—Захар, сейчас на Украине среди тамошней интеллигенции появились люди, которые критически переосмыслили своё участие в Евромайдане и поддержку войны в Донбассе. Например, поэтесса Евгения Бильченко. Теперь они поняли, что были не правы. Почему так поздно?
— Это к ним вопрос, а не ко мне, но в любом случае это стоит приветствовать, какие бы за этим побуждения не были. Думаю, что какой-то порыв, порыв эмоциональный объясним. Мне была понятна бесперспективность всей этой майданной революции, и мы с тобой об этом говорили еще за полгода до всех этих событий в Киеве. А вот у этих людей какие-то свои представления. Я не хочу в этом разбираться, лезть в их головы и понимать их мотивацию. Мне нет никакого до этого дела.
Даже несколько моих вполне симпатичных российских приятелей патриотических взглядов из числа даже военкоров изначально также испытывали некие симпатии к Майдану. Мы с тобой не испытывали, а есть люди, которые испытывали.
Так что то, что некоторые стали прозревать, это хорошо. Можно было, я не знаю, прозреть уже в январе 2014 года. Можно было прозреть с началом АТО, можно было когда угодно. Если кто-то прозреет послезавтра, то я этому тоже буду рад. И тем, кто это сделает через год. В любом случае я не раз говорил, что в любом случае, когда кто-то из числа симпатизантов майдана, или из числа ВСУ и тербатов прозревает, то этот человек перестает воевать против нас на информационном фронте или на фронте непосредственном.
Так что для меня это всегда радость, потому что прозревший человек не будет стрелять в меня или в моих бойцов, и никого не убьет. Для меня, и для ребят из моего батальона это очевидно.
Я проверял на своих бойцах, которые воюют с самого начала войны, отношение к Бильченко. Они все говорят: конечно, очень хорошо, что она так говорит. Всё прекрасно и надо этому радоваться.
— Почему в российской тусовке к Бильченко относятся так агрессивно?
— Для меня была шоком реакция этой патриотической или псевдопатриотической тусовки, которая беснуется в соцсетях. Один мой боец с позывным «Граф», который воюет с весны 2014 года, очень смешно по этому поводу сказал: «Меня иногда психологически трусИт от той или иной психологической ситуации, — он сказал именно не трУсит, а трусИт, — но только я не могу понять, отчего их трусИт в Москве. Не пойму, почему они такие возбужденные и бешеные. Почему они такие злые и не прощающие».
При этом он похоронил много товарищей. Ходил в разведки, когда из 10 человек возвращалось двое. Но самые буйные и не прощающие у нас сидят в Москве и воюют с Евгенией Бильченко. Парадоксальная ситуация. Я не берусь за них ответить, что это за люди, и что у них в голове. Среди них есть, конечно, и искренне убежденные в том, что прощения быть не может, сразу начинают сравнивать их с власовцами, нацистами и фашистами. Всё это достаточно смешно.
Не надо тут устраивать «последнюю битву с фашизмом». Кто хочет устраивать, пусть идет на фронт, воюет там и проявляет свою принципиальность.
Кроме всего прочего, думаю, ряд действий, которые касаются Бильченко, инициирован украинской стороной и украинскими спецслужбами. У них есть свои агенты влияния — прямые или опосредованные. Они с ними созваниваются и дают задания. Они понимают, что на Украине сможет сработать эффект домино. Если смогла Бильченко, эта хрупкая девушка, так себя вести — ездить из Украины в Россию и обратно, свободно высказывая свои взгляды, то это значит, что завтра двадцать, тридцать, сто человек начнут делать то же самое. Скажут: я то же самое думаю.
Это опасная ситуация, и ее важно сломить в самом начале. Украинской власти важно всем украинским интеллигентам показать — в России к вам пощады не будет. Россия полна безумной ваты, которая будет душить, рвать и топтать любого разочаровавшегося человека.
— Мы с Бильченко говорили по поводу ее возможной поездки в ДНР. Из разговора я понял, что поездка в Донецк будет для нее проблемной, и, если я правильно ее понял, даже у тебя есть вопросы по поводу этого вояжа.
— Я ничего против ее поездки не имею, это ее личный вопрос. Просто я ей сказал, что ты после этой поездки на Украину уже не вернешься. В целом она может приехать в Донбасс с моей помощью и без моей помощи, это не имеет никакого значения. Она может приехать и с помощью донецкой интеллигенции и выступить в библиотеке. Тут нет никаких проблем.
В отличие от Москвы, в Донбассе все будет нормально. Никто никаких действий в отношении нее там предпринимать не будет.
— То, что Захар Прилепин взял под защиту Бильченко, привело к тому, что направленная на нее агрессивная энергия досталась и ему. В социальный сетях стали постить видео, где Прилепин выступает на митинге против Путина. Мол, теперь вы понимаете, почему он эту «правосечку» пригрел на груди? Потому что он сам засланный казачок. В общем, демонизация идет полным ходом.
— Всё это началось не со случая с Бильченко, а уже достаточно давно. У нас же в 2014 году появился класс патриотов, необычайно ретивых, и дико убежденных в собственной правоте. Этих патриотов я не наблюдал нигде и никогда в любом пространстве. Их до 2014 года не существовало.
Я человек вовлеченный, и так или иначе давно занимаюсь политикой. Мои взгляды совершенно очевидны. Объясняться я принципе не намерен. Я написал 17 книг, и патриотом являюсь не с 2014-го. С 1991 года являюсь противником либерально-демократической буржуазной революции в России, и, причем, последовательно, лет как 20, отстаиваю взгляды, которые сегодня стали мейнстримом. Так что пусть свои сопли вытрут прежде, чем мне претензии свои предъявлять.
