Бессмысленность нового витка приватизации, осуществляемой либеральным кланом, очевидна: на падающем рынке (да еще и в условиях санкций) она неминуемо выльется в распродажу по дешевке, производящую впечатление (особенно на фоне неиспользуемых остатков бюджета в 10,2 трлн.руб. по состоянию на 1 февраля) циничного и заведомо преступного грабежа страны в стиле «семибанкирщины» середины 90-х годов.

Из-за санкций западные компании не смогут участвовать в приватизации прямо, уступив место российским олигархам, связанным с привластными представителями либерального клана. Именно они заинтересованы в том, чтобы повторить опыт 90-х и приобрести госактивы по демпинговым ценам, и ради этого не стесняются представлять эффективные госкомпании в невыгодном для них свете. Зависимость отечественного олигархата от Запада позволит глобальному бизнесу использовать его как простую оболочку и установить контроль за ключевыми корпорациями нашей страны через формально российских олигархов.

Новейшая распродажа акций нефтяных компаний может вызвать немало вопросов, когда цены на нефть начнут восстанавливаться. Даже западные специалисты (такие, например, как бывший советник Министра финансов США Пол Крейг Робертс и автор бестселлера «Суперимпериализм» Майкл Хадсон) предупреждают: «приватизация не поможет реиндустриализации экономики России, она усугубит ее превращение в экономику рантье, прибыль которой выкачивается в пользу иностранных владельцев». Более того: в современных условиях приватизация – способ «завлечь Путина в ловушку и уничтожить контроль России над собственной экономикой, которую он восстановил после времен Ельцина, когда Россию грабили во имя иностранных интересов».

Разрушительность нового витка приватизации такова, что экономические риски создает даже подготовка к ней. Ведь, чтобы купить привлекательный актив подешевле, его рыночную цену нужно свести к минимуму, — и тогда можно будет заплатить даже чуть больше искусственно заниженного «рынка» и все равно остаться с гарантированной сверхприбылью.

Простейший способ снижения стоимости компании – ее дискредитация. Начало этого процесса мы, похоже, уже видим: российские медиа и соцсети трясет в пароксизмах ненависти – пока к «Роснефти», опубликовавшей данные о вознаграждении 11 своих топ-менеджеров по итогам 2015 года.

Старательно генерируемое СМИ возмущение полностью игнорирует ряд существенных деталей. Так, вознаграждение включает выплаты по итогам 2014 года, когда компания реализовала несколько выдающихся проектов. Эти выплаты, осуществленные во II квартале, были исчерпывающе обоснованы.

Надо сказать, что в 2015 году «Роснефть» добилась новых выдающихся успехов, среди которых рекорд добычи (254 млн. т. нефтяного эквивалента), беспрецедентные 84% успешности поисково-разведочного бурения, продолжение уверенного, несмотря на рост цен, снижения эксплуатационных затрат более чем на 3% в год. В долларовом эквиваленте прибыль до уплаты процентов, налога и амортизации (EBITDA) упала за 9 месяцев 2015 года на 39% по сравнению с 47% у Chevron, 48% у Shell, 51% у Statoil и 74% у BP.

Эти успехи достигнуты во многом за счет привлечения иностранных специалистов, включая топ-менеджеров — носителей уникального опыта и глобальных связей. Их оплата определяется стандартами глобального бизнеса, нарушение которых приведет к потере этих специалистов и снижению эффективности компании, что обернется несравнимо большими потерями и для нее, и для всей экономики.

Ведь в том числе благодаря усилиям иностранных топ-менеджеров прибыль «Роснефти» за прошлый год примерно равна прибыли всей банковской системы страны, — при очевидной несоизмеримости вознаграждения топ-менеджеров последней. Но это не вызывает негодования либералов: банками управляют в целом «свои люди», а дискредитировать госбанки до их приватизации им попросту не имеет смысла.

Политика вознаграждения топ-менеджеров «Роснефти» как госкомпании определяется главным акционером – государством. И при механическом сопоставлении они кажутся даже больше, чем у частников. Но у членов правления «Роснефти» нет других источников доходов, в частных же компаниях топ-менеджеры, как правило, являются и владельцами, и, следовательно, получают большие средства в виде дивидендов (по некоторым оценкам, члены правления того же «ЛУКОЙЛа» получили свыше 32 млрд. руб. дивидендов). Поэтому прямое сравнение такого рода некорректно.

Несмотря на резкое ухудшение конъюнктуры, «Роснефть» перечислила в бюджет 2,3 трлн. руб. – почти четверть его доходов (налоговая нагрузка «Роснефти», по оценкам, составляет 53% выручки по сравнению с, например, 43% у «ЛУКОЙЛа»).

Если пакет акций «Роснефти» по рецептам 90-х будет продан российской, а затем и зарубежной олигархии, прозрачность компании снизится, полная информация о выплатах исчезнет, а средства вместо бюджета пойдут в карманы приватизаторов. Однако либералы, в том числе и во власти, будут довольны: государство ослабнет, а один из его ключевых активов перейдет в «правильные» руки, — и, возможно, будет использован в политической борьбе против сторонников этатистской модели.

Источник