Крым как модель будущей России
Михаил Делягин
Директор Института проблем глобализации о сущности евронацизма, перспективах развития Крыма как новой экономической модели России и способах выживания жителей Незалежной
Андрей Иванов: — Здравствуйте. Меня зовут Андрей Иванов. И мы приветствуем Васв «Открытой студии» «Свободной прессы». Сегодня у нас в гостях доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации Михаил Геннадьевич Делягин. Михаил Геннадьевич, здравствуйте! Сейчас внимание многих в России приковано к событиям на Украине. Хотелось бы знать Ваше мнение, как повлияют события на Украине на экономику этой страны? И отразится ли это как-то на экономике России?
Михаил Делягин: — Здравствуйте. Экономики Украины больше нет. Не нужно предаваться иллюзии. Единственное безопасное место сейчас на всей территории бывшего государства Украины это Крым просто потому, что туда не допущены евронацистские боевики. По остальной территории Украины передвигаются летучие бригады, запугивают, убивают, грабят и все остальное.
Скажем, в Винницкой области, я думаю, что это обычная картина для Украины просто это то, что я знаю. В городки приезжает бригада, пистолет к виску мэра, мэр под стволом пишет заявление, ему что-то объясняют, после чего он хватает семью, и его больше нет. Привозят человека с Западной Украины, который никогда в этом городе даже и не был; оставляют его бригаду боевиков вооруженных, дальше начинается запугивание, террор, рассылка писем всем потенциально нежелательным элементам, что «мы тебя повесим, мы тебя зарежем». Нужно понимать, что это маленькие городки, где промышленности нет, где живут в значительной степени пенсионеры, люди просто бегут сейчас в Россию, и этих людей я знаю довольно много.
Некоторые журналисты польских компаний, которые работали на Майдане, давали интервью, говорили, что «вот, все», агитировали за евронацизм, они вдруг обнаружили за собой жесткую пристальную слежку. Евронацисты сочли их недостаточно лояльными или потенциально нелояльными или вспомнили, что поляков, вообще-то говоря, господин Бандера завещал резать с Шухевичем, и они сейчас вынуждены прятаться на конспиративных квартирах в Киеве. И Украина охвачена страхом. Говорить о развитии экономики в этой ситуации нелепо, экономики больше нет. На Украине нет денег, и не будет никогда. Если Запад даст денег, эти деньги будут украдены в тот момент, когда придут на счета украинского банка. Для нас это проблема.
Во-первых, что делать с активами украинских олигархов, которые спонсировали Майдан?
Многие из них уже в ноябре месяце начали переносить производство на территорию России, прекрасно понимая, что они будут делать с Украиной. Многие из них так и имели. Когда, есть уголь на развес, который принадлежит украинскому олигарху, который спонсировал Майдан. И который уже 2-й месяц не платит рабочим заработную плату в Кемеровской области, объясняя этим рабочим, что «дорогие друзья, мы вам не платим зарплату, потому что все деньги идут на поддержку, на революцию на Украине, официально». Что должно делать российское государство?
Оно должно конфисковать активы, но почему-то этого не происходит. Мы зависим от торговли с Украиной по нескольким видам машиностроения, и нам придется развертывать соответствующие альтернативные заводы, единственное исключение – Южмаш, потому что второй Южмаш построить нельзя. Наверно, придется что-то строить лучше, тем более, что рабочие — инженеры, если создать им правильные условия, они прибегут сами, потому что на Украине начинается ад. Можно, конечно, защитить интересы граждан Украины не только в Крыму, но как-то никаких поползновений к этому со стороны российского государства я пока не вижу. Я надеюсь, что я ошибаюсь. Я надеюсь, что российско-украинские народы воссоединятся, но на сегодняшний день предпосылок для этого нет. У нас уже есть прецедент, когда пару лет назад директор, уже сильно пожилой, вероятно, с возрастными изменениями украинского завода, который производил двигатели для вертолетов, сказал: «Ну и что, что у вас контракт подписан за миллион долларов за двигатель?» Это нормальная цена. «А я вот подумал, хочу, чтобы вы мне платили миллион триста тысяч долларов за двигатель, потому что если вы свой завод построите такой же, как у меня, то вам для его окупаемости придется платить на первых порах 2 миллиона за двигатель». Мы сказали: «Отлично, мы будем платить 2 миллиона долларов, но себе». И сейчас этот завод достраивается. То же самое придется делать по многим, многим, многим направлениям.
В санкции я не верю, я совершенно не понимаю, почему Россия до сих пор снабжает Украину газом, по крайней мере, Украину, контролируемую евронацистами. Надо было сказать очень четко, что на Украине не существует государственности. Все! Не с кем сотрудничать!
Государственная компания на Автогаз Украина, а государства-то нет, господа, вы чьи?
Невозможно сотрудничать. Поэтому первая же неуплата означает не отмену скидок, о которых там наши говорили, обещали и так, по-моему, ничего не сделали. А означает прекращение поставок на Украину, после этого один кубометр газа, украденный, с того газа, который идет транзитом на Евросоюз, будет означать прекращение транзита газа через Украину. Господа, вы устроили этот государственный переворот? Устроили. Ваши министры иностранных дел организовывали его руками? Организовывали. На территории ваших стран готовились боевики, которые потом, так сказать, показали себя на Майдане? Готовились. Вот и расхлебывайте сами.
То, что должна была сказать младший помощник пресс-секретаря «Газпрома», девочка, которая читает с запинкой. Ничего этого нет, я этого не понимаю, правда, не понимаю. Есть, конечно, юридическая проблема, которая один раз против нас выстрелила, что украинский газ мы продаем в Европу на западную границу Украины, т.е. мы отвечаем за все, что происходит на Украине с точки зрения газоснабжения. Но есть маленький нюанс: на Украине случился государственный переворот, в любом договоре большими неоновыми буквами написано, что государственный переворот – это Форс-Мажор. Господа, вы его организовывали, вы! Расхлебывайте! Но наши этого пока не делают.
А.И.: — Известно, что на Украине есть много предприятий, которые принадлежат российским собственникам. На Ваш взгляд, что будет с ними?
М.Д.: — Вы знаете, я не знаю, что с ними происходит сейчас. Но я знаю, что, на одно из немецких предприятий пришли люди с ножами и сказали, что «Вы нам платите каждую неделю столько-то на пенсию героям Майдана, или мы вас всех зарежем. Кстати, у вас хороший завод, поэтому мы его забираем, вы работайте пока, но он будет наш, прибыль тоже будет наша». Реакцию немецкого собственника я пока не знаю, но думаю, что немцы как истинные европейцы будут закрывать глаза до тех пор, пока собственность на них не будет переоформлена: с немцев на местных бандитов. А отношение украинцев к собственности таково, что, может быть, она и не будет переоформлена, просто им прекратят все выплаты дивидендов, посмотрим.
А.И.: — Многие обращают внимание, что после свержения Януковича заметно снизился курс гривны, но снизился он относительно доллара. Собственно говоря, то же самое произошло и с российским рублем. А вот относительно российского рубля гривна фактически не пострадала: как было раньше, 4 рубля за гривну, такой же курс держится и сегодня. За счет чего, если там уже нет никакой экономики?
М.Д.: — Во-первых, мне рассказывали, что 10, 5 гривен за доллар уже сейчас, так что это все-таки покруче, чем 4 рубля за гривну. Во-первых, я совершенно не уверен, что там нет теневого рынка — раз. Второе – на Украине нет экономики, но там есть инерция. Экономика останавливается, она будет останавливаться долго, она будет останавливаться все лето. Украина – страна, «нераскрестьяненная», огромная ее часть может прокормиться с огорода. И сейчас, в конце апреля, там под огороды будет распахано все, что можно. И только, когда в сентябре, октябре, ноябре выяснится, что прокормить с огорода страну нельзя, можно куски страны, а страну в целом нельзя, тогда она посыплется. Тогда начнется голод. Но голод не повсеместный, не массовый, а спорадический, который будет соответствующим образом организовываться «новой властью». При этом надо отдавать себе отчет в том, что в Крыму летнего туристического сезона, скорее всего, не будет. Туристы – народ пуганный, а из Украины они просто физически не могут в Крым попасть и из России сейчас тоже не могут. Я совсем не уверен, что навести пантонный мост в Керчь кто-нибудь додумается с нашего берега, потому что пантонный мост можно раскатать хоть в 10 полос. Днем по нему — машины, ночью убирается, и проходят корабли. Это нужно подумать, это нужно сообразить. Вполне возможно, что начнут играться несчастные паромщики, которые перевозят по 20 машин за раз этот паром один. Понятно, что сейчас, когда перешеек закрыт, это невозможно. Так что в Крыму тоже будут проблемы, и нам придется помогать людям довольно серьезно не только бюджетникам, но и частному сектору, потому что у частного сектора не будет заработков. Если мы к этому не готовимся, то мы делаем ошибку. Так как мы должны понимать, что главная проблема Крыма – это не угроза войны, это проблема водоснабжения.
Если мы это проблему не собираемся решать сегодня, неважно каким образом, хоть захватом соответствующих гидротехнических сооружений за пределами Крыма, то мы ее не решим, и будет плохо.
Далее, насчет курса. Рубль снижается с середины декабря, уверенно снижается с начала декабря по нашим внутренним причинам: российская экономика не конкурентоспособна, и единственные способ поддержать ее на плаву – это ослабление рубля в сегодняшних условиях, уж для того, чтобы ее развивать, нужно меньше воровать, кто ж на это пойдет, когда официально было сказано, что в Сочи коррупции не было никакой. Какая коррупция в Сочи на самом деле? О чем вы, господа? Так, мелкие недочеты, кое-где еще порой у нас бывают. Можно защищать, как это делают во всех странах «Большой двадцатки», кроме России, свою экономику протекционистскими мерами. Но от простых протекционистских мер, присоединившись к ВТО, на заведомо кабальных условиях мы отказались от сложной за 12 лет реформаторской риторики о том, что ВТО – это счастье. Никто и учиться не вздумал. Реформаторы занимались только рекламой. Соответственно, единственный способ поддержания экономики на плаву – это ослабление рубля. На это наложилось назначение руководства Банка России замечательных дамочек, которые просто сказали: «А вы знаете, мы хотим с себя снять ответственность за стабильность валютного рынка, и мы хотим, чтобы Банк России занимался не стабильностью валютного рынка, чем он обязан заниматься и что находится в его компетенции, а инфляцией».
При том, что инфляция у нас определяется не денежной массой, а произволом монополий, и поэтому к политике Банка России имеет примерно такое же отношение, как орбита Луны вокруг Земли.
А.И.: — Михаил Геннадьевич, вот наши слушатели, наши читатели Александр и Сергей Хайпулов задают простые вопросы: почему Россия снова дает деньги Украине? И, вроде, в нашем руководстве, члены нашего Правительства говорят, что даже с этим нелегитимным правительством в Киеве, мы будем так или иначе договариваться. И спрашивает, насколько выгодно экономически России присоединение Крыма? Вы только что сказали, что можно построить…
М.Д.: — Давайте разделим вопрос…
А.И.: — И мост, и прочее…
М.Д.: — Давайте разделим вопрос. Пантонный мост не надо строить, его достаточно раскатать и все, а потом скатать обратно. Это не дорого, не сложно. По правительству Медведева, что такое современный либерал? Современный либерал – это человек, который считает, что государство должно служить интересам глобального бизнеса, а отнюдь ни какому-то народу. Поэтому либералы занимают принципиальную, с моей точки зрения, антироссийскую политику по всем назначенным вопросам. Они защищают интересы глобального бизнеса, который объективно противоречит интересам российского народа. Поэтому либералы, которые на улице, либералы-оппозиционеры истошно выступают против российского государства не только, когда оно не право, но и тогда, когда оно право. Они против государства не потому, что плохое, неэффективное, коррумпированное, а потому что оно государство. Поэтому либералы на улице, либералы-оппозиционеры, либералы, которые снаружи, выступают против попыток российского государства защитить наши национальные интересы на Украине. Простите, пожалуйста, в правительстве Медведева сидят точно такие же либералы: господин Кудрин там сидел, чувствовал прекрасно. Ну, вышел «за ворота» такой же господин Силуанов. Господин Дворкович, вице-премьер, который официально, по крайней мере, публично сказал, что «финансовая стабильность США – это достояние, и мы должны за него платить». И сейчас проводят, якобы его фанатики, осуществляют по сути дела информационный террор в социальных сетях. Любое негативное упоминание о Дворковиче, они пишут томные заявления, забрасывают этих людей заявлениями, угрожая подать на них в суд за экстремизм, тюрьма и все остальное. «Вы так просто не отвертитесь, у нас все ходы записаны», в общем, в стиле Остапа Бендера. Но вот такие «господа, Дворковичи», который считает, что мы должны платить за стабильность США, а за стабильность России пусть платит кто-нибудь другой. Это же те самые либералы, и они проводят либерально-антироссийскую политику. Почему Вы думаете, что правительство либералов, проводит с моей точки зрения антироссийскую политику в области образования, здравоохранения, межбюджетных отношений, развития экономики? А почему это вдруг в отношении политики сотрудничества с Украиной вдруг будет проводить другую политику? Оно абсолютно солидарно с теми истериками, которые кричат, что Россия уже неделю как воюет с Украиной, идут боевые действия, льется кровь. Это же нам на «голубом глазу» рассказывают.
Мне пришла в журнал «свободная мысль» – научная статья про Украину. Называется «Война России с Украиной». Рассматривает различные аспекты этого явления, которое идет. «Путин развязал войну, чтобы остаться у власти навсегда». Я боюсь у человека спросить, какую войну развязал Путин? Потому что он начнет рассказывать, что боевые действия уже идут, что наши танки уже на Крещатике. Понимаете? Точно такие же либералы сидят и в правительстве, и ждать от них пророссийской политики, а не антироссийской политики, с моей точки зрения, не вполне адекватно.
Финансовая политика Российской Федерации – мы берем взаймы под 5% и 7 % и тут же эти самые деньги отдаем взаймы в лучшем случае под 2 %. И это длится десятилетия, почти десятилетия. И человек, который этим занимался, господин Кудрин, лучший министр финансов, я его спрашиваю на международной конференции, при людях, он сидел на сцене, я в зале ему задавал вопрос: «Не чувствует ли он себя преступником?» Кудрин – честный, интеллигентный человек, он отвечал на вопрос больше 10-ти минут. Ни да, ни нет так и не сказал. Соответственно, либералы, которые у нас находятся в правительстве, они, естественно, проводят антироссийскую политику, чего от них еще хотите?
А.И.: — Вот возможное присоединение Крыма лежит в той же парадигме?
М.Д.: — Теперь Крым экономически. Нет. Поймите, как произошло присоединение Крыма, как-то забываем.
А.И.: — Пока еще не произошло.
М.Д.: — С чего оно началось? С чего начался процесс? Процесс начался со столкновения русских и украинцев, с одной стороны, и крымских татар, которые составляют 12 % населения, с другой стороны у Верховного Совета, в здании Верховного Совета Крыма. Поле столкновения осталось за крымскими татарами, при этом потом выяснилось, что 2 человека погибло на месте, 2 умерло в больнице, несколько десятков пострадали и как-то, насколько я могу судить, почти все пострадавшие оказались русскими и украинцами. Т.е. возникло ощущение начала резни. И вот в этих условиях приехал Кадыров, приехал Шаймиев, в этих условиях воинские части вышли за пределы своих баз. Я напомню, что по договору 1994-го года, о котором наш МИД что-то не вспоминает про этот договор, но все кричат, что мы его нарушили. А мы его не нарушили, в этом договоре написано, что мы имеем право иметь в Крыму 25 тысяч человек, которых мы сегодня там не имеем, даже если всех вежливых военных и все силы самообороны, которые называются «самооккупантами», приплюсовать к нашей армии. Хотя этот оккупант просыпается в своей кровати с женой, одевается, надевает камуфляж, берет ствол, выходит за ворота и тут он становится оккупантом, хотя он там живет. Не важно. Даже с учетом всего этого у нас там нет 25 тысяч человек, мы полностью в рамках количественных ограничений договора 1994-го года. А в условиях возникновения угрозы для наших баз, мы в рамках этого договора имеем право творить все, что угодно. Мы не имеем права одного — применять оружие массового поражения. Все остальное, пожалуйста. А когда происходит резня на улице или угроза резни, начало резни, угроза базам на лицо. Когда евронацисты рыщут по всей Украине с криками, что русские заготовили уголовное преступление. Простите, пожалуйста, угроза базам на лицо, так что мы вообще действуем полностью в рамках договора 1994-го. Я всей этой истерики не понимаю в принципе. И то, что мы не введемся, наши тоже не читали этот договор, такое ощущение. Но, возвращаясь к Крыму.
Крым требует вложения больших денег. Это правда. Там правда, вложив туда, украинцы туда вложили 400 миллионов рублей, что ли, на дороги. И улучшение было очень серьезным, очень ощутимым для всех. Там нужна инфраструктура. Нужно решать проблемы энергоснабжения, главное – нужно решать проблемы водоснабжения, потому что ладно, можно кинуть по дну Керченского пролива несколько кабелей, и проблема будет на время решена. А вот проблема водоснабжения — это серьезная проблема. Поставьте опреснительные установки, в конце концов, другое дело – что это требует времени, а воду могут обрезать завтра. Дальше проблема бизнеса. Не будет этим летом заезда дикарей, не будет. Значит, нужно устроить организованный заезд туристов. Грубо говоря, замоскворецкое отделение милиции: есть на вас жалобы в течение года? Нет. Отлично. Значит, все желающие пожалуйста, за свой счет, но организованным порядком, т.е. по оптовым ценам, в рамках «горящего тура» езжайте в Крым.
Было нарушение? Вы не хорошо отнеслись к оппозиционерам? Они на вас написали жалобу? Сидите, работайте над собой, исправляйте допущенные недостатки. Например, у нас же всем силовикам запретили отдыхать за границей. Пожалуйста, езжайте в Крым, у вас будет счастье и т.д. Это требует организационных усилий.
Дальше. В Крыму украинская правовая база, налоги разберутся, но учет земли ведется «на коленке». Там до сих пор кооперативы, в которых тетрадь времен Очакова и покорения Крыма в прямом смысле этого слова, и там записано, что вот этот участок от канавы до фонарного столба принадлежит такому-то. По сути дела, домовая книга, там нет систематического учета земли, а, учитывая ее ценность, нужно приложить специальные усилия, чтобы не получилось, как у нас в Сочи, иначе люди могут просто потерять эту землю. Украина была «прелестным отсутствием государства», там все было очень просто, у нас, к сожалению, есть бюрократия. Если мы нашу, свою бюрократию, безумную, чудовищную, наложим на Крым, следующей весной мы получим восстание. Я не шучу, не крымско-татарского населения. Значит, мы Крым должны использовать как модель для отработки будущей России. Не то, как у нас сложилось здесь, в судорогах, четверть века национального предательства, а вот вам чистый лист, ребята, как это должно быть.
Сделаем, как это должно быть, перенесем на территорию остальной России. Как модель развития.
Крым сам собой развиваться не может, но это «Здравница» и это «Житница». Но Транспортный центр, само собой, плюс чуть-чуть, но, тем не менее, нефть и газ, капельку буквально, но есть. Значит, то, что мы тратим на Крым, должно быть не расходами, должно быть инвестициями. Мы должны строить дороги так, чтобы по этим дорогам ездили туристы, и чтобы это окупалось, чтобы вокруг туристов развивался бизнес, и тогда все окупится. И тогда через 5 лет, да, 5 лет в Крым нужно будет вкладывать, вкладывать и вкладывать. По оптимистичным оценкам, 90 миллиардов рублей в год без Крымского моста, без Керченского моста. Но потом он начнет давать прибыль, и он станет таким же центром прибыли, каким является, ни к слову будет сказано, Ханты-Мансийский автономный округ или Москва.
А.И.: — Только намного теплее.
М.Д.: — И не только теплее, я бы добавил.
А.И.: — Все-таки есть такая опасность, если смотреть на вещи реалистично, что в Крыму в еще более полном таком режиме будет воспроизведена российская модель. И некоторые опасаются, что просто придут российские рейдеры, по-другому их не назовешь, приватизируют ту собственность, которая там имеет место быть, и население останется нищим. Пример блестящий – это Приднестровье. Много лет предприятия, приднестровские, ждали российский капитал. Когда российский капитал туда пришел, то было то же самое, что было в начале 1990-х годов, та же самая приватизация, теперь там предприятия эти стоят, их распродают на металлолом, сельское хозяйство загублено, есть опасность, что, то же самое повторится и в Крыму?
М.Д.: — Значит, есть такая поговорка советских сантехников: «Под лежачий камень течет не вода».
Вот если не делать ничего, тогда, да, ребят. Чего же вы вернулись в отношении Крыма, если вы ничего не хотите делать, ни до, ни после? Что это за разовое движение? Любое разовое движение вредно, потому что вы тратите энергию, но ничего не получаете взамен. А если движение осмысленно, вот я протянул руку, взял стакан, выпил, то я уже получаю что-то взамен, я энергию потратил недаром. Если мы собираемся сегодняшнюю Россию перенести в Крым, господа, тогда я лично проголосовал бы за Крымскую Республику пусть даже в составе чего угодно, хоть немецко-фашистской… Но немецко-фашистской Германии нет, не проголосовал бы, но в составе «евронацистской» Украины, я бы задумался. Но речь-то о другом. Если мы сейчас просто взяли Крым и сказали, все теперь это Россия. Господа Дерипаска, Абрамович, дальше по списку, заходите и «дербаньте», тогда возникает вопрос, а зачем? И тогда мы действительно можем получить восстание, действительно. Но если мы будем рассматривать это ни как траты, а как инвестицию, Ни как способ, ни как еще одну лохань, которую мы сейчас зальем своими пороками, а как свободное от наших порогов место, в котором можно сделать все правильно. Построить Град на холме на ровном месте, на чистом поле. И потом переносить этот опыт на всю оставшеюся Россию, тогда — это осмысленное действие. Если Вы хотите чеченских бандитов запустить в Крым или кавказских, или остальных, господа, один вопрос: зачем? Зачем все это было тогда? Тогда незачем. Тогда господа либералы правы. Но это зависит не от господ либералов, и не от бандитов — это зависит от российского государства. И от нас с Вами в том числе, чтобы мы могли объяснить российскому государству, что если оно себя будет вести как обычно, то и результат будет тоже обычный, только значительно более быстрый, значительно более шокирующий.
А.И.: — Михаил Геннадьевич, давайте вернемся к основной части Украины, к центру этой страны. Спрашивает наш читатель, пенсионер Сосов, задает такой вопрос: «раскошелется» ли Запад на План Маршалла для Украины и возможность его реализации?
М.Д.: — Нет, План Маршалла был после войны в исключительных условиях, а сейчас План Маршалла выглядит следующим образом: описано у Перкинса в «Исповеди экономического убийцы». Мы даем деньги для финансовых спекуляций, чтобы убить все, что нам не нужно, и купить все, что нам нужно. Что на Украине нужно для западного бизнеса? Украинская экономика состоит из сельского хозяйства, из 4-х отраслей.
Первое – сельское хозяйство, не нужно в Евросоюзе перепроизводство продукции.
Поэтому об украинском сельском хозяйстве мы забыли с 2008-го года, когда Тимошенко присоединилась к ВТО даже на более кабальных условиях, чем мы.
Второе – черная металлургия. Черная металлургия сыпется во всем мире и даже у нас в России просто в силу объективных причин, кризиса, она не нужна в тех количествах.
Машиностроение. Машиностроение Украины имеет смысл единственно как часть машиностроительного комплекса единого Россия-Украина. Вот в интеграции с Россией машиностроение Украины имеет смысл. Больше оно никому не нужно. Если у власти будут евронацисты, никакой интеграции с русскими быть не должно, потому что они русские, они враги, их нужно убивать, соответственно, машиностроения не будет.
Дальше химическая промышленность. Я допускаю, что какие-то отдельные предприятия химической промышленности Западу понадобятся, поэтому их сохранят. Именно отдельные предприятия, которые не будут влиять на экономику, в целом, и не будут способствовать сохранению в целом. Т.е. это будет такая Прибалтика, очень большая, только в Прибалтике населения мало, поэтому можно прокормить из Европы, и то из Латвии треть уехала на заработки.
А в Польше давно уже есть такое понятие, как «евро-дитя», «евро-ребенок», у которого и мамам и папа уехали на заработки, воспитывают его бабушка с дедушкой. Маму с папой не видит вообще.
Украина, да. Рабочая сила будет изъята, она будет работать частью на Западе, частью у нас. Кстати говоря, я уже знаю несколько случаев, когда люди с Украины до этой катастрофы, помыкавшись на Западе, приезжают к нам сюда и работают здесь с формулировкой: а) вы платите больше чем во Франции, вы платите больше чем в Польше и при этом у вас человеческое отношение. Когда я говорю, слушайте, наше «быдло с Рублевки», какое человеческое отношение?! Они говорят: «Вы, понимаете, в Польше нормальным является запирать холодильник на цепь и на замок от обслуживающего персонала. Это нормально». Вот тут я слегка изумился нашей цивилизованности. Денег-то у нас будет мало по мере развития кризиса, это пройдет, а человеческое отношение останется. Так что не все уйдут на Запад, кое-кто, помыкавшись, вернутся и к нам и в достаточно больших количествах. И это будет, если не дикое поле, то это будет, скажем так, Северная Молдавия.
Это будет та Украина, которая была в XVII веке, в первой его половине, до воссоединения с Россией. Т.е. будет Галичина, будет Крым, не обязательно ханство, отнюдь нет, будет Киев, будет Запорожское и Турецкое сече, это промышленный район, там что-то выживет, что-то останется, какой-то уголь еще будет ковыряться. Все остальное будет дикое поле, извините. Это будущее. Под это МВФ будет давать деньги: 2, 3, 4, 5 миллиардов долларов дадут. А вот под другое будущее дают другие деньги. Как только там произошел государственный переворот, когда стало ясно, что это хаос и катастрофа, Латвия пообещала 50000 евро на всю Украину. После чего Венгрия пообещала 6400 евро. А Румыния заявила о своей готовности выделить 2000 евро на решение гуманитарных проблем Украины. Тут они еще сообразили, что, пожалуй, переборщили с деньгами и сказали: «Не, не, не. Не 50000 тысяч, а 30000». Вот эти деньги они готовы выделить не под уничтожение украинской экономики. А миллиарды — под уничтожение: то, что мы проходили в начале 1990-х годов. И господа, Яценюк и компания, этот план будут выполнять с той же эффективностью, что их подельники и предшественники выполняли в Хатыни и в других замечательных местах.
А.И.: — МВФ действительно всегда выделяет деньги под самые кабальные и невыгодные для народа условия. Насколько, на Ваш взгляд, вероятен сценарий, что после февральской революции на Украине условно наступит «октябрьская», когда не будут выплачивать пенсии, зарплаты?
М.Д.: — Это моя формулировка на самом деле. На самом деле МВФ уже выдвинул требования, которые вполне официальны, вполне открыты, что нужно отменить льготы по коммуналке пенсионерам, что означает их двукратное повышение, и в 2 раза понизить пенсию. После этого средней пенсии будет аккуратно хватать на среднюю коммуналку, ни на что больше. Понятно, что выживать в таких условиях станет невозможно физически. И Октябрьская революция возможна, но она требует, как говорил товарищ Ленин, «субъективного фактора», т.е. людей, которые способны организовывать революционный процесс. Мы это не видим в Молдавии, мы этого не видим на Украине, где собрался Харьковский съезд, вместо того, чтобы сказать: «Мы – государство, украинская государственность разрушена, ее не существует, Верховная Рада работает под ножом и пистолетом, начала свою деятельность с уничтожения собственной Конституции.
Поэтому государство — это Мы, и Мы защищаем себя, и Мы принимаем присягу военных и все остальное». Вместо этого они собрались и поговорили, половина в тюрьме уже, половина под подпиской, и нужно понимать, что те, кто в тюрьме — это, скорее «бандеровская тюрьма», а не европейская. По крайней мере, те видеоролики, которые показывают, как над ними издеваются уже сейчас, над захваченными, якобы оппозиционерами, это, в общем-то, очень убедительно.
А.И.: — Все-таки, на Ваш взгляд, субъект такой, организующий трудящиеся массы, может появиться? И в чем причина, что в Харькове, так называемый, съезд депутатов прошел, что называется, ни шатко ни валко?
М.Д.: — Величайший урок Януковича в том, что вор не может управлять! Людей, которых поставили на воровство, людей, которых поставили для того, чтобы они грабили свою страну, эти люди к управлению не способны. Де Голля среди них нет, не было и не будет. Поэтому, когда «евронацисты» их захватывают и сажают в тюрьму, это замечательно, и пусть они сидят там подольше, заслужили. Заслужили. Должен появиться де Голль! Откуда он появится, я не знаю. Кто такой де Голль? Кратчайший генерал, который кратчайшее время был министром обороны. Он встал и сказал: «Франция – это я!». И Франция стала им на самом деле. Это удивительно. Такой человек, я верю, появится, который «евронацистскую шваль» выметет со всей территории Украины. Но для этого человек должен появиться и для этого, скажем так, российское государство должно управляться не Януковичами, а хотя бы Путиными.
А.И.: — Т.е. сегодня мы констатируем, что Западная Украина все-таки своих пассионариев смогла породить…
М.Д.: — Простите, пожалуйста, давайте называть вещи своими словами. Пассионариев порождает каждый регион. Вся политика всех украинских президентов, начиная с Кравчука и кончая Януковичем, заключалась в том, чтобы обеспечивать баланс между 2-мя Украинами: одна Украина – крошечная, западная, где нет никакой экономики вообще; а другая – все остальная Украина, это юг, это восток, это центр. Как обеспечивать баланс между маленьким кусочком и огромным целым? А если баланс не обеспечивать, то огромное целое перевесит и уйдет в Россию. И Вы не будете президентом, Вы
