БОМБЕЖКА ИНОГДА СТАНОВИТСЯ ФАКТОРОМ ПОЛИТИКИ

Максим Шевченко

Я сторонник того, чтобы всегда силовые действия сочетались с рациональным принуждением к миру. Вот, условно говоря, чеченская оппозиция была принуждена к миру, и сегодня мы видим процветающую сильную Чечню. Наверное, там будут не все довольны режимом в Чеченской Республике. Но, видимо, те, кто недоволен современным режимом, более были бы довольны зачистками, концлагерями, штурмами, бомбардировками и так далее.

Я сегодня, когда проезжаю через Чеченскую Республику, когда я вижу мирные города, строящиеся города — я помню ту Чечню, в которой был ад на земле – то, честно говоря, для меня выбор однозначен. Потому что власти приходят и уходят, они сменяются, а мир лучше войны. А в Чечне хороший мир. Я считаю, что бомбы иногда, зачастую бывают шагом к тому, чтобы достичь нормально вменяемого мира.

Это уже как в российскую… так же, как наша русская Гражданская война была не внутренней войной. В нее были включены государства Антанты: на первом этапе — Германия, Австро-Венгрия; Япония, Румыния, Турция, безусловно, оккупировавшая часть Российской империи. Безусловно, все фактически государства, окружавшие тогда Российскую империю, которая разваливалась в ходе Гражданской войны, вошли сюда и участвовали в этой войне: США, Великобритания, Франция и так далее – все абсолютно – даже греческие войска оккупировали Одессу, был момент такой.

Конечно, когда речь идет о такой важной территории человечества, какой является Сирия… Несколько тезисов. Сирия – это важнейший регион, Шам, условно, это важнейший регион в истории человечества. Это регион, где на севере Авраам вышел из Ура халдейского – Ур халдейский — это около озера Ван современного на территории северо-восточной Турции. А на юге этого региона – Египет, куда Мария бежала с младенцем Иисусом. Вот именно этот участок от Ура халдейского до Нила – это та территория, где вся сакральная история, и имеющая малейшее хоть значение деталь для западного так называемого христианского, исламского или иудейского человечества – вот все происходило именно там.

Поэтому война в Сирии – это не просто война за какое-то государство. Все государства на этой территории – это просто пузыри мыльне на поверхности исторической бездны времени, поймите. Государство Сирийская Арабская Республика существует с послевоенных времен. Фактически это была подмандатная территория, которую потом Франция разделила. Все такие государства. Поэтому их границы созданы колониальными державами. Но тут возникает очень важный вопрос. Это первый тезис: Сирия как провинция, как часть истории древнее, как и Палестина, чем все государства, которые на ней существуют или те, кто за нее борется.

Потому что, если бы Россия не вошла в сирийский конфликт, а Асад бы пал – это наш последний союзник – то Россия просто бы не участвовала бы в политике 21-го века. Тот, кто не участвует в этой сакральной территории, в политических процессах на этой территории — дело не в тех или иных правителях или президентах – тот, кто не участвует в ближневосточной игре, тот вообще не участвует в мировой политике. Это единственный регион мира, который имеет значение как сакральное, так и экономическое, потому что это самый богатый энергоресурсами регион 21-го века. Если вы там не участвуете, вы просто третьесортная, четырехсортная держава, которая будет разделена между Китаем, Западом и неизвестно кем, понимаете?

И о том, что Россия обязательно должна была участвовать. Если бы Асад пал, у нас бы не было возможности туда влезть, в эту ситуацию. После Асада есть иллюзия, что было бы какое-нибудь демократическое правительство. Это полная ерунда. Я вас уверяю, что после того, как пал бы Асад, алавиты отступили бы в район Латакии и закрепились бы там, ведя оборонительные бои, а сунниты начали бы тяжелые междоусобные бои за Дамаск и за все территории. Когда „ан Нусра“ и Сирийская свободная армия, свергнув Асада, вошла бы в Дамаск, во-первых, уверен, что между ними начались бы внутренние перестрелки.

Я прекрасно помню 96-й год, когда моджахеды, изгнав Наджибуллу, загнав его, точнее, в посольство, миссию ООН, вошли в Кабул, Кабул бы разделен на пять частей между таджиками Масуда, между Хекматияр, Рабани, Саяфом и пятый был это Дустун – узбекская дивизия, которая перешла на сторону моджахедов в нужную минуту. И вот казалось бы, что вот он триумвират, победа демократии. Но не прошло и полугода, как они между собой начали обстреливать Кабул из этих секторов, и Кабул был превращен в пространство дымящихся руин. Я был в этом Кабуле в 97-м году, когда его талибы взяли, и, честно говоря, это впечатляло – то, во что моджахеды его превратили. Все местное население было радо, практически, что талибы их выгнали оттуда, потому что это был ад. Вся эта коалиция антисоветская, антинаджибулловская, уже – уже не было Советского Союза, естественно – он взяли Кабул не в 96-м, а, по-моему, в 92-м году все-таки, если мне память не изменяет.

Вот такая ситуация была бы после взятия Дамаска. Я уверен, что между „ан-Нусрой“ и теми фракциями Сирийской свободной армии, которые возникла на основе партии „Братья-мусульмане“, возникла бы война. Поскольку салафиты ненавидят „Братьев-мусульман“. И Саудовская Аравия, стоящая за спинами ваххабитов и салафитов – а это очень сильные группы на поле боя – и финансирующая их, ненавидит тоже ихванов – их где-то только можно истребляют. В частности, переворот генерала Сиси произошел уже на саудовские деньги при поддержке израильской разведки. Это такой был саудовско-израильский проект. Его главной целью было, конечно, истребление „Братьев-мусульман“ как партии. Хотя „Братья-мусульмане“ — это никакие не террористы, естественно. Это демократическая парламентская партия, ну и так далее…