РЕНЕССАНС РОССИЙСКОЙ ДИПЛОМАТИИ

Александр Проханов

У министра иностранных дел России Сергея Лаврова что ни день, то грандиозная встреча. Вот он присутствует при эпохальной встрече Путина с Башаром Асадом, прилетевшим в Москве. Вот он заседает на встрече нормандской четверки. Вот он встречается со своим извечным оппонентом — госсекретарем Кэрри.

То у него на приеме величественные эмиры Ближнего Востока. Его встречи то видимые, то невидимые. Но ощущение, что вся русская дипломатия, весь русский дипломатический корпус, вся огромная дипломатическая машина находятся в колоссальном движении.

Сегодня русская дипломатия переживает подъем, переживает ренессанс.

Чего стоит минский процесс? Тончайшая, рафинированная дипломатическая борьба для того, чтобы по миллиметру продвигать минские соглашения к успеху, к успешному финалу.

То же самое происходит в Сирии. Русские штурмовики, бомбардировщики громят позиции ИГИЛ. У Башара Асада появляется положительная, усиленная стартовая позиция для переговоров с оппозицией. И уже дипломаты, наши дипломаты, убедили его в необходимости переходного периода, в необходимости создания коалиционного правительства. Начнется колоссальная работа по согласованию интересов. Эти интересы — интересы больших стран. Это интересы Турции. Это интересы Иордании. Это интересы Израиля. Интересы Египта. Это интересы маленьких, крохотных, но очень гордых и значительных эмиратов Ближнего Востока. Но не только их. Потому что сама Сирия – это колоссальная мозаика. Она состоит из множества частиц. Это религиозные секты. Это национальные меньшинства. Это социальные группы. Это чисто этнические или территориальные образования, учесть которые необходимо, потому что свод будущего договора о мирной Сирии должен быть плотным и крепким. И здесь наша дипломатия предлагает невероятные усилия, мобилизует все свое искусство, все свое умение.

Особые отношения с Америкой. Усилиями нашей дипломатии, наших политических философов была сформулирована концепция ИГИЛ как мирового зла, как абсолютной угрозы для всей земной цивилизации. И американцы подписались под этой концепцией. И в недрах этой концепции установилось, пока еще хрупкое, взаимодействие России и Америки, американских воздушных сил и российских воздушных сил. Но уже есть коммуникации, уже есть обмен информацией, уже есть координация штабов. От этого первоначального успеха, первоначального синтеза интересов мы можем развивать наши отношения и в дальнейшем в других направлениях: в торговых, геостратегических, быть может, и военных.

Все это говорит о том, что сегодня в России складывается новая школа русской дипломатии. Потому что подходы к сегодняшним проблемам, проблемам сегодняшнего загадочного, быстро меняющегося мира, эти подходы во многом таинственны, требуют новаций, требуют открытий, требуют огромного творчества. Сегодняшние российские дипломаты, и это дал нам понять Путин на Валдайской встрече, пытаются анализировать мировые противоречия не только как противоречия экономические, политические, геостратегические. Нет. Дипломаты пытаются войти в самую глубь этих конфликтов, понять их таинственную метафизическую, историческую сущность.

Период распада, ослабления государства российского кончился, он был преодолен. И наше государство стало вновь восходить из черной ямины, из черной дыры. И по мере усиления нашего государства усилилась наша дипломатия. Первым ощутимым успехом новой российской дипломатии была договоренность с американцами, с Западом в целом, о том, чтобы во время второй чеченской войны прекратилось снабжение сепаратистов оружием и финансами.

А потом случился конфликт с Грузией и создание Южной Осетии и Абхазии. И эти маленькие государства, эти крохотные страны существуют благополучно под крылом русской защиты, под крылом нашей мощной обороны.

А потом наступило воссоединение с Крымом. И здесь наша дипломатия проявила верх виртуозности, верх усилий, верх своей красоты. Наша дипломатия сегодня – это дипломатия наступления. Это дипломатия увеличения нашей силы.

Еще недавно противники России, которые топтались на наших несчастьях, на нашей слабости, казались непобедимыми, хохотали над нами. Они сегодня приумолкли, они отступили. Они стали считаться с нашим дипломатическим умением, с красотой, изяществом наших дипломатов, с бесстрашием наших дипломатов, ведущих свою линию в Организации Объединенных Наций. С бесстрашием наших дипломатов, которые разлетаются по всему миру, как вестники нашей непобедимой великой родины.

Когда-то, после поражения в Крымской войне, Россия оказалась опрокинутой. Она была унижена в военном отношении, в политическом, в моральном. Был растрачен этот солнечный запас энергии, которую Россия получила после победы над французом. Но в дипломатии появился гений. Появился Горчаков. И он, благодаря виртуозным своим усилиям, благодаря своему сверхразуму, благодаря своим провидениям, сумел восстановить русское, сумел восстановить русский статус, сумел вернуть Россию в число великих держав Европы и мира.

Сегодня российская дипломатия – это коллективный Горчаков. Мы восстанавливаем свое державное место в мироздании. Башня однополярного мира качается, крошится, готова упасть. И на этих обломках однополярного мира выстраивается новая архитектура, архитектура нового глобального дома, нового глобального храма. И русская дипломатия с ее уникальным дизайном, с ее уникальным дипломатическим архитектурным стилем играет великую роль в создании этого нового мирового дома