларов. Тогда у вас есть демократия, есть права человека. Даже есть суд, и даже бывает закон. И вдруг выясняется, что огромное количество обслуги оказывается за рамками, оказываются не людьми. Как же так? А кто такие люди? Люди — это в древней Руси, это лохи, в переводе на русский язык современный. Я обидел одного губернатора, написав, что в одном городе 900 человек оставляют без работы в процессе инновационной модернизации по-медведевски. Когда я рассказывал, как он культурно отдыхает в разного рода Куршавелях, мужик терпел. Но как только я заикнулся, что 900 людей идет на улицу — на меня полился такой поток грязи в социальных сетях! Я могу нападать на человека лично, но когда я забочусь о людях — для них это за пределами добра и зла.
Юрий Пронько: Очень много благодарных писем за то, что вы пришли. Но просят еще Сердюкова обсудить напоследок. Например, Александр из Сургута спрашивает: «Прокомментируйте, отпустят или нет?»
Михаил Делягин: Когда начался этот процесс, было понятно, что на него наехали, просто по недоразумению. Главная задача правоохранительной системы с моей точки зрения заключалась в том, чтобыон не дал каких-нибудь показаний.
Юрий Пронько: А мог дать?
Михаил Делягин: Он упрямый, упертый, отстаивает свою правоту. И если на него вот так наехали, он просто сказал бы: «Ребят, а что вы думаете? Я это по своей инициативе делал?» У нас все-таки есть верховный главнокомандующий, и это не Сердюков. Чтобы этого не случилось, все правоохранительные органы стараются, чтобы он не дал показания. С менее гуманным президентом, чем наш Владимир Владимирович Путин, была бы автомобильная катастрофа, никаких проблем.
Юрий Пронько: Вернемся к экономике. Все-таки, обывателю чего ждать от 2014 года? Роста цен? Валютные колебания?
Михаил Делягин: Рост цен — само собой. Ослабление рубля после Олимпиады, может быть, после Паралимпиады. К новому году началось некоторое укрепление, наверное, оно продолжится. После Олимпиады придется спасать экономику.
Юрий Пронько: Убытки покрывать на содержание объектов.
Михаил Делягин: И покрывать и все остальное. Будет хуже, но до конца июля — это будет медленное удушение. Скорее всего, медленное удушение продлится до конца года.
Юрий Пронько: Я представил медленное удушение, некомфортно сразу.
Михаил Делягин: А чего его представлять, зайдите в ближайший магазин — на ценники посмотрели и все в порядке, введут, хотя надеюсь, что не успеют, энергетический паек, потом водяной паек, потом за воздух будем платить.
Юрий Пронько: Великолепное чувство юмора.
Михаил Делягин: Скорее это не чувство юмора — это знание не любимых вами либералов. Лес частный — частный, он воздух вырабатывает — вырабатывает. Значит, если исходить из презумпции интеллектуальной собственности, потребляя то, что произведено чужой собственностью, мы воруем ее!
Юрий Пронько: Это Михаил Делягин был сегодня под Серебряным дожем. Программа «Ежедневник». Миша, спасибо огромное. И с наступающим тебя!
Михаил Делягин: С днем чекиста!
silver.ru 11.12.2013
