В 2017 году нам придется сдать экзамен на состоятельность деклараций, которые были сделаны. Вполне возможно, что будет несоответствие наших ожиданий и того общества, в котором мы окажемся.
О главных событиях и итогах 2016 года в интервью рассказал философ, главный редактор Царьграда Александр Дугин.
Назначение Володина: В 2016 году триумфально побеждает альтернативная модель
Елена Горенко (ведущая программы «Наша страна»):Я так понимаю, что для нас задача законодательной власти — это упрощать работу власти исполнительной, тем самым мы практически полностью отходим от западной модели, когда власти контролируют друг друга и этим, собственно, все время и занимаются. И в этом случае назначение Володина как человека очень жесткого и исполнительного, оно абсолютно оправдано.
Александр Дугин (философ, главный редактор Царьграда):Вы совершенно правы. На самом деле, если мы посмотрим философию современной демократии, мы легко обнаружим, что общество Нового Времени вообще не любит власть.
То есть это основная идея прогресса, что власть — это плохо, что власть надо ослабить, надо разделить, и на этом основан принцип Монтескье, принцип разделения властей. То есть существование исполнительной, законодательной и судебной власти призвано ограничить власть. Рассредоточить ее.
Соответственно исполнительная власть считается властью правительства, властью президента, законодательная власть издает законы такие, которые мешают все это делать, исполнительной власти работать и тем самым как бы рассредоточивают — а суды должны в спорных случаях выносить свой собственный вердикт относительно того, кто прав — исполнительная или …
А.Г.:То есть такая замкнутая система, которая не имеет к обществу по сути никакого отношения?
А.Д.:Понимаете, эта идея направлена на разрушение государства. Вот сама идея современной политической демократической модели, она направлена на то, чтобы рассредоточить принятие решений, постепенно его упразднить — к этому идет гражданское общество.
Собственно говоря, демонтаж государства является конечной целью этих демократических реформ. В нашем обществе, как вы совершенно справедливо заметили и в этих выборах в 2016 году твердо, триумфально побеждает альтернативная модель. То есть у нас в законодательную власть, призванную мешать исполнительной, ограничивать, препятствовать, создавать проблемы, приходят люди, которые воплощают в себе дух исполнительности, дух исполнения.
На самом деле Володин, как Вы совершенно правильно сказали, это исполнитель по преимуществу. Он был исполнителем, когда он работал в Думе, когда он работал в выборном штабе Путина, когда он работал в администрации президента. Вот он — исполнитель врожденный.
И, соответственно, когда в Государственной Думе, законодательном органе, главной фигурой становится исполнитель, когда побеждает партия, которая, по сути, не партия законодателей, это партия исполнителей — то вместо разделения властей происходит объединение властей. Государство, политика — усиливаются, полномочия президента — усиливаются, народ консолидируется, соединяется и, по сути дела, мы даем свою версию русской демократии. Которая просто прямо противоположна западноевропейской. Наша демократия — это единство народа, единство народа и нашего правителя, а не разделение. Это укрепление, соединение, объединение властей и создание той стабильности, которая является нашей целью и которая всех устраивает.
Укрепление вертикали власти идет снизу
А.Г.:Рекордное количество мандатов по итогам голосования получила Единая Россия -343, это такой необыкновенный уровень, и это говорит о том, что либералы по факту полностью провалились. Несмотря на то, что власть предоставляла на телевидение им максимум времени, они могли кому угодно донести свою точку зрения, свою позицию, но это не помогло. Это о чем говорит?
А.Д.:Это говорит о том, что укрепление вертикали власти в нашем обществе идет не столько сверху, сколько снизу. Потому что действительно на этих выборах был и снижен проходной барьер до 5% и предоставлены совершенно беспрецедентные, как вы заметили, самым разным партиям, самым разным представителям…
То есть если бы люди имели поддержку в народе, то, безусловно, на таких условиях они были бы услышаны, они бы прошли. Но они – демократы так называемые – они и в 90-е годы не были у нас популярны. Они нам были навязаны. И они как раз представляют собой что-то противоестественное, искусственное, и нам через колено их навязали, пользуясь неразберихой.
Как только люди стали разбираться и как только уровень большой демократии, когда люди соучаствуют в своей собственной судьбе, ведь по определению Артура Мёллера ван ден Брука, – демократия это соучастие в своей судьбе, и как только наше общество стало по-настоящему демократичным, либералов и так называемых профессиональных демократов просто смело к чертовой матери.
И чем больше оно становится демократичным, тем больше оно становится организованным, упорядоченным, и тем крепче вертикаль власти, что и отражается в рейтинге Единой России. Единая Россия собирается не как партия со своей позицией. Единую Россию выбирают потому, что это те, на кого указывает президент.
А президент не только популярный, не только любимый, президент это и есть народ. Президент — это то, в чем народ видит самого себя, свои лучшие качества. И поэтому президенту говорят — ваши руки развязаны. Если вы как бы мигнули и намекнули, что и коммунисты, и ЛДПР, и Справедливая Россия тоже имеют какой-то смысл, общество, конечно, скажет — мы в этом ничего не понимаем, о чем они говорят, но мы и их выберем, и их поддержим, потому что, в принципе, речь идет об объединении.
И эти четыре партии, обратите внимание – как они работают? Раньше они, просто подражая, имитируя Запад, пытались даже ругаться, сейчас – ни дискуссий, ни дебатов – полное единомыслие и единодушие. И это очень хорошо.
А.Г.:Потому что есть цель, Александр Гельевич.
А.Д.:Да, есть цель, есть общая цель, есть народ, есть президент, а все остальное не имеет большого значения, потому что доверие народа президенту, его тень и есть эти выборы.
Потому что если народ доверяет президенту, он считает, что все нормально, он не хочет никаких изменений, он вообще категорически отказывает либералам, а среди всех остальных, чем меньше будет шума, чем меньше будет непонятных агрессий или склок в этом самом парламенте, тем лучше. Чем дольше они и больше будут работать – смотрите, как они сейчас работают, даже жалуются там некоторые на Володина – правильно. Они работают так, как должны быть. Они исполняют. Наконец-то у нас законодательный орган стал по-настоящему исполнительным. Все наши депутаты исполняют то, что требует от них президент.
Борьба с коррупцией: когда распродают национальные интересы, нужно быть беспощадным
А.Г.:Перейдем еще к одной важной теме – тенденции 2016 года. Это, конечно, активизация борьбы с коррупцией, противостояние казнокрадам стало приобретать совсем иные черты. Можем сказать, что борьба с коррупцией носит все-таки системный характер? Или пока еще нет, или пока это просто заданное направление, куда мы движемся?
А.Д.:Понимаете, это сложный очень вопрос. Во-первых, наше общество пронизано коррупцией, это мы знаем по нашей жизни, здесь нельзя быть честным и говорить , что этого нет, что мы с этим системно боремся, и что мы это искоренили, нельзя.
Как только объектом коррупции становятся национальные интересы, когда мы начинаем предавать свою собственную страну, когда мы в угоду получения дополнительных нелегальных доходов приносим в жертву интересы собственного государства, суверенитет, народ, благополучие других людей, когда это приобретает характер криминальный или особенно жесткий — включая проституцию, торговлю органами, педофилии или, что еще страшнее, предательство национальных интересов (потому что это пик на самом деле самого страшного, что может происходить) — вот здесь, на мой взгляд, именно в этом аспекте, когда торговля становится торговлей Родиной, и переход от таких уютных борзых щенков, когда на самом деле объектами продажи становятся национальные интересы, наша история, наш народ, наши люди, наша душа, наша культура, вот тут мы должны быть безжалостны и беспощадны.
И те случаи этого года и с Захарченко, и с Улюкаевым, и все остальные случаи коррупции, они были связаны, на мой взгляд, не с тем, что эти люди воровали больше. А с тем, что эти люди перешли черту, с тем, когда эти люди стали выступать вредителями. Просто, на самом деле, когда они стали торговать Родиной. Это совсем другое.
Я опять же не оправдываю коррупцию, когда человек там ставит какую-то подпись, это неприятно. Это страшно раздражает и всех нас, это создает неприятные ощущения, но это еще можно понять.
Но когда начинается торговля Родиной, неважно, сколько ты взял – вот тут ты должен сидеть. Я даже думаю, что эти люди, самые громкие скандалы этого года, которые мы видели, о них нам не все говорят. Нам не все объяснили, нам показали просто, что взяли очень много, и это нехорошо, поэтому они сидят. На самом деле реально, конечно, причина их посадки не в этом, а в том, что в своих коррупционных стратегиях они не просто перешли объем, черту, а что они вступили в сговор с врагами России, что они совершили преступление против национальных интересов, и именно поэтому они выбраны первыми. Может быть, когда-то дойдут руки у нас до того, чтобы бороться со всей коррупцией, но начинать именно с этого.
Воля президента
А.Г.:Когда человек растаскивает свою собственную страну, когда он продает национальные интересы, это говорит о том, что он не видит себя в этой стране больше? Когда ты связываешь свое будущее, будущее своих детей с этой землей, с этим народом, с этой экономикой, с этим государством, ты не будешь воровать. Может, здесь стоит, как у нас говорят некоторые, подкрутить гайки, потому что когда ты понимаешь, что ты можешь в любой момент, имея двойной гражданство, уехать и жить совершенно спокойно, то это некое ощущение складывается обманчивое…
А.Д.:Вы правы. Но с этим как раз наш президент ведет настоящую войну. Он запретил крупным чиновникам иметь имущество в других странах, он по сути поставил ограничения на участие, например, иностранных компаний крупных в тех или иных значимых проектах, и это тоже ограничение и коррупция.
То есть, на мой взгляд, воля и решимость нашего президента Владимира Путина не допустить процветания такой торговли национальными интересами – это точно налицо.
Другое дело, что в 90-е годы это стало нормой. Неприязнь к своей стране, двойное гражданство, обучение детей на Западе, просто, по сути, дела перекачка финансов наворованных, естественно, откуда они еще возьмутся в стране, в которой не было частной собственности, — в оффшоры — все это было поощряемой с самого верха политикой нашей страны в 90-е годы.
И это уже стало нормой. И вот уже 16 лет Путин выправляет этот колоссальный чудовищный перекос. Если ранее предательство наших национальных интересов было идеологией, не так просто это вытравить.
И я думаю, воля к этому есть, вектор этот есть, но до системной борьбы с людьми, которые ненавидят собственную страну и чувствуют себя временщиками, еще мы не дошли. Вот такой был соблазн, использовать вахтовым методом свою Родину, продавать ее интересы – олигархами, Березовским, Гусинским, Ходорковским и еще теми, которые есть здесь же и сейчас, те же самые олигархи. Чем отличается, собственно говоря, Фридман от тех, кого я перечислил раньше – ничем. И эта идеология временщиков, она так проникла в крупный бизнес российский, что вытравить, в том числе из чиновников, что страшнее всего, ее очень трудно…
Если мы скажем – давайте искореним коррупцию, это означает, что мы отказываемся с ней бороться, мы просто отказываемся и говорим– давайте будет все хорошо, ничего плохого. Если мы внимательнее посмотрим на этот процесс, мы поймем, что так вот с кондачка целиком мы его не одолеем, и никто не примет решения, никто не вынесет постановление, потому что тут же коррупция – она найдет такой способ, чтобы обойти решение о расстреле, за одного олигарха просто проплатит другой олигарх и все. А решение снять одного чиновника – проплатит его конкурент на это же собственно место.
К сожалению, у нас слишком все запущено, поэтому изначально надо разделить. Мне понравилась идея, что надо начать с людей, которые торгуют Родиной, в первую очередь, и здесь необязательно им объяснять даже, что они украли больше.
И тогда другие подумают – подумают о себе, о жизни, о Родине, о том, что такое любовь к Родине и что такие правила есть, и правила будут установлены. Вы знаете, мой один знакомый, который руководил спецслужбой в одном очень важном регионе на юге России, он говорил: «У нас страшные вещи есть: торговля органами, детьми, проституция, как везде, я не могу это искоренить. Но одну вещь – женщин славянской национальности чтобы среди живого товара не было, чтобы органы детей не использовали, педофилов чтобы не было ни одного, формально у нас нет смертной казни, но вас не будет, если вы перейдете эту черту». Вот так начинается хотя бы минимальный порядок.
А.Г.:Это все равно позиция силы, Александр Гельевич…
А.Д.:Позиция силы, но в другой области есть такой же человек с такими же законами, с такими же возможностями обходами закона, но он этого не делает. Здесь очень важна решимость.
Всё зависит от человека. Если мы хотим спасти страну, то неформальным образом по внутреннему убеждению необходимо отстранить от власти людей, торгующих нашими национальными интересами. Во всех сферах. Неважно, сколько они украли, там все равно большие суммы, астрономические – взяли они, скажем, там сто миллионов или 2-3 миллиарда – не важно. Важно, что они должны быть закрыты.
Импортозамещение и протекционизм
А.Г.:Александр Гельевич, о позитивном хочу немножко, перейти к позитивной теме. Этот год ознаменовался успехами в импортозамещении, 2016 год я имею в виду, локомотивами в этой сфере, по словам президента, стали фармацевтика, легкая и тяжелая промышленность, невозможно не отметить успехи и агропромышленного комплекса.
Что можно сделать, чтобы эти наши контрсанкции остались в действии? Понятно, что в будущем году их, возможно, отменят, но все же. Этот импульс, который получила наша промышленность в продовольствии, он огромен. Может, стоит это как-то перенести на другие сферы…
А.Д.: Это называется протекционизм. То есть меры по защите собственного производства, меры по стимулированию импортозамещения в сельском хозяйстве, промышленности, высоких технологиях. На самом деле это просто стратегия.
Если мы берем стратегию на это, то мы найдем способ стимулировать наше производство. Опять же, если есть такая воля. Протекционизм, если угодно, это экономическая идея, потому что в экономике, как и в других науках, люди спорят, что первичнее, изменение в мифологии или изменение структуры охотников-собирателей, что влечет за собой — либо миф первичен, либо ритуал.
Много разных вопросов, точно так же в экономике. Кто-то считает, что свободный рынок и либеральное открытие границ, тем самым возможность постоянного притока дешевых товаров, дешевой рабочей силы, независимо от источников, откуда они происходят, – это спасение, а другие экономисты, сторонники так называемого меркантилистского подхода или протекционизма, считают, что главное – чтобы центр производства, в том числе может быть даже и в первую очередь, сельскохозяйственной продукции, был здесь, внутри страны, а не там, за границей.
И вот для того, чтобы обеспечить развитие внутреннего производства в сфере сельского хозяйства, в сфере внутренней промышленности и, самое главное, в сфере высоких технологий, необходимо создать запретительные меры — Таможенного союза, в рамках ЕАЭС, например, в рамках СНГ.
То есть тогда можно обойтись и без всяких санкций, которые сейчас за нас эту функцию выполняют. Эти санкции, помогают сделать акцент на развитие внутреннего потенциала, то есть они спасительны. Как бы продлить их, действительно, но сразу возникает момент, может быть, восоединиться с какими-нибудь другими нашими территориями, и тогда наше сельское хозяйство получит то необходимое еще время для того, чтобы развиваться.
Наша промышленность может заработать. Наши опустевшие, охладевшие, такие окаменевшие, заводы начнут постепенно дышать, и, самое главное, интеллектуальные центры, которые больше не могут зависеть от результатов работы Силиконовой долины и других интеллектуальных точек, заработают. Я даже не знаю, может быть, у президента есть какой-нибудь сюрприз, или что-нибудь такое хорошее, патриотическое сделать, продлить санкции и тогда спасти нашу страну, нашу промышленность и сельское хозяйство. Либо должна быть наша воля продолжить воссоединение, интеграцию, или хотя бы просто воля начать политику протекционизма. Для этого всегда можно найти тот или иной повод, как американцы, как вы сказали, которые всю жизнь живут с этой политикой…
Самое важное событие
А.Г.:На ваш взгляд, что было в этом году самым важным?
А.Д.:На мой взгляд, все-таки этот год – это год победы Дональда Трампа. И несмотря на то, что это внешнее событие, на нашу страну это оказало колоссальный эффект. И самое главное, была огромная, историческая, может быть даже неосознаваемого масштаба, победа Владимира Путина. Не потому что он так уж активно участвовал, как пытается проигравшая сторона в Америке показать, да.
Но сейчас в Америке говорят: если вам нечего сказать, проклинайте русских – if you have nothing to say, blame Russians.
Путин помог американцам осуществить демократический, настоящий американский выбор. Тем, что он показал, что можно отвергать политику глобализма, что можно сделать страну великой, что можно укреплять суверенитет и сейчас, на самом деле, мы оказались в очень интересной ситуации. Благодаря Путину в известной степени миропорядок изменился.
И тем самым он, изменившись, давление на нас существенно сократилось, тот образ, который сформировался, даже подчас вопреки нам, когда говорили: мы консервативное традиционное общество, что Путин хочет остановить все гей-парады, хочет вернуться к христианским нормам жизни — это зачастую бросали в упрек.
Но люди в этот миф, в эту идею поверили, воспринимают Россию, Путина и всех нас как такое консервативное и антипостмодернистское общество, и им это общество нравится до такой степени, что у себя они будут выбирать таких, как Путин. Который им кажется – американским, европейским, турецким или каким-то другим – молдавским, болгарским – Путиным.
И это конечно новый этап, мы победили в этом году, фундаментально. Мы переломили, ну, конечно, может быть, мы последнюю точку, последнее перышко положили на эту уже падающую чашу весов, но мы это переломили. И это сделал Владимир Путин тем, что он создал страну независимую, свободную, двигающуюся в этом направлении. Уж как она – быстро, медленно двигалась, но в этом году она так быстро сдвинулась в этом направлении, что всех остальных увлекла за собой.
Поэтому я думаю, что, конечно, это был годи молодой канал, мы отчаянно просто на пределе собственных сил поддерживали
2017 — будем сдавать экзамен
А.Г.:Чего нам ждать от года 2017? На ваш взгляд, какие самые главные тенденции?
А.Д.:Я думаю, что сейчас мы будем как раз сдавать экзамен на состоятельность тех деклараций, которые мы уже сделали. Ммы сделали очень много деклараций, они уже на уровне виртуальной политики, работают, дают реальные плоды.
Тот факт, что люди действительно меньше политикой интересуются, это означает, особенно в следующем году, когда придет Трамп к власти, она еще будет менее нас затрагивать, давление Запада резко, существенно сократится, и мы будем предоставлены сами себе.
И на первый план выйдет то, что отличает нас от положительного образа традиционного консервативного общества, сильного, суверенного, который мы пытаемся создать.
Когда идет война, мы не смотрим на нюансы, мы выполняем любые приказы руководства, мы абсолютно солидарны друг с другом, мы не обращаем внимания ни на что, но когда война заканчивается, — ая думаю, в следующем году глобальная война континентов, по крайней мере, войдет в стадию перемирия, некой передышки, — нам надо будет обратить внимание на самих себя.
И вот тут несоответствие наших ожиданий и того общества, в котором мы окажемся во всех сферах, в культуре, в образовании, в социальной политике, в миграционной политике, в интеллектуальном основании, в душевном, нравственном – вот тут все это выплывет, это как весна, когда сходят лед и снег, появляется много прекрасных вещей – цветочки, но появляется и то, что среди милиционеров называют подснежниками – разные, совсем страшные результаты предшествующих кошмаров… Когд закончится ледниковый период, который был обоснован в серьезной конфронтации, то, что мы обнаружим в следующем году нам, на мой взгляд, не понравится, если мы в своем уме, это нам понравиться не может. Это надо менять, этим надо не возмущаться, не критиковать – это надо конструктивно по-настоящему менять, делать Россию по-настоящему великой, справедливой, сильной, православной, консервативной страной, и осушать окончательно наше собственное болото.
