Мазанка ХХI века
Владислав Шурыгин
…Я помню первую встречу с ними.
1999 год. Крым. Август. Балаклава.
Совсем ещё юные ребята. Лёгкие, почти воздушные, очень трогательные и искренние.
Она рыженькая, в веснушках, тонкая как соломинка, почти худышка. Он стройный, задумчивый, чем-то похожий на Франко Неро. Очаровательная дочурка, вечная наездница на папиной шее, сразу ставшая всеобщей любимицей, с удивительным прозвищем «Зелёный лазутчик»…
Разговоры о нагвалях, силе, сновидениях. Продолжение долгих бесед в сети на одной «трансцендентальной скамейке»…
Походы в горы, медитации и планы увидеться ещё.
Никакой политики. Только лето, солнце, Крым…
Потом были другие встречи.
Такие же радушные. В Крыму и в Киеве.
Новые разговоры. И первые споры. Пока ещё совсем не жаркие. Так, обсуждения…
О том, что у Украины своя дорога и она совсем не обязательно по пути с Россией, о языке — украинском и русском. О выборах.
Очень скоро выяснилось, что наши друзья горячие патриоты Украины.
Как по мне, так это вполне нормальное состояние людей искренне любящих свою страну. Только вот немного коробило, что в этом патриотизме всегда было какое-то странное «отслаивание» от России. Словно проведение черты, дистанция с неким близким, но чем-то провинившимся родственником. Не навязчивая, без злости, но упрямая, с давно выработанными и не принимающими аргументов убеждениями.
Вежливое молчание на все наши апелляции к братству и близости, к общему прошлому и общим интересам.
Мы были всё так же друзья, но уже друзья по разную сторону границ…
Потом мы долго не виделись.
Всех закрутила жизнь и работа, заботы и дела.
Но однажды, уже после «померанчевой революции» в эпоху Януковича, мы с друзьями махнули на всё рукой и собрались в Киев. Просто увидеть этот прекрасный город — «мать городов русских», ну и, конечно, разыскать ребят. Точнее — восстановить дружбу. Искать их было не нужно. Они были вполне публичными успешными людьми, увлечённые творчеством и своими проектами.
Это была странная встреча — мы искренне и радостно встретились. Гуляли по городу, купались на песчаном откосе прекрасного Днепра, много говорили.
Нас связывало солнечное звонкое прошлое, было тепло и уютно, но иногда с Днепра, вдруг, налетали порывы ветра и становилось вдруг зябко…
Так же зябко становилось, когда мы заговаривали о реальности.
…Как-то нам хватило ума и такта не спрашивать о том, на чьей стороне были ребята в недавних событиях на «Майдане». В принципе, ответ был понятен. Но казалось, что этот кризис уже в прошлом, и мы сможем уже не спотыкаться на нём.
Нас даже пригласили посмотреть дом, который достраивали ребята в престижном районе Киева.
На этом же участке уже стоял дом её родителей, помнится, её папа в девяностые был крупным чиновником в правительстве Украины, поэтому мог позволить себе иметь такой участок. Но нас не знакомили и в дом не приглашали. Мы просто заехали посмотреть строящийся дом. И тогда меня впервые «зацепило» объяснение того, насколько «расово правильно» строился дом. Как дорого в нём было сделать «особые» традиционные украинские глиняные полы. Как патриотично, но очень дорого крыть дом снопами искусственной соломы. Это была, можно сказать, образцово показательная мазанка 21 века…
…Я много видел разных домов, и мои друзья в самых разных уголках мира строили себе дома, замки, вилы и прочие крыши над головой. Но лишь пару раз я сталкивался с похожими стройками. Как-то раз я попал к одному ударившемуся в язычество приятелю, который возводил какой-то языческий древнерусский терем в согласии с какой-то «правью» и «навью». Был ещё какой-то съехавший на викинговской истории знакомец, который тоже рассказывал мне о древней ориентации по сторонам света, «кошерных» и «некошерных» для такой стройки деревьях, Валгалле и прочих примочках норвежских саг.
Но это были откровенные фрики.
Мои киевские друзья фриками не были. Это всё было всерьёз. Это было осознанное выстраивание особой национальной идентичности. Причём не как экзотика, а как некий тренд…
Мы расстались дружески, можно сказать сердечно, но, как мне показалось, к облегчению обоих сторон. Ведь мы говорили исключительно о нашем общем прошлом, но не об общем будущем. Было совершенно очевидно, что для ребят его нет. Мы для них уже давно друзья из другой страны…
Потом мы вернулись в Москву и все занялись привычными делами. Украина ушла куда-то на второй план. До самого января 2014 года я не занимался этой темой и, честно говоря, не видел в этом смысла. Мне казалось, что всё давно решено. Медленное отдаление друг от друга с сохранением общих экономических интересов и человеческих связей…
Что случилось потом — хорошо известно.
Прошло пять лет и совершенно неожиданно мне прилетел привет из прошлого.
Случайно разбирая старые «запросы на переписку» я увидел знакомое имя и отправленную мне полтора года назад ссылку. Ссылка на старый (2014 года) ролик Невзорова, в котором тот поливает грязью политику России на Украине.
Я ответил, стараясь ничем не задеть чувства ребят, и хоть как-то сохранить ту тонкую ниточку человеческой связи, которая все эти годы нас соединяла. Но, увы…
Потом, после этого ответа, я был удалён из «френдов». История закончилась.
Как закончилась история дружбы и общения с, наверное, десятком моих друзей, однокурсников и сослуживцев, разорвавших всякое общение. Мне вот только непонятно, одно. Защитившись от «русского мира», что построила Украина? «Украинский мир»? Вот этот?
Я смотрю на это фото и возникает сильное дежавю! Я это уже видел. На другой фотографии. Июля сорок первого во Львове!
Семьдесят лет прошло, между этими двумя фотографиями. Но, как я вижу, «расово правильный» «украинский мир» не меняется. И Украине предстоит пройти по этому скорбному пути до конца. И судя по тому, что сейчас там происходит такое, не думаю, что он будет благополучным…
Свободная пресса 13.05.2016
