Шабаш либералов

Михаил Делягин

заметки о гайдаровском форуме — 2016

Либеральный клан, стремящийся окончательно поставить российское государство на службу глобальному бизнесу, интересы которого объективно несовместимы с интересами даже существования, не то что развития нашей страны, традиционно начинает новый год "Гайдаровским форумом", на котором уточняются общие подходы и повестка дня тех, кто хочет ввергнуть нас обратно в 90-е.

В силу невозможности публичного признания реальных целей либеральной стратегии и политики выступления участников форума традиционно отличаются бессодержательностью, абстрактностью и игнорированием реальных проблем России, а самое главное — причин, порождающих и усугубляющих эти проблемы. Ведь в устах представителей либерального клана, определяющих и неуклонно проводящих в жизнь социально-экономическую политику, мало-мальски честное описание ситуации неизбежно станет "явкой с повинной".

Паноптикум безграмотности и безответственности

Форум начался обсуждением возможности разработки стратегии развития страны до 2030 года в условиях высокой неопределенности. Сам вброс идеи разработки "Стратегии-2030" представляется не боле чем попыткой отвлечь внимание от фатального провала заведомо беспомощной, не имевшей отношение к реальности и не предусматривавшей механизмов реализации "Стратегии-2020", наглядно доказавшей интеллектуальную импотенцию либералов еще в президентство Медведева.

Однако заявление безграмотного рифмоплета, бывшего помощника Гайдара, а ныне министра "экономического развития" Улюкаева, названного на форуме же "водолазом" за бесконечные и бесплодные поиски экономического "дна", что "есть равные шансы на ослабление и укрепление рубля", — не просто проявление самовлюбленного непрофессионализма.

Одной из важнейших функций государства является формирование будущего при помощи четкой и понятной для общества стратегии действий, преследующей национальные цели, пусть даже и меняющимися методами. Формулируя эти цели в меняющемся мире и заявляя о намерении и способах их достижения, государство создает стабильность, необходимую для нормального развития экономики. Улюкаев своим заявлением (как и большинство остальных либералов) четко зафиксировал принципиальный и последовательный отказ от исполнения этой обязанности государства — что вполне естественно для тех, кто служит не своему народу, а глобальному бизнесу, который, в силу своего преимущественно спекулятивного характера, не нуждается ни в стабильности, ни в предсказуемости — более того, они для него неприемлемы в принципе.

Впрочем, Улюкаев успокоил российских экономистов, пообещав "десятилетия" дешевой нефти, — что, учитывая общеизвестное качество его прогнозов, вызвало ожидания скорого ее удорожания.

Говоря о том, что население страны перешло от "потребительского" типа рыночного поведения к "сберегательному", Улюкаев продемонстрировал то ли потрясающую безграмотность, то ли вопиющую жульническую подтасовку (на которую, впрочем, как и на остальные нелепицы, либералы практически не обратили внимания). Обосновывая тезис о смене "потребительской" модели рыночного поведения населения на "сберегательную" (мол, ничего страшного не произошло, россияне просто стали сберегать те деньги, которые они раньше тратили), Улюкаев сравнил сокращение розничного товарооборота в реальном выражении (то есть с учетом инфляции) с номинальным, не скорректированным на рост цен ростом сбережений населения, который составил за первые 11 месяцев года не названные им 15%, а 15,5%.

Однако, с учетом даже официального уровня инфляции, этот рост становится пренебрежимо малым, а, если вспомнить, что реальная инфляция, ощущаемая большинством российских семей, превышает официальную вдвое (о чем говорили социологи на том же Гайдаровском форуме), — в 2015 году произошло весьма существенное сокращение не только потребления, но и сбережений россиян.

Понятно, что констатация этого неприемлема для либералов, чьими усилиями в значительной степени вершится нынешняя потребительская катастрофа, которая по своим масштабам может со временем стать сопоставимой с катастрофой 90-х годов, — именно поэтому Улюкаев сравнивает заведомо несопоставимые величины и, создавая иллюзию роста сбережений граждан, с напыщенным видом воспроизводит либеральную мантру начала 90-х о "необходимости развития банковской системы как инструмента превращения сбережений в инвестиции". То, что вся либеральная политика сейчас, как и тогда, нацелена на блокирование этого процесса, Улюкаева, похоже, не интересует: главное — произнести правильные слова и создать у наивных руководителей страны ощущение своей компетентности и добросовестности.

Либералы намерены продолжить разрушение России

Министр финансов Силуанов сообщил о дефиците федерального бюджета за 2015 год в размере 2,6% ВВП. Это существенно ниже первоначально намечавшегося дефицита в 3,7% ВВП и, хотя сверхдоходы бюджета носят инфляционный характер (а расходы не индексируются на дополнительную инфляцию и, соответственно, являются недостаточными, как и в 90-е годы), представляется весьма значимым достижением.

Тем не менее, отчитавшись о нем, Силуанов немедленно сообщил о новом 10%-ном секвестре расходов федерального бюджета, живо напомнившем 1997 год (не говоря о ползучем сокращении расходов последних лет). Это выглядело откровенно нелепо в ситуации, когда федеральный бюджет по-прежнему буквально захлебывается от денег: на 1 ноября неиспользуемые остатки на его счетах превышали 10,2 трлн. руб. и, судя по величине дефицита, сократились за декабрь не так уж и значительно. При этом неиспользованные бюджетополучателями средства составили по итогам года 1,1 трлн. руб. (250 млрд. по открытым статьям бюджета и 850 — по закрытым), а "зависшие" авансы превысили, по некоторым данным, 4 трлн. руб.). Глава Счетной палаты РФ Татьяна Голикова "признала" из этой суммы только 832 млрд. рублей по расходам "силовых" ведомств, что является симптомом вновь нарастающего раскола между "силовиками" и "либерал-монетаристами" на верху российской "властной вертикали".

Понятно, что сократить расходы бюджета (да еще по-иезуитски предложив ведомствам самим решить, от чего они могут отказаться, подменяя тем самым государственные приоритеты ведомственными) значительно проще, чем повысить эффективность его исполнения. Но главной причиной подобной позиции министра финансов представляется все же пресловутая "максима Дворковича", предельно точно и честно выражающая политику правительства Медведева: "Россия должна платить за финансовую стабильность США". И, соответственно, главным бюджетным приоритетом правительства Медведева является не финансирование тех или иных задач развития страны, а замораживание денег налогоплательщиков в бюджете и вывод их из России в финансовые системы стран, ведущих бескомпромиссную экономическую войну на наше уничтожение.

Как экономист, Силуанов не может не знать, что инфляция в России вызывается в первую очередь произволом монополий и девальвацией рубля, — однако он не постеснялся повторить заведомо не соответствующую нашей действительности либеральную мантру четвертьвековой давности о том, что дефицит бюджета надо сокращать при помощи сокращения расходов ради борьбы с инфляцией.

Не менее циничным было его заявление о необходимости форсирования приватизации для получения бюджетом 1 трлн. руб. в течение ближайших двух лет (в бюджете 2016 года, подписанном президентом Путиным, доходы от приватизации предусмотрены в размере 90 млрд. руб.). Понятно, что Силуанова в принципе не интересует вопрос о том, зачем нужен 1 трлн.руб. бюджету, который даже в условиях кризиса не способен раздать бюджетополучателям 1,1 трлн.руб. и при этом просто не знает, что делать еще с более чем 10,2 трлн.руб.. Для либералов приватизация является самоцелью, идеологической ценностью, которую надо осуществлять просто потому, что они служат, по всей видимости, не государству и своему народу, а враждебно противостоящему им глобальному бизнесу.

Самые лакомые куски государственной, то есть общенародной собственности должны быть проданы в частные руки, даже если их цена будет драматически низкой из-за плохой конъюнктуры, — вероятно, просто для того, чтобы генерируемая ими прибыль в принципе не могла достаться народу. Возможно, либералы надеются и сами поучаствовать в приватизации, ухватив себе кусочки того имущества, которым они управляют, — хотя, безусловно, основная его часть перейдет под контроль глобального бизнеса, которому они верно служат и чьи интересы они изобретательно и эффективно реализуют.

Засидевшийся на должности декана факультета "свободных наук и искусств" Санкт-Петербургского университета Кудрин порадовал либералов указанием на необходимость снижения уровня жизни россиян: мол, в последние полтора года доходы росли быстрее экономики, и теперь они должны быть приведены в соответствии с ее состоянием.

При этом он тактично умолчал о том, что уровень жизни ускоренно рос в прошедшие полтора десятилетия прежде всего у одной части россиян (связанных с либералами и олигархами), а сокращать ее предполагается почему-то у другой (у основной массы граждан, даже "на пике" благосостояния получавших незначительные доходы).

Не заикнулся Кудрин и о том, что рост реальных доходов в последние полтора десятилетия носил компенсационный характер и обеспечил лишь восстановление, — причем, с учетом роста платности и деградации социальной сферы, в основном заведомо недостаточное, — чудовищной катастрофы 90-х годов.

Неформальный лидер либерального клана оглушил аудиторию политически заведомо неприемлемой альтернативой: повышение или налогов, или пенсионного возраста, — за которой замаячила реализация его давних намерений по резкому сокращению расходов на ОПК. Перебросив высвобожденные средства на социальные нужды (что можно сделать даже без каких-либо письменных указаний, просто недофинансируя одни расходы и перефинансируя другие), можно будет обеспечить победу "Единой России" на сентябрьских выборах и триумфальный приход автора этой победы — Кудрина — на место Медведева. А главное — обескровливание ОПК позволит лишить Россию возможностей самозащиты и начать разыгрывать на ее территории различные ливийско-украинские сценарии, что может привести Кудрина на пост президента не только в случае тех или иных трагических случайностей, но и при сугубо закономерном обрушении либералами нашего общества в социально-экономическую катастрофу.

Однако наиболее оригинальным представляется выступление первого вице-премьера Шувалова, который начинал свою карьеру в качестве юриста еще у Березовского. Он с неподдельной гордостью заявил, что неназванные им специалисты считают: правительство Медведева не совершило никаких значимых ошибок за все время нынешнего кризиса. Если данные специалисты представляют интересы глобальных монополий, эта оценка верна: всемерное стимулирование спекуляций и последовательное блокирование развития правительством Медведева, его принципиальный отказ от всякой защиты национальных интересов действительно представляется почти идеальной реализацией интересов иностранного спекулятивного капитала, — чудовищно разрушительного для российской экономики и общества в целом.

Вероятно, Медведеву и Шувалову не дают покоя лавры Набиуллиной, которая за свою чудовищную политику стимулирования бегства капиталов из России (которая принесла первые плоды уже в январе 2014 года, еще при дорогой нефти и сохранении законной власти на Украине), а затем — за полный отказ от ограничения этого бегства, была названа Западом лучшим в 2014 году руководителем центрального банка.

Верхом бесстыдства представляется заявление Шувалова о том, что правительство Медведева никогда не предоставляло никакой недостоверной информации. Вероятно, первый вице-премьер запамятовал систематические безумные "прогнозы", сделавшие заведомо неадекватными все бюджеты последнего времени, включая бюджет 2016 года, который, как и прошлые, приходится корректировать "на ходу", дестабилизируя всю бюджетную систему, а значит — и все общество. Не стоит забывать и того, что одной из причин банкротства "Трансаэро" были, вероятно, официальные прогнозы правительства, неуклонно обещавшие (и обещающие до сих пор) скорое восстановление экономического роста и обосновывавшие тем самым предоставление авиакомпании всё новых кредитов — просто, чтобы продержаться до обещаемого правительством улучшения конъюнктуры.

На этом фоне выступление премьера Медведева оказалось исключительно блеклым и бессодержательным. В стиле своего бессмертного "свобода лучше, чем несвобода" он рассказал, что население, к несчастью, беднеет, но зато удешевление нефти привело к снижению зависимости от нее (действительно: чем меньше доходы, тем меньше их доля, что неграмотными людьми может квалифицироваться как снижение зависимости от них), а сельское хозяйство, металлургия и банковский сектор всё еще (вероятно, несмотря на запредельные усилия либералов) чувствуют себя хорошо.

Ярким событием форума стало выступление Грефа, который чистосердечно признался, что не готовился к нему. Вероятно, поэтому он отложил заранее подготовленную для него презентацию о развитии банковской системы (действительно, чтобы докладывать, ее надо хотя бы один раз прочитать) и поговорил о наболевшем, — о том, что представляется наиболее значимым для либерального клана.

Прежде всего, Греф со вкусом объявил, что Россия проиграла глобальную экономическую конкуренцию и обозвал ее страной-"дауншифтером" (вероятно, не вполне понимая смысл этого красивого и звучного иностранного слова, ибо дауншифтеры добровольно сокращают свое потребление до комфортного для них уровня — в то время, как либералы сокращают потребление россиян до заведомо некомфортного уровня, и отнюдь не добровольно, учитывая массовое неприятие их уничтожающей страну социально-экономической политики).

Греф тактично умолчал о том, что Россия проиграла глобальную конкуренцию прежде всего благодаря усилиям его единомышленников-либералов, в том числе — и его собственным усилиям (именно он разрабатывал стратегию на "нулевые" годы, длительное время был министром экономического развития и торговли, а также являлся одним из ключевых лоббистов, запихавших Россию в ВТО на сначала засекреченных и, как потом оказалось, заведомо кабальных, по сути дела — колониальных, условиях.

Заявление Грефа о том, что снижение цен на нефть является началом эпохи импортозамещения, представляется демонстрацией органической неспособности либералов к логическому мышлению (которая для них необходима, ибо понимать последствия своих действий по уничтожению своей страны и своего народа в интересах глобальных монополий, действительно, может быть слишком тяжело). Ведь альтернативная энергетика развивается при дорогой энергии, когда есть необходимость замещать традиционные источники. Когда эти традиционные источники, в первую очередь — углеводороды, стоят дешево, потребность в их замещении попросту отсутствует, а идеологические обоснования вроде необходимости борьбы с глобальным изменением климата, причины которого остаются неизвестными, заведомо недостаточны для требуемых колоссальных инвестиций.

В качестве ключевой задачи российских либералов Греф честно назвал окончательную ликвидацию последних остатков советского образования, учившего человека самостоятельно мыслить и потому снижавшего возможности манипулирования людьми. Памятно и его выступление на Петербургском форуме 2012 года, где он ярко и убедительно обосновал недопустимость осознания народом России либеральной политики: что у обычного либерала на уме — у Германа Оскаровича на языке.

Еще Андрей Фурсенко, выходец из высшей академической среды, в бытность свою министром образования указывал, что вузы должны готовить не творцов и профессионалов, как в проклятом либералами Советском Союзе, а "квалифицированных потребителей". Мы видим сегодня жизненный крах миллионов этих людей, которых научили находить более выгодный кредит, тщательно вытравив из их сознания способность задумываться о том, нужен ли им покупаемый в кредит товар, и чем они будут возвращать кредит.

Греф, Сбербанк которого буквально терроризирует своих клиентов спам-рассылкой СМС с предложением взять кредиты, предлагает окончательно сделать обучение узкопрофильным, ориентированным исключительно на потребности бизнеса. Он оперирует понятием "конкурентоспособный гражданин", — по всей видимости, запрограммированный на выполнение очень ограниченного набора операций, практически не способный к самостоятельному мышлению и находящийся поэтому в рабской зависимости от корпорации-работодателя.

Исключительно интересен призыв Грефа к изменению государственных институтов в России, конкретизированный Чубайсом в его твиттер-записи как "изменить все государственные институты". И ведь действительно: сегодняшнее российское государство — при всей его слабости, коррумпированности и зависимости от Запада, — всё же сохранило, как показало воссоединение с Крымом и борьба с созданным США терроризмом в Сирии, способность действовать в интересах своего народа и хотя бы периодически вспоминать о национальных интересах. Более того: оно может делать это в полном соответствии с международным правом (не будем забывать, что в момент спасения 2,3 млн. жителей Крыма от нацистского террора государственности на Украине, в результате организованного США переворота, просто не существовало), демократично, гуманно и эффективно.

По всей видимости, это неприемлемо для российских либералов, в том числе и привластных, для которых государство просто не может быть ничем иным, кроме как простым придатком глобальных монополий. Ситуация, в которой государственные институты позволяют российскому президенту оставаться на своей должности, опираясь на поддержку народа, несмотря на его неприемлемость для глобальных монополий, похоже, является невыносимой для либералов, — и обеспечивающие это положение государственные институты должны быть демонтированы.

Что нужно России?

Еще раз с предельной наглядностью обнажив агрессивное безумие и разрушительность политики российских либералов, Гайдаровский форум невольно подчеркнул категорическую необходимость решительного отказа от "реформ" в пользу нормальности, а от разграбления страны — в пользу созидания.

Содержательные меры обеспечения социально-экономического прогресса вполне очевидны уже долгие годы. Основа развития — модернизация инфраструктуры, которая резко снижает издержки экономики и стимулирует деловую активность.

Но, чтобы направленные на решение этой задачи средства не были выведены на валютный рынок и, после обрушения рубля или проедания международных резервов (а скорее всего — и того, и другого вместе), за рубеж, необходимо отделить спекулятивные капиталы от остальной экономики, лишив производительный и торговый капитал возможности финансовых спекуляций. Это делали все развитые страны на уровне зрелости своих финансовых систем, соответствующих нынешнему российскому: кто этого не сделал, тот не имел ни одного шанса стать развитой страной, — и не становился ею…

Необходимо, как делали все развитые страны, жестко ограничить произвол монополий и, как это сделали даже США и Италия, коррупцию во власти.

Следует обеспечить разумный, хотя бы на уровне Евросоюза, протекционизм, так как иначе российские производители не получат даже российского рынка сбыта, а контракты на все работы достанутся иностранным компаниям.

Для наличия рабочих рук надо нормализовать системы здравоохранения и образования, которые должны стать инструментами укрепления общественного здоровья и созидания нации, а не способом грабежа людей и дебилизации молодежи.

И, наконец, надо гарантировать гражданам России экономическое выражение права на жизнь — реальный, а не фиктивный прожиточный минимум, переориентировав на решение этой задачи всю бюджетную политику в отношении регионов. Деньги на это, менее 1 трлн.руб. в год, основная часть которых вернется в бюджет, — с избытком есть на все ближайшие годы.

Однако даже начало преображения России требует очищения власти от либералов, искренне гордящихся страшным уроном, который они нанесли нашей стране и нашему народу, не стесняющихся публично прославлять заведомых преступников, последствия деятельности которых представляются вполне сопоставимыми с гитлеровским нашествием.

***

Краткие биографии 27 ключевых российских либералов, в том чис­ле мно­гих участников Гайдаровского форума, подробно проанализированы в книге М.Г. Де­ля­гина "Светочи тьмы. Физиология либерального клана: от Гайдара и Березовского до Собчак и Навального", только что вышедшей в издательстве "Книжный мир". Педантичное изучение жизненного пути российских либералов и их мотиваций позволило автору выйти на широкие и точные обобщения, выявить специфику их деятельности и подробно описать действительно уникальный феномен современного либерального сознания.