Вечером четверга по инициативе Анкары состоялся телефонный разговор между президентами России и Турции Владимиром Путиным и Реджепом Тайипом Эрдоганом. Стороны обменялись мнениями по различным аспектам ситуации в Сирии, обсудили также реализацию астанинских договоренностей, отметив, что в приоритете — политическое урегулирование в Сирии. Говорили также о развитии двустороннего сотрудничества России и Турции.
В ходе беседы была поднята тема нападения на российскую базу Хмеймим и пункт обеспечения ВМФ в Тартусе 13 беспилотников, которое было совершено 6 января. «В этой связи имеется в виду активизировать координацию усилий военных и спецслужб двух стран в целях эффективной борьбы с террористическими группировками в Сирии», — сообщает пресс-служба Кремля.
Ранее Путин заявил, что российской стороне известны организаторы провокации с атакой дронов. Называть страну-организатора он не стал, но отметил, что атака не имеет никакого отношения к Турции. «Это провокации, направленные на срыв ранее достигнутых договоренностей. И вторая цель — это, конечно же, наши отношения с партнерами —Турцией и Ираном. Это попытка разрушить эти отношения», — заявил президент на встрече с журналистами.
Безусловно, главная причина звонка Эрдогана Путину – налёт на авиабазу Хмеймим, атака дронов с территории, за которую в миротворческом плане отвечали турецкие силы. И, конечно, в этом случае звонок был в некоторым одёргиванием Эрдогана. Путин поставил вопросы, на которые у турецкого лидера не было ответов. И это заставило его в определенной степени объясняться. Безусловно, всё это проходило не в формате допроса, без унижений и хамства, однако удивление и недовольство было заявлено.
Очевидно, что Эрдоган поставлен данной историей в крайне неуютное положение. Подстава бьёт Эрдогана по пальцам. Потому что он сейчас заинтересован в особых партнёрских отношениях с Россией. Во-первых, с нашей страной связаны очень серьёзные экономические проекты, которые осуществляет Турция. Во-вторых, особые отношения с Москвой — игра, которая позволяет ему очень сильно давить на Запад, который боится потерять Анкару как своего стратегического партнёра.
С другой стороны, у Турции, а особенно, у турецких военных есть собственные интересы на территории Сирии, и они в какой-то степени идут в противоречие с присутствием там России. Однако российская операция в Сирии практически полностью сломала турецкий план раздела страны и заставила высшее политическое руководство Турции смириться с тем, что Сирия не будет разрезана по их лекалам. Однако естественно, что на оперативном уровне, где действуют другие люди, попытки действовать за спиной руководства, решать некие свои проблемы вполне вероятны. Скорее всего, именно это и произошло. К тому же именно на этот уровень могут активно влиять и третьи силы. Об этом и говорит Путин, когда заявляет, что атака не связана с Турцией.
В принципе, мы с точностью до двух стран можем определить, откуда растут уши дронов. Источники находятся либо в Саудовской Аравии, которые, так или иначе, продолжают поддержку ДАИШ. Или же, поскольку это всё-таки район действий «Джебхат ан-Нусры», которая является филиалом «Аль-Каиды», то за этим могут стоят американские спецслужбы, которые всегда очень плотно взаимодействовали с «Аль-Каидой», несмотря на то, что она официально была объявлена глобальным врагом США. Произошедший с территории, подконтрольной туркам, удар, конечно, очень сильно их подставляет. И это вполне в духе американских методов.
Резюмируя, я рассматриваю состоявшийся разговор лидеров России и Турции как стремление Путина лишний раз дать возможность Эрдогану проявить лояльность к России, опять же — предупредить Эрдогана о том, что происходит за его спиной, и в очередной раз расставить приоритеты в этой связи.
