И в мировом своём плену
До гроба всё считаем
Нас породившую страну
Неповторимым раем.
В этих стихах поэта-изгнанника Николая Туроверова в год столетия русского исхода слышна особая тоска. Будто откуда-то издалёка доносятся слова из словаря Пушкина, Лермонтова, Тютчева, стремятся слиться в единую русскую речь со словами Блока и Есенина. В этих словах «из мирового плена» свидетельство об исходе не в обетованную землю, а из неё. Она, даже выжженная огнём гражданской войны, залитая братской кровью, навсегда останется матерью-землёй. В этих словах «любовь к отеческим гробам», рядом с которыми уже никогда не окажется твоя могила.
Подобная, туроверовская, тоска звучит в документальном фильме «Исход. Долгое возвращение» писателя Михаила Чванова и тележурналиста Венеры Юмагуловой. Это фильм не о русском изгнании, а о русском послании, русском мессианстве. О людях, которые оторвавшись от материковой России, не растворились в других народах, а, напротив, озарили их русским светом — светом души, ума, веры, слова. Это люди, которые не покинули русский мир, а раздвинули его границы, создав в Европе и Азии больницы, университеты, заводы, философские кружки. «Бог — на небе, Россия — на земле» — не раз повторят сербы, глядя на русских посланцев. И по Божьей воле, Россия по земле распространится, чтобы неба на ней стало больше, чтобы «закат Европы» и всего мира отсрочился.
Главным свидетельством исхода, его масштаба сегодня стали русские кладбища в Болгарии, Чехии, Сербии, Греции, Франции, Китае, Латинской Америке и Австралии. Кладбища, которые нередко нуждаются теперь в восстановлении и попечении. Ведь в нашей культуре особо трепетное отношение к могилам предков: они не умерли, они усопли, и ничто земное не должно тревожить их успения. На русских кладбищах нет готического страха смерти. Будь то сельское кладбище или городской некрополь, там должно быть спокойно, как дома, умиротворённо, как в храме. На русском кладбище вечно зеленеет тёмный дуб и над каждым крестом в ночи горит «звезда волшебная». Если не так — тревожно русскому человеку, ведь всякое кладбище – летопись, всякая могила — биография. Заброшено кладбище – во мгле часть истории, запущена могила — позабыта целая жизнь.
Через судьбу отдельного эмигрантского кладбища можно постичь судьбу всего исхода. Фильм рассказывает о русском воинском захоронении в черногорском городе Герцег-Нови. Со времён раздора Сталина и Тито — когда была негласная установка приводить в запустение всё советское, а вместе с ним и всё русское — кладбище буквально превратилось в городскую свалку, где останки русских были завалены грудами мусора. И подобно тому, как не стоит село без праведника, не восстанавливается кладбище без подвижника. И такой подвижник нашёлся.
Александр Беляков — русский моряк, дипломат, реставратор, художник и иконописец, ветеран Югославской войны. Он сделал всё, чтобы вернуть кладбищу официальный статус. По русским надписям «Спаси и сохрани» на нательных крестиках определил останки русских. Там, где это было возможно, восстановил именные погребения, неопознанные же останки с почестями захоронил в братской могиле.
На территории кладбища Александр Беляков построил православный храм и стал его старостой. К храму потянулись русские силы. На строительство благословил старец Иоанн (Крестьянкин), по его же благословению, храм освятили в честь святого праведного Феодора Ушакова — воина и флотоводца. Его икону подарил храму русский «очарованный странник», в чьих очах отразился весь мир – Фёдор Конюхов. Михаил Чванов привёз список Табынской иконы Божьей Матери, ушедшей в Китай с войском атамана Дутова. В храме горит паникадило из России, на звоннице благовествуют русские колокола.
Храм стал символом единения русского мира. Мира, где Бунин восхищается «Василием Тёркиным» Твардовского. Владыка Иоанн (Снычёв) заповедует: «Нет ни красных, ни белых – есть русские люди». Скульптор Клыков ставит памятник Колчаку, где на постаменте белый и красный воины в знак примирения опускают оружие. Михаил Чванов спасает русский некрополь на Шипке. Крым возвращается в родную гавань, и это последнее место русского исхода притягивает к себе и время, и пространство, и судьбы, собирает разрозненные острова русского мира в единый материк.
В кладбищенском храме Александр Беляков зажигает свечу и идет с ней по русскому миру. Он подобен герою Янковского из «Ностальгии»: он укрывает пламя от злых ветров, заслоняет его собой. Он, как никто, знает, как тяжело нести свет, но делает всё, чтобы свеча не погасла.
Но этот свет не угоден тьме. Тьма поглощает наши пути и сроки, чтобы возвращение было долгим. Тьма желает нового русского исхода, сеет раздоры между братьями, множит злобу, загоняет души во внутренний исход, отсекает их от исторической памяти. Тьма пытается потушить свечу Белякова. Он, благословлённый духовником лечь в свой срок на восстановленном кладбище, среди русских могил в Герцег-Нови, недавно объявлен в Черногории персоной нон грата. Но на русского подвижника взирает с иконы флотоводец Ушаков, разворачивает свиток, являет спасительное слово: «Не отчаивайтесь! Сии грозные бури обратятся к славе России».
