Инициатива Президента США и ожидаемая женевская встреча с Президентом России вызывают два ряда вопросов.
Первый – почему эта встреча оказалась нужна инициирующей стороне, второй – что может быть ее результатом.
Причем первый вопрос тоже распадается на составные, например, кому именно со стороны инициаторов она оказалась нужна: нынешней правящей в США элите, США как державе – или лично Байдену.
Симпатий к России как таковой — от кого либо из них ожидать сложно, значит, интерес должен быть сугубо меркантильным. Объективно, США нужно спокойное развитие отношений с Россией – то, что они в одиночку регулировать отношения и конфликты в мире не могут, и что старая модель двух полюсов и их ограниченным соперничеством – это вообще, похоже, лучшая модель, которую пока удалось придумать – уже можно было убедиться.
Опять же объективно, за последние полтора столетия мир прошел и фазу многополюсности – перед Первой Мировой и между Первой, и Второй мировыми войнами, и фазу двуполюсности – от 1945 года до 1990-ого, и фазу одноплюсности – от 1990 до 2014.
Многополюсность привела к двум мировым войнам, однополюсность – к нарастанию неуправляемости, двуполюсность обеспечила равновесное, стабильное и управляемое состояние. Теоретически – США должен были бы сегодня лбом об пол биться, только чтобы вернуть положение дел 1985 года прежде, чем рожденная их полюсом неуправляемость не нанесет им же непоправимый ущерб.
Делать этого они, разумеется, как минимум в ближайшее время не будут – потому что это будет означать признание собственного банкротства в роли претендентов на роль единственной сверхдержавы. И психологически – для элиты США, сформированной в своей подобной самоидентификации – неприемлемо, для них это – капитуляция, к которой они не готовы.
В каком-то смысле лично для Джозефа Байдена это проще – он вошел в ткань международных отношений тогда, когда все это было еще так. Насколько он способен ощутить себя игроком в правилах двуполюсности – вопрос открытый, но для него это относительно легче, чем Джону Болтону или Энтони Блинкену.
И будь ситуация в мире и в самих США такова и так для них благоприятна, как она подчас рисуется Вашингтоном – новый президент вряд ли стал бы пытаться изменить формат отношений. Но лично для него – все сложнее.
США сегодня утратили превосходство в стратегических вооружениях, но даже не это главное: США сегодня, в отличие от 1990-х, явно не управляют миром и не могут регулировать все зреющие конфликты. При этом на место вызова, который представлял СССР, пришли вызовы минимум от трех новых центров силы, частью экономических, частью военных: — экономически выходящий на первое место в мире Китай, — военная угроза террористического исламизма, — экономически конкурирующая с США, хотя и политически слабая Европа. Не говоря от непокорности России.
И все это – на фоне маскируемой внутриполитической слабости его власти. Конечно, его партия имеет большинство в двух палатах Конгресса. Только – сама его партия не едина.
Ее экстремально-постмодернистское крыло, которое почему-то называют «левым», не получило практически ничего при дележе победы и постоянно находится в ворчливом недовольстве. Ее массовая ударная сила в лице афронацистов и экстремальных групп от ЛГБТ до «антифа» — хотят продолжения протеста, как способа и стиля жизни. Для них протест – не средство. Он – цель. Стоящие за руководством Демпартии наднациональные группы хотят не Великой Америки в роли единственной сверхдержавы, а прямой власти подчиненным им напрямую мира, где США будут лишь их опорной базой и ударной силой.
И, в конченом счете тот же Байден нужен им как некая внешне респектабельная марионетка, исполняющая их волю. Но Байдену то, скорее всего, кажется, что он, к концу своей жизни, пришел осуществить свое высшее предназначение, — а оно, конечно не в том, что бы исполнять чужую волю. Он хочет править сам. Они сделали его Президентом США, возможно поверив в образ «сонного Джо», подходящего на роль зиц-президента. Но, не исключено, что именно это было его игрой.
Только и власть самой Демпартии не столь безусловна, как может казаться – от трети до сорок процентов избирателей США не верят в честность прошлогодних выборов, минимум 22 штата из 50 демонстрируют свой скепсис по поводу федеральной власти, Республиканская партия собирает силы и пока настроена на консолидацию вокруг Трампа.
Собственно, объявив о том, что «идея превосходства белой расы», объявленная «внутренним терроризмом» для США опаснее, чем ИГИЛ, — Байден почти открыто признал, что Трамп и республиканцы беспокоят его больше, чем весь исламский терроризм.
В целом, как разбираться со всеми этими проблемами – толком не знает никто. Возможно, Байден думает, что справится. Но даже если и так – он понимает, что не сможет справиться со всеми ими одновременно. А отсюда – вытекает запрос на передышку, минимизацию числа актуализированных проблем. Чтобы ни провозглашалось в официальных доктринах – противостояние с Россией на этом фоне объективно выглядит наименее значимым. И если элиты Демпартии и США думают иначе – для Байдена появляется соблазн добиться на этом поле успеха. Который он мог бы представить как свой личный успех и партии и элите, и Америке, и Европе.
К тому же – получив передышку для изменения в свою пользу баланса стратегических вооружений.
Вопрос заключается в том, чего можно добиться на женевской встрече. Ни Ялтой, ни Потсдамом, ни Хельсинки, ни Рейкьявиком – она стать не может. Теоретически, если на что-то можно рассчитывать – на некие договоренности о механизмах взаимодействия, разрушенных за последние годы.
Но это – не передышка. А Байдену, если исходить из сказанного – нужна передышка, нужна возможность сосредоточиться на решении других проблем. Обычно принято говорить о том, что США могут рассчитывать на некое умиротворение в отношениях с Россией, для сосредоточения на противоборстве с Китаем. Это – с классической точки зрения. Но для Байдена, возможно, на сегодня актуальнее другое: консолидация Европы вокруг Америки и консолидация самой Америки, — то есть ликвидация внутренних угроз своей власти, причем по трем направлениям: — от сторонников Трампа и мифического «белого расизма», — от низового давления собственных уличных боевиков и уже реального черного расизма, — и от элитных групп, ориентированных на ограничение роли Президента ролью «ритуального дедушки».
Для всего этого тоже во многом нужна некая «стабилизация» отношений с Россией.
Но тут ведь тоже возникают минимум два вопроса. Первый, – какими позициями, в отношениях с РФ, готов был бы поступиться Байден. Второй – были ли когда-нибудь в истории случаи, когда США исполняли бы в полном объеме свои договоренности с кем либо…
В том то и дело, что достичь договоренности с ними по тем или иным вопросам бывает возможно, — но они ведь имеют привычку соблюдать договоренности только до тех пор, пока им это выгодно…
