17 сентября СМИ США сообщили, что в Пентагоне завершили разработку концепции создания «Золотого купола». Об этом доложено Белому дому и Конгрессу. Детали пока держатся в секрете. Подробный документ о концепции Пентагон представит в ноябре 2025 года.
Тем временем, американские исследовательские центры и экспертные группы продолжают готовить свои оценки о создании и стоимости «Золотого купола».
Видение «Золотого Купола» в Американском институте предпринимательства
В новом отчете Тодда Харрисона из Американского института предпринимательства (12 сентября 2025 г.) подсчитано, что стоимость проекта «Золотой купол» может составить от 252 млрд до 3,6 трлн долларов за 20 лет в зависимости от масштаба и возможностей.
Этот широкий разброс подчёркивает, как много вопросов остаётся без ответа спустя восемь месяцев после объявления Трампом этой инициативы, согласно исследованию, опубликованному Американским институтом предпринимательства.
«В конечном счёте, стоимость «Золотого купола» будет определяться не финансовыми ограничениями или техническими возможностями, а политическим выбором: какие риски лидеры готовы минимизировать, какими готовы торговать и какие готовы принять», — пишет Тодд Харрисон, старший научный сотрудник Американского института предпринимательства и автор 51-страничного отчета. «Пока требования остаются неопределёнными, «Золотой купол» может стоить столько, сколько готовы потратить политики». Отчет «Постройте свой собственный золотой купол: основа для понимания затрат, вариантов выбора и компромиссов» представляет собой первую комплексную оценку стоимости программы, в которой рассматриваются варианты от защиты от беспилотников до космических перехватчиков.
Харрисон оценивает стоимость десятков потенциальных компонентов «Золотого купола», начиная от батарей «Патриот» и беспилотных кораблей, вооружённых ракетами, до космических перехватчиков и систем борьбы с беспилотниками. Эти строительные блоки собираются в различных сочетаниях и количествах, формируя альтернативные архитектуры, охватывающие спектр от бюджетно ограниченных до стратегически амбициозных. Этот анализ показывает, что даже незначительные изменения в амбициях могут изменить стоимость на сотни миллиардов долларов. В связи с этим возникает естественный вопрос: сколько же на самом деле будет стоить «Золотой купол»?
Альтернативные архитектуры
Харрисон рассматривает шесть примеров архитектур для изучения альтернатив, но рекомендации по выбору архитектуры не даются. Стоимость каждой архитектуры отражает необходимое дополнительное финансирование сверх уже профинансированного или запланированного в текущем базовом сценарии, включая разработку, закупки, строительство, а также финансирование эксплуатации и поддержки. Общие расходы указаны за 20-летний период (финансовые годы 2026-2045) в постоянных ценах 2026 финансового года.
Первая архитектура (Ускоренная внутренняя оборона) отдаёт приоритет графику президента и ограничениям по стоимости, а потенциальные возможности являются второстепенными. Она предусматривает инвестиции в программы, которые могут быть реализованы в течение следующих трёх-пяти лет (как правило, уже находящиеся в производстве или разработке), и включает ограниченное развёртывание космических перехватчиков на разгонном участке. Хотя она не строго соответствует трёхлетнему графику президента, она остаётся в рамках лимита финансирования в 175 миллиардов долларов в течение первых пяти лет и предусматривает текущие операции и поддержку, а также расходы на пополнение спутников в последующие годы. Стоимость этой архитектуры оценивается в 471 миллиард долларов за 20 лет.
Вторая архитектура (стратегическая оборона, ориентированная на космос) ставит во главу угла защиту от стратегических угроз, в частности, от баллистических ракет большой дальности, систем дробно-орбитальной бомбардировки и гиперзвукового оружия. Эшелонированная оборона в этой архитектуре опирается главным образом на космические перехватчики, способные поражать баллистические и гиперзвуковые угрозы большой дальности на нескольких этапах полёта. Полученная архитектура обеспечивает глобальное покрытие, но требует высоких затрат: примерно 2,4 триллиона долларов в течение 20 лет, при этом 96% финансирования приходится на Космические силы.
Третья архитектура (стратегическая оборона, ориентированная на наземные объекты) обеспечивает аналогичную защиту от стратегических угроз для страны, но опирается преимущественно на наземные системы, а не на космические перехватчики. С учётом значительного расширения наземных батальонов обороны на среднем участке траектории, батарей высотной обороны на терминальном участке и баз Aegis Ashore (помимо прочих инвестиций), её общая стоимость составляет около 406 миллиардов долларов — в шесть раз меньше стоимости её космического аналога, хотя она и не обеспечивает глобальной защиты, присущей космическим системам.
Четвёртая архитектура (Ограниченная тактическая оборона) фокусируется на нижней части спектра угроз: беспилотниках, крылатых ракетах и самолётах. Она предполагает инвестиции в оружие направленной энергии, аэростаты и большое количество перехватчиков малой и средней дальности для защиты крупных населённых пунктов, ключевых военных объектов, портов и другой стратегической инфраструктуры, оставляя дальнобойные стратегические угрозы практически без внимания. С бюджетом в 252 миллиарда долларов (почти половина из которых будет направлена в армию) это самая дешёвая из шести архитектур.
Пятая архитектура (Balanced All-Threat Defense) обеспечивает умеренную защиту от всех типов воздушных угроз в рамках бюджетного лимита в 1 триллион долларов США на 20 лет (в среднем 50 миллиардов долларов США в год). Она сочетает различные типы космических перехватчиков с расширенными наземными средствами обороны и системами противодействия беспилотникам, обеспечивая широкое покрытие, но ограниченную глубину охвата.
Шестая архитектура (Robust All-Threat Defense) стремится соответствовать заявленной Трампом цели – эффективности, «близкой к 100%» против всего спектра воздушных угроз. Она предусматривает инвестиции во все типы наземных и космических перехватчиков и масштабируется для отражения залпов сотен ракет, с единственным ограничением: годовые расходы не должны превышать 25% текущего оборонного бюджета (~220 миллиардов долларов в год) в любой год. Хотя стоимость этой архитектуры оценивается в 3,6 триллиона долларов за 20 лет, она всё ещё не обеспечивает создания практически непроницаемого щита.
Проблема космического перехватчика
Среди рассматриваемых архитектур космические перехватчики являются крупнейшим источником затрат. На их долю приходится 92% общей стоимости второй архитектуры и примерно 90% разницы в стоимости между пятой и шестой архитектурами. Для сравнения, шестая архитектура увеличит дискреционный бюджет Космических сил более чем в шесть раз по сравнению с текущим уровнем. Причина высокой стоимости космических перехватчиков кроется в физике и орбитальной механике.
Космические перехватчики постоянно входят и выходят из зоны досягаемости, вращаясь по орбите вокруг Земли — то, что известно как проблема отсутствия. Созвездие перехватчиков должно быть спроектировано так, чтобы гарантировать, что достаточное их количество всегда находится в зоне досягаемости каждой потенциальной стартовой площадки.
Одним из наиболее важных параметров производительности, используемых при проектировании созвездия, является время вылета перехватчиков. Время вылета — это интервал между подачей команды на запуск перехватчика и самой поздней точкой, в которой он может перехватить цель. Перехватчики на активном участке траектории особенно чувствительны к этому параметру, поскольку активный участок траектории твердотопливной межконтинентальной баллистической ракеты может составлять менее трех минут. Включая время, которое тратится на обнаружение запуска, установление траектории и принятие решения о запуске, время вылета перехватчика на активном участке траектории может составлять всего 120 секунд.
Сокращение времени подлёта уменьшает эффективную дальность действия каждого перехватчика и, следовательно, увеличивает общее количество перехватчиков, необходимое для обеспечения непрерывного покрытия. Зависимость между временем подлёта и количеством перехватчиков в созвездии нелинейна, то есть небольшое сокращение предполагаемого времени подлёта приводит к значительному увеличению количества необходимых перехватчиков и общей стоимости.
В зависимости от конкретных характеристик, для перехватчиков на активном участке траектории требуется примерно 1000 перехватчиков на орбите на каждую ракету, запущенную залпом (соотношение 1000:1). Если противник запускает залпом 10 ракет, ему потребуется 10 000 перехватчиков на орбите. Для наземных перехватчиков это соотношение обычно находится в диапазоне от 2:1 до 4:1.
Однако неотъемлемое преимущество космических перехватчиков заключается в том, что группировка, достаточная для защиты территории США, по сути, также обеспечит защиту союзников, партнёров и передовых сил США. Это может быть преимуществом или недостатком, в зависимости от того, как мы воспринимаем стратегические обязательства Америки.
Разрыв между риторикой администрации и фискальной реальностью
Шестая архитектура ближе всего подходит к достижению целевых показателей эффективности, установленных администрацией, но её стоимость более чем в 20 раз превышает заявленную президентом цену, и на её реализацию потребуется почти два десятилетия. Архитектура, которая примерно соответствует выделенному президентом ограничению финансирования в 175 миллиардов долларов (на первые пять лет), позволяет приобрести лишь ограниченную, временную систему, неспособную защитить от обширных и растущих арсеналов ракет Китая и России, и при этом на её реализацию потребуется более трёх лет.
Хотя ни одна архитектура не способна обеспечить полную защиту от всех угроз, данный анализ показывает, что даже небольшие изменения в амбициях могут привести к существенному изменению стоимости, и самым значительным фактором, влияющим на стоимость, безусловно, являются космические перехватчики. Для политиков проблема заключается в балансе рисков. Учитывая, что в течение следующих 20 лет на кону потенциально триллионы долларов, риски, связанные с проектом «Золотой купол», выходят за рамки только обороны страны. Увеличение расходов на снижение рисков для страны может привести к росту рисков в других областях — за счёт роста заимствований и налогов, которые создают экономические риски, или за счёт сокращения финансирования других оборонных и невоенных расходов, что само по себе несёт риски для безопасности и политические риски.
«Золотой купол» — это не просто техническая или бюджетная проблема, требующая решения, а политический вопрос, которым необходимо управлять. Политики должны решить, какой уровень риска они готовы снизить, какую часть они могут переложить на другие источники и какую часть они готовы просто принять. Для этого необходимо изначально устанавливать реалистичные ожидания и обеспечивать прозрачность в отношении затрат и возможностей, которые система может фактически предоставить.
Бюджетное управление Конгресса США изучило, как снижение стоимости запуска влияет на экономику проекта «Золотой купол». В майском отчёте было установлено, что развёртывание 1000–2000 космических перехватчиков сегодня обошлось бы на 30–40% дешевле, чем в 2004 году.
Но даже с учётом этой экономии цифры остаются ошеломляющими. Развёртывание до 2000 космических перехватчиков обойдётся в сумму от 161 до 542 миллиардов долларов за 20 лет. Основная часть расходов приходится на сами перехватчики, а не на их запуск.
Основные вопросы без ответов
Географический охват: неясно, будет ли система «Золотой купол» защищать только континентальную часть США, Гавайи и Аляску, или также территории США, заморские базы и союзников. Трамп обсуждал возможность сотрудничества с Канадой, но другие союзники не упоминались.
Масштаб угроз: в указе Трампа перечислен широкий спектр угроз, но не определен их масштаб — будь то противодействие небольшим несанкционированным запускам или полномасштабным атакам со стороны России и Китая.
Технические требования: такие параметры, как требуемая эффективность, устойчивость системы и приемлемый риск, остаются неопределенными.
В исследовании приводятся оценки Разведывательного управления Министерства обороны США, согласно которым к 2035 году Китай и Россия могут разместить более 16 000 ракет против территории США, хотя Харрисон называет такие долгосрочные прогнозы «спорными».
В анализе не одобряется конкретная архитектура, а подчеркивается, что окончательная стоимость проекта «Золотой купол» будет зависеть от политических решений относительно допустимого уровня риска, а не от технических ограничений.
«В основе понимания стоимости проекта «Золотой купол» лежит обманчиво простой, но трудноразрешимый вопрос», — пишет Харрисон. «Насколько достаточен уровень противовоздушной и противоракетной обороны на территории США? Ни одна архитектура не может обеспечить полную защиту от всех угроз, а стоимость проекта «Золотой купол» зависит от ее амбиций».
О комплексном тестировании систем проекта «Золотой купол»
«Среди множества других задач, тщательное и выверенное сквозное тестирование — важнейший, но недооценённый компонент, обеспечивающий функционирование «Золотого купола» на максимально возможном уровне и в срок. Сквозное тестирование будет иметь решающее значение для создания системы, способной лишить наших противников возможности наносить принудительные первые удары и в полной мере использовать наш стратегический потенциал сдерживания, избежав при этом элементарных математических ошибок», — считают эксперты Breaking Defense (18.09.2025).
Сквозное тестирование включает в себя:
использование новых методов тестирования как аппаратного, так и программного обеспечения;
моделирование разнообразных реалистичных сценариев, таких как обнаружение и отслеживание различных ракетных угроз в космосе с использованием реальных целей, включая имитации баллистических и гиперзвуковых ракет;
координацию применения различных космических и наземных перехватчиков;
оценку доктрины стрельбы;
оценку производительности системы;
уязвимость системы к кибератакам.
Тестирование коммерческих оборонных продуктов и услуг часто воспринимается как препятствие на пути к развертыванию, но на самом деле это важнейшая часть системной инженерии, гарантирующая, что возможности, предоставляемые нашим военным, могут быть использованы по назначению на поле боя или при необходимости защиты родины.
Для первоначального развертывания «Золотого купола» в 2028 году необходимо с самого начала заложить в архитектуру системы тщательное тестирование. Тестирование должно проводиться на каждой платформе, затрагивая множество доменов и охватывая как аппаратное, так и программное обеспечение. Сенат и Палата представителей отметили важность «надёжного режима тестирования», включающего «исполнение сквозных методов обнаружения, отслеживания и уничтожения, которые задействуют различные компоненты системы «Золотой купол».
За последние несколько лет коммерческие компании разработали множество новых испытательных стендов для программ баллистических и гиперзвуковых возвращаемых в атмосферу объектов. В настоящее время испытательная экосистема включает в себя представителей как крупных компаний, так и инновационных стартапов из Кремниевой долины, которые расширяют возможности и возможности испытаний гиперзвуковых и возвращаемых в атмосферу объектов.
Более эффективное использование этой экосистемы, возможно, с некоторыми небольшими модификациями, может значительно снизить затраты, связанные с традиционными методами летных испытаний, позволяя проводить более частые и итерационные испытания. Одной из таких возможностей является размещение на орбите спутников транспортного уровня (PWSA) с использованием технологии Proliferated Warfighter Space Architecture для наблюдения за частыми коммерческими гиперзвуковыми возвращениями в атмосферу, происходящими сейчас, и более частыми в рамках государственной программы MACH-TB (Multi-Service Advanced Capability Hypersonics Test Bed).
Стимулировать инвестиции в испытательные центры
Наблюдается заметный рост возможностей автономного цифрового копирования, моделирования, координации и оптимизации космических сенсорных систем. В космической сфере страна видит новых поставщиков услуг запуска и коммерческих поставщиков гиперзвуковых возвращаемых аппаратов, которые могут быть использованы для испытаний.
Будучи ведущим инженерно-испытательным подразделением проекта «Золотой купол», Агентство по противоракетной обороне может объединить новые объекты и значительные испытательные мощности. Пентагон мог бы, посредством более ранних и масштабных инвестиций, стимулировать компании к строительству большего количества гиперзвуковых и космических испытательных центров и сделать их доступными для широкого использования в поддержку требований испытаний проекта «Золотой купол» на ранних этапах процесса системного проектирования.
Каждый компонент системы «Золотой купол» должен пройти испытания в той или иной степени. Комплексный генеральный план испытаний должен включать испытания на уровне датчиков, гарантирующие способность пассивного углового слежения космических датчиков и оптических терминалов связи обнаруживать приближающееся оружие и передавать данные о его слежении в систему вооружения.
Он также должен предусматривать проведение орбитальных испытаний, сопутствующих испытаний систем управления и контроля и, в конечном итоге, испытаний в оперативно-значимых сценариях для валидации системы «Круглосуточного слежения».
План Пентагона по разработке космических перехватчиков на разгонном участке траектории (SBI): реакция отрасли
SBI являются ключевым и противоречивым узлом в инициативе президента США Дональда Трампа «Золотой купол».
План изложен в предварительных «линиях усилий» (LOE), предоставленных промышленности в августе 2025 года и полученных Breaking Defense (15.09.2025). LOE охватывают два типа прототипов перехватчиков: внутриатмосферные, предназначенные для сбивания ракет до их выхода за пределы атмосферы, и внеатмосферные, предназначенные для поражения ракет сразу после их пересечения условной линии и достижения высоты 120 километров (74,6 мили).
Помимо самих прототипов SBI, существуют также заявки на участие в аналогичных призовых проектах по созданию прототипов соответствующих датчиков управления огнем, систем противодействия гиперзвуковым планирующим аппаратам и наземных элементов.
По сути, LOE представляют собой руководства для заинтересованных фирм, призванные дать предварительное представление о модели приобретения SBI, а не формальные запросы на подачу заявок.
«Поскольку мы продолжаем собирать информацию от промышленности, академических кругов, национальных лабораторий и других правительственных учреждений для поддержки «Золотого купола», было бы неразумно со стороны Министерства обороны публиковать дополнительную информацию об этой программе на этих ранних этапах, сохраняя оперативную безопасность этого начинания в приоритете», — заявил представитель Министерства обороны в ответ на вопросы о плане SBI изданию Breaking Defense.
Представители LOE утверждают, что для обоих прототипов, эндо- и экзоатмосферных, первоначальная премия, предоставляемая «примерно трем-пяти исполнителям», прошедшим отбор на участие, составит 120 000 долларов США с тремя годовыми опционами.
Призы, максимальная стоимость которых составляет несколько сотен миллионов, будут вручены победителям в каждом из четырех этапов испытаний, называемых «воротами»: наземное испытание, два летных испытания для демонстрации скорости и возможностей вывода на орбиту и, наконец, испытание перехвата с использованием целей, созданных с помощью отдельного контрактного аппарата и предоставленного правительством.
Например, для внутриатмосферного варианта SBI предусмотрена общая сумма в 150 миллионов долларов для трех победителей наземных испытаний; 330 миллионов долларов для трех победителей первого летного испытания; 340 миллионов долларов для трех победителей второго летного испытания.
За финальное испытание на перехват призовой фонд не предусмотрен, но участники должны «кинетически нейтрализовать предоставленную правительством и запущенную испытательную цель к июню 2029 года». Вместо этого в Законе об испытаниях указано: «Успешное завершение этапов 1–4 равнозначно успешной демонстрации прототипа, что даёт участникам право на заключение договоров на последующее производство/договоры о предоставлении дополнительных контрактов».
Реакция отрасли: от ошеломления до скепсиса
Несколько представителей космических и оборонных компаний, которым задавали вопросы о плане присуждения премии SBI, назвали его «безумным», указав на огромные инвестиции, необходимые конкурентам не только для финансирования разработки прототипов, но и для оплаты их запуска, чтобы иметь возможность конкурировать.
Тот факт, что перспектив контракта на производство не предвидится до президентских выборов 2028 года, ставит под сомнение всю инициативу «Золотой купол» из-за ее огромных затрат, является еще одним серьезным сдерживающим фактором.
Представители как минимум трёх американских космических и оборонных гигантов — Lockheed Martin, Northrop Grumman и RTX — ранее выражали интерес к разработке SBI.
Новый беспилотник для «Золотого купола»
Cummings Aerospace, небольшая компания из Хантсвилла, штат Алабама, недавно представила новый беспилотник, который, по мнению компании, может сыграть свою роль в архитектуре противоракетной обороны «Золотой купол».
Генеральный директор компании Шейла Каммингс в интервью на симпозиуме по космической и противоракетной обороне в августе заявила, что Hellhound S4 — это беспилотный летательный аппарат с турбореактивным двигателем и трубным запуском, способный нести различную полезную нагрузку.
«В зависимости от полезной нагрузки, есть ряд областей применения, в которых… S4 может хорошо подойти», — сказал Каммингс, например, борьба с БПЛА или разведка, наблюдение и рекогносцировка.
Съёмная носовая часть самолёта «позволяет интегрировать различную полезную нагрузку для достижения различных целей», — сказала она. «Вся начинка аппарата — программное обеспечение, бортовой компьютер — находится в этой носовой части. Поэтому модульная конструкция, позволяющая снимать её, действительно обеспечивает многоцелевой потенциал».
Что касается его потенциальной роли в проекте «Золотой купол», Каммингс заявил, что Hellhound S4 «идеально подходит» для противодействия беспилотникам Группы 2 и Группы 3.
«Можно также поражать наземные цели. Учитывая её лётные характеристики, можно обеспечить большую дальность действия для солдат», — сказала она, добавив, что систему можно использовать как «недорогую крылатую ракету» для поражения различных целей.
Летные испытания запланированы на начало 2026 года, и «как только мы пройдем этап летных испытаний, мы сможем выйти на уровень технологической готовности 7, 8, тогда мы будем готовы предоставить его клиентам», — сказал Каммингс.
По её словам, после поступления заказов на систему компания сможет поддерживать производство «около 1000 единиц в год». «Но, опираясь на нашу распределённую базу поставщиков, я думаю, мы могли бы увеличить производство до нескольких тысяч единиц в год».
Ценность интегрированных воздушно-космических операций: многодоменные решения
«Развитие космических технологий – одно из самых преобразующих событий современной эпохи. Интеграция космических возможностей в совместные операции за последние три десятилетия сделала вооружённые силы США более смертоносными, эффективными и действенными. Сохраняются возможности для дальнейшей трансформации, особенно в области командования и управления (C2), разведки, наблюдения и рекогносцировки (ISR) и операций в электромагнитном спектре (EMSO)», — считают эксперты Air Space Forces Magazine (16.09.2025).
Задачи, выполнение которых раньше занимало несколько дней при использовании воздушных средств, теперь можно выполнить практически мгновенно из космоса. Это включает в себя операции в некоторых из самых защищённых регионов мира — зонах, недоступных практически для любой другой военной техники.
Именно поэтому так много миссий были перенесены в космос. После окончания холодной войны самолёты разведки и наблюдения, такие как знаменитый SR-71, снятый с вооружения в 1990 году, были заменены орбитальными спутниками; совсем недавно руководство ВВС сняло с вооружения E-8 JSTARS, сделав ставку на то, что космическая система управления боем с подвижными наземными целеуказателями сможет заменить их. В настоящее время разрабатывается ещё больше вариантов переноса миссий из воздуха в космос.
Хотя эта эволюция во многом обусловлена возможностями, бюджетные факторы также играют неоспоримую роль. Начальник штаба ВВС генерал Дэвид Оллвин признал это, объясняя, почему руководство Министерства обороны стремилось отказаться от проекта E-7 Wedgetail в пользу космического целеуказателя: «… это был вопрос денег».
Для обеспечения непрерывности операций США не могут предложить универсальных решений. Только многофакторный подход может обеспечить множественные варианты решений, управлять рисками и усложнить процесс принятия решений противником. Комплексный подход к управлению, разведке, наблюдению и мониторингу воздушного пространства (EMSO) крайне важен.
То, что комбинированный набор возможностей может дать результат, значительно превосходящий тот, который можно было бы получить в одиночку, — непреложная реальность, слишком весомая, чтобы её игнорировать. Если бюджеты мешают такому подходу, то пора вернуться к базовому обсуждению целей, путей и средств, чтобы определить наилучшие способы достижения целей миссии и распределения ресурсов. Это особенно актуально, учитывая, что дорогостоящие органические сервисно-ориентированные решения успешно проходят процедуру проверки в Пентагоне. Компенсации для финансирования этих усилий не должны осуществляться в ущерб многопрофильным решениям, которые необходимы для успеха операций объединённых сил.
Демонстрация американского спутника для операций сближения
Система Helios компании Impulse призвана доставлять спутники на геостационарную орбиту менее чем за 24 часа, что значительно сокращает многомесячные сроки.
Компания Anduril Industries, занимающаяся оборонными технологиями, и стартап Impulse Space, занимающийся разработкой двигателей, объявили 16 сентября 2025 года, что они совместно построят и запустят демонстрационный спутник, предназначенный для операций сближения и близости (RPO).
Проект финансируется самостоятельно и позволит проверить возможности маневрирования, которые Космические силы США определили как критически важные для будущих миссий.
Старший вице-президент Anduril по инжинирингу Гокул Субраманян заявил, что цель — доказать ценность «свободы манёвра» на орбите. Это означает, что космические аппараты смогут быстро и надёжно менять своё положение для выполнения оборонных задач.
Президент Impulse Эрик Ромо согласился, отметив, что после первой миссии Космические силы ясно дали понять, что приоритетом являются маневренные спутники с высокой тягой.
Китай также совершенствует технологию спутникового манёвра и экспериментирует с операциями на близком расстоянии. Его растущее присутствие на орбите подтолкнуло США к ускорению новых программ по осведомлённости и защите космоса.
Стартап Impulse, специализирующийся на двигателях, поставляет свою продукцию для космического аппарата Mira, интегрированного с разгонным блоком Helios, работающим на двигателе Deneb. Helios предназначен для быстрого перевода спутников с низкой околоземной орбиты (НОО) на геостационарную орбиту (ГСО) менее чем за сутки.
GEO находится на высоте около 36 000 миль над Землей и является базой для многих ценных военных и коммуникационных спутников.
За последние годы компания заключила несколько контрактов, включая контракт на сумму 34,5 млн долларов США, заключенный в 2024 году с Космическими силами и Отделом оборонных инноваций для поддержки миссий быстрого реагирования. Стартовый этап проекта компании позиционируется как способ сократить многомесячные орбитальные перелёты до нескольких часов.
Как сообщает Breaking Defense, Субраманян пояснил, что решение провести испытания на ГСО было преднамеренным, поскольку там размещено большинство важнейших объектов Космических сил.
Ромо добавил, что та же конструкция космического аппарата может работать и на низкой околоземной орбите с небольшими изменениями, что обеспечивает гибкость системы для различных миссий.
Компания Anduril предоставит полезную нагрузку для миссии. Она включает в себя длинноволновый инфракрасный (ДВИК) тепловизор, процессор данных миссии на базе собственного программного обеспечения Lattice и дополнительные датчики сторонних производителей.
Камера длинноволнового инфракрасного диапазона позволяет спутникам видеть очень тусклые цели и объекты, скрытые в тени Земли. Субраманян подчеркнул, что эта возможность критически важна для отслеживания спутников во время затмений или в отсутствие солнечного света.
Космические силы уже используют программное обеспечение Lattice в рамках контракта 2024 года для подключения к своей сети космического наблюдения. Благодаря этой интеграции демонстрационный спутник сможет автономно отслеживать, идентифицировать и приближаться к другим спутникам на орбите.
По заявлению компаний, эти технологии помогут американским операторам выполнять RPO более безопасно и точно. Миссия также продемонстрирует, как коммерческие компании могут предоставлять решения военного уровня по более низкой цене.
Компания Impulse фокусируется не только на обороне. Компания объявила о заключении нескольких коммерческих партнёрств для демонстрации своей системы Helios. Astranis, стартап в области геостационарных коммуникаций, подписался на миссию 2027 года, в рамках которой Helios будет использоваться для быстрой доставки спутников MicroGEO с низкой околоземной орбиты на геостационарную.
Это позволит клиентам Astranis начать пользоваться услугами широкополосного доступа гораздо раньше, чем это позволяют текущие сроки.
Орбитальное транспортное предприятие также подписало соглашение с французской компанией Infinite Orbits о многократных запусках спутников обслуживания на геостационарную околоземную орбиту. Программа, получившая название Caravan, позволит доставить несколько космических аппаратов за один запуск. Первая миссия Caravan уже полностью забронирована на 2026 год.
Китайские и американские спутники ведут «фотоохоту» друг за другом
Китайская компания Chang Guang Satellite Technology впервые публично показала, что её аппараты способны не только наблюдать Землю, но и следить за другими объектами на орбите. 8 сентября 2025 года один из спутников серии «Цзилинь-1» сфотографировал американский аппарат WorldView Legion на расстоянии примерно 40–50 километров. Снимки были опубликованы в официальных соцсетях компании и стали наглядным примером взаимного наблюдения великих держав в космосе.
Этот шаг выглядит как ответ на действия США. Всего за два месяца до этого американская компания Maxar Intelligence обнародовала собственные фотографии китайского спутника «Шицзянь-26». 3 июня аппараты серии WorldView Legion сделали снимки с дистанции 29 и 74 километра, где удалось рассмотреть конструктивные детали с чёткостью до 1,9 сантиметра. Maxar также демонстрировала изображения китайской орбитальной станции «Тяньгун» и даже МКС, полученные с разрешением 10 сантиметров.
По словам представителей Maxar, «Шицзянь-26» относится к новому поколению китайских оптических разведывательных спутников, а качество фотографий показывает, насколько далеко продвинулись технологии наблюдения с орбиты. Китайская Chang Guang, в свою очередь, быстро наращивает возможности: компания управляет более чем сотней спутников «Цзилинь-1», способных снимать с разрешением до 0,5 метра и обеспечивать повторное наблюдение за любым районом планеты каждые десять минут. Производственные мощности фирмы позволяют выпускать до 200 аппаратов дистанционного зондирования и столько же спутников связи ежегодно, что указывает на амбиции по созданию масштабных орбитальных группировок.
Фотографирование другого спутника в движении — задача куда более сложная, чем съёмка Земли. Аппараты движутся с огромной относительной скоростью, поэтому требуется предельно точное наведение и управление. Тем ценнее успех Chang Guang, которая уже демонстрировала способности отслеживать ракетные пуски и даже фиксировать военные самолёты во время парадов. В 2024 году компания провела испытания сверхскоростной лазерной связи между спутниками и Землёй на скорости 100 гигабит в секунду.
Аналитики отмечают, что подобные «обратные наблюдения» имеют не только символическое значение. Они позволяют отслеживать активность других стран в реальном времени, идентифицировать объекты и заранее предупреждать о манёврах на орбите. Такие умения могут использоваться и для контроля за возможными противоспутниковыми действиями.
Параллельно усиливается военное присутствие в космосе. США создали Космические силы в 2019 году, а Китай в 2024-м объявил о формировании собственных Космических войск НОАК, которые уже участвовали в параде в Пекине. Официально Пекин заявляет о мирной направленности своей программы, однако инциденты, вроде сближений спутников Starlink со станцией «Тяньгун» в 2021 году, порождают напряжённость. Тогда КНР потребовала от Вашингтона соблюдения международных правил и большей осторожности.
Наблюдатели предупреждают: чем активнее обе державы развивают возможности слежения и идентификации в космосе, тем выше риск недопонимания. Спутниковые изображения становятся не только доказательством технологического превосходства, но и элементом сдерживания. В сочетании с новыми средствами — от лазерного оружия до систем противоспутниковой обороны — это может привести к перерастанию скрытого соперничества в открытую конфронтацию. Многие настаивают, что необходимы чёткие международные правила поведения на орбите, иначе милитаризация космоса рискует выйти из-под контроля.
Спутниковые маневры США и Великобритании
В начале сентября 2025 года американский военный спутник совершил маневр на орбите, чтобы приблизиться к британскому космическому аппарату и передать данные своих наблюдений в Великобританию. Это первая в своем роде международная космическая операция.
Космическое командование США и Космическое командование Великобритании рекламировали «скоординированный спутниковый маневр» как успешный пример динамичных операций в космосе и международного сотрудничества по сдерживанию противников от раскрытия операции 18 сентября.
С 4 по 12 сентября американский спутник сближался с британским, что было названо официальными лицами операцией сближения. Радиационные полёты (РПО) — очень сложная задача. Спутники в ходе этой операции двигались со скоростью около 6800 миль в час, и риск случайного контакта, который мог бы повредить или уничтожить оба космических аппарата, высок.
Согласно пресс-релизу США, US SPACECOM использовал американский спутник для наблюдения за британским и предоставления отчетов UK SPACECOM «о ее номинальной работе на орбите» .
Космическое командование Великобритании в своем заявлении сообщило, что маневр проходил на геосинхронной орбите, на высоте около 35 000 миль над Землей.
SPACECOM не раскрыло, какой именно американский спутник использовался для операции, но Пентагон эксплуатирует четыре спутника Программы геостационарной космической ситуационной осведомленности, которые маневрируют на ГСО для изучения объектов и обеспечивают своего рода «соседский дозор».
Британцы заявили, что исследуемый спутник — SKYNET 5A, используемый для военной связи. Они также опубликовали изображение, показывающее траекторию движения американского спутника вокруг SKYNET 5A.
Операция проводилась под эгидой многонациональных сил — операции «Олимпийский защитник» — коалиции союзников, которые координируют свои космические усилия, обмениваются данными и работают вместе для защиты от угроз.
«Эта операция стала первой в своём роде для Космического командования Великобритании и представляет собой значительное повышение оперативных возможностей», — заявил генерал-майор Пол Тедман, глава Космического командования Великобритании.
Генерал Стивен Уайтинг, глава Космического командования США, в своем заявлении высоко оценил успех «этой многодоменной операции».
Уайтинг и Космическое командование США открыто призывают к проведению дополнительных маневренных операций в космосе, утверждая, что американские спутники должны иметь возможность преследовать угрозы и уклоняться от них, как и силы в других областях.
Телескопы на Гавайях дают Космическим силам США возможности следить за спутниками
Самый большой телескоп Пентагона расположен на вершине вулкана Халеакалы на острове Мауи на Гавайях высотой 3 км.
Усилия службы по повышению осведомленности возглавляются миссией Delta 2 под руководством полковника Барри Крокера.
Вершина Халеакалы «почти всегда находится выше неба», с чистым, ясным воздухом, сказал Крокер. «Всё, что находится на геостационарной орбите, парит сейчас над Землёй, находится над Тихим океаном. Это отличное место для наблюдения, потому что мы видим почти всё побережье США (Западное), но мы также можем видеть и западнее, над материковым Китаем», — сказал он Defense One (20.09.2025).
По словам подполковника Дугласа Торнтона, командира 15-й эскадрильи космического наблюдения, из-за высоты, погоды и других условий вершина этого давно спящего вулкана является «третьим лучшим местом в мире для установки телескопа» и лучшим для наблюдения за небом в дневное время.
Этот телескоп с усовершенствованной электронно-оптической системой был построен в 1990-х годах. Несмотря на свои огромные размеры, он может вращаться достаточно быстро, чтобы отслеживать спутники или баллистические ракеты, хотя и захватывает лишь небольшую часть неба — шириной примерно два с половиной мизинца на расстоянии вытянутой руки.
По словам Торнтона, спутнику на низкой околоземной орбите требуется около пяти-девяти минут, чтобы пролететь над головой, поэтому телескоп отслеживает это, «а затем у нас есть лазерная направляющая звезда, которая поднимается вверх, мы корректируем это изображение, и таким образом мы можем увидеть, что это за спутники, и мы можем разглядеть, знаете ли, солнечные панели и другие вещи там».
Хотя этот телескоп обладает отличными возможностями отслеживания низкоорбитальных спутников, Он охватывает лишь около 10% всей орбиты. Поэтому, если спутник совершает манёвр сразу после выхода из поля зрения или совершает «что-то странное», он может вернуться совсем не там, где ожидалось. «У нас есть противники, которые пытаются ввести нас в заблуждение, не давая нам отслеживать их» объекты.
Крокер добавил: «Мы создали действительно отличную систему, сообщающую нам, где что находится. Сложно предсказать, где что будет».
Миссия по наблюдению за орбитой началась ещё до того, как космос стал «областью боевых действий», сказал он, поэтому «она заключалась в отслеживании объектов в космосе, чтобы убедиться, что мы не сталкиваемся друг с другом. Сегодня мы отслеживаем более 40 000 объектов в космосе, и с точки зрения просто «движущихся объектов» это действительно важно. Как запустить новый спутник на орбиту и быть уверенным, что ни с чем не столкнёшься?»
«Другие службы строили свои структуры, исходя из предположения, что у них будет доступ в космос», — сказал он. «Они принимают это как должное, и им это удавалось, но теперь всё иначе. Поэтому теперь нам нужно понимать, что там происходит, создавать устойчивые архитектуры и быть готовыми ответить тем же, если противники создадут нам проблемы».
По словам Крокера, для защиты активов и возможностей Пентагона и коммерческой отрасли в космосе Космические силы должны отслеживать не только то, что и где находится, но и то, кто и каковы их намерения.
«Мы видим бурное развитие возможностей на орбите, — сказал он. — И мы спрашиваем: это действительно исследовательская технология? Или у них может быть иное предназначение? Возможность захватить что-то и переместить на другую орбиту, например, для удаления мусора, или, знаете ли, способ, которым они это практикуют, и места, где они это делают, возможно, есть и другие возможности, которые они пытаются развить».
Телескоп AEOS — один из нескольких телескопов, расположенных здесь; среди них — три телескопа наземной системы электронно-оптического наблюдения за глубоким космосом (Ground-Based Electro-Optical Deep Space Surveillance Systems), которые меньше и старше, но сейчас проходят модернизацию наземной электронно-оптической сенсорной системы (GPS). Это включает в себя модернизацию датчиков, оптики, алгоритмов и постобработку данных, чтобы они могли «видеть более мелкие и тусклые объекты на большем расстоянии» в космосе, сказал Торнтон. Аналогичная модернизация на ракетном полигоне Уайт-Сэндс в Нью-Мексико была завершена в августе 2025года, а модернизация на Мауи, как ожидается, завершится не раньше апреля 2026 года или позже.
Поскольку в составе 15-го SPSS есть группа исследователей ВВС, которая занимается экспериментальными системами, эта группа «смогла получить датчик, который устанавливается на задней панели, до того, как мы установили его на наши телескопы, и они смогли протестировать его, посмотреть, как он работает и все такое, прежде чем мы фактически ввели его в эксплуатацию», — сказал он.
Космические силы США нацелены на более «комплексную программу», включающую более тесное сотрудничество с коммерческой промышленностью, чтобы улучшить возможности космической осведомленности (SDA) и «избежать оперативных неожиданностей»
«Главное — выйти за рамки простого постепенного улучшения текущих усилий», — заявил начальник космических операций генерала Ченс Зальцман на ежегодной конференции Advanced Maui Optical and Space Surveillance Technologies (AMOS) на Гавайях 17 сентября 2025 года. «Нам нужно решать проблемы SDA, а не просто улучшать процессы SDA».
Зальцман подчеркнул, что космическая сфера «с каждым днём становится всё более перегруженной, и наши возможности SDA с трудом справляются с этим». По его словам, без «оперативно востребованных SDA добиться успеха в космосе будет практически невозможно».
«Службе необходимо лучше обнаруживать и отслеживать активность на орбите, а также находить объекты, которые были «потеряны» в ее сети наблюдения».
«Мы должны понимать предметную область, но это нечто большее: мы должны выйти за рамки простого набора датчиков и данных и войти в эпоху настоящего понимания качества решений», — сказал он.
Зальцман пояснил, что текущий «каталог» космических объектов, их положений и траекторий, поддерживаемый службой, имеет существенные пробелы.
«Мы не можем быть удовлетворены, если для обнаружения орбитальной активности требуются часы, и мы определенно не можем быть удовлетворены, если полная характеристика орбитальных событий занимает недели и месяцы. Очевидно, что объекты на орбите, у которых нет текущих векторов состояния моментального снимка их положения в каталоге, представляют собой проблему. Объект с вектором состояния возрастом в несколько дней представляет собой проблему», — сказал он.
«Чем дольше обновляется каталог, тем сложнее проблема, тем меньше мы знаем о домене. Нам нужно избавиться от нашего списка потерянных доменов, а не управлять им, потому что это создаёт идеальные условия для внезапности», — добавил он.
Зальцман пояснил, что фундаментальная проблема заключается в том, что значительная часть архитектуры системы управления космосом (SDA) была «создана для другой эпохи, эпохи, когда космос не был сферой боевых действий». По его словам, это означает, что Космическим силам необходимо больше персонала, специализирующегося на этой миссии, обновленная программа обучения, усовершенствованные инструменты SDA, а также обновленные политики и процедуры.
Космические силы США создают новое подразделение для управления проектами по приобретению учебной и испытательной инфраструктуры
9 сентября 2025 года Командование космических систем запустило проект System Delta 81 для сотрудничества с Командованием космической подготовки и готовности и Командованием космических операций с целью оказания им помощи в приобретении испытательной и учебной инфраструктуры.
«Усилия, предпринимаемые в рамках операции SYD 81, обеспечат нашим Стражам все необходимые инструменты, позволяющие им проверить свои возможности и повысить боевую эффективность», — заявил полковник Кори Клопштейн, командующий нового подразделения.
Система «Дельта 81» — четвёртая система «Дельта», созданная SSC. В июле было объявлено о создании двух таких подразделений, а в августе — ещё одного, и до конца года планируется создание ещё нескольких. Первые системные «Дельта» были согласованы с миссиями «Дельта» Командования космических операций. Однако SYD 81 — первая система, которая будет работать не только с SpOC, но и с дельта-подразделениями Командования космической подготовки и боевой готовности, которые отвечают за испытания, обучение, разработку доктрины, проведение военных игр, проведение тренировочных полигонов и подготовку к нападению для всех Космических сил.
Связь между приобретением и обучением особенно важна, поскольку руководство Космических сил настаивает на использовании более совершенных средств обучения.
STARCOM возглавил инициативу по созданию инфраструктуры для испытаний и обучения персонала при полной поддержке начальника космических операций генерала Б. Ченса Зальцмана, который назвал потребность в новом учебном оборудовании одним из своих главных приоритетов при вступлении в должность.
Бывший глава STARCOM генерал-майор Тимоти А. Сейба в июле заявил, что одним из приоритетов является создание высокоточной имитационной учебной среды, в которой Стражи в разных местах могут тренироваться, отрабатывая реалистичные сценарии угроз.
Также существует возможность запуска действующих спутников для обучения на орбите, чтобы Стражи могли получить больше реальной подготовки, заявил заместитель начальника космических операций генерал Шон У. Брэттон еще в 2023 году, когда он командовал STARCOM.
В пресс-релизе SSC говорится, что новая система «Дельта» также будет поддерживать «базовую инфраструктуру для соединения и интеграции испытательных и учебных мероприятий» и «быструю поставку продуктов и услуг для поддержки военных игр и учений».
Космические силы всё чаще координируют усилия по миссиям, например, по противоракетной обороне, а не по функциональным направлениям, таким как разведка или приобретение. Цель — минимизировать пробелы и дублирование усилий.
Тодд Харрисон, аналитик Американского института предпринимательства, предложил пойти ещё дальше, рекомендовав в опубликованной ранее в этом году статье Космическим силам пересмотреть структуру полевого командования, сосредоточившись на наборе задач, а не на функциях, как это происходит сейчас, создав отдельную команду для операций, обучения и закупок. Но не стоит рассчитывать на то, что это произойдёт в ближайшее время.
В пресс-релизе SSC говорится, что «командные заезды SYD не меняют основные задачи SSC или других полевых командований. Структура полевых командований USSF… остаётся прежней».
Northrop Grumman предлагает компаниям-партнерам микроэлектронику, произведенную в США для предприятий аэрокосмической и оборонной промышленности
Компания Northrop Grumman теперь продаёт десятки микроэлектронных компонентов, произведённых на сертифицированных правительством предприятиях на территории США, другим «аэрокосмическим и оборонным компаниям», говорится в пресс-релизе Northrop. Ранее компоненты Northrop были доступны только для военных программ, над которыми работала сама Northrop.
Открытие доступа к электронике Northrop является частью многолетней программы Пентагона по отвлечению американской оборонной промышленности от азиатских поставщиков, находящихся под растущей угрозой со стороны Китая. Министерство обороны поддерживает «надёжные литейные заводы», официально сертифицированные как защищённые от угроз в цепочке поставок.
Специализированная на обороне микроэлектроника также получает определенное финансирование в рамках Закона CHIPS, который в значительной степени администрируется Министерством торговли и призван помочь возродить высокотехнологичное производство в США после десятилетий офшоринга.
Три производственных предприятия Northrop, каждое из которых имеет свою специализацию, — это Advanced Technology Lab в Линтикуме, штат Мэриленд; Micro-Line в Апопке, штат Флорида; и Space Park Foundry в Редондо-Бич, штат Калифорния. Предприятия в Калифорнии и Мэриленде являются литейными заводами полупроводников, аккредитованными правительством США, а предприятие в Флориде специализируется на «передовой упаковке». В мире микроэлектроники «упаковка» не означает упаковку в пузырчатую плёнку. Это технически сложный процесс интеграции различных типов микросхем в единый «электронный корпус».
Компания Northrop утверждает, что ее предприятия способны не только производить нестандартные компоненты, но и работать с клиентами над проектированием, тестированием и созданием индивидуальных схем.
«Открывая свои производственные мощности оборонного уровня для партнёров, Northrop Grumman способствует расширению и укреплению устойчивости американской полупроводниковой промышленности и цепочки поставок», — заявил Верн Бойл, курирующий все три предприятия в качестве вице-президента Центра микроэлектроники Northrop Grumman. «Мы предоставляем партнёрам беспрецедентный доступ к проектированию и разработке отечественных микросхем, а также возможность закупать их напрямую у нас».
Будущее Космических сил США
Космические силы США растут в размерах и расширяют круг своих задач, стремясь опережать такие страны, как Китай и Россия. Однако в ближайшие годы потребуется тщательное управление, чтобы новая служба могла одновременно справляться с угрозами и контролировать свой рост, заявил в интервью журналу Air & Space Forces Magazine (20.09.2025) начальник космических операций генерал Б. Ченс Зальцман.
В 2026 году, когда Космические силы будут отмечать седьмой год как самостоятельная служба, они получат самый большой бюджет за всю свою историю.
Китай разрабатывает противоспутниковое оружие, способное маневрировать и, возможно, захватывать другие космические аппараты, и проводит манёвры, которые бывший заместитель Зальцмана, генерал Майкл А. Гютлейн, сравнил с «воздушными боями в космосе».
«КНР инвестировала во все шесть категорий средств противокосмического оружия», — сказал Зальцман. «Три категории находятся на земле, а три — на орбите. Это кинетические средства поражения, то есть два объекта сталкиваются, ударяют друг друга и пытаются уничтожить. Есть также радиочастотные энергетические помехи. А есть оружие направленной энергии и лазеры».
«Поэтому мы должны понимать, что они могут сделать с нашими системами и какие тактики нам следует использовать, чтобы смягчить и преодолеть их, чтобы иметь возможность продолжать выполнять нашу миссию перед лицом противника, который намеренно пытается помешать нам, нарушить работу и, возможно, даже уничтожить нас», — добавил Зальцман.
Растущее понимание возможностей противников привело к более прямому обсуждению того, что необходимо для противодействия им.
«Когда я учился управлять спутниками, самой большой угрозой был космос», — сказал Зальцман. «Это враждебное место из-за космической погоды, из-за Солнца, из-за гравитационного притяжения, которое разъединяет всё на части. В этом и заключалась угроза. Мы не говорили об истощении сил в бою. Мы не говорили о преднамеренном вмешательстве. Мы тем более не говорили о взрыве спутников».
Зальцман заявил, что служба продолжит пересматривать свою организацию и процедуры, как и любая военная служба, особенно относительно новая.
«Думаю, в какой-то момент вам следует оценить, насколько актуальны эти модели, — сказал Зальцман. — Мы слишком большие? Не слишком ли много у нас миссий? Нужна ли нам какая-то другая специализация?»
В качестве иллюстрации Зальцман привел пример зависимости службы от Военно-воздушных сил в плане выполнения вспомогательных функций.
«Сейчас у нас нет офицеров по контрактам», — сказал он. «Заключение контрактов — очень важная функция в предоставлении возможностей, и мы пользуемся услугами ВВС. Насколько важно в какой-то момент создать отдельную карьеру, которая позволит нам иметь собственных офицеров по контрактам для выполнения этой работы? Это гражданские лица? Это офицерский корпус? Используем ли мы уорент-офицеров? Используем ли мы старших сержантов?»
«Сейчас наши масштабы позволяют нам использовать возможности ВВС, и всё идёт хорошо», — добавил Зальцман. «Но это может стать тем, что нам действительно нужно будет сделать довольно быстро в течение следующих трёх-пяти лет».
Кадровая политика, особенно ограничения на набор большего количества гражданских лиц в оборонный сектор, повлияла на службу и другими способами.
«Федеральное правительство явно делает акцент на том, чтобы не развивать гражданскую инфраструктуру», — сказал Зальцман. «Но мы не сталкиваемся с таким же сопротивлением в отношении действующих офицеров и рядовых».
Это поставило вопрос о том, следует ли службе планировать заполнение большего количества должностей действующими военнослужащими или в будущем рассмотреть возможность найма большего количества гражданских лиц.
Некоторые из этих военнослужащих будут уникальными, поскольку служба принимает модель службы на условиях неполной занятости, начиная сначала с резервистов, а затем переводя гвардейцев, чьи космические миссии должны быть переданы из ВВС Национальной гвардии в Космические силы 1 октября 2025 года.
Военнослужащие Национальной гвардии ВВС должны до 19 сентября подать заявку на перевод на штатные, а не временные, должности в Космических войсках. Резервисты ВВС должны до 10 октября подать заявку на включение в состав первых временных Стражей. Временные Стражи будут дополнять штатные подразделения, а не входить в состав временных подразделений, которые будут призваны в бой.
«Традиционная модель для резервистов и гвардейцев заключается в том, что они организованы в подразделения, которые призываются на действительную службу, когда та не может выполнить свои задачи», — сказал Зальцман. «У нас не будет подразделений, работающих на условиях неполной занятости. Все подразделения Космических сил будут подразделениями постоянной занятости. Но у них будут временные должности, которые будут дополнять их по разным причинам».
«Институциональные силы, то есть наше испытательное сообщество, наше учебное сообщество, люди, которые обслуживают полигоны, те подразделения Космических сил, которым не нужно поддерживать боеготовность… это идеальный вариант для работы на неполный рабочий день», — сказал он. «Поэтому мы собираемся увеличить численность для проведения испытаний по GPS, мы привлекаем несколько человек на неполный рабочий день для помощи. Мы собираемся увеличить численность для работы на полигоне, мы привлекаем несколько человек на неполный рабочий день для помощи. Таким образом, мы создадим должности на неполный рабочий день во всех этих организациях и в штате, где они могут внести свой вклад. И не будет никаких подразделений на неполный рабочий день, которые будут призваны».
