Если Бог за нас, кто против нас?
Послание св. апостола Павла римлянам
Не успели чернила высохнуть на моей подписи под статьей «Главная угроза — местные русские» (http:// imhoclub.lv/ ru/ material/ glavnaja_ugroza_mestnie_russkie), в которой я анализировал русофобскую природу годового отчета Полиции безопасности, как меня в эту самую организацию на допрос вызвали.
При входе в учреждение, как в известном произведении А.Данте было написано: «Оставь надежду всяк сюда входящий». Во всяком случае, мне так привиделось. Цербер двухметрового роста при входе тщательно обыскал меня и потребовал оставить у него на вахте легкую куртку, в которую я был одет. Я отказался. Он настаивал и попробовал отобрать ее силой. Я спокойно сказал ему, что куртку у меня он может отнять, но пусть сначала вызовет для этого дежурный отряд спецназа себе на подмогу. Громила опешил и руки от моей куртки убрал.
Причиной моей неуступчивости было то, что во внутреннем кармане куртки находилась икона российского воина Евгения Родионова. Двадцать лет тому назад он погиб в Чечне от рук международных террористов за то, что отказался предать православную веру и снять с шеи нательный крестик. Бандиты отрезали молоденькому призывнику голову. Среди православного люда Евгения почитается сейчас за священномученика.
Икону я получил две недели тому назад на круглом столе Изборского клуба, посвященном обсуждению подвига Е.Родионова. По итогам круглого стола его участники, я в том числе, подписали обращение к Патриарху Кириллу с просьбой начать процедуру признания Церковью героя священномучеником. Вручил мне икону на круглом столе глубоко верующий человек — Кирилл Фролов с напутствием, чтобы я икону держал всегда при себе, а Евгений будет хранить меня от злых сил. Как я мог отдать такую реликвию в руки инфернальным силам?
Провели на допрос в темный подвал, оборудованный под средневековую пыточную. Следователь сообщил, что я теперь не подозреваемый, а обвиняемый по давно возбужденному против меня уголовному делу и дал почитать постановление о передаче материалов его «изысканий» в прокуратуру. На трех страничках были перечислены мои «преступления». Это публично выказанные возражения против ввода танков НАТО в Прибалтику и предположение, что танки эти будут использоваться для подавления возможных бунтов членов русской общины. Как выяснилось вскоре после моих публичных протестов, натовцы провели в Прибалтике ряд военных учений на которых отрабатывали тактику подавления возможных бунтов оппозиции и изоляции ее лидеров, в том числе с привлечением сил американского полицейского спецназа. Эти учения широко освещались в международных СМИ. Потом был фильм BBC, в котором подробно рассказывалось о том, каков будет механизм трансформации этих бунтов в латвийском регионе Латгалия в Третью мировую войну. Более того, я видел, как на портале academia.edu, на котором я публикую свои научные труды, было пару сотен заходов читателей из США (район Лэнгли) и Великобритании дом на набережной в Лондоне), которые скачивали мой прогноз о развитии этнического конфликта в Прибалтике. Я даже стал самым читаемым автором на этом весьма известном аналитическом портале. Короче, мои предположения о роли натовских танков в Прибалтике полностью подтвердились. Научное сообщество, журналисты и работники западных спецслужб признало их вполне достоверными.
Данные обстоятельства следователя Полиции безопасности совершенно не интересовали, и он вынес постановление о том, что мне выезжать из Латвии больше нельзя. То есть, ко мне применили меру пресечения, которую применяют в нашей благословенной республике обычно только к серийным убийцам. Впрочем, учитывая природу учреждения, в котором я находился и мою культурно-языковую идентификацию, это решение не было для меня неожиданным. Конечно, особой радости оно тоже не вызвало.
При подписании постановления о запрете на выезд из Латвии я автоматически негромко произнес: «Священномучениче Евгений, спаси и сохрани!».
Тут следователь позвал еще одного двухметрового бородатого мужика устрашающего вида (и откуда они таких только берут?) для того, чтобы он сфотографировал меня и снять отпечатки пальцев для украшения уголовного дела. Бородатый мужик засучил рукава, надел страшные синие перчатки, развернул аппаратуру, которую я вначале сослепу принял за устройство для засовывания иголок под ногти, и попытался исполнить свой долг экзекутора. Однако самая современная американская аппаратура меня не видела! Меня пересаживали ближе и дальше от фотографического аппарата, наводили и уводили фокус, включали и выключали лампу, которая противно светила в глаза. Фотоаппарат меня не видел! Пальцы к электронному экрану прижимали поодиночке и все вместе, давили сильно и слабо, протирали специально смоченной спиртом тряпочкой. Изображения не было. Священномучениче Евгений скрывал меня от инфернальных сил.
Сообразив в чем дело, я потеплел душой и даже стал шутить. «Наверное, это ваши хозяйственники купили бывшую в употреблении американскую аппаратуру, а на сэкономленные деньги съездили на отдых в Турцию. – съязвил я. – Аналогичный случай был недавно в латвийской армии, когда на учениях сломалось две сотни «левых» саперных лопаток, закупленных у американцев ихними хозяйственниками».
Работникам плаща и кинжала было не до шуток. «Вчера еще работала» — бормотал себе под нос бородатый санитар. От волнения узкий его лоб покрылся испариной, руки дрожали, и он заговорил на русском языке, хотя до этого изъяснялся исключительно на государственном — латышском.
В попытках «зафиксировать» меня в электронном виде прошло более часа. Наконец, санитар в перчатках попытался особым образом выкрутить мои большие пальцы, прижимая их к американскому сканеру и сделал достаточно больно. В ответ я выругался совершенно неподобающим образом в его адрес (в чем искренне каюсь, поскольку была пасхальная неделя) и заявил, что больше не намерен терпеть пытки. Это мое заявление внесли в протокол (без ругательств).
Контрразведчики долго размышляли, что им со мной делать. В электронном протоколе ввели данные, что у обвиняемого на руках нет пальцев (я подглядел — там есть такая опция), а в галерее портретов преступников зафиксировали личность очень похожую на Степашку из сериала «Спокойной ночи малыши», в образе которого я после принятия драконовских поправок к Уголовному кодексу Латвии теперь выступаю на интернет телеканале Russbalt TV (https://www.youtube.com/watch?v=SOSN7H9f36s).
Потом следователя осенило, и он через интернет залез в электронную базу данных Регистра населения Латвии. Я месяц назад менял свой просроченный паспорт и там должны были находиться и моя фотография, и мои отпечатки пальцев. Каково же было удивление работников Охранки, когда они данных обо мне в Регистре населения также не обнаружили! Сатрапы «сбледнули с лица».
Тут я совсем развеселился и заявил: «Все. Заканчиваем допрос. Я уже устал. А то буду являться к вам регулярно по ночам и пугать».
Работники Полиции безопасности в полной тишине свернули свои пыточные принадлежности и молча вывели меня из темного подвала наружу, на свет Божий.
Я еще раз, уже громко, произнес: «Священномучениче Евгений, спаси и сохрани!»
Пресс-служба Изборского клуба
