Во время украинской кампании пугающе проступили очертания грядущих войн. Чистых, быстрых, точных. Роботизированных. Когда грязное, неизбирательное ядерное оружие останется лишь как последний довод, а атомные боеголовки станут неуклонно превращаться в архаику. Какие же войны и какое оружие войдут в реальность войн за передел мира и создание новых империй?
Роботы против ПВО
Завтра нашу ПВО ожидают совершенно новые противники.
Первое, что лежит на поверхности, — атаки тяжёлых истребителейбомбардировщиков, развёрнутых по фронту. В их кабинах уже не один пилот, а двое: лётчик и оператор. (Как на выдающихся советских МиГ-31М.) Самолёты обмениваются информацией между собой, за ними идёт воздушный корабль дальнего радиолокационного дозора, ДЛРО. Примерно так же, как и сейчас. Но теперь самолёт ДЛРО не несёт на спине «гриб» вращающейся антенны. Нет, теперь это неподвижный гребень ФАР — фазированной антенной решётки. И видит такой летающий командный пункт не только воздушную обстановку на сотни километров вдаль, но и поверхность земли, морские просторы. Все возможные цели. То, что засекает радар высокого разрешения, по защищённым каналам передаётся в кабины идущих впереди ударных самолётов.
Но каждый из них сам управляет четвёркой реактивных беспилотников. Каких? Посмотрите на разрабатываемые в США «Валькирию» или «Гром» в РФ. Обтекаемые машины с околозвуковой скоростью, способные атаковать и воздушные, и наземные цели, прежде всего — зенитно-ракетные комплексы. Каждый дрон такого типа управляет действием десятка малых БПЛА. Для «Грома» — это «молнии». Реактивные птички, ведущие разведку, применяющие РЭБ, а часть из оных аппаратов играют роль дронов-камикадзе. Их роль — перегрузить ПВО противника, ослепить её, уничтожать зенитные радары и пусковые установки. Чем и занимаются летящие за ними «Громы» (или «Валькирии»). То, что уцелело, добивают пилотируемые истребители-бомбардировщики. Ну а корабль ДЛРО видит всё и направляет действия подопечных.
В войнах грядущего усилится тенденция, явно проступившая со времён разгрома американцами Ирака в начале 1991‑го: авиация — сильнее противовоздушной обороны, особенно если последняя вынуждена действовать без своей «самолётной компоненты». Беспилотные системы буквально утроят мощь авиации, они позволят уравновесить боевые способности военных лазеров, «перенасыщая» их, отвлекая на себя, подставляя под удары ракет и пилотируемых самолётов, громя сами лучевые установки и их энергетические модули. Противовоздушные действия должны, по сути, превращаться в грандиозные воздушно-наземные сражения, в коих тот, кто лишён отличных спутниково-космических систем, орбитальных ударных машин (поражение точечных целей на земной поверхности и даже летательных аппаратов), передовой авиации и развитой дронницы, — просто обречён. Столь же очевидно, что граница воздушных действий поднимается в космическую пустоту, в околоземье. И как сегодня уже немыслимо представить себе воздушную наступательную кампанию (ВНК) без спутников разведки, целеуказания и связи, завтра мы увидим космические аппараты, умеющие с орбиты сбивать важнейшие воздушные цели: самолёты АВАКС-ДЛРО (летающие радары и командные пункты), летающие танкеры-дозаправщики, носители крылатых ракет. Как, впрочем, и важные наземные цели — с помощью не ядерного оружия, но «чистого», кинетического — в виде урановых стрел. Которые обладают, выражаясь языком до 1917‑го, такой живой силой, что им и разрывного заряда не нужно.
Новые «звёздные войны»
«Достройка» авиационной мощи космическим эшелоном — этап неотвратимый. Это следует ещё из книги-прогноза «Следующие сто лет» (2009) Джорджа Фридмана, главы авторитетной «фабрики мысли» США — «Стратфора». Бомбардировщики глобального радиуса действия с гиперзвуковыми крылатыми ракетами смогут уничтожить любую сухопутную армию, сосредоточивающуюся для вторжения в Европу и Северную Америку, потопят любой флот, готовящийся перебросить дивизии (например, Китая) через океан.
«Чтобы “ослепить врага”, нужно будет разрушить его базирующуюся в космосе систему слежения, позволяющую ему выбирать цели для ударов. Кроме того, чтобы помешать неприятелю вести войну, придётся уничтожить его системы навигации, коммуникации и другие устройства, размещённые на орбите. Таким образом, уничтожение вражеских спутников станет важнейшей целью войны XXI века».
Потому космические платформы придётся защищать. Одним манёвром не обойтись: он уведёт систему на ненужную орбиту. Значит, придётся создавать боевые группы спутников, часть из которых будут (как в морском авианосном соединении) защитниками основных платформ. Защитники должны будут блокировать вражеские лазерные лучи или нападать на чужие космические аппараты. Для ремонта этих спутников придётся держать в космосе бригады ремонтниковлюдей. Их орбитальные станции тоже придётся защищать.
Стратегия США будет заключаться в уничтожении всех летательных аппаратов, способных угрожать стране, в том числе — и аппаратов в космосе. Далее — в систематических неядерных ударах по остальным элементам военного могущества противника и по экономически важным сооружениям. Далее — в высадке ограниченного контингента наземных войск, сопровождаемых боевыми роботизированными системами.
Над всем этим будут висеть «боевые звёзды» Америки: не только глаза, уши и ударная сила государства, но и командные центры флота спутников, центры управления их бортовыми системами. «Боевые звёзды» станут командовать космическими пусковыми установками, которые будут наносить ракетные удары по наземным целям и по другим орбитальным объектам. И чтобы разрушить военную мощь США, сначала придётся сбить их «боевые звёзды».
Какими они будут? Защищённые большие платформы-геостационары с экипажами из десятков и даже сотен астронавтов. От лазеров их оборонит многослойная обшивка. Чужие космические истребители или ракеты «космос-космос» такие военные космические станции смогут сбить издали, используя чувствительные локаторы, боевые лазеры и ракетные установки.
Главная «боевая звезда» будет висеть на геостационарной орбите над экватором, над точкой у берегов Перу. Вторая — над Папуа — Новой Гвинеей. Третья — над африканской Угандой.
В то же время у США появится флот гиперзвуковых боевых летательных аппаратов, способных за час достичь любой части света, оставаясь неуязвимыми для сверхзвуковых зенитных ракет и ракет «воздух-воздух». Гиперзвуковики смогут с поразительной точностью поразить любую цель — и вернуться назад. Само собой, их наведение на цель и управление полётом требует космических систем. Тех же «боевых звёзд». Скорость гиперзвуковых беспилотников (ГБПЛА) позволит творить чудеса. ГБПЛА со скоростью в 8–10 тысяч км/час, стартуя с восточного побережья Соединённых Штатов, сможет поразить цель в Европе всего за полчаса. Аппарат, обладающий скоростью в 20 тысяч км/час, быстро достигнет любой точки планеты. С таким оружием американцам не нужны будут огромные армии…
А что говорят иные эксперты? Вот прогноз профессора Юрия Батурина («Популярная механика», сентябрь, 2010 г.).
«Американские спутниковые группировки различного назначения создадут «космические облака» в ближней (100–2000 км) и средней (2000–20000 км от Земли) операционных зонах.
К 2035 году появятся боевые скафандры для военных космонавтов и средства индивидуального передвижения в космосе. В 2040‑х американцы научатся уничтожать из космоса наземную инфраструктуру и боевую технику мощными электрическими разрядами через сверхдлинные проводящие лазерноплазменные каналы. Танки и прочая боевая техника будут плавиться, как воск, металлические каркасы наземных сооружений — разрушаться, коммуникации — выходить из строя. В середине этого века вспыхнет первая мировая космическая война между США и Китаем. В ней применят лазерное и пучковое оружие, космические перехватчики, стартующие и возвращающиеся назад по‑самолётному».
Ещё одну картину будущих войн с использованием неядерного космического оружия рисует в своем романе «Флешбэк» (2009 г.) Дэн Симмонс. Итак, герои книги — в подбитой бронемашине. На них наступают пехота и танки противника. И обречённый, казалось бы, экипаж вызывает удар с орбиты, передавая координаты для его нанесения.
«…Шесть удлинённых предметов, размером и формой напоминающих телеграфные столбы, неслись с орбиты со скоростью в восемь раз больше скорости звука.
Мини-беспилотник, который описывал всё более широкие круги в тысяче футов над ними и высвечивал три танка при помощи лазеров, испарился в первые секунды взрыва. Но те, что были дальше, включили свои передатчики и начали передавать изображения трёх грибовидных облачков, одновременно записывая их для будущих исследований. Те слились в одно большое облако: сжимаясь, расправляясь и снова сжимаясь, оно устремилось в стратосферу.
Танки испарились мгновенно. Сотни пехотинцев… — все, кто находился в радиусе двух километров от трёх взятых под прицел и разом уничтоженных танков, — попали в зону действия ударной волны. Ударная волна — воздушный вихрь — швырнула их на сто с лишним метров сквозь полные пыли небеса. Никто, похоже, не выжил…
…Ник вслед за Сато спустился по пандусу на землю, покрытую коркой, которая ломалась и хрустела под ногами. Не осталось ни травинки — всё сгорело в пламени.
— Ядерные заряды? — выдавил из себя Ник
— Нет-нет, — ответил Сато по закрытой двусторонней связи. — Чисто гиперкинетическое оружие. С орбиты. Там многие сотни ждут вызова. Здесь использовались только шесть. Никаких боеголовок. И, конечно, никакой радиоактивности. Простое превращение скорости в энергию. В огромную энергию…
…Орбитальное боевое копьё. Очень простая вещь и очень полезная для вот таких сражений малыми силами, когда обычной воздушной поддержки оказать нельзя».
А увенчает всё, убеждён, создание всеобъемлющей системы ПРО — противоракетной обороны, способной отражать атаки сотен межконтинентальных баллистических ракет. За счёт космических и наземных элементов. Этакое воплощение мечты президента США Рейгана в 1983 году — его тогда несбыточной «Стратегической оборонной инициативы».
Понятно, что сложнейшая организация таких действий потребует и микроэлектроники самого высшего качества, и участия ИИ — искусственного интеллекта.
Выгоды господства в небе
ПВО противника подавлена? Теперь — свобода действий для господ неба. Сноси вражеские штабы и министерства, узлы связи, нефтепереработку и хранилища ГСМ, мосты и тоннели. Бомби высокоточно узловые железнодорожные станции, локомотивные депо, силовые станции. Взрывай склады боеприпасов. Выводи из строя порты, топи важнейшие военные корабли (хоть из космоса, хоть с помощью ракетно-авиационных средств), прерывай торговое судоходство. Война переносится в тыл супостата, и тыл сей парализуется. Никаких позиционных кошмаров, мясных штурмов и лобовых атак: сухопутные части неприятеля, дезорганизованные и лишённые подвоза всего, оставшиеся без горючего, распадаются. Их можно легко громить с воздуха, выбивая танки, дальнобойные самоходки и системы залпового огня. Техника без топлива останавливается, орудия без боеприпасов замолкают. Наземные части наступающих легко сметают с пути парализованную армию врага, разрозненные очаги сопротивления уничтожаются точными артогнём, дронами, ударами авиации.
У противовоздушной обороны нынешнего типа против такого противника шансов нет. Ей самой, как мы уже сказали, придётся глубоко преобразиться.
Даже выпускаемые с беспилотников и пилотируемых машин боеприпасы — бомбы и ракеты — превращаются в умные рои, распределяющие между собою цели.
Мы можем точно предсказать скрещение ракетного и авиационного оружия с роями умных беспилотников, обладающих искусственным интеллектом. Представьте себе, как ракеты будут доставлять в район цели контейнер, содержащий десятки небольших дронов-«москитов». Тех, что могут, выпорхнув из раскрывшейся «головы» ракеты, сформировать стаю или рой, атакующий обнаруженные цели. (В более простой форме беспилотники высыпаются с задней рампы летящего самолёта-транспортника, но такое возможно в условиях полного подавления авиации и ПВО противника.) Рои летающих убийц, обладая машинным зрением и обмениваясь данными друг с другом, станут нападать на обнаруженные зенитноракетные системы, дальнобойные орудия, танки, пусковые установки стратегических и оперативно-тактических ракет, джипы-вездеходы высших начальников.
Возможно, в формулу боевых действий войдут и обновлённые ракетно-стратегические войска с их баллистическими ракетами. Чтобы они могли наносить удары не только ядерными боеприпасами, но и неядерными, однако очень меткими боеголовками. Сквозь многие тысячи километров доставая критически важные цели и даже корабли противника. Или же доставляя в нужные точки ударные беспилотники. Тем самым стратегические ракетные войска перестают быть только оружием Судного дня, в локальных войнах обречённым на роль «грозно молчащего». Нет, ракеты с ядерными боевыми частями сохранятся, но рядом с ними на боевое дежурство станут и баллистические дальнобойные системы с неядерными «головами». Считаю, что участие их в войне способно «перегрузить», «забить» ПВО и противоракетную оборону противника, даст возможность наносить обезглавливающие удары по центрам принятия решений и управления. Речь, уверен, должна идти о создании Стратегических неядерных сил для парализующего удара по любому врагу (давняя идея военного эксперта Андрея Митрофанова).
Сделает ли подобное наш очевидный противник? Пока не могу сказать твёрдо. Но русским стоило бы сделать.
Огромным шагом на пути к этому стало создание в РФ комплекса «Орешник» («Кедр»): баллистической ракеты средней дальности (с дальнобойностью до 6 тысяч км), наносящей удар кинетическими элементами — пакетом из шести «стрел». Обладая скоростью под 3 км/сек, они не нуждаются во взрывном заряде (кинетическая энергия переходит в тепловую при ударе чудовищной силы и огромной проникающей способности). В идеале нужно создание боевых частей в виде снопов тугоплавких стрел (вольфрамовых или из обедненного урана), способных уничтожить все в «эллипсе попадания» с площадью в 1 квадратный километр. Что сделает «Орешник» сравнимым по мощи с тактическим ядерным зарядом, при этом не имеющим таких политически чувствительных факторов, как проникающее излучение и радиационное заражение местности. Отменное оружие для обезглавливания противника, для сноса его мостов, центров принятия решений, ключевых железнодорожных станций, НПЗ и нефтехранилищ, аэродромов и позиций ПВО.
Дронница, вперёд!
А что же ниже? Там тоже бушует война роботов. Даже по нынешней украинской кампании видно, как стремительно эволюционируют летающие беспилотники. Дроны-самолёты и БПЛА-вертолёты становятся охотниками за неприятельским командованием. Они подавляют дальнобойные пушки и зенитно-ракетные системы, радары ПВО и пилотируемые самолёты на аэродромах. Выбивают системы радиоэлектронной борьбы, охотятся на танки, истребляют пехоту. Очень скоро стаи дронов с ИИ станут брать под контроль тот или иной район. Беззвучно перекликаясь электромагнитными сигналами, они станут уничтожать любую самоходку, систему залпового ракетного огня (РСЗО), тягач с пусковой установкой оперативно-тактической ракеты, используя ракеты или управляемые бомбы. И некоторые из таких дронов собьют, уцелевшие же переформируют свой рой и продолжат нападение. Успев заодно выдать целеуказание своим дальнобойным орудиям, РСЗО или авиации.
Тучи дронов, выпущенных с кочующих транспортёров, атакуют противника с «нижнего неба», сводя врага с ума своей численностью. Получая целеуказание и от космических систем, и от самолётов дальнего радарного дозора, и от тяжёлых БПЛАразведчиков-корректировщиков. Стойкость беспилотников к системам постановки радиоэлектронных помех (комплексам радиоэлектронной борьбы, РЭБ) очень возрастёт за счёт их автономности и всё меньшего участия оператора в управлении ими. Тяжёлые дроны (целеуказатели, бомбардировщики и ракетоносцы) продолжат работать в связке с ФПВ-дронами.
Мы увидим (как в случае эволюции аэропланов в Первую мировую) стадию воздушных боёв БПЛА. Уже сейчас малые ФПВ-дроны с успехом таранят и уничтожают дроны-разведчики самолётного типа, сбивают роботы-бомберы и ретрансляторы вертолётного типа (пресловутые переделанные агродроны, что зовутся на фронте «Бабой-ягой»). С развитием систем ИИ и средств управления схватки дронов (таранящих и стреляющих) в «нижнем небе» станут быстрыми и стремительными.
При этом дроны побольше, снабжённые ракетами «воздух-воздух», возьмут на себя борьбу с боевыми вертолётами и фронтовой авиацией противной стороны. Дело в том, что после успешного подавления ПВО у неё останутся переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК). Но их предельные высоты применения — не более 4000 метров. То есть действующая выше сего предела авиация сможет (как это происходит в Сирии) беспрепятственно громить сухопутные силы того, кто лишился своей противовоздушной обороны. Но если противник, лишённый ракетных и ракетно-пушечных комплексов, применит дроны — охотники на пилотируемую авиацию (с теми же ракетами, что и в ПЗРК), то сможет на 1–3 километра поднять всё ещё опасную для атакующей авиации зону. Вертолёты попадают в особо сложное положение.
Танки и беспилотники
Что же на самой тверди земной? Войска сильной стороны наступают на врага, лишённого ПВО и авиации, в режиме тесной воздушной и огневой поддержки. Боевые порядки разрежены, но от этого наступательные возможности сухопутных войск не страдают. Как и во времена Второй мировой, любой встреченный узел сопротивления не штурмуется в лоб, а уничтожается. Если в годы ВМВ это делалось с помощью пикирующих бомбардировщиков, штурмовиков и артиллерии, то теперь авиацию и пушки дополняют высокоточные РСЗО, тактические ракеты («Искандеры» и ATACMS — сегодняшние примеры), ударные дроны. А иногда — и удары кинетического оружия с околоземной орбиты. Тактическое ядерное оружие? Нет, нам не нужна сия грязная архаика неизбирательного действия.
Танки — по‑прежнему на поле боя. Только теперь они сами работают «умными стаями», включающими в себя машины, несущие лазерные и скорострельные системы для борьбы с вражескими дронамикамикадзе. Теперь и каждый танк несёт в себе несколько беспилотников — летающих боеприпасов и может поражать цели на расстоянии 40–50 км. У каждой грозной машины есть ещё и аналог привязного аэростата-наблюдателя: дрон-разведчик, что поднимается над броневой машиной и позволяет ей видеть на десятки километров в окружности. Иногда поднимается на тонком проводе, что позволяет уберечь «летающий глаз» от увода средствами вражеской РЭБ и от прерывания канала передачи данных. В случае если бой придётся вести в условиях сильного ветра, а то и пылевой бури, когда дроны применить нельзя, такие танки возьмут своё за счёт дальности и меткости огня своих пушек, за счёт совершенных тепловизионных и оптико-электронных прицелов. В сущности, так же, как вели бои танки «Абрамс» в феврале 1991 года, столкнувшись во время песчаной бури с бронесилами Республиканской гвардии Ирака.
Описывая всё это, мы не так уж фантазируем. Ибо перспективный танк «Пантера» немецкой корпорации «Рейнметалл» должен нести в себе восемь БПЛА-камикадзе и один аппарат наблюдения. И та же компания уже предлагает танк — борец с дронами: модуль «Скайрейнджер» со скорострельной 30‑мм пушкой «Эрликон» на шасси танка «Леопард». Со снарядами дистанционного подрыва, способными создавать на пути атакующих беспилотников снопы осколков и поражающих элементов. Что ж, появление бронированных машин, ещё и с лазерными системами поражения летающих целей, — вопрос ближайшего будущего. И, конечно же, дроны, авиация, артиллерия, танки и пехота будут связаны единой информационно-управляющей системой, когда каждая боевая единица будет видеть «глазами» любой другой когда все они будут знать друг о друге и зреть друг друга на электронной карте, а сама система управления подскажет оптимальную схему поражения любой цели.
Робопсы и латники в экзоскелетах
Однако на поле боя, в дополнение к умной бронетехнике, мы в ближайшей перспективе увидим и шагающих боевых роботов, действующих стаей. В июне 2024‑го армия КНР уже показала четвероногих роботов со штурмовой винтовкой на спине. Во время совместных манёвров с камбоджийцами псы-роботы оперировали вместе с пехотинцами, первыми заходя в здания.
Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: завтра шагающие/бегающие роботы, обладающие большой проходимостью и умеющие вжиматься в складки местности, получат «наспинные» гранатометы. И побегут цепочкой впереди танков и наступающей штурмовой пехоты, уничтожая угрожающие цели. Они первыми станут входить в развалины и блиндажи, в окопы.
В общем, этого мы ждали с 1959‑го, когда братья Стругацкие опубликовали «Испытание «СКИБР»: о шестиногих робокентаврах, что работали стаей, управляемые с самоходного мозга «Оранг» на гусеничном шасси. В рассказе они, развернувшись в цепь, шутя справляются с тяжёлым танком. А дальше…
«Дождь немного усилился, когда впереди появилась длинная высокая стена, сложенная из огромных гранитных глыб. Стена пересекала поперёк полосу маршрута и выглядела очень солидно…
“Кентавры” медленно подкрались к стене, пощупали её манипуляторами и вдруг разбежались в разные стороны вдоль гранитной преграды — один направо, двое влево. “Оранг” повернулся к стене боком и стал ждать.
…“Кентавры” снова собрались вместе и выстроились перед стеной в ряд. «Оранг» неторопливо подполз к ним и остановился рядом. Танк сиротливо торчал в стороне, всеми покинутый и забытый.
…Что‑то треснуло, и по серому граниту скользнула ослепительная фиолетовая молния. Стена дрогнула. Друмм! Друмм! Над стеной взлетел фонтан серого дыма вперемешку с гранитной щебёнкой. Друмм! Друмм! На граните вспыхивали малиновые пятна, и было видно, как разлетаются циклопические глыбы и стена оседает, разорванная широкими уродливыми трещинами. Друмм! Дррах! “Кентавры” и “Оранг” стояли перед стеной и по очереди расстреливали её крошечными ампулами с замкнутыми в магнитные кольца струйками дейтериевой плазмы. Расстреливали спокойно, деловито, не торопясь.
Через минуту всё было кончено. Стрельба прекратилась, стало очень тихо, слышно было, как что‑то шипит и трещит в раскалённом щебне. “Кентавры” двинулись в широкий пролом, окутанный серым облаком дыма и пыли».
Конечно, до ампул с плазмой мы дойдём не скоро, но боевые шагающие роботы — вот они. Увы, не у русских. И такие животноподобные — решение гораздо лучшее, нежели гусеничные танкетки-автоматы типа нашего «Маркера». Ибо они не так подвижны (гусеницы — не ноги). Они очень уязвимы, потому как броня их тонка. (Недаром в 1930‑х от танкеток отказались, ибо их туркменские басмачи-колтоманы в 1932‑м из винтовок подбивали и в «волчьи ямы» ловили.) Да и проходимость танкеток оставляет желать лучшего.
Сам пехотинец-штурмовик помимо брони из новых материалов обретёт экзоскелет. Потому что нынче (на себе попробовал) очень трудно нести на себе бронежилет, каску, оружие и боезапас. А если ещё и электронный планшет добавится, терминал связи и очки с дополненной реальностью? Потому экзоскелеты, дающие пехотинцу дополнительные силу и выносливость, станут обязательным снаряжением. Как и механические мулы: гусеничные или колёсные робоплатформы, что понесут на себе боеприпасы для пехоты, смогут эвакуировать раненых и доставлять на передовые позиции воду и продовольствие.
Искусственный интеллект, интеллектроника и сверхлюди
Таковы арсеналы войн времён распада прежнего миропорядка, передела планеты и создания мира имперских блоков. Вне всякого сомнения, робоармии ближайшего грядущего потребуют помимо боеприпасов, горючего и продовольствия ещё и подвижной электроэнергетики. Роботам ведь нужны электричество и ёмкие аккумуляторы. Потому киловатт-часы для перспективной армии важны будут не менее, чем тонны керосина и дизтоплива, чем тонны провианта.
Бесспорно, управление такими Вооружёнными силами, оснащёнными умным и невероятно быстрым оружием, неимоверно сложно. Тут ведь счёт идёт иной раз не на секунды, а на доли оных. Означает сиё лишь одно: управлять боевыми действиями робоармии сможет лишь связка «человек — искусственный интеллект». К разработке каковой в момент, когда мы пишем эти строки, приступила знаменитая по войне на Украине американская IT-корпорация «Палантир текнолоджиз». «Разработчик программного обеспечения для военных целей Palantir подрядилась создать для Пентагона прототип системы анализа на базе ИИ. Проект Maven Smart System, представленный в виде концепции в 2017 году, должен оптимизировать процессы принятия решений в ходе различных военных операций путём сопоставления спутниковых изображений, данных геолокации и перехваченных сообщений. Прототип должен быть готов к 2029 году».
И человек в такой системе должен будет обрести сверхспособности, став уже следующей ступенью своей эволюции. С помощью как вживления в себя электронных устройств и прямой связи с компьютером, так и развития колоссальных резервов собственных организма и мозга. Всё это, равно как и роботизированная машинерия новых армий, даст начало новой научно-технической революции. Уже отнюдь не только информационной, но и «вещной», энергетической. С перспективой овладения новыми источниками чистой энергии и дальних космических перелётов. С созданием архигибких систем полностью роботизированного производства.
Но окажется ли РФ готова к такой революции и в военном деле, и в научно-техническом? Элементарное соображение подсказывает, что страна (или блок стран — империя), лишённая своей передовой микроэлектронной промышленности, обречена. Подобно тому, как в безнадёжном положении оказалось бы всякое государство, не могущее в 1890‑х годах строить броненосцы, выпускать нарезную артиллерию, пулёметы и бризантную взрывчатку. Вижу, как руководство РФ осознаёт важность развития ИИ. Президент Владимир Путин постоянно говорит о том, что развитие искусственного интеллекта есть власть над миром. Но производство передовой электроники (интеллектроники) у нас не восстановлено.
Если мы не исправим положение и не выстроим высокотехнологическую гражданскую экономику, то обречены на поражение. Кампания на Украине принесла многие «тревожные звоночки»…
