СЛОЖНО «ПРОСТИТЬ» ГОРБАЧЕВА
Николай Стариков
— Когда началась перестройка, мне было 15 лет. В 1987 г. я поступил в инженерно-экономический институт. К тому моменту, когда я его окончил, в стране не осталось ни экономики, ни химической промышленности, работе в которой меня обучали. Многие, такие как я, были вынуждены охранять ларьки или продавать газеты в электричках. И мне сложно простить это Горбачёву.
Я не могу простить ему то, что из моего и из параллельного класса несколько человек умерли от наркотиков; что кто-то из моих знакомых погиб в межнациональных конфликтах, которые начались в стране повсеместно; что кто-то спился, потому что в результате реформ не нашёл работу. Я не могу простить Горбачёву ни наших офицеров, выведенных из Германии в чистое поле, ни преданных нами союзников, начиная с Афганистана и заканчивая Кубой.
Горбачёв в один момент уничтожил экономический блок наших союзников — СЭВ, переведя его на расчёты в долларах. Без особой необходимости распустил военно-политический блок — Варшавский договор. Он и правда был настолько наивен, что верил, будто НАТО после этого тоже возьмёт и распустится?
Были ли у СССР в 1985 г. такие проблемы, каких у него не было году в 1941-м? Почему в тот раз мы устояли, а теперь развалились? И почему Китай, развивавшийся по нашей модели, но сильно от нас отстававший, смог достичь фантастических результатов, а СССР рухнул? Говорить, что у Советского Союза не было перспектив, — значит, отрицать реальность.
Думаю, что Горбачёв боролся не за сохранение СССР, а за сохранение собственного влияния. Иначе в декабре 1991 г. он как легитимный президент Советского Союза, которому подчинялись могучие спецслужбы и армия, отдал бы приказ об аресте троих заговорщиков в Беловежской Пуще. Но вместо этого он заявил о сложении с себя полномочий…
Так что ничего положительного в этой фигуре я не вижу. Да и народ к 1991 г. в нём полностью разочаровался.
