Значительная часть нынешнего Донбасса разрушена в результате войны. Это плохо. Но это именно та история, когда из слабого хода (разрухи) можно извлечь, как это не прозвучит странно, пользу и выгоду.

В середине XIX века Россия начала интенсивное освоение богатств Донецкого кряжа с целью создания ближней тыловой базы своего могущества на южном направлении. Этой же миссии должно служить и возрождение Донбасса в наши дни.

Но восстановление шахтёрского края нужно проводить не просто путём отстраивания разрушенного, а в виде глубокой модернизации в рамках современного технологического уклада. То есть в Донбассе вместо реконструкции (что довольно затратно) есть возможность сразу возводить современные структуры, оборудованные по самому последнему слову науки и техники. И здесь важную роль может сыграть создание наукоёмких кластеров.

Итак, условимся…

Для начала обговорим несколько важных моментов.

Первое. Это публицистический очерк, в котором автор делает попытку наметить те возможности инноваций, которые есть в Донбассе, и рассмотреть очертания горизонтов будущего. Поэтому всё изложенное здесь никоим образом не претендует на истину в последней инстанции, но является поводом для дальнейшей дискуссии.

Второе. В качестве примера взята Донецкая Народная Республика, специфика которой автору знакома наиболее полно, несмотря на то, что ей одной Донбасс как макрорегион не ограничивается, а включает в себя также Луганскую Народную республику, а также некоторые районы Ростовской и Днепропетровской областей. Тем не менее для рассмотрения перспектив всего Донбасса (и уж тем более всей Новороссии!) нужна многотомная монография. Также автор убеждён, что для остальных территорий также могут быть найдены интересные и оригинальные решения.

Третье. Во избежание скатывания в ненаучную фантастику рассматриваются лишь те перспективы инновационного развития, для которых имеется реальная база. Проще говоря, автор не призывает строить космодромы, адронные коллайдеры и прочее, для чего сейчас и в обозримом будущем не предвидится возможностей.

С чего начинать?

Если выбирать для глубокой модернизации первоочередные территории из числа восстанавливаемых, то ответ на это даёт история: начинать с самого разрушенного, постепенно переходя к наименее пострадавшим. Разрушения – страшная беда, но именно они высвобождают ниши для нового.

Яркий пример из 1945 года – выбор Белорусской ССР в качестве будущего «сборочного конвейера» всего Союза: республика больше всех пострадала от войны, потеряла четверть прежнего населения, а такие города, как Минск, пришлось строить заново. Привлечь же новых жителей на отстраиваемые по сути с «нуля» и не самые богатые в сырьевом плане территории могло только внедрение самых высокотехнологичных по тем временам отраслей.

В ДНР столь же показательным моментом является восстановление Приазовья. Главный символ всего происходящего там – возрождаемый из руин Мариуполь. Отстраивание других пострадавших от боевых действий территорий находится в прямой зависимости от конфигурации линии фронта. Как только она отодвигается – работы начинаются и там: достаточно вспомнить недавний запуск железнодорожного сообщения с находившегося десять лет в прифронтовой зоне донецкого вокзала.

Сейчас российские войска приближаются к Красному Лиману и Константиновке: это означает, что впереди сражение за Придонцовье и Краматорскую агломерацию. Не будем спешить с точными прогнозами освобождения, хотя уже и сейчас понятно, что восстанавливать их придётся по сути с нуля.

Наукоград? Почему бы и нет?

Придонцовье вполне может рассматриваться как территория, пригодная для создания инновационного кластера медико-биологического профиля.

До войны в долине Северского Донца существовали несколько климатических курортов местного значения, главным и наиболее благоустроенным из которых являлся Святогорск, где, кстати, находится одна из пяти Лавр в Русской Православной Церкви. В Святогорск отправляли на реабилитацию людей с заболеваниями сердца и лёгких: этому способствовало уникальное сочетание лиственных и хвойных лесов. Лёгочников также принимал спелеосанаторий, устроенный в одной из шахт Соледара, а нарушения опорно-двигательного аппарата лечили на соляных озёрах Славянска в Краматорской агломерации.

В наши дни рекреационные ресурсы Придонцовья серьёзно подорваны боевыми действиями и нуждаются в длительном восстановлении. Поэтому тот же Святогорск можно отстраивать не столько как курорт, сколько как наукоград со специализацией на биологии и медицине, подобный городу Пущино в Подмосковье. И если отправной точкой в медицинских науках может стать весьма востребованная реабилитология, то в биологических дисциплинах такие возможности даёт уникальная придонцовская экосистема: придонцовские хвойные леса – искусственные, они высажены на месте одной из крупнейших в Европе песчаных пустынь. Но важно с чего-то начать: расширить всегда можно.

Возрождение Святогорска в качестве наукограда позволит решить ещё одну задачу: восстановление демографического баланса за счёт привлечения молодёжи. Ведь возможности имеющихся в России наукоградов в вопросах труда и быта молодых специалистов не безграничны, а потребность в расширении наукоёмкой сферы растёт.

Спираль «тонкой материи»

23 мая в одной из школ Донецка состоялось торжественное открытие атомкласса в рамках программы «Школа Росатома», который стал восемьдесят седьмым по счёту. Событие отрадное не только потому, что в физико-математических науках фактор возраста играет очень большое значение: основная доля открытий в них совершается молодыми исследователями, не отягощёнными грузом жизненного опыта. Дело ещё и в том, что в своё время Донецкое Приазовье сыграло важную роль в становлении советского ядерного проекта: именно там в 1942 году под Мариуполем советской разведкой были получены неопровержимые доказательства существования атомной программы у гитлеровцев, а уже после войны добывались не только уран, но и такой важный конструкционный материал для ядерных реакторов, как цирконий.

Последний выплавлялся на специально построенном заводе под Волновахой, и в своё время туда очень часто молодые специалисты приезжали по распределению, а уезжали с готовыми кандидатскими диссертациями. Позднее это предприятие перепрофилировали на выпуск других материалов для ядерной и космической отраслей. Завод удалось сберечь, хотя при Украине он влачил жалкое существование. Поэтому приход «Росатома» не только в образование, но и в промышленность Донбасса, мог бы дать и новый импульс Приазовью, и возможность для местной молодёжи реализовывать свою мечту у себя дома.

Со своей атомной электростанцией в Донбассе не сложилось: более полувека назад согласно одному из проектов её собирались строить в Новоазовске, но слишком тёплыми для реактора оказались воды Азовского моря, поэтому окончательное решение при выборе площадки приняли в пользу нынешнего Энергодара. А вот один из двух первых в СССР нейтринных телескопов был возведён в соляной выработке под Артёмовском, и многие с удивлением узнали о его наличии в дни освобождения Соледара от бандеровцев. Уникальный прибор уцелел и продолжает служить науке.

На плечах гигантов

Помните как во время сражения за Мариуполь крупнейшими мировыми производителями микросхем и лазеров вдруг начали овладевать тревожные настроения? Причина оказалась простой: этому городу принадлежит весомая доля в мировом производстве сверхчистых инертных газов. И построили там такой завод, долгое время находившийся в тени славы местных сталеплавильных и машиностроительных гигантов, неспроста: инертные газы – попутный продукт нуждающейся в огромных количествах чистого кислорода металлургии.

Касательно превращения отходов в доходы: шахтные терриконы и золоотвалы электростанций со временем могут стать рудниками полупроводникового сырья по причине достаточного содержания германия и галлия.

Это к тому, что у высокотехнологичного кластера в ДНР есть надёжный фундамент и в виде традиционных отраслей. Поэтому развитие нового потребует бережного отношения к старому.

Ну вот кто бы подумал, что угольная промышленность Донбасса привлекалась и к участию в космической программе СССР, и в создании ракетно-ядерного щита? Донецкие учёные, создававшие горноспасательное оборудование, были в числе разработчиков вентиляционных систем для космических аппаратов: технологии регенерации воздуха базируются на одних и тех же принципах. Многие дончане ездят на работу по проспекту Павших Коммунаров мимо скромно выглядящих корпусов предприятия, возводившего в советское время шахтные пусковые установки для межконтинентальных ракет, и даже не подозревают об этом факте.

Продолжая космическую тему, можно вспомнить машиностроительные заводы Краматорска: там среди прочего выпускалось оборудование для стартовых комплексов Байконура и Плесецка. Краматорское машиностроение специализировалось на уникальных изделиях – шагающих экскаваторах, прокатных станах и сверхмощных прессах. Последние отличались ещё и высочайшей точностью: коронным номером у краматорчан при сдаче оборудования заказчику было раскалывание ореха таким образом, чтобы сердцевина оставалась неповреждённой.

Но Краматорск ещё предстоит и освобождать, и отстраивать заново: наивно думать, что бандеровцы не попытаются превратить его уникальные заводы во вторую «Азовсталь».

Союз науки и производства

Сражение за Краматорскую агломерацию ещё в самом начале, но уже сейчас необходимо задумываться о грядущем восстановлении этого промышленного центра. Оставлять в руинах предприятия Славянска, Краматорска, Константиновки и Дружковки нельзя, поэтому при их возрождении нужно сделать упор на максимальной автоматизации и роботизации производства: это позволит не гнаться за количеством привлекаемого персонала, хотя и повысит требования к его качеству. И восстанавливать предприятия не просто как заводы, а как научно-производственные объединения с полноценной исследовательской и конструкторской базой.

Технологическую схему отстраивания можно позаимствовать у энергетиков – ту самую, которая используется при строительстве электростанций. Там всё начинается с возведения города-спутника с последующим переходом к строительству самого объекта: социальная сфера – важный инструмент привлечения высококвалифицированных специалистов.

Напомним, что несколько лет назад президентом Русского географического общества Сергеем Шойгу были высказаны идеи о строительстве в Сибири нескольких научно-промышленных центров с населением от полумиллиона до миллиона человек в каждом. Смысл этих идей заключался в необходимости перехода от добычи и первичной обработки сырья к выпуску продукции с высокой добавленной стоимостью. Но если сырьевые отрасли можно успешно развивать вахтовым методом, то организация глубокой переработки требует постоянного штата, что в свою очередь означает необходимость возведения полноценных благоустроенных городов.

Отметим, что сама методология, на которой построены эти идеи, достаточно универсальна и с успехом может быть применена и в Донбассе.