«Война между Америкой и Китаем может стать катастрофой, которую необходимо избежать. Поражение США в войне с Китаем разрушит американскую глобальную гегемонию и ознаменует возвышение Востока над Западом», — написал 3 ноября 2022 года обозреватель Bloomberg Хал Брэндс. «Если начнётся война между США и Китаем, это будет не просто борьба за Тайвань или какую-то другую горячую точку. Война была бы борьбой за гегемонию в важнейшем регионе и за все последующее глобальное влияние», — заявил журналист.
В этой связи интерес представляет Отчёт исследовательской службы Конгресса США «Новые военные технологии: Предыстория и вопросы для Конгресса», обнародованный 1 ноября 2022 г. В отчете представлен обзор некоторых новых военных технологий, разрабатываемых как Соединенными Штатами, так и Китаем, в том числе:
• искусственного интеллекта,
• смертоносного автономного оружия,
• гиперзвукового оружия,
• направленного энергетического оружия,
• биотехнологий,
• квантовых технологий.
В отчете отмечается, что последствия новых технологий для ведения войны и стратегической стабильности трудно — если не невозможно — предсказать, поскольку они будут зависеть от многих факторов, включая скорость технического прогресса, как в Соединенных Штатах, так в том числе в Китае, способ, которым новые технологии интегрированы в существующие вооруженные силы и концепции операций, взаимодействие между появляющимися технологиями и степень, в которой национальная политика и международное право позволяют или препятствуют их развитию, интеграции и использованию.
Тем не менее, многие новые технологии обладают характеристиками, которые потенциально могут повлиять на будущий характер войны.Например, развитие таких технологий, как ИИ, аналитика больших данных и смертоносное автономное оружие, может уменьшить или устранить потребность в человеке-операторе. Это, в свою очередь, может повысить боевую эффективность и ускорить темп боевых действий, что может привести к дестабилизирующим последствиям.
Новые технологии, такие как недорогие беспилотники, могут изменить баланс между качеством, на которое традиционно полагались вооруженные силы США, и количеством, а также между наступлением и обороной. Например, рои скоординированных беспилотных транспортных средств могут сокрушить оборонительные системы, предоставляя большее преимущество атакующему, в то время как направленное энергетическое оружие, обеспечивающее недорогие средства нейтрализации таких атак, может принести пользу обороняющемуся. Таким образом, новые технологии могут несколько раз изменить баланс между нападением и обороной в ближайшие десятилетия.
Взаимодействие между новыми технологиями может также улучшить существующие военные возможности или создать новые — с непредвиденными последствиями для ведения войны и стратегической стабильности. Например, такая передовая технология, как ИИ, может быть объединена с квантовыми вычислениями для создания более мощных методов машинного обучения, что может привести к улучшению распознавания изображений и идентификации целей, а также к созданию более сложного автономного оружия. Точно так же ИИ можно использовать в сочетании с коммуникационными технологиями 5G для создания виртуальных тренировочных сред или с биотехнологиями в «интерфейсе мозг-компьютер» для улучшения человеческого познания или управления протезами или роботизированными системами.
Новые военные технологии, особенно сложные системы, такие как ИИ и LAWS (Летальные автономные системы вооружения), могут дополнительно привести к непредвиденным последствиям, если они не будут работать должным образом. Эти последствия могут варьироваться от сбоя системы до нарушения права вооруженных конфликтов. Как заметил аналитик Пол Шарре, «в самом крайнем случае автономное оружие может продолжать поражать неподходящие цели до тех пор, пока не израсходует свой магазин, потенциально на большой площади». Это, в свою очередь, может привести к массовым братоубийствам или жертвам среди гражданского населения — возможность, которая побудила некоторых аналитиков призвать к превентивному запрету LAWS.
Наконец, появление новых военных технологий может привести к ряду этических проблем. Например, некоторые аналитики утверждали, что использование LAWS было бы аморальным по своей сути — независимо от того, может ли оружие использоваться на законных основаниях — потому что человек-оператор не будет принимать конкретные решения о выборе цели и поражении. Другие возражали, что люди-операторы будут продолжать осуществлять «надлежащие уровни человеческого суждения в отношении применения силы» и будут по-прежнему нести ответственность за обеспечение того, чтобы развертывание LAWS соответствовало требованиям законов вооруженного конфликта.
Точно так же некоторые аналитики высказывают этические опасения по поводу применения биотехнологий, которое включает тестирование или модификацию человека, а также превращение биотехнологии в оружие, которое потенциально может быть использовано для целенаправленных генетических атак.
Искусственный интеллект (ИИ)
Хотя у правительства США нет официального определения искусственного интеллекта, политики обычно используют термин ИИ для обозначения компьютерной системы, способной к познанию на уровне человека. ИИ далее делится на три категории: узкий ИИ, общий ИИ и искусственный сверхразум.
Системы узкого ИИ могут выполнять только ту конкретную задачу, для реализации которой они были созданы, в то время как общие системы ИИ будут способны выполнять широкий круг задач, в том числе те, для которых они не были специально обучены. Искусственный сверхинтеллект относится к системе, «которая значительно превосходит когнитивные способности человека практически во всех областях, представляющих интерес». Общие системы ИИ и искусственный сверхинтеллект еще не существуют — и, возможно, никогда не будут существовать.
Узкий ИИ в настоящее время внедряется в ряде военных приложений как Соединенными Штатами, так и их конкурентами. Тематика таких приложений включает, помимо прочего, разведку, наблюдение и рекогносцировку; логистику; кибероперации; командование и управление; использование полуавтономных и автономных транспортных средств. Эти технологии частично предназначены для дополнения или замены людей-операторов, освобождая их для выполнения более сложной и требующей больших умственных способностей. Кроме того, системы с поддержкой ИИ могут (1) реагировать значительно быстрее, чем системы, которые полагаются на ввод данных оператором; (2) справляться с экспоненциальным увеличением объема данных, доступных для анализа; (3) использовать новые концепции операций, такие, например, как создание роя беспилотников (т.е. совместное поведение, при котором беспилотные транспортные средства автономно координируют свои действия для выполнения задачи), которые могут дать преимущество в боевых действиях за счет подавления оборонительных систем противника.
Однако узкий ИИ может создать ряд проблем. Например, подобные системы могут полагаться на неадекватные или предвзятые данные обучения или усугублять когнитивные искажения людей, которые их используют. Несчастные случаи могут появиться даже из-за проблем с эксплуатационной совместимостью, которые возникают из-за внедрения все более сложных функций в существующие системы управления. В совокупности эти факторы приводят к потере человеческого контроля над оружием, в том числе ядерным, тем самым открывая дверь для потенциальных аварий, непреднамеренных конфликтов и эскалаций. Риск выше, потому что алгоритмы повышают эффективность и укорачивают сроки принятия решений за счет быстрой обработки огромных массивов данных. Неудивительно, что военные по всему миру наращивают свой искусственный интеллект и расширяют технологический потенциал, чтобы извлечь выгоду из потенциальных конкурентных преимуществ, которые обещает ИИ.
Соединённые Штаты
Несекретные инвестиции Министерства обороны США в ИИ выросли с чуть более 600 миллионов долларов в 2016 финансовом году до примерно 1,1 миллиарда долларов в 2023 финансовом году. При этом Пентагон поддерживает более 685 активных проектов с участием ИИ. В соответствии с Законом о государственной обороне на 2019 финансовый год (NDAA 2019) Министерство обороны учредило Объединенный центр искусственного интеллекта (JAIC) для координации проектов Министерства обороны на сумму более 15 миллионов долларов. JAIC предпринял ряд инициатив национальных миссий для ИИ, включая профилактическое обслуживание, гуманитарную помощь и помощь при стихийных бедствиях, поддержание здоровья бойцов и трансформацию бизнес-процессов. Кроме того, JAIC поддерживает Joint Common Foundation, «безопасную облачную среду разработки и экспериментов с ИИ», предназначенную для поддержки тестирования и развертывания возможностей ИИ. В декабре 2021 года заместитель Министра обороны Кэтлин Хикс распорядилась о создании Главного управления цифровой разведки, которое должно «служить организацией-преемником JAIC, подчиняясь непосредственно заместителю Министра обороны».
NDAA 2019 финансового года поручил Министерству обороны США опубликовать стратегическую дорожную карту по разработке и развертыванию ИИ, а также разработать руководство по «соответствующим этическим, юридическим и другим политикам для Министерства, регулирующим разработку и использование систем и технологий с искусственным интеллектом в оперативных ситуациях». В поддержку этого мандата Совет по оборонным инновациям (DIB), независимый федеральный консультативный комитет при Министре обороны, разработал рекомендации по этичному использованию ИИ. Основываясь на этих рекомендациях, Министерство обороны затем приняло пять этических принципов для ИИ на основе рекомендаций DIB: ответственность, справедливость, отслеживаемость, надежность и управляемость. 26 мая 2021 года заместитель Министра обороны Кэтлин Хикс выпустила меморандум, содержащий рекомендации по внедрению ответственного ИИ (RAI) в соответствии с этическими принципами. Затем в июне 2022 года Министерство обороны выпустило стратегию RAI и обозначило пути ее реализации.
Наконец, раздел 1051 NDAA 2019 финансового года учредил Комиссию национальной безопасности по искусственному интеллекту (NSCAI) для проведения всесторонней оценки значимых в военном отношении технологий ИИ и предоставления рекомендаций по повышению конкурентоспособности США. Окончательный отчет комиссии Конгрессу был представлен в марте 2021 года и в целом предлагал рекомендации по пяти ключевым направлениям деятельности: (1) инвестиции в исследования и разработки, (2) применение ИИ в миссиях национальной безопасности, (3) обучение и набор талантов ИИ, (4) защита и развитие технологических преимуществ США и (5) налаживание глобального сотрудничества в области ИИ. Ряд рекомендаций NSCAI был принят в качестве закона. Кроме того, раздел 247 NDAA 2022 финансового года предписывает Министру обороны представлять комитетам Конгресса по обороне ежегодные отчеты о состоянии намерения департамента выполнять рекомендации NSCAI, а также связанные с ними сроки выполнения.
Китай
Китай широко рассматривается как ближайший конкурент США на международном рынке искусственного интеллекта. В китайском «Плане развития ИИ следующего поколения» от 2017 года ИИ описывается как «стратегическая технология», которая стала «фокусом международной конкуренции». Недавние достижения Китая в этой области демонстрируют потенциал Китая для достижения своих целей в области развития ИИ. В частности, Китай применяет технологии распознавания речи и лиц, многие из которых он планирует интегрировать во внутреннюю сеть наблюдения страны. Такие технологии могут быть использованы для противодействия шпионажу и помощи военным. Помимо разработки различных типов воздушных, наземных, морских и подводных автономных военных транспортных средств, Пекин активно занимается разработкой роевых технологий, которые могут быть использованы для подавления противоракетных перехватчиков противника. Более того, в открытых публикациях указывается, что Китай разрабатывает набор инструментов ИИ для киберопераций.
Китайское управление своей экосистемой ИИ резко отличается от управления Соединенными Штатами. В целом между китайскими коммерческими компаниями, университетскими исследовательскими лабораториями, военными и центральным правительством существует мало границ. Закон Китая о национальной разведке, например, требует, чтобы компании и отдельные лица «поддерживали, помогали и сотрудничали с национальной разведкой». В результате китайское правительство имеет прямые средства управления приоритетами разработки военного ИИ и доступа к технологиям, созданным для гражданских целей.
Летальные автономные системы вооружения (LAWS)
Хотя не существует согласованного на международном уровне определения смертоносных автономных систем вооружения, Директива Министерства обороны США (DODD) 3000.09 определяет LAWS как класс систем вооружения, способных как независимо идентифицировать цель, так и использовать бортовое оружие для поражения и уничтожения цели без вмешательства человека. Директива противопоставляет LAWS автономным системам вооружения под наблюдением человека, в которых операторы имеют возможность отслеживать и останавливать поражение цели оружием. Другая категория — полуавтономные системы вооружения, которые «поражают только отдельные цели или определенные группы целей, выбранные человеком-оператором».
LAWS потребуются компьютерные алгоритмы и наборы датчиков для классификации объекта как враждебного, принятия решения о бое и наведения оружия на цель. Хотя эти системы еще не получили широкого распространения, считается, что они позволят проводить военные операции в условиях ухудшения или отсутствия связи, где традиционные системы могут быть не в состоянии работать. Некоторые аналитики отмечают, что LAWS может дополнительно «позволить оружию поражать военные объекты более точно и с меньшим риском сопутствующего ущерба» или жертвами среди гражданского населения.
Около 30 стран и 165 неправительственных организаций, призвали к превентивному запрету LAWS по этическим соображениям, таким как предполагаемое отсутствие ответственности за их использование и предполагаемая неспособность соблюдать требования соразмерности и неспособности соблюдения права вооруженных конфликтов. Некоторые аналитики также выразили обеспокоенность по поводу потенциальных операционных рисков, связанных со смертоносным автономным оружием. Эти риски могут возникать из-за «взлома, манипулирования поведением противника, неожиданного взаимодействия с окружающей средой или простых сбоев и ошибок программного обеспечения». Хотя такие риски могут присутствовать в автоматизированных системах, они могут быть повышены в автономных системах, в которых человек-оператор не может физически вмешаться, чтобы прекратить взаимодействие, что потенциально может привести к более масштабным или более многочисленным случаям братоубийства, жертвам среди гражданского населения или другим непредвиденным последствиям.
Соединённые Штаты
Известно, что Соединенные Штаты не разрабатывают LAWS, и в настоящее время у них нет LAWS в своем арсенале. Тем не менее, нет запрета на разработку, развертывание или использование LAWS. DODD 3000.09 устанавливает руководящие принципы Министерства обороны США для будущей разработки и развертывания LAWS, чтобы гарантировать, что они соответствуют «законам войны, применимым договорам, правилам безопасности систем оружия и применимым правилам ведения боевых действий». Эта директива включает требование о том, чтобы LAWS были разработаны таким образом, чтобы «позволять командирам и операторам проявлять надлежащий уровень человеческого суждения в отношении применения силы». «Человеческое суждение о применении силы» не требует ручного человеческого «управления» системой вооружения, как часто сообщается, а вместо этого требует более широкого участия человека в принятии решений о том, как, когда, где и почему будет применяться оружие.
Кроме того, DODD 3000.09 требует тестирования и оценки программного и аппаратного обеспечения всех систем, включая смертоносное автономное оружие, чтобы гарантировать, что они функционируют, как ожидается, в реалистичных оперативных условиях против адаптивных противников; завершают боевые действия в сроки, соответствующие намерениям командира и оператора, и, если это невозможно, прекращают боевые действия или запрашивают дополнительное указание человека-оператора, прежде чем продолжить бой. Также они должны быть достаточно надежны, чтобы свести к минимуму сбои, которые могут привести к непреднамеренным действиям или к перехвату контроля над системой неуполномоченными сторонами.
Любые изменения в рабочем состоянии системы — например, в результате машинного обучения — потребуют повторного тестирования и повторной оценки системы, чтобы убедиться, что она сохранила свои функции безопасности и способность работать должным образом. В дополнение к стандартному процессу проверки оружия, LAWS должен пройти вторичную проверку на высшем уровне, например, заместителем Министра обороны по политике, председателем Объединенного комитета начальников штабов и либо заместителем Министра обороны по закупкам и снабжению до разработки и ввода в эксплуатацию.
Китай
По словам бывшего Министра обороны США Марка Эспера, некоторые китайские производители оружия, такие как Ziyan, рекламировали свое оружие как способное самостоятельно выбирать цели и поражать их. Неясно, верны ли эти утверждения. Однако в Китае нет запрета на разработку LAWS, которое он охарактеризовал как оружие, обладающее как минимум пятью характеристиками:
Во-первых, это летальность, что означает достаточную полезную нагрузку (заряд) и средства [так в оригинале], чтобы быть летальными. Второе — автономность, что означает отсутствие вмешательства и контроля со стороны человека в течение всего процесса выполнения задачи. В-третьих,невозможность отмены, означающая, что после запуска нет возможности завершить работу устройства. В-четвёртых, неизбирательный эффект, означающий, что устройство будет выполнять задачу по убийству и нанесению увечий независимо от условий, сценариев и целей. В-пятых, эволюция, означающая, что благодаря взаимодействию с окружающей средой устройство может обучаться автономно, расширять свои функции и возможности, превосходя человеческие ожидания.
Гиперзвуковое оружие
Ряд стран, в том числе США и Китай, разрабатывают гиперзвуковое оружие, способное летать со скоростью не менее 5 Махов, или в пять раз превышающей скорость звука. В отличие от баллистических ракет, которые также движутся с гиперзвуковой скоростью, гиперзвуковое оружие не следует параболической баллистической траектории и может маневрировать на пути к месту назначения, что затрудняет защиту от него.
Существует две категории гиперзвукового оружия:
• Гиперзвуковые планирующие аппараты, которые запускаются с ракеты перед планирующим полетом к цели.
• Гиперзвуковые крылатые ракеты, которые приводятся в действие высокоскоростными двигателями на протяжении всего полета.
Аналитики расходятся в мнениях относительно стратегических последствий гиперзвукового оружия. Некоторые определили два фактора, которые могут иметь серьезные последствия для стратегической стабильности: (1) короткое время полета оружия, что, в свою очередь, сжимает временной график ответа, и (2) его непредсказуемая траектория полета, которая может вызвать неопределенность в отношении предполагаемой цели и, следовательно, повысить риск просчета или непреднамеренной эскалации в случае конфликта.
Другие аналитики утверждают, что стратегические последствия гиперзвукового оружия минимальны, потому что конкуренты США, такие как, например, Китай, уже обладают способностью нанести удар по Соединенным Штатам межконтинентальными баллистическими ракетами, которые при залповом запуске могут сокрушить противоракетную оборону США. Кроме того, эти аналитики утверждают, что в случае с гиперзвуковым оружием сохраняются традиционные принципы сдерживания: «действительно сложно представить себе какой-либо режим в мире, который был бы настолько самоубийственным, что даже подумал бы угрожать его применением».
Соединённые Штаты
Пентагон запросил 4,7 миллиарда долларов в 2023 финансовом году на гиперзвуковое оружие и 225,5 миллиона долларов на программы гиперзвуковой защиты. В настоящее время Министерство обороны разрабатывает гиперзвуковое оружие в рамках программы ВМС США по стандартному оперативному удару, которая призвана предоставить военным США возможность поражать укрепленные или чувствительные ко времени цели с помощью обычных боеголовок, а также в рамках нескольких программ ВВС, армии и DARPA. Аналитики, поддерживающие эти усилия по развитию, утверждают, что гиперзвуковое оружие может усилить сдерживание, а также предоставить военным США возможность поражать такие средства, как мобильные пусковые установки ракет и передовые системы противовоздушной и противоракетной обороны, которые составляют основу противодействия конкурентам США. Другие утверждают, что гиперзвуковое оружие практически не дает дополнительных боевых преимуществ, и отмечают, что вооруженным силам США еще предстоит определить требования к задачам или концепции эксплуатации гиперзвукового оружия.
Соединенные Штаты вряд ли разместят оперативное гиперзвуковое оружие до 2023 года. Однако, в отличие от Китая, США не разрабатывают гиперзвуковое оружие для потенциального использования с ядерной боеголовкой. В результате Соединенные Штаты стремятся создать гиперзвуковое оружие, которое может поражать цели с большей точностью, что может быть технически более сложно разработать, чем ядерные — и менее точные — китайские системы.
Китай
По словам Тонга Чжао, научного сотрудника Центра глобальной политики Карнеги-Цинхуа, «большинство экспертов утверждают, что наиболее важной причиной уделять приоритетное внимание развитию гиперзвуковых технологий в Китае является необходимость противостоять конкретным угрозам безопасности со стороны все более сложных военных технологий», таких как американская региональная противоракетная оборона. Стремление Китая к гиперзвуковому оружию отражает обеспокоенность тем, что американское гиперзвуковое оружие может позволить Соединенным Штатам нанести упреждающий обезглавливающий удар по ядерному арсеналу Китая и вспомогательной инфраструктуре. Развертывание американской ПРО может затем ограничить способность Китая нанести ответный удар по Соединенным Штатам.
Китай разработал межконтинентальную баллистическую ракету DF-41, которая, согласно отчету американо-китайской Комиссии по обзору экономики и безопасности за 2014 год, может нести ядерный гиперзвуковой планирующий аппарат. Генерал Терренс О’Шонесси, тогдашний командующий Северным командованием США, похоже, подтвердил эту оценку в феврале 2020 года, когда он свидетельствовал, что «Китай испытывает гиперзвуковой планирующий аппарат с ядерным потенциалом межконтинентальной дальности… который предназначен для полетов на высокой скорости и малой высоте, что усложняет нашу способность обеспечивать точное предупреждение».
Согласно сообщениям, в августе 2021 года Китай, возможно, провел испытания боеголовки с ядерным зарядом, запущенной с помощью ракеты «Чанчжэн-марш». В отличие от баллистических ракет, которые Китай ранее использовал для запуска большегрузных транспортных средств система орбитальной бомбардировки (FOBS), выводит тяжелый грузовой корабль на орбиту до того, как он сходит с орбиты к своей цели. Это может предоставить Китаю возможность нанесения глобального удара из космоса и еще больше сократить время предупреждения о цели до нанесения удара.
С 2014 года Китай провел дополнительные испытания гиперзвукового планирующего летательного аппарата DF-ZF не менее девяти раз. Сообщается, что представители Министерства обороны США определили дальность полета DF-ZF примерно в 1200 миль и заявили, что ракета может выполнять маневры уклонения во время полета. Хотя это и не подтверждено спецслужбами, некоторые аналитики полагают, что DF-ZF мог быть введен в эксплуатацию уже в 2020 году. Кроме того, в августе 2018 года Китай успешно испытал «Звездное небо-2», прототип гиперзвукового транспортного средства, способного нести ядерное оружие. В некоторых сообщениях указывается, что «Звездное небо-2» может быть введено в эксплуатацию к 2025 году.
Оружие направленной энергии (DE)
Министерство обороны определяет оружие направленной энергии (DE) как оружие, использующее концентрированную электромагнитную энергию (а не кинетическую энергию), для «повреждения, вывода из строя или уничтожения вражеского оборудования, объектов и/или личного состава».Оружие DE может использоваться сухопутными войсками в задачах ПВО ближнего действия (SHORAD), противоракетных, артиллерийских и минометных (C-RAM) системах противодействия беспилотным авиационным системам (C-UAS). Теоретически DE-оружие могло бы предоставить варианты для перехвата ракет в фазе разгона, учитывая их время полета со скоростью света. Однако, как и в случае с гиперзвуковой противоракетной обороной, эксперты расходятся во мнениях относительно доступности, технологической осуществимости и полезности этого применения.
Мощное микроволновое оружие — подмножество DE оружия. Оно может быть использовано в качестве некинетического средства вывода из строя электроники, систем связи и самодельных взрывных устройств или в качестве несмертельной системы «теплового луча» для сдерживания толпы.
Соединённые Штаты
Хотя Соединенные Штаты занимаются исследованиями направленной энергии с 1960-х годов, некоторые эксперты отмечают, что «фактические программы направленной энергии… часто не оправдывают ожиданий», в результате, Министерство обороны инвестировало миллиарды долларов в программы, которые в конечном итоге были отменены. Другие утверждают, что разработки коммерческих лазеров могут быть использованы для военных целей. Тем не менее, программы направленного энергетического оружия продолжают сталкиваться с вопросами об их технологической зрелости, в том числе с вопросами о способности улучшить качество луча и контроль до уровней, пригодных для использования в военных целях, а также о способности удовлетворить требования по мощности, охлаждению и размерам для интеграции в современные платформы.
В 2014 году ВМС США разместили на борту авианосца «Понсе» первое действующее американское дистанционное оружие, систему лазерного оружия (LaWS). LaWS был прототипом лазера мощностью 30 киловатт, который «был способен ослеплять вражеские силы в качестве предупреждения, сбивать беспилотники, выводить из строя лодки или повреждать вертолеты». Кроме того, в 2022 финансовом году ВМС установили лазер HELIOS мощностью 60 кВт на военный корабль USS Preble и планируют продолжить морские испытания в 2023 финансовом году. Точно так же армия планирует разместить свой первый «боевой» лазер — 50 -киловаттную мобильную систему противовоздушной обороны малой дальности — на боевых машинах Stryker в 2023 финансовом году. В настоящее время ВВС проводят полевые испытания нескольких систем противодействия БПЛА, включая как лазерные, так и мощные микроволновые системы.
В целом, Министерство обороны запросило не менее 699 миллионов долларов в 2023 финансовом году на исследования, разработки, испытания и оценку несекретного DE и не менее 345 миллионов долларов на закупку несекретного оружия DE. Многие из этих программ предназначены для поддержки «Дорожной карты направленной энергии» Министерства обороны США. Энергетическая дорожная карта направлена на увеличение уровня мощности оружия DE примерно со 150 кВт, как это возможно в настоящее время, до примерно 300 кВт в 2023 финансовом году «с целевыми этапами для достижения класса 500 кВт с уменьшенными размерами и весом к 2025 финансовому году и дальнейшее уменьшение размера и веса с увеличением мощности до уровня МВт [мегаватт] к 2026 финансовому году».
Китай
По данным американо-китайской Комиссии по обзору экономики и безопасности, Китай разрабатывает оружие DE по крайней мере с 1980-х годов и добился устойчивого прогресса в разработке HPM (high power microwave) и все более мощных HEL (high-energy lasers). Сообщается, что Китай разработал 30-киловаттную дорожную мобильную систему DE LW-30, предназначенную для поражения беспилотных летательных аппаратов и высокоточного оружия. В сообщениях указывается, что Китай также разрабатывает бортовое DE-оружие и использовал или предлагал использовать DE-оружие для создания помех американским и союзным военным самолетам и нарушения свободы навигации США в Индо-Тихоокеанском регионе.
По данным Разведывательного управления Министерства обороны, Китай также занимается созданием DE-оружия для разрушения или повреждения спутников и их датчиков и, возможно, уже имеет ограниченные возможности для использования лазерных систем против спутниковых датчиков. Вероятно, к 2020 году Китай разместит лазерное оружие наземного базирования, способное противостоять низкоорбитальным космическим датчикам, а к середине-концу 2020-х годов он может развернуть более мощные системы, которые распространят угрозу на структуры неоптических объектов.
Биотехнология
Биотехнология использует науки о жизни для технологических приложений. Ряд достижений в области биотехнологии имеет потенциальное значение для вооруженных сил США и международной безопасности в целом. Как отмечается в отчете Счетной палаты правительства США за 2018 год, Министерства обороны, государственной и внутренней безопасности, а также Управления директора национальной разведки биотехнологии, такие как недорогой инструмент редактирования генов CRISPR, могут изменить гены или создать ДНК для модификации растений, животных и людей. Такиебиотехнологии могут быть использованы для повышения [или снижения] эффективности военнослужащих. Распространение синтетической биологии, используемой для создания генетического кода, не существующего в природе, может увеличить число субъектов, способных создавать химическое и биологическое оружие. Разведывательное сообщество США в 2016 году оценило геномное редактирование как потенциальное оружие массового уничтожения.
Кроме того, биотехнологии можно использовать для создания адаптивного камуфляжа, маскировочных устройств или более легких, прочных и, возможно, самовосстанавливающихся бронежилетов и транспортных средств. Высказывались опасения, что конкуренты из США могут не придерживаться тех же этических стандартов в исследованиях и применении биотехнологий, особенно в отношении биологического оружия, редактирования генома или более инвазивных форм модификации человеческих возможностей.
Соединённые Штаты
Несекретные биотехнологические программы США с военными приложениями сосредоточены в первую очередь на повышении «готовности, устойчивости и восстановления». У DARPA, например, есть ряд биотехнологических программ, посвященных медицине на поле боя, диагностике и прогностике. Они также изучают варианты смягчения последствий черепно-мозговых травм, лечения психоневрологических заболеваний, таких как депрессия и посттравматический стресс, а также защиты от инфекционных заболеваний и биоинженерных угроз продовольственному снабжению США. Кроме того, программа DARPA Safe Genes направлена на «защиту военнослужащих от случайного или преднамеренного неправильного использования технологий редактирования генома». Биотехнологические исследования также проводятся в лабораториях, которые завершили трехлетнюю совместную исследовательскую инициативу в области синтетической биологии стоимостью 45 миллионов долларов, «направленную на разработку новых материалов и датчиков на биологической основе».
Кроме того, в некоторых сообщениях предполагается, что Соединенные Штаты исследуют или ранее исследовали применение биотехнологии и нейробиологии для ускорения восстановления солдат, включая приложения, которые делают солдат «сильнее, умнее, более способными и… делают их более выносливыми, чем другие люди». Хотя в период с 1974 по 2017 год в Соединенных Штатах был ряд президентских комиссий по биоэтике, в настоящее время нет национальной структуры для изучения этических проблем.
Наконец, Министерство обороны изучает «расширенные разработки и эксплуатационные испытания возможностей биопроизводства для обеспечения альтернативных источников критически важных материалов цепочки поставок» и других «продуктов, необходимых для устойчивости цепочки поставок немедицинского назначения». Министерство обороны запросило 1,3 миллиарда долларов на усилия в области биотехнологии в 2023 финансовом году.
Хотя, по-видимому, не существует конкретной стратегии исследований в области биотехнологии Министерства обороны США, Администрация Д.Байдена опубликовала Национальную стратегию биозащиты и План реализации для противодействия биологическим угрозам, повышения готовности к пандемии и достижения глобальной безопасности в области здравоохранения, а также соответствующий Меморандум о национальной безопасности по «Борьбе с биологическими угрозами, повышению готовности к пандемии и достижению глобальной безопасности в области здравоохранения» (NSM-15) — в октябре 2022 года. В этих документах описывается, «как правительство США будет управлять своей деятельностью для более эффективной оценки, предотвращения, подготовки, реагирования и восстановления в результате биологических угроз, координируя свои усилия по биозащите с усилиями государственных, местных, общинных и территориальных организаций, международных партнеров, промышленности, научными кругами, неправительственными организациями и частным сектором». Администрация отмечает, что, хотя в настоящее время она «осуществляет ключевые действия в Стратегии с существующим финансированием», полная реализация «потребует поддержки Конгресса в виде предоставления дополнительных ресурсов, включая запрос Президента на 88 миллиардов долларов в течение пяти лет для обеспечения готовности к пандемии и биозащиты».
Конгресс выразил заинтересованность в надзоре за военными применениями новых биотехнологий. Например, в соответствии с разделом 263 NDAA на 2020 финансовый год Министерство обороны должно провести «анализ военного понимания и актуальности применения новых биотехнологий для требований национальной безопасности Министерства обороны» и предоставить рекомендации для предстоящей законодательной и административной деятельности». Раздел 278 NDAA 2021 финансового года предписывает Министерству обороны «провести оценку и прямое сравнение возможностей новых биотехнологий в целях национальной безопасности… между возможностями Соединенных Штатов и их противников». Наконец, раздел 1091 NDAA 2022 финансового года учреждает Комиссию национальной безопасности по новым биотехнологиям, которая должна «рассматривать методы, средства и инвестиции, необходимые для продвижения и обеспечения развития биотехнологий, биопроизводства и связанных с ними технологий, для всестороннего удовлетворения потребностей национальной безопасности и обороны Соединенных Штатов». Комиссия должна представить свои промежуточные выводы и рекомендации комитетам Конгресса по обороне и Президенту не позднее 26 января 2023 года, а свой окончательный отчет — не позднее 26 января 2024 года.
Китай
Движимый старением населения и растущими потребностями в области здравоохранения, Китай особенно заинтересован в проведении исследований в области биотехнологий. Биотехнология упоминается в качестве ключевого стратегического приоритета в китайской инициативе «Сделано в Китае 2025» и дополнительно подчеркивается в текущем пятилетнем плане развития Китая. В частности, Китай активно продвигает биотехнологии для генетического тестирования и прецизионной медицины. В 2016 году китайские ученые первыми применили инструмент редактирования генов CRISPR на людях, а в 2018 году китайский ученый создал — возможно, с одобрения правительства Китая — первых «детей с отредактированными генами».Кроме того, Китай поддерживает одно из крупнейших в мире хранилищ генетической информации — Национальный генбанк, в который входят и генетические данные США. Такая информация может быть использована для разработки индивидуальных планов лечения заболеваний или, возможно, для высокоточного биологического оружия.
Информация из открытых источников об исследованиях Китая в области конкретных военных применений биотехнологии ограничена. Однако китайская политика военно-гражданского слияния позволит китайским военным легко использовать разработки в области гражданской биотехнологии для военных целей. Кроме того, в сообщениях указывается, что Центральная военная комиссия Китая «финансировала проекты в области военной науки о мозге, передовых биомиметических систем (биомиметика — это изучение природы, ее моделей, систем, процессов и элементов, чтобы подражать или черпать вдохновение для решения человеческих проблем – Е.Л. и В.О.), биологических и биомиметических материалов, повышения работоспособности человека и «новой концепции» биотехнологии», в то время как медицинские учреждения китайских военных провели обширные исследования редактирования генов CRISPR.
Квантовые технологии
Квантовые технологии переводят принципы квантовой физики в технологические приложения. В целом квантовые технологии еще не достигли зрелости; однако они могут иметь серьезное значение для будущего военного зондирования, шифрования и связи. Министерство обороны США и ряд других структур полагают, что «квантовые технологии могут позволить злоумышленникам разработать защищенную связь, данные из которой персонал США не сможет перехватить или расшифровать. Квантовые вычисления могут позволить противникам расшифровывать [несекретную, секретную или конфиденциальную] информацию, что может позволить им нацеливаться на персонал США и военные операции».
Квантовые технологии могут иметь и другие военные применения, такие как квантовое зондирование, которое теоретически может обеспечить значительные улучшения в обнаружении подводных лодок, делая океаны «прозрачными». Это, в свою очередь, может поставить под угрозу живучесть американских средств ядерного сдерживания морского базирования. Квантовое зондирование может также предоставить альтернативные варианты позиционирования, навигации и синхронизации, которые теоретически могут позволить военным продолжать действовать с полной производительностью в условиях ухудшения или отсутствия GPS.
Однако военное применение таких технологий может быть ограничено хрупкостью квантовых состояний, которые могут быть нарушены мельчайшими движениями, изменениями температуры или другими факторами окружающей среды. Как объяснил физик Миккель Хюек, «если будущие устройства, использующие квантовые технологии, продолжат требовать охлаждения до очень низких температур, то это сделает их дорогими, громоздкими и энергоемкими». В результате широкое внедрение, вероятно, потребует значительных достижений в материаловедении и методах изготовления.
Соединённые Штаты
Согласно оценке Целевой группы Совета по оборонным наукам по применению квантовых технологий, три приложения квантовых технологий демонстрируют наибольшие перспективы для вооруженных сил США: квантовое зондирование, квантовые вычисления и квантовая связь. Целевая группа отмечает:
— квантовое зондирование может «значительно улучшить» способность Министерства обороны США выполнять определенные миссии, предоставляя возможности точной навигации и синхронизации в условиях, в которых GPS ухудшен или запрещен;
— квантовые компьютеры могут «потенциально дать Министерству обороны значительную вычислительную мощность» для расшифровки, обработки сигналов и искусственного интеллекта;
— квантовые коммуникации могут улучшить сетевые технологии.
Целевая группа пришла к выводу, что «приложения квантового зондирования в настоящее время готовы к использованию, в то время как квантовые вычисления и связь находятся на более ранних стадиях разработки…. Квантовый радар не предоставит Министерству обороны улучшенные возможности». И DARPA, и службы финансируют множество программ квантовых технологий в этих и других областях исследований.
Кроме того, некоторые аналитики считают, что первоначальный прототип квантового компьютера, способный взломать существующие методы шифрования, может быть разработан в период с 2030 по 2040 год. По этой причине Соединенные Штаты инвестируют в постквантовую криптографию (также известную как квантовоустойчивая криптография). В мае 2022 года администрация Д.Байдена выпустила Меморандум о национальной безопасности «О содействии лидерству Соединенных Штатов в области квантовых вычислений при снижении рисков для уязвимых криптографических систем (NSM-10)», который «указывает на конкретные действия, которые агентства должны предпринять, поскольку Соединенные Штаты начинают многолетний процесс перевода уязвимых компьютерных систем на квантово-устойчивую криптографию». NSM-10 отмечает, что директор Национального института стандартов и технологий и директор Агентства национальной безопасности (АНБ) разрабатывают и, как ожидается, к 2024 году публично опубликуют технические стандарты для квантово-устойчивой криптографии. В сентябре 2022 года АНБ выпустило бюллетень по кибербезопасности, в котором говорится, что оно «ожидает, что переход на квантово-устойчивые алгоритмы для систем национальной безопасности будет завершен к 2035 году в соответствии с NSM-10».
В соответствии с разделом 234 NDAA 2019 финансового года Министру обороны через заместителя Министра обороны по исследованиям и разработкам, поручено координировать программы квантовых технологий и обеспечивать «межведомственное сотрудничество и сотрудничество в области исследований и разработок, в области квантовой информатики и технологий между Министерством обороны и другими ведомствами и агентствами Соединенных Штатов и соответствующими организациями частного сектора». Кроме того, раздел 220 NDAA 2020 финансового года уполномочивает секретаря каждого военного ведомства создавать исследовательские центры квантовой информации (QIS), которые могут «взаимодействовать с соответствующими организациями государственного и частного секторов» для продвижения квантовых исследований. На сегодняшний день ВМС назначили Военно-морскую исследовательскую лабораторию своим исследовательским центром QIS, а ВВС назначили Исследовательскую лабораторию ВВС исследовательским центром QIS как для ВВС, так и для космических сил. В настоящее время армия не планирует создавать исследовательский центр QIS.
Наконец, раздел 214 NDAA 2021 финансового года предписывает службам составлять и ежегодно обновлять список технических проблем, которые квантовые компьютеры потенциально могут решить в течение следующих одного-трех лет. Раздел 1722 предписывает Министерству обороны провести оценку рисков, связанных с квантовыми компьютерами, а также текущих стандартов постквантовой криптографии. Кроме того, раздел 229 NDAA 2022 финансового года предписывает Министру обороны установить деятельность по «ускорению разработки и развертывания квантовых возможностей двойного назначения», а раздел 511 расширяет программу грантов для науки, технологий, инженерного и математического образования в Учебном корпусе младших научных сотрудников, включая квантовые информационные науки.
Китай
Китай уделяет все больше внимания исследованиям в области квантовых технологий в своих планах развития. Действительно, Председатель Си Цзинпин назвал квантовые коммуникации и квантовые вычисления ключевыми исследовательскими инициативами, «приоритетными для крупных прорывов к 2030 году», цель, которая также упоминается в Национальной программе инноваций в области науки и технологий. Китай уже является мировым лидером в области квантовых технологий. В 2016 году Китай запустил первый в мире квантовый спутник (Micius), чтобы обеспечить «глобальную возможность квантовой зашифрованной связи». В 2017 году в Китае прошла первая межконтинентальная видеоконференция с квантовой защитой.
Кроме того, Китай вкладывает значительные средства в наземные сети квантовой связи. В 2016 году компания завершила строительство квантовой сети Пекин-Шанхай протяженностью 2000 километров и планирует расширить эту сеть по всей стране в ближайшие годы. В то время как такие достижения в области квантовых технологий были достигнуты в первую очередь академическими кругами, Китай выразил намерение использовать их для военных приложений в тринадцатом пятилетнем военно-гражданском плане специальных проектов в области научно-технического синтеза.
***
Нет сомнения, что после ХХ съезда КПК научная разработка оружия нового поколения в Китае и его испытания станут еще более интенсивными. Это подтверждается буквально ежедневно.
8 ноября 2022 года в рамках крупнейшей в Китае авиационной выставке Airshow China в городе Чжухай южной китайской провинции китайские военные впервые продемонстрировали широкой публике свою сверхзвуковую противокорабельную ракету, чтобы предупредить Вашингтон не мешать планам по воссоединению материкового Китая и Тайваня, пишет газета South China Morning Post.
«Ни одна из американских систем противовоздушной обороны морского базирования не способна перехватить гиперзвуковую ракету YJ-21», — отметили эксперты.
В начале ноября Центральное телевидение Китая показало бомбардировщик H-6K, под каждым крылом которого были размещены ракеты с маркировкой «2PZD-21». H-6K приземлился в аэропорту Цзиньвань в городе Чжухай, чтобы затем его также представили на международном авиасалоне Airshow China.
Демонстрация новых военных технологий и в Китае, и в США уже стала реальностью нашей жизни.
