9 мая, как всегда, на Красной площади состоялся парад Победы. Сияло солнце, сверкало злато куполов, красная, как заря, пламенела кремлёвская стена. Куранты сближали свои стрелки, и над площадью катился золотой волшебный рокот. Из Спасских ворот выезжал лимузин, и в нём министр обороны осенял себя крестным знамением, как это делают богомольцы, приходя под стены монастыря или ступая на порог храма.
Парад начался, как великолепное богослужение. Стояли ряды военных. Облачённые в амуницию, с автоматами, крепкие, светлолицые, они приветствовали министра, подъезжавшего к ним в чёрном лакированном автомобиле.
Кончился осмотр войск, грянул оркестр. Гудящая, рокочущая, дышащая огнём медь выдувала военные марши. И «коробки» военных одна за другой ступали на брусчатку, начинали свой победный торжественный марш. И в момент, когда головные части приближались к Мавзолею, когда впереди проносили алое знамя Победы — то самое, что, овеянное дымными ветрами Берлина, пламенело над разгромленным куполом Рейхстага, когда сияли сабли почётного караула — и все взоры были устремлены на Мавзолей, этот гранитный, тёмно-малиновый кристалл с надписью «Ленин», вышел Иосиф Сталин. И войска приветствовали появление генералиссимуса. Он был один. В парадной белой форме, в фуражке. На его груди сверкал бриллиантом орден Победы. Лицо его было спокойным, просветлённым. Он смотрел на войска, которые шли мимо него, печатая шаг. Поравнявшись с трибуной Мавзолея, войска кричали «Ура!» своему генералиссимусу, своему победному вождю. Это были войска, прошедшие Сирию. На груди военных красовались ордена и медали, полученные за ту ближневосточную войну.
Шагали моряки, которые только что сошли с кораблей, побывавших на Средиземном море, на нашей средиземноморской эскадре, выполнявшей сложнейшие задания в этой акватории мира.
Проходили пограничники, которые отбивали атаки террористов, и на их мундирах пламенели награды и нашивки за ранения в боях. Все они шли, обращая свои восхищённые лица к вождю. А тот поднимал руку, приветствуя воинов. За войсками двинулись грозные колонны техники. Рокотали по брусчатке танки. В люках стояли танкисты, отдавая честь вождю.
Катились грандиозные гиперзвуковые ракеты. Двигались на мягких шинах бэтээры и разведывательные машины. Грохотали самоходные гаубицы и зенитно-ракетные комплексы. Командиры орудий с восхищением смотрели на генералиссимуса. А тот молча стоял на трибуне, глядя на проходящие мимо боевые машины.
Небо загудело от несметного количества самолётов. Летели громады, затмевая своими крыльями и фюзеляжами небеса. Сверхзвуковые стратеги «Белые лебеди», их сопровождали сверхновые истребители пятого поколения, лучшие истребители мира. Неслись эскадрильи штурмовиков, бомбардировщиков, овеянные славой Сирийской кампании. Вождь поднимал к небу глаза, смотрел, провожая самолёты взглядом, и прославленные лётчики видели из небес кристалл Мавзолея и стоящего на нём генералиссимуса.
Прогремел парад, прогрохотали барабанщики, пройдя стройным шагом по Красной площади. И на площадь вышли народные колонны «Бессмертного полка». Люди несли в руках портреты своих отцов, дедов, прадедов, воевавших на фронтах войны, павших под Сталинградом, Курском, Берлином. Они несли эти иконы с ликами их родных мимо Мавзолея. Сталин смотрел на них. И видел, как те, кто был изображён на портретах, превращались в живых людей, спускались на землю и шли вместе со своими детьми, внуками и правнуками. И Сталин смотрел, как мимо него проходили богатыри 1-го и 2-го Украинских фронтов, Белорусского фронта. Проходили грозные дивизии, отражавшие немцев под Москвой, переходившие в контратаки под Сталинградом, бившиеся на Курской дуге. Он смотрел на тех, кто его волей отправлялся к берегам Днепра, Дуная и Шпрее. На тех, кто осуществлял Десять сталинских ударов. И те, кто шёл, славили своего генералиссимуса, кричали ему победное «Слава!»
Когда многочасовое шествие «Бессмертного полка» подходило к концу, из рядов идущих по площади выбежала маленькая девочка. Она держала в руке золотой цветок одуванчика. Она взбежала по ступеням Мавзолея к вождю и передала Сталину золотой цветок. Он взял его, и они с девочкой стояли на Мавзолее и смотрели, как удаляются последние колонны «Бессмертного полка». И лётчики, которые пролетали над Красной площадью, видели крохотный золотой огонёк, загоревшийся на граните Мавзолея. А потом, когда они улетели за пределы Москвы, то увидели, что вся русская земля была золотая, вся она зацвела одуванчиками — этими цветами русского рая.
