Для России война за Сирию – это война за Подмосковье

Александр ПрохановАлександр Проханов

Если Россия не поддержит Асада в борьбе с террористами в Сирии, то столкнется с угрозой войны на своей территории, уверен писатель

Есть ощущение, что начинается трясение, вибрация мира в целом. Мы видим, что происходит в Европе, Сирии, на Ближнем Востоке, вибрация передаётся сюда, и люди живут в тревоге. Банковские счета, курсы доллара, бедность, повышение цен в магазинах, ещё три миллиона нищих у нас появилось – это всё очевидно, но кроме этого возникает глубинное трясение, судорога, которая может быть связана с тем, что трагическая волна захлестнула и продолжает захлёстывать мир, и подбирается к нашим рубежам. Люди интуитивно чувствуют эту волну, как собаки цунами, ждут нарушения гармонии и равновесия. Если это произойдёт, никаких спокойных выборов не будет, если не дай бог начнётся война на Кавказе, – а такая вероятность существует – тогда может и начнётся развал элит.

М. АНДРЕЕВА: Кто её может спровоцировать? «Исламское государство»?

А. ПРОХАНОВ: Конечно. «Исламское государство» – огромный, разрастающийся фактор мировой нестабильности, с которой ничего не могут сделать. Как только к исламистам приближаются силы ограничения, государство начинает странным образом, как огромная, огненная медуза, пульсировать и разрастаться в своём влиянии. Поэтому это становится сетевой структурой, которую нельзя бомбить. Это таинственная, огненная, очень идеологизированная, основанная на ненависти с одной стороны, и на мечте – с другой, энергия, которая движется по миру в разные стороны.

Из Сирии и Ирака на Запад, в сторону Туниса, в зону Эмиратов, перекидывается в Пакистан, существует в Афганистане, неизбежно придёт в Среднюю Азию, и огромное количество людей с Северного Кавказа там воюют. Когда я был в Сирии на фронтах, в разгромленных городах, которые дымились, где не были убраны трупы на улицах, на стенах были надписи на ломанном русском – «сначала Сирия, потом Россия», там в эфирах звучит русская ломанная речь, там много чеченцев, недовольных ситуацией в Чечне, недовольных Кадыровым, они воюют и мечтают вернуться. Почему сейчас так активно у нас здесь обсуждается вопрос Сирии, почему тема вышла из потёмок и захлестнула все СМИ, власть?

М. АНДРЕЕВА: Мировая пресса винит нас в том, что мы посылаем туда вооружение.

А. ПРОХАНОВ: Пресса нас винит, мы отказываемся признать эту вину. Может быть, до поры до времени отказываемся, а потом признаем присутствие действующей армии в Сирии. Я не удивлюсь, если мы там уже присутствуем. Если нет, тогда буду пожимать плечами. Режим Асада проваливается, ему очень тяжело, армия истощена, потеряла огромное количество, восполнение не происходит. Миномёты бьют по центральным районам Багдада, это прекрасный и восхитительный город, я бывал там много раз, в центре стоит чудесный Shams Hotel, старомодный, похожий на Висячие сады Семирамиды. Я не знаю, упали ли туда мины, разорвали номер, в котором я жил, мраморные ванны и раковины, но война за Багдад, за остатки сирийской территории – это война за Подмосковье. Пусть это не звучит парадоксально.

М. АНДРЕЕВА: Александр Андреевич, не все слушатели понимают, зачем мы туда полезли, зачем поддерживаем Асада, тратим огромные деньги, у нас самих проблем хватает.

А. ПРОХАНОВ: Зачем строим боевые сооружения на Курилах? Зачем нам Курилы, Дальний Восток, который заливают муссоны? А Сибирь – огромная, чёрная, страшная безлюдная территория, откуда все бегут? Зачем нам Россия? Россия должна скукожится до Садового кольца, здесь Россия, здесь лучшие люди, а лучше в Рублёвку – вот настоящая Россия, а остальное отломать и выкинуть на мировую свалку.

Режим Башара Асада сковывает огромную армию мирового террористического интернационала, который слетелся туда со всех стран. Это боевики, отважные, яростные, беспощадные вояки, которые режут головы и не берут в плен. Режим сдерживает эту армию. Как только он падёт, они промаршируют чёрным парадом по Дамаску, на следующий день кинутся в Среднюю Азию и на Северный Кавказ. Я говорил о том, что война на Северном Кавказе возможна, и когда она там будет, – и будет уже не вторая чеченская, а другая, гораздо более мощная и грозная – тогда нашим солдатам, вдвшникам, спецназу придётся там воевать, как это было в две чеченские войны. Так не лучше ли попробовать задержать их на дальнем рубеже?

Повторяю: это не парадокс, в современном взбесившемся мире, где огромное количество коммуникаций, средств доставок, проходов, течений, война в Сирии практически является войной за русские рубежи. Конечно, ужасно, если наши парни будут опять сражаться с бессмысленными людьми. Но есть же форма нанесения ударов, авиации, ультрасовременным оружие, которым мы располагаем. Если дело пойдёт так и дальше, скорее всего, Дамаск падёт.

М. АНДРЕЕВА: У Асада нет шансов удержаться?

А. ПРОХАНОВ: Почему нет? В Дамаске, похоже, что да, он сплющивается. Но сейчас выстраивается запасной рубеж – Латакия, Тартус, причерноморская, северная части Сирии, зоны, откуда вышли алавиты, сторонники Башара Асада. Там для него строится резиденция, эту небольшую территорию легче оборонять. Мы связаны с этой территорией морем, в Тартус могут приходить наши транспортные корабли, везущие оборудование, танки, боевые корабли, которые своей артиллерией и ракетами могут отражать нападение сухопутных направлений. Вернувшись к этому тезису, как он ни парадоксален – не дай бог падёт режим Асада, вся эта армада кинется сюда.

М. АНДРЕЕВА: Сообщение: «Ещё недавно мы защищали наше Подмосковье в Афганистане, в итоге потеряли СССР, Вы полагаете, пришёл черёд потерять Россию в Сирии?»

А. ПРОХАНОВ: У нашего коллеги неверный взгляд на Афганистан. Мы потеряли СССР не потому, что вторглись туда, а потому, что ушли оттуда. Мы потеряли Советский Союз не потому, что взорвался Чернобыль, а потому что в центре государственной машины стоял предатель, потому что его распустили такие люди, как Горбачёв и Яковлев. Мы вошли в Афганистан, и если бы не вышли оттуда, не было бы двух чеченских войн, мы бы не откатились с востока. Это результат либеральной пропаганды.

М. АНДРЕЕВА: Вы, конечно, знаете заявление Сергея Лаврова о том, что США, судя по всему, знают о ключевых точках исламистов, но почему-то их не бомбят. Те же вопросы у наших слушателей. Михаил говорит: «Если бы США, Европа и Россия захотели уничтожить ИГ, давно бы это сделали. Но складывается впечатление, что каждая из сторон использует ИГ для борьбы со своими геополитическими конкурентами, поэтому этот терроризм разрастается».

А. ПРОХАНОВ: Я не думаю, что Россия использовала ИГ для борьбы с политическими конкурентами. Стратегический конкурент России – это США, отчасти НАТО, Европа. И здесь не Россия использует ИГ для уничтожения и ослабления Европы, а Штаты, это Штаты изобрели новый тип оружия, демографические бомбы и взорвали их в Северной Африке, направив потоки в Европу.

М. АНДРЕЕВА: Очень много вопросов. Дмитрий говорит: «А кто пойдёт власть защищать, если что? Квачкова в тюрьме держат, несмотря на его заслуги, раз с патриотами так поступают, то зачем такую власть защищать? А по поводу слива Асада – конечно, сольют. Каддафи слили, и Асада сольют наши».

А. ПРОХАНОВ: Такая точка зрения имеет право существовать. Во многом эти подозрения, эта мнительность справедлива. Но я думаю, не дай бог, если над Россией нависнет угроза, и это почувствует народ – он забудет все обиды на власть, как всегда это бывает, сможет, сжав челюсти, пойти сражаться не за власть, не за Кремль, а за Отечество.

Какое количество оскорблённых, обиженных властью, репрессированных людей было в 1941 году, всё крестьянство ненавидело власть, может быть, первые месяцы войны показали, что власть одинока, народ бросил власть, а потом включилась знаменитая толстовская русская дубина, когда все забыли свои претензии к власти и пошли сражаться. Та власть, о которой я говорю, посылала своих сыновей вместе с крестьянскими детьми: один ребёнок Сталина погиб в плену, другой сражался в небе. Поэтому я думаю, что если и теперь наступит реальная угроза России, народ колыхнётся, Квачкова выпустят из тюрьмы.

М. АНДРЕЕВА: «Почему сирийцы не защищают свою страну?» – интересуется слушатель.

А. ПРОХАНОВ: Нет сейчас такого понятия, как сирийцы.

М. АНДРЕЕВА: Страна как лоскутное одеяло.

А. ПРОХАНОВ: За Асадом стоят алавиты. Когда я был там, на фронте, видел людей православной церкви. Кстати, с одним из солдат мы промчались по Дарайе, по разрушенному городу, на старой изношенной боевой машине, он сидел рядом со мной. Когда мы вышли, он был радостный, что мы не попали под снайперов. У него на шее крест. Спросил, православный ли он? Он ответил да. Я сказал, давай обменяемся крестами. Я сейчас ношу его крестик, алюминиевый, который он мне дал. А я ему дал свой. Теперь у меня брат во Христе есть в Сирии, я всё время молюсь, чтобы его не ударила пуля.

М. АНДРЕЕВА: Часть беженцев, которые бегут в Европу из Сирии, винят в происходящем Россию. Западная пропаганда, которая усилилась в последнее время, пожинает свои плоды. Как ни крути, мы оказываемся виноваты. Bloomberg пишет, что Путин открыл второй фронт, первым они называют происходящее на Украине.

А. ПРОХАНОВ: Может быть, виноваты, что развязали войну с фашистами, что вошли в Берлин, сводили Польшу и Болгарию.

М. АНДРЕЕВА: А почему нам всё время приходится оправдываться?

А. ПРОХАНОВ: Мы не оправдываемся, на нас нападают, а мы стоически смотрим и делаем бесконечное русское дело. Иногда мы делаем его очень хорошо, иногда не столь хорошо.

М. АНДРЕЕВА: А сейчас делаем хорошо или не очень, как Вам кажется?

А. ПРОХАНОВ: Не знаю. Возникшая в мире ситуация застала нас, да и Европу, врасплох. Лет 10 тому назад в каких-то передачах я говорил, что Европа беременна фашизмом, что в Европе в ближайшее время возможно возникновение созвездия фашистских государств, на меня смотрели, как на идиота, хохотали, смеялись надо мной.

Я прочитал в ту пору книгу, роман известного молодого немецкого писателя Кристина Крахта «Faserland», гибрид английского и немецкого слов. Книга рассказывает о современной Германии, плоской, как доска, двухмерной, которая лишена мистицизма, романтизма, вертикали – ослабился туманный германский гений.

Когда я её читал, – беспощадный каток, который прошёлся по Германии после войны и превратил её в плоскость, – я чувствовал, что от этой плоскости шевелятся какие-то грибы под асфальтом, хотят прогрызть и проесть. Даже там мне почудился фашистский германский реванш. Не может Германия, где заложены гены трансцендентной вертикали, долго это терпеть. Я высказывал эти представления, они опять не находили поддержки. И на Украине бандеровский фашистский ген вдруг вспыхнул с невероятной силой, крохотные две-три бактерии на миллиард квадратных кубометров – их чистило сталинское НКВД, рубили под корень, советские безбедные годы, колхозы, советское воспитание, университеты.

Какая Западная Украина, все были в России – вдруг это всё вспыхнуло и превратилось в фашистский ком, который до сих пор несётся по Украине и обжигает Донбасс, Крым. То же самое в Европе: фашистские гены, казалось бы, после Нюрнбергского процесса, после либерализации Европы, сохранились.

То, что происходит в Европе – наплыв беженцев, наплыв огненного, мусульманского, страдающего, кричащего, ненавидящего скопища – неизбежно породит фашистский ответ. Реальность возникновения фашистских государств существует, такой сценарий есть, необязательно это произойдёт, но это нужно исследовать, к этому нужно подходить. Вы говорите, правильно или неправильно мы делаем?

Если возникнет гирлянда фашистских государств в Европе с фашистским ответом беженцам, – ведь беженцы – не старушки, не женщины в чадре или парандже, это молодые люди, много молодых мужчин, крепких, мускулистых, которые убежали от бомб, от войны, не хотели там воевать – если на них начнётся гонение, они ответят.

К ним придёт Аль-Каида, ИГ, и благополучная, тучная Европа превратится в поле сражения. Поэтому Россия должна смотреть на Европу и примерять европейский вариант на себя, потому что у нас тоже есть все эти противоречия: под крышкой стабильности бог знает что зреет!

Некоторые губернаторы с тревогой говорили о том, что русские националисты пошли в политику – они не берут винтовки, автоматы, не создают боевых организаций, они настолько крепки и популярны среди народа, их лозунги настолько отличаются ото всех либерально-официальных, что люди движутся к ним, и они не исключают, что на следующих выборах возникнет большой процент русских националистов в Думе. Но как они себя поведут? Есть русский национализм имперского толка: русский – это тот, кто верит в державу, империю, огромный имперский проект.

Александр Проханов
Проханов Александр Андреевич (р. 1938) — выдающийся русский советский писатель, публицист, политический и общественный деятель. Член секретариата Союза писателей России, главный редактор газеты «Завтра». Председатель и один из учредителей Изборского клуба. Подробнее...