Последние дни августа 1990 года в СССР были омрачены «табачным кризисом» – с прилавков одномоментно исчезли сигареты. Возле ларьков выстраивались огромные очереди курильщиков, спекулянты продавали пачку сигарет за три советских рубля, на рынках начали торговать окурками, а первые полосы центральных газет украсили кричащие заголовки «Дело – табак!»

Это – один из наиболее ярких и показательных эпизодов такого феномена советской действительности, как товарный дефицит. Систематический недостаток товаров на прилавках, а то и вовсе пустые полки в магазинах, являлись тем раздражающим фактором, который вызывал недовольство и у наших граждан, и с успехом использовался нашими врагами для сталкивания страны в пропасть смуты.

Три источника проблемы

Дефицит товаров и услуг был той проблемой, которую никак нельзя было обойти в процессе работы над кандидатской диссертацией, посвящённой социальной политике в Донбассе в период Перестройки, поэтому свои выкладки буду иллюстрировать в основном примерами из материалов донецких архивов. Тем не менее эти самые примеры в то время имели множество аналогов в других регионах СССР: в то время по всей стране на любом пленуме или бюро обкома партии этот вопрос обязательно поднимался. И чем ближе к 1991 году – тем больше архивных документов о дефиците, а за несколько месяцев до гибели Союза это была чуть ли не самая главная тема общественных дискуссий.

У товарного дефицита в СССР было три группы причин.

Первая – макроэкономические причины: неспособность покрыть имеющуюся денежную массу реальными товарами и услугами в том числе и за счёт инфляционных процессов, приобретших с 1990 года неконтролируемый характер. В последние годы существования СССР прирост денежных доходов населения страны был постоянным и стабильным, а темпы роста потребления отставали. Только лишь в одной Донецкой области за первые четыре года XII пятилетки доходы граждан увеличились на 13,6% при росте потребления на 11,5%. В других регионах Союза эти показатели если и отличались, то несущественно: тенденции были общие.

Вторая – несоответствие объёма, ассортимента и качества выпускаемой продукции платежеспособному спросу населения. Проще говоря – недостаточный выпуск пользующихся спросом товаров.

Часто было такое, что предприятия не стремились осваивать выпуск новой продукции. Например, в одном попавшемся мне документе сообщалось о проведённой органами Госстандарта СССР проверке, в ходе которой выяснилось что завод более трёх десятилетий выпускал по сути одну и ту же модель детского трёхколёсного велосипеда, а все якобы новые модели отличались от прежних лишь названиями и малозначительными деталями в дизайне.

Нередко предприятия тяжёлой и оборонной промышленности осваивали выпуск непрофильного ассортимента исключительно в приказном порядке: отсюда нарекания на качество поступавшего в магазины.

А вот в продовольственном снабжении большую роль играло размещение производств в городе или районе: напитки, полуфабрикаты, хлебобулочные, мясные и молочные изделия поставлялись на прилавки в основном местными заводами и цехами.

Третья – несоответствие спроса и предложения на требуемые количество, качество и ассортимент товаров в данном месте и в данное время. Иными словами – недостаточная гибкость системы распределения включая хранение, логистику и реализацию.

Например, в деревенском магазине могли на прилавке годами пылиться никому не нужные в сельской местности импортные модельные туфли, а вот за жизненно необходимыми галошами и резиновыми сапогами приходилось ездить в город. Или такой факт: некоторые мои знакомые за остродефицитными в Европейской части СССР книгами специально отправлялись в Среднюю Азию где они из-за меньшего количества любителей чтения продавались совершенно свободно, а иногда и с уценкой.

В числе прочего товарному дефициту способствовала низкая пропускная способность предприятий торговли. Например, в розницу поступало очень мало фасованных товаров повседневного спроса: среди крупы доля таковой составляла 3%, муки – 6%, сахара – 17%. Вроде бы – малозначительный факт, но фабричная расфасовка не только резко снижает затраты времени на покупку, но и создаёт широкие возможности для внедрения самообслуживания покупателей. А чем больше покупателей может обслужить магазин в единицу времени, тем больше остаётся возможностей для расширения и объёмов продаж, и ассортимента товаров.

Наш ответ пустым прилавкам

Часто говорят о таких порождениях товарного дефицита в СССР как спекулянты, нелегальные предприниматели или «цеховики», снабженцы–»толкачи», а также кооператоры, часто являвшиеся по сути узаконенными спекулянтами.

Тем не менее товарный дефицит порождал и достаточно положительные массовые явления. Таковыми были техническое творчество и любительское садоводство: при себестоимости кустарного производства самостоятельно производимая гражданами продукция могла быть рентабельной только в условиях дефицита. Например, как только в постсоветское время наполнение прилавков товарами пришло в норму, большинство тех же садоводческих товариществ постиг глубокий кризис, а уцелевшие трансформировались в дачные посёлки.

Тем не менее именно на годы Перестройки пришёлся расцвет любительского садоводства. Отмечу, что в то время заниматься им имели право исключительно горожане, проживающие в многоквартирных домах без приусадебного участка. Под садоводческие товарищества выделялись малоценные в сельскохозяйственном отношении земельные угодья, каждый их участник мог получить не более шести соток земли.

О масштабе явления можно судить по следующим цифрам. Летом 1989 года только в одной Донецкой области имелось 773 садоводческих товариществ против 213 в 1985 году, они занимали почти 13 тысяч гектаров земли и объединяли не менее 215 тысяч семей, что составляло около 3/4 миллиона человек или 1/6 части населения региона. И это без учёта краткосрочно выделявшихся гражданам огородов и личных подсобных хозяйств в пригородах и сельской местности.

Экономический эффект от любительского технического творчества в СССР никогда не становился предметом исследований. В те годы помимо такого популярного увлечения, как самостоятельный пошив одежды, были также распространены изготовление различных предметов обихода из непригодных в производстве материалов и доведение некондиционной бытовой техники до стадии возможности использования. Их масштабы в Донбассе можно хотя бы приблизительно оценить по годовому обороту открывшихся в 1987 году магазинов деловых отходов производства и некондиционных материалов «Сделай сам»: у каждого из них он доходил до миллиона рублей: не каждый универмаг давал такие показатели.

Небезынтересно и то, что курсы кройки и шитья при учреждениях досуга имелись практически в каждом городе, а журналы с чертежами выкроек часто попадали в категорию дефицитных, подписка на них могла оформляться только при условии заказа годового комплекта какого-нибудь малопопулярного издания.

Раздолье для провокаторов

Товарным дефицитом активно пользовались деструктивные силы для разжигания недовольства в массах, причём эта тенденция начала вовсю проявляться с лета 1989 года.

В июле того года в шахтёрских городах Донбасса за несколько дней до начала массовой забастовки из магазинов «внезапно» начали исчезать мясо, колбаса, сахар, масло и мыло. Проводимые стачкомами рейды показали, что все эти товары в достаточном количестве имелись на базах.

7 февраля 1990 года покупатели крупного обувного магазина в Донецке, посчитав что продавцы припрятывают товар, устроили шествие к зданию облсовета и провели под его стенами несанкционированный митинг. Как-то слабо верится, что раздосадованные покупатели пошли протестовать вместо того, чтобы разбежаться по другим магазинам. Куда более вероятно, что в магазин в тот момент были засланы провокаторы в нужном количестве.

Другой конфликт случился несколькими днями ранее в Мариуполе: там за шоколадными конфетами марки «Курочка ряба» выстроилось более полутысячи человек. Когда сказали, что товара на всех не хватит, нашлись покупатели, которые бросились на продавцов с кулаками. Это событие в областной прессе так и назвали – «конфетный бунт».

А зимой 1991 года Донецк потряс громкий скандал: кто-то целенаправленно выбросил нескольких сот килограммов сливочного к подножию террикона одной из шахт как раз в том месте, где люди ходили на работу. Расчёт сработал: в тот же день шахту охватила забастовка.

Самое печальное что в те дни подобные вещи случались и во многих других городах СССР. Да, был другой антураж, другие участники, но базовые принципы оставались общими: потребительство на радость врагам всё больше завладевало душами советских людей.