— Наталья, приветствуем на страницах «Аргументов недели»! Вы известный общественник и публицист. Расскажите о себе, о пути становления, пожалуйста!
— Тут или очень много надо рассказывать, или совсем вкратце — подростком читала в журнале «Юность» статьи военкоров, уже не помню если честно кого. И решила стать военкором. На Журфак МГУ в силу ряда обстоятельств поступать не стала, о других журфаках ничего не знала, но в итоге судьба всё же привела меня в журналистику. Назвать меня военкором в буквальном смысле слова, наверное, сложно — я бывала в Донбассе наездами, набирала материал и уезжала, в том время как многие героические сотрудники СМИ буквально живут на передовой…
В конце 1999 года я познакомилась с интеллектуальной группой философа Александра Дугина. С этого и началась моя общественная деятельность.
— Как Ваша стезя связана с событиями в Донбассе? Давно ли Вы интересуетесь этой темой?
— Скажем так — эта тема меня интересовала до того, как это стало, как говорится, мэйнстримом в 2014 году, и уже тем более до 2022 года, когда в военной теме появились совсем странные люди — такое ощущение, что они 8 лет, пока киевские нацисты убивали Донбасс, спали в анабиозе.
Скажу только, что ещё в самом начале «десятых» годов XXI века в офисе нашего Международного «Евразийского движения» находилось представительство созданного в 2005 году и сразу вошедшего коллективным членом в Евразийский союз молодёжи движения «Донецкая республика». Не того, которое сейчас нечто вроде «Единой России» в ДНР, а того, которое возглавлял Андрей Пургин. В 2014 году все увидели символику этой организации на митингах в Донецке.
В 2013 году я выступала на пикете у посольства Украины, мы тогда говорили примерно о том, что в итоге и произошло. О том, что, идя западным путём, Украина придёт к гражданской войне. Тогда многие это воспринимали как абсурд, крутили пальцем у виска…
— Где успели побывать в землях Новороссии? Не только в Донбассе, но и в Запорожье и Херсоне?
— Я была только в Донецкой и Луганской народных республиках. После 2021 года границу уже не пересекала…
— В связи с расширением границ хочется затронуть вопрос культурного и ментального «очищения» жителей новых и будущих российских регионов. Что думаете об этом?
— Это очень тяжёлая, конечно, тема. Сознание населения теперь уже бывшей Украины подвергалось зомбированию много лет. С одной стороны, это либеральный экстремизм — гендерные вопросы и т.д. Как вам история про то, что в школе детям рассказывали, что девочка с девочкой или мальчик с мальчиком — это вариант нормы? С другой — экстремизм нацистский — бандера с шухевичем, Украина понад усё и так далее.
Но необходимо помнить, что там живут наши люди. Надо их лечить. Кроме, конечно же, тех, кто совершил военные преступления. Этих необходимо судить показательным судом где-нибудь в Донбассе.
— В Ваших выступлениях на ТВ и радио, в статьях затрагивается тема мовы. С этим диалектом тоже придётся решать вопрос. Как быть, чтобы из «соловьиной» вновь не выросла проблемы «мовоцида» с вытекающей из него русофобии?
— Начнём с того, что никого «мовоцида» не было. Дело в том, что мова — это по сути нормативный язык, искусственным образом в начале XX века сформированный на основе малоросских диалектов. Даже само слово «мова» корректнее переводить не как «язык», а как «говор». Создание единого языка — это путь к становлению единой политической нации, основе политического проекта и впоследствии — государства.
Украинский политический проект — это то, что необходимо уничтожить. Поэтому не должно быть больше никакого культивирования мовы. Обучать ей тоже не нужно, по крайней мере — в рамках школьной программы, потому что в итоге всё сведётся всё равно к преподаванию единого нормативного языка, а не говора конкретной местности.
Вместе с тем, малоросская идентичность — это прекрасно! И вот ей-то и стоит уделять внимание там, где люди этим живут. Замечу — далеко не везде. Нюансы культуры, говора, традиций, костюма, системы взаимоотношений между людьми и много другое — это ценно и важно! Но без политизации! Даже тени политизации не должно быть!
А тема с «Украиной», «украинцами», «украинским языком» — это именно про политизацию. На их место должны прийти «Малороссия», «малороссы» (если название конкретного этноса не сохранилось) и «малоросский говор».
Причём, замечу, в принципе «малоросские говоры» — это то, на чём говорят не только на территории бывшей УССР, но и на Юге России в целом.
— Как на этих территориях водворить русский язык, но ценителям оставить факультатив? И в каком формате это должно быть?
– Ради 1-2 детей, конечно, кружки по мове учреждать не нужно. Более того, школам должно быть рекомендовано больше изучать особенности именно конкретной местности — как говорят, что как называют, почему так сложилось, чем отличается от соседей. Старые учебники с украинским флагом, тризубом и вообще упоминанием украинства в любой форме применяться не должны. Символика украинского государства должна быть запрещена, как сейчас запрещена, например, символика т.н. «исламского государства» или Третьего Рейха.
— В целом необходимо культурное обновление по всей Большой России. На что опираться в этом случае? Учебники русского и литературы, истории сейчас далеки от идеальных…
— Необходимо осуществить ревизию не только учебников, но и всей гуманитарной сферы, плотно заминированной в 90-х. Необходимо вычистить всё наследие этих позорных лет, когда нам учебники и программы обучения писал грантовый оператор Госдепа — фонд Сороса и тому подобные структуры.
Здесь главная проблема — чтобы новые учебники не писали выкормыши всё тех же фондов и НКО. Учить истории, языку, литературе должны те, для кого Россия — на самом деле ценность. А не мутные персонажи, которым спустили бюджет на разработку методического пособия, в то время, как сами они не против свалить на Запад.
— Помимо общественной деятельности и публицистики Вы занимаетесь также физической подготовкой. Стрельба, моржевание, походы по пересечённой местности разные. Как успеваете при бешенной занятости?
— Ну, отдыхать-то иногда тоже надо? Вот так иногда и отдыхаю. На самом деле всё это происходит куда реже, чем мне хотелось бы. По причине всё той же занятости.
— А ещё Вы пишете стихи. Как пришли в творчество? Какое стихотворение на сегодня считаете самым значимым для себя?
— На сегодня — стихотворение «Событие», посвящённое началу Специальной военной операции.
В творчество я пришла лет в 12-13. По крайней мере, именно к этому возрасту относятся те мои стихотворения, за которые мне не стыдно до сих пор. Некоторые, включая вообще самое первое более-менее осознанное, я даже включала в поэтический сборник «Векторный лотос» (вышедший в Донецке в 2015 году). До этого было кое-что, совсем детское.
— Поделитесь с читателями планами на 2023 год. Основные направления остаются прежними?
— Да, не вижу причины что-то менять. Если кому-то интересны мои творческие планы — буквально только что вышел мой поэтический сборник «Событие», в который вошли стихотворения на околовоенную тематику и близкие к ней по духу и атмосфере. Также собираюсь в этом году выпустить сборник всех стихов, написанных после 2015 года. Названия пока нет.
