М.Курников ― Здравствуйте! В эфире программа «Особое мнение». У микрофона — Максим Курников. А со мной по видеосвязи писатель Александр Проханов, здравствуйте!
А.Проханов ― Добрый вечер!
М.Курников ― Давайте начнем с того, что вы до эфира назвали зачисткой либеральных СМИ. Государство нам говорит: закон един для всех. Есть закон об иностранных агентах. Вот «Дождь»* под него попал. Вы не согласны с такой трактовкой?
А.Проханов ― Я в нее не вникаю. Я просто вижу, что мы проходим очередную фазу построения путинского государства. И эта фаза связана с очередной прополкой этой либеральной грядки. Эта прополка, может быть, несколько скороспела и наблюдаем нечто паническое, но оно закономерное. Эта прополка началась очень давно — с НТВ. Когда Владимир Владимирович пришел на НТВ, поздравил их с прекрасной работой, поблагодарил их всех, очаровал их всех. И через год НТВ исчезло. А потом исчезло ТВ6, потом исчезли кумиры либерализма, такие, как Гусинский, Березовский, потом Ходорковский.
Вот сейчас после этой паузы, после Крыма и после новой фазы путинского государственного строительства происходит окончательное пропалывание этих одуванчиков либеральных.
М.Курников ― Насколько эти одуванчики, на ваш взгляд, влиятельны, насколько они угрожают чему-то в смысле путинского режима?
А.Проханов ― Мне кажется, что у путинского режима есть очень общественные антидоты против этих отрав. Но как знать, как будут развиваться эти эпидемии. Я сейчас читаю книгу Троцкого о Сталине, так и называется «Сталин». И там Троцкий рассказывает о бурлящем, кипящем социуме, в котором рождались социал-демократические кружи, большевики, меньшевики, эсеры, другие протестантские группы. О том, как медленно и неуклонно вскипало общество, как одна молекула фрондирующая порождала вокруг себя 30 молекул, 30 персонажей, которые объединялись в кружки. Это возбуждение, которое охватило тогда российское общество и привело к крушению власти, оно во многом таинственное, загадочное. Его надо проследить, с чего оно началось. Может быть, с Радищева, может быть, действительно, с повешенных декабристов или с Герцена, с «Народной воли», с убийства царя, но оно зарождалось. Оно кончилось крушением власти, режима.
Поэтому, мне кажется, что у путинских стратегов эта память социальная, она присутствует. И они прогнозируют возможность этого кипятка. Тем более, он вскипел совсем рядом в Беларуси. Он кипел и продолжает кипеть на Украине. Он кипел в Киргизии. И поэтому надо быть очень равнодушным и недальновидным, чтобы не замечать эти тенденции. И, мне кажется, что эти ферменты, которые вброшены в 90-х годах в российское общество, которые произвели тогда этот огромный сумбур социальный 90-х годов, эти ферменты присутствуют и здесь.
Путин, что он сделал? Он заморозил это кипящее месиво 90-х годов. И в виде замороженного уже он выкалывал из этого куска странного льда те или иные фрагменты. И вот эта история продолжается.
М.Курников ― Так много вопросов к тому, что вы сказали. Во-первых, вы назвали отравой, может быть, образно, а, может быть, и не образно для режима путинского или для вас лично, например, «Дождь»* это отрава?
А.Проханов ― Ну, как змеиный яд. Он ведь ядовитый, а лечит даже фурункулы. Это же социальная химия. Растворы, они все ядовиты, даже те, которые на первый взгляд не являются аптекарскими товарами. Вообще, социальная химия и политика — это смешение ядов и противоядий, которые тоже являются мягкими ядами. Мы сейчас колем себя от ковида, мы же вкалываем себе яд.
М.Курников ― А еще одна фраза по поводу 90-х. А разве Путин — то не плоть от плоти 90-х?
А.Проханов ― Да все мы плоть от плоти нашей матушки-истории. И история катится через нас, и мы являемся то представителями КГЧП, то представителями путинизма, то представителями каких-то мистических, метафизических сил. Путин, конечно, порождение 90-х годов, но он также порождение и 80-х годов. У Путина есть закваска. Ведь очень важны начальные идеологемы, которые человек исповедует. А он разведчик, он комитетчик, а комитетчики, какими бы они ни были трусливыми в 91-м году, когда они сидели по свои чуланам и побоялись даже вступиться за своего кумира Дзержинского, они все государственники. Они направлены на идею государства — или сбережение этого государства, либо его уничтожения, как это было сделано КГБ в 80-х годах.
М.Курников ― Опять же, если мы говорим про то, что сейчас происходит и по поводу того, как зачищают, вас не беспокоит, что так произвольно применяется закон, что одни и те же люди получают из одних и тех же фондов финансирование, а потом только «Дождь»* а это наказывают?
А.Проханов ― Да нет, меня это не беспокоит, потому что все 90-е годы были наполнены чудовищными беззакониями. Это годы породившее коррупцию…
М.Курников ― Как будто в Советском Союзе не было коррупции, ну, что вы говорите такое?
А.Проханов ― Я имею в виду сегодняшнюю коррупцию, на ту, которая была в царской России или в ленинской империи. Я имею в виду ту коррупцию, которую произвели олигархи, получив советское наследство незаконно, вопреки всем законам, законным нормам. А потом, получив это наследство и получив деньги, они коррумпировали власть, чтобы она не мешала им заниматься своим бизнесом, а также чтобы эта власть была, по существу, марионеткой в их руках. Я не говорю о коррупции как таковой. Я говорю о сегодняшней специфической коррупции, которая получила начало в 90-е годы.
90-е годы — это были годы чудовищного беззакония, как, впрочем, уверяю вас, перестроечные годы, это были годы постоянных государственных переворотах. Мы говорим о Ельцине, как о великом законнике, который дал нам свободу. Что лежит в основе этой свободы? Три государственных переворота, которые устроил Ельцин.
Первый госпереворот в августе 91-го года — КГЧП, когда он отобрал у Горбачева полномочия и не вернул их, когда Горбачев вернулся из Фороса. Это был первый госпереворот, когда он отнял у Горбачева эти полномочия при живом президенте. Второй госпереворот — это Беловежье, когда в нарушение всех законов был разрушен великий Советский Союз. И, наконец, третий госпереворот — это в 1993 году, о котором Зорькин говорил, что это антиконституционное деяние. Значит, три госпереворота было совершено вначале сегодняшнего государства. Зачем же вы мне говорите о законах, если в основах сегодняшнего государства лежит беззаконие? Поэтому закон заменяется волей, закон заменяется стратегией. И я смеряюсь с этим.
М.Курников ― Ну, хорошо, если закон нас в меньшей степени интересует, давайте попробуем про идеологию поговорить. Вот сегодня партия власти проводит своей съезд. А «Единая Россия» — это партия какой идеологии, как вы себе ее описываете? Что это за партия?
А.Проханов ― К сожалению, никакой. Потому что будущее правящей партии — она рассматривает себя только как инструмент воспроизведение этой власти на следующий период. Это не партия, а проект. Компартия, например, это была партия великого проекта. Эти великие проекты постоянно восполнялись подпроектами: проект ГОЭЛРО, проект пятилеток, проект ликвидации безграмотности, проект создания новой науки, космический проект, целинный проект, сама война — это величайший проект. У «Единой России» ничего этого нет. Да не только у «Единой России» — ни у кого ничего нет.
М.Курников ― А компартия, она потеряла свою идеологию?
А.Проханов ― Конечно, она потеряла свою идеологию уже к концу, видимо, 70-х годов, поэтому она перестала быть коммунистической и превратилась в бутафорию, и в этом источник гибели страны и самой Компартии, произошло перерождение Компартии. Но сегодня депутаты самых разных партий и идут к народу нашему огромному, многонациональному, сложному, исторически не беспамятному народу только с одним: вот вам немножко денег, вот вам газопровод, вот вам улучшение ЖКХ, вот вам хорошие костюмы, вот вам чистый воздух. Они занимаются только телесным, материальным, причем примитивным материальным так, как будто народ не интересует судьба Родины, судьба исторических ценностей, смыслов. Они говорят с народом, как с чем-то очень примитивным, даже иногда скотоподобным.
А ведь российский народ — это очень возвышенный народ. Он хочет, чтобы с ним говорили о смыслах и лидеры партий и идеологи партий. Они должны говорить с ним о высших смыслах. Мы после 91-го года перестали говорить о смыслах, говорим только о куске хлеба. Иногда это хлеб с маслом, с икрой, иногда это просто одна корка.
М.Курников ― А что, 10 тысяч дают пенсионерам. Разве плохо? Вот вас спрашивают, как вы, например, собираетесь потратить 10 тысяч рублей.
А.Проханов ― Дурацкий вопрос. Я даже на него не отвечаю. Ну, может быть, я пожертвую эти 10 тысяч на строительство авианосца очередное. Подумаю, может быть, так и будет. Конечно, хорошо, когда людей не бьют палками по голове на улице — разве это плохо? Конечно, это хорошо.
М.Курников ― Тоже хорошо.
А.Проханов ― А когда им не вырезают красные звезды на спинах, разве это плохо? Очень хорошо. Я говорю о том что огромный идеологический вакуум, который мог бы быть хотя бы отчасти наполнен предвыборной риторикой, он усиливается. Мы просто видим, что у партий нет ни смыслов, ни потребностей эти смыслы формулировать и доводить до своих избирателей, до народа. Поэтому народ голодает по смыслам. Русский народ голодает по смыслам, а он всегда жил смыслам. В чем загадочность русской души? Ее все время отгадывали. Даже сам русские отгадывали эту загадку. Говорили загадка русской души в том, что никакой загадки нет, как Тютчев сказал. Ну, вот теперь давайте отгадаем эту загадку.
М.Курников ― Так, может быть, она отгадана. Может быть, 10 тысяч важнее всех загадок. Потому что есть ведь писатели, в конце концов, ваши коллеги, господин Прилепин, который идет от другой партии. Посмотрим, сколько он наберет и сколько наберет 10 рублей, выданные накануне выборов.
А.Проханов ― Может быть. Может, я не прав. Может, я рудиментарный человек, может быть, я урод своеобразный, который мечтает о поэзии, о красоте, читает Мандельштама, Блока, интересуется тонкими энергиями, смыслами, в том числе, религиозными, метафизическими. Значит, я просто урод, конечно, я отстал от жизни. А вы мне говорите именно об этом — о хорошо починенной обуви, прекрасных автомобилях, ценах на бензин. В этом смысл человечества. Поэтому, наверное, это так. Эллинизм, христианство, все великие проекты — это бессмыслица по сравнению с тем, что выстрадано человечеством в сегодняшние времена.
М.Курников ― Нет, это другой вопрос. Это то, что интересует обывателя, то, что интересует избирателя, то, что интересует большинство.
А.Проханов ― Вы знаете, избирают элиты НРЗБ большинство каковы они. И элиты в глазах большинства не должны выглядеть грубыми, лукавыми, смешными, безответственными. Вот, например, я очень почитаю Шойгу. Мне кажется, что это очень мощный человек с большим опытом строителя в советское время, большим опытом гасителя всех пожаров и катастроф, в том числе, и катастроф чеченской войны. Я встречался с ним в разоренном Грозном. Это человек, который создал могучую армию и продолжает ее строить. И он был силен всегда своим молчанием.
Вот Шойгу — это такой смуглый сфинкс с нахмуренными бровями, молчащий, иногда н очень громко разговаривающий, как все сфинксы. Они говорят негромко и редко. И вдруг Шойгу сейчас заговорил, потому что он стал лидером «Единой России» и, по всей видимости, его гримеры, его имиджмейкеры создают ему образ. И вот в Казани устроена выставка его картин, например — картин Шойгу. И одновременно эти картины экспонируются и читаются главы его книги. Но, правда, книга называется не «Новая земля», а как-то по-другому.
М.Курников ― Но, тем не менее.
А.Проханов ― Или он же выходит с крупнейшей идеологемой, просто потрясающей о том, что нужно сберегать, охранять символы России, на которую нападают. И среди символов он приводит Роберта Рожественского и Андрея Вознесенского — эти два символа России. И главное, что на них нападают. Они постоянно их грызут и в деревнях и в селах: Защитим Роберта Рождественского от нападок русофобов. Или потом он предлагает нам построить в Сибири города-миллионники. Я так и вижу, причем она горит, эта тайга, из этой тайги возвышаются 5 сверкающих до неба городов современной архитектуры со звездолетами. И в этих городах живут 5 мощных, могучих миллионов. И к ним из тайги приходят медведи. Они занимаются экологией.
Где эти города? Новая Москва съела все эти будущие города. Зачем? Зачем мощный образ военного Шойгу, который силен был своим молчанием и величие его в молчании, заставили его говорить? И произошло разрушение репутации, разрушение образа.
Поэтому я и говорю, что сегодняшние выборы и на эти выборы идущие люди, они… министр Лавров, например. Конечно, виртуозный политик, старейший политик, может быть, не менее опытный, чем Литвинов или Молотов и уж, конечно, не Козырев. Хотя, конечно, если посмотреть на периферию России, там, конечно, сплошные дипломатические катастрофы. Но он, оказывается, пишет стихи. Так давайте, действительно, на время оставим внешнюю политику и займемся поэтикой Лаврова.
Вот это все мелкотравчатые такие имиджмейкеры, художники создают ложные образы проигрывающие, вместо того, чтобы рядом с ними появился какой-то крупный идеолог или художник. Вот Сталин был окружен художниками, которые создали его образ. Они лепили го образ. Они лепили его образ ежесекундно, ежеминутно. И возник миф о Сталине. С Путиным точнее работают, у Путина более осторожные гримеры, имиджмейкеры. У Путина есть образы, которые символизируют его значение, величие, такие как Крымский мост, например.
М.Курников ― Про полет со стерхами, я думал, вы говорите. И с амфорой этой тоже.
А.Проханов ― Полет со стерхами, амфора, а также целование щук и белуг — это знаете, их трактуют как Путин просил прощение у природы. Он общался с духами лесов, вод, морей, прося прощение у природы, которую мы измучили, извели. А когда он доставал амфору со дна моря, он же Крым доставал. Неужели вы не понимаете, что это была не амфора, это был всплывающий Крым. Поэтому это были тонко подобранные образы, работающие на подсознании русского язычества, языческое русское самоощущение.
М.Курников ― Кстати, по поводу Крыма. Вы сказали, что он доставал Крым. Наверняка вы слышали про «Крымскую платформу», наверняка вы слышали, такое мероприятие проходит. И так очень жесткие высказывания, в том числе, от наших турецкий друзей. Как вам такое слышать?
А.Проханов ― Я думаю, что в основном там собрались… это лепет, это политический лепет, который создает иллюзию того, что у сил, которые хотят отобрать у России Крым, есть будущее. Ни один из этих политиков, кроме, может быть, Эрдогана, он не представляет интерес. И Крым от этого не сдвинулся ни на миллиметр в сторону Украины. Он как врос в русский монолит, так он и остается. С Эрдоганом сложнее, конечно. Очень сложный человек для России. И он человек многих измерений. Он купил С-400, а также влез в Азербайджан. НАТО везло в Азербайджан, одновременно создавая фланговые угрозы потенциально для России. Он сбивает наши самолеты. А мы вместо того, чтобы сбивать самолеты, направляем туда миллионы туристов наших на их курорты.
М.Курников ― Более того, мы даже отправляем туда наши самолеты, чтобы тушить пожары.
А.Проханов ― Да. Поэтому мы ведем очень сложную политику противоречивую, которую я до конца не понимаю. И здесь мне, конечно, Сергей Лавров был бы помощником, объяснил бы мне эту политику. Он даже мог бы ее объяснить в стихах, я не против и стихотворного варианта объяснения этой политики. Но я нее не понимаю, признаться.
М.Курников ― Но, возвращаясь все-таки к этим заявлениям, на ваш взгляд, насколько это будет портить отношения с Эрдоганом или российская власть умеет… дружба дружбой, а табачок врозь?
А.Проханов ― Мы уже убедились в этом. Эрдоган не первый раз хотел бы вернуть Крым не Украине, а себе. Крым — это прародина крымского ханства, прародина этого мощного анклава, куда Турция все время засовывает свои турецкие лапки. И он говорил это в самые неподходящие для нас моменты. Мы глотали это. И после этого он покупал наше вооружение и портил отношения с НАТО. Это тоже форма виртуозной политики как путинской, так и Эрдогана.
М.Курников ― Вы упомянули про ГКЧП, и, в общем, отнесли себя к ГКЧП. Многие в эти дни, вспоминая про те события, говорили, что то, что происходит сейчас, — это реванш КГЧП, что сейчас КГЧП, по сути, вернул себе власть. Вы согласны с этим или нет?
А.Проханов ― Нет, конечно, это ерунда. ГКЧП ничего себе не возвращало. ГКЧП отдавала власть. Смысл ГКЧП в том, чтобы передать эту власть от Горбачева к Ельцину — вот миссия ГКЧП, чтобы за два-три дня конституционного вакуума перебросить полномочия от Горбачева к Ельцину и затем разрушить Советский Союз. ГКЧП — это последняя фаза перестройки, это нота последняя…
М.Курников ― Вы себя относите к ГКЧП, и вы говорите, что ваша задача была развалить Советский Союз?
А.Проханов ― Я себя отношу не к ГКЧП, я себя отношу к человеку, очень близкому к ГКЧП и знавшему их все в лицо и близко НРЗБ.
М.Курников ― И вы говорите, что ваша цель была развалить Советский Союз?
А.Проханов ― Нет, это ваша цель. Я не говорил этого. Я говорил, что я был близок к ГКЧП. Но я же был близок и к Яковлеву, я был близок и к Горбачеву. Я наблюдал их, я был вхож в эти круги, но это не значит, что был горбачевец. Моя удача в жизни, что в то время мне открывались закрытые секретные ларцы исторические. Я теперь, спустя много лет, опыт, который я тогда добывал, осмысливал. И я нахожусь в состоянии гармонического представления о тех чудовищных годах.
М.Курников ― И, тем не менее, почему вы считаете, что неправильно сравнение нынешних властей с теми, кто тогда был КГЧП или близок по идеологии был?
А.Проханов ― Я вам говорю, что все те гэкачеписты закрывали советский проект, а эти открывают новый проект пятой империи. Они не гэкачеписты. Если гэкачеписты были люди вялые, они абсолютно никого не травмировали, у них не было концепций, не было представлений. Они были похоронной командой Советского Союза. Они на слова хотели его восстановить, но у них не было мощи, воли. А нынешняя власть — это волевые люди, крепкие, энергичные.
М.Курников ― Но на словах они совпадают?
А.Проханов ― Не понимаю, что вы хотите этим сказать. Что на словах что? Портреты дрожащих рук Янаева с Путиным, элегантно отбивает атаки…
М.Курников ― Нет, на словах они хотели как раз восстановить Советский Союз. Нынешняя власть, так или иначе, это делает. Разве наоборот?
А.Проханов ― Никто не говорит о восстановлении Советского Союза. Все говорят о восстановлении государства. Я не говорю, что Советский Союз восстановил Романовскую империю. Это же дичь. Он восстановил государство. Он восстановил империю, а не Романовскую империю. Как и теперь восстанавливается государство, восстанавливается империя, не советская империя, а новая, пятая империя, условно называемая путинская империя. Может, она будет потом как-то называться иначе, если после Придет какой-то новый правитель, которые сделает то, что не удалось Путину.
М.Курников ― Теперь давайте поговорим об Афганистане. Вам нравится, как там развивается ситуация?
А.Проханов ― Кому она может нравится? Мне она не нравится. Она мне нравится то тем, что она мне понятна. И она должна была развиваться так, как она сейчас развивается. Потому что я сказал, что эта ситуация — это результат ошибочного поведения Горбачева, когда он приказал отвести наши войска из Афганистана. Это было роковая ошибка.
М.Курников ― То есть не ввод войск, а вывод их.
А.Проханов ― Конечно. Мы ведь вводили войска не для того, чтобы добывать лазурит себе или получить транзит к Персидскому заливу. Кстати, в Кандагаре, когда стояли наши бомбардировщики, 15 минут — и мы могли бомбить 13-й НРЗБ в Персидском заливе. Мы ввели не для этого. Народу говорили, что мы вводим войска туда для того, чтобы предотвратить появление американских баз дальнего обнаружения противоракетного. Это народу мы говорили. Кстати, когда мы ушли оттуда, американцы построили эту базу. И все время, что они сидели там, они смотрели на нашу территорию, следили на нашими пусками. Сейчас просто они базу бросили, панически ушли.
А вторая проблема, о которой не говорили народу, которая была очень важная — это распространение радикального ислама на территории Советского Союза. Потому что тогда уже началась всемирная исламская революция. В Иране она победила как шиитская революция, как революция Хомейни. И она назревала в Афганистане. Чтобы предотвратить распространение этой революции на Кавказ, на республики Средней Азии, на Поволжье, чтобы поставить кордоны. Когда мы вывели оттуда войска, сразу мы получили жуткую гражданскую войну в Таджикистане, непрерывные волнения в Андижане, в Фергане, в Узбекистане, резню в Киргизии, на нашем Северном Кавказе, сепаратизм в Поволжье, Башкирии и Татарстане — вот что началось.
И поэтому приход туда Талибана — это результат побеждающей исламской революции. Причем эти все талибы, которые сейчас пришли и стали членами правительства, кабинет, министры стали. Я посмотрел сейчас, мне показали их лица. Это прекрасные лица людей, прошедших муки Гуантанамо. Все они были в Гуантанамо. Все они ходили в кандалах, всех их били электрошоками, мучили, всех их подвергали унижениям, может быть, насиловали, как это делают американцы, как они делали в тюрьме Абу-Грейб в свое время.
И они пришли в Кабул победителями, и у них глаза горят спокойной, уверенной ненавистью ко всем сверхдержавам, которые кушали их на протяжении всей их истории — и к англосаксам и к советским войскам и к американцам. Поэтому они пришли к власти не для того, чтобы восстанавливать фольклор афганский. Его не нужно восстанавливать, он там живой, слава богу. А они пришли мстить. Этот реванш. И он наступит.
М.Курников ― У них есть ресурс, чтобы мстит, на ваш взгляд?
А.Проханов ― А что, разве не было ресурса у тех, кто развязал две чеченские войны? Две эти войны чудовищные, когда чуть было не погубили Россию. Конечно, есть какие-то ресурсы. Это не ресурс автоматов Калашникова, хотя и это очень важный ресурс, потому что эта война будет вестись не полками и дивизиями, которые можно громить из установок залпового огня или бомбовыми ударами, она будет инфильтрацией вестись. Она начнется с массовым переходом проповедников в тот же Таджикистан. А Таджикистан заминировал оппозицией. Рахмон разгромил исламистов, загнал их в подполье. Они там сидят. Он заминировал. Малейшая шаткость режима Рахмона — это опять взрыв. Туда придут эти подрывники. Это потом они принесут с собой, не знаю, эти «грязные бомбы», еще какие-то системы уничтожения. Вначале они поднимут на дыбы и свергнут режим. В этом их задача.
И поэтому мы там укрепляем рубежи, усиливаем наши группы ОДКБ, нашу военную базу. Не довелось несколько раз быть последнее время вместе со своими друзьями по ОДКБ на границе с Афганистаном там, в Таджикистане. Я видел, как разрабатываются эти маневры уничтожения крупных групп. Ну, конечно, это все макеты, это полигоны, это всегда победоносное движение наших самолетов, вертолетов, спецназа, бог знает чего. Но модель такова: проникла на территорию Таджикистана крупное партизанская террористическая группировка, обосновались в горах, в пещерах, и там силами ученых создают «грязную бомбу». Фантастика. Но такова была задача, цель и захват этой тайной группировки, предотвращение взрыва «грязной бомбы», — на это были направлены все учения с танками, с самолетами, беспилотниками. Люди, которые с этим соприкасаются, они очень серьезные в отличие от наших московских снобов.
Это все очень серьезно. И как для военного историка, как для человека, который свое время был в Афганистане, я 16 командировках в Афганистан военных на всех периодах нашей кампании, даже после. Я смотрю на эту страну, как очень близкую мне, я ее чувствую просто кровью, солнечны сплетением.
М.Курников ― Александр Андреевич, Путин сказал, что о вводе войск речи не может идти, что там есть, конечно, угроза терроризма, но мы не вмешиваемся. Насколько эта позиция вам кажется правильной?
А.Проханов ― Да я не хочу это комментировать. Я знаю, что Путин сказал, что никогда не будет пенсионной реформы. Он сказал, что мы никогда не введем войска в Сирию. Да мы и не ввели войска в Сирию, мы просто построили в Сирии базу бомбардировщиков, разбомбили эту Сирию. И там подавили ИГИЛ*, не к ночи будет помянут…
М.Курников ― И давайте напомним, что ИГИЛ* и Талибан* — это запрещенные организации.
А.Проханов ― Да, давайте вспомним. Такие запрещенные, что Талибан* днюет и ночует на Смоленской площади, ведет переговоры с нашими дипломатами в Москве. Ужасно запрещенные.
Поэтому мы там не будем вводить войска, конечно, наверное, а, может быть, туда введем не войска, а Военно-морской флот, например, в НРЗБ Персидского залива. Мы должны этому сопротивляться. И уровень нашей обороны будет зависеть от успехов Талибана*. То есть если Талибан* подойдет к Казани, не дай бог, то, конечно, мы применим все имеющиеся у нас силы и средства и будем бить по тылам Талибана*, коими являются. Мазари-Шариф, Кандагар и Кабул.
М.Курников ― Тем не менее, Талибан*, на ваш взгляд, в Афганистане — это исключение из правил, это то такая особая страна, или это какая-то тенденция, которая может перекинуться на соседние страны?
А.Проханов ― Конечно, повторяю, это исламская революция. Огромный пассионарный взрыв. Это еще один проект на фоне крушения всех великих проектов исторических. Рухнул еврейский проект великий, который был описан в Библии и которые кончился с того момента, когда Евреи построили свой храм Соломона и превратили его в обменник. Пришлось изгонять этих меркантильных торговцев из храма. Тогда разрушился великий еврейский проект, когда евреи стали банкирами. Разрушен великий эллинский проект, который уповал на гармонию соразмерность. Когда Александр Македонский собрал своих генералов и создал чудовищную НРЗБ империю. Никакой там гармонии не было.
Рухнул римский проект, который говорил о великой законности, рационализме. Пришла магма варварская, и ничего там от этого закона не оставила. Была стихия.
Рухнул христианский проект, возникший в недрах варварства, восхитительный проект. Мы видим сегодня угасающее христианство, храмы пустые, ни одного огненного проповедника или почти ни одного. Я смотрю: где Иоанн Кронштадтский? Покажите мне Иоанна Кронштадтского или протопопа Аввакума.
Рухнул либеральный проект. Это огромный восхитительный проект, который возник в недрах христианского проекта, когда духовность стала уступать материальному, когда возник человек, возникли свободы человека, возник Ренессанс, возник Боттичелли, возник Микеланджело. Этот проект сегодня рухнул. Кончился глобализм, все признают конец либерализма.
Рухнул фашистский проект, который претендовал на всемирность. Он был уничтожен в 45-м году русскими танками, которые плясали кадриль на имперской канцелярии.
Рухнул советский проект коммунистический. Наступает новый проект — великое обнуление.
Вот что такое историческое творчество, вот в чем управление историей. И здесь, конечно, Афганистан и все явления современной видимой политики — это остатки других проектов. Исламский проект — это сейчас единственный проект, который огненный, живой.
М.Курников ― Александр Андреевич, я слышу такое одобрение, что ли, Талибана*. Вы как будто бы им симпатизируете.
А.Проханов ― Максим, вы посмотрите на меня, какая у меня борода, какой у меня лысый череп.
М.Курников ― Я скорее их огненности, тому, что у них есть смысл, что они готовы бросать вызов большим империям.
А.Проханов ― Нет, ну, зачем вы говорите так…
М.Курников ― Нет, я просто спрашиваю.
А.Проханов ― Когда я говорю о еврейском проекте, сделайте меня евреем. Когда я говорю о фашистском проекте, сделайте меня фашистом. Я говорю о том, что все проекты погибли. Этот проект нарастает. Он существует как исторический огонь. Он тоже обречен на угасание как все проекты. И на смену всем этим проектом идет проект проектов — обнуление. Этот проект стремится погасить все вулканы, которые дышат всемирной историей, которые травмируют человечество непрерывными взрывами, непрерывными катастрофами. Идет оскопление истории. История из жеребца превращается в большого мерина. И поэтому все, что происходит сейчас в России — зачистка либералов — это часть этого обнуления. Россия тоже обнуляется.
М.Курников ― Я помню, мы как страна проголосовали за обнуление Владимира Путина, например в прошлом году.
А.Проханов ― Значит, я прав.
М.Курников ― Когда вы были не правы, Александр Андреевич. Возвращаясь к истории с Талибаном, чему должна научиться Европы и мы тоже (я скорее нас туда отношу, может быть, я неправ) после истории с Афганистаном?
А.Проханов ― Ничего она не должна учиться, она все проиграла. В Европу пришел ислам. Европу захватил ислам. Европа не справилась…
М.Курников ― Но ислам исламу рознь, разве нет?
А.Проханов ― Ислам исламу рознь, конечно, но Собор Парижской Богоматери с полумесяцами на своей кровле, он очень похож на Святую Софию, которая тоже минарет и полумесяцы. Ислам исламу рознь. Ислам — это огромное явление, которое двигается сейчас по миру и причиняет массу беспокойств этим остывшим проектам. Европейцы, они остыли, они не сумели противодействовать. Они дураки, потому что Запад, американцы, они уничтожили режимы тоталитарные на Ближнем Востоке, такие как Каддафи, Хусейн, хотели уничтожить Башара Асада. И в результате этого разрушились мешки, из которых вырвались эти магмы потоков, заполонившие Европу. Процесс продолжается. Терроризм пришел в Европу после взрывов этих государств. Потому что «близнецы» и «Боинги» — это, конечно, результат Западной политики по отношению к исламу.
М.Курников ― Мы говорили с писателем Александром Прохановым. Я напомню, что после 20 часов — спецвыпуск программы «Тузы». В студии Дмитрий Рогозин, глава Роскосмоса. Вести эфир будет Алексей Венедиктов. А после 21 часа мы говорим про август 91-го. В программе «Статус+» — Валентин Степанков, первый генеральный прокурор РФ в 1991-1993 гг, заслуженный юрист РФ; Владислав Зубок, профессор Лондонской школы экономики и политических наук. Спасибо, до свидания!
* ИГИЛ и Талибан — запрещенные организации в РФ, «Дождь» признан СМИ, выполняющим функции иноагента в РФ.
