Popular Mechanics в статье «В космосе будет война. Вот как она будет выглядеть» (09.12.2024) пишет, что многие из технологий, которые определят будущее космической войны, уже находятся в разработке. Проблема, с которой сталкиваются США, заключается в том, что Китай возглавляет большую часть этого.
Если разразится еще один конфликт великих держав, он будет вестись в стратегической области космоса.
Фактически, Космические силы США были созданы, потому что национальное командование считало, что положение Америки в космосе, особенно на стратегических орбитах вокруг Земли, ослабевает. Во время своего создания в 2019 году Космическим силам была дана простая стратегическая доктрина: «Космическое господство».
Китай и Россия хотят больше, чем просто лишить США доступа к космосу во время войны, поэтому боевые действия за пределами границ Земли будут происходить поэтапно. Китай уже разработал планы по смещению США с позиции доминирующей спутниковой державы на орбите. И вскоре войны будут вестись за контроль над жизненно важными территориями в космосе, такими как точки Лагранжа между Землей и Луной, которые помогают телескопам устойчиво находиться в космосе, или богатый ресурсами пояс астероидов.
Если бы Китаю или России когда-либо удалось стать доминирующей космической державой, эта страна наверняка стала бы также доминирующей державой на Земле, поскольку космос и Земля так тесно переплетены в цифровую эпоху. В преддверии грядущей эры космической войны Америке необходимо предпринять действенные шаги, чтобы управлять сферой за пределами нашей собственной планеты — и держать своих врагов на расстоянии. Но переход к космической войне не произойдет в одночасье. Он будет происходить поэтапно.
Фаза 1
Прямо сейчас любая потенциальная космическая война будет тесно связана с геополитическими событиями на Земле. Таким образом, космическая война начнется как борьба за спутники с конечной целью лишить противника доступа в космос, чтобы ослепить его силы и посеять смятение среди его населения на Земле.
Например, если бы геополитическая ситуация на Земле между США и Россией или Китаем достаточно нарушилась, любой из этих двух соперников мог бы запустить противоспутниковое оружие (ASAT) по этим жизненно важным, но уязвимым спутникам США на орбите.
Мусор, образующийся в результате такой атаки, мог бы быть настолько большим, что он бы срикошетил и уничтожил бы близлежащие спутниковые созвездия, вызвав массовую цепную реакцию, известную как синдром Кесслера, которая привела бы к полной потере всех спутников по всей орбитальной плоскости.
Или Россия могла бы просто взорвать ядерную бомбу на орбите. Электромагнитный импульс, который она бы создала, заполнил бы пространство над Землей и фактически вывел бы из строя все спутники там.
Китайские коорбитальные спутники летают поблизости от чувствительных американских ядерных спутников управления, связи и контроля или около спутниковой группировки ВМС США Mobile User Objective System (MUOS), которая позволяет осуществлять глобальную координацию сил ВМС США. Эти спутники будут использоваться для физического противодействия этим важным американским системам на орбите.
Китайские противокосмические силы могут также нацеливаться на критическую спутниковую группировку Wideband Global Satcom (WGS) для нарушения ее работы. Из спутникового центра Сичан в Китае можно будет направить мощные лазеры на американские спутники-шпионы на низкой околоземной орбите (LEO), проходящие мимо, что ослепит американские (и союзные) силы в Индо-Тихоокеанском регионе.
На протяжении многих лет старшие офицеры Космических сил с Космической базы Петерсон в Колорадо настаивали на том, что американские военные также могут угрожать китайским и российским спутникам на орбите. Кроме того, в космической войне преимущество получает нападающий, а не обороняющийся. Как только страна начинает терять свои спутниковые группировки, становится практически невозможно сохранить эти спутниковые возможности. Это эффект домино.
Фаза 2
В конце концов, возникнет конфликт между субъектами в космосе, который выйдет за рамки нацеливания на беспилотные спутники. Эта далекая война может произойти полностью в космосе, относительно не затронутая событиями на Земле.
Каким образом Пентагон планирует нейтрализовать китайские и российские коорбитальные спутники, которые преследуют американские спутники на орбите, например, к созвездиям MUOS или WGS на геосинхронной орбите вокруг Земли? Одним из предложений американских экспертов по противодействию угрозе, которую представляют эти коорбитальные спутники, является создание и использование так называемых спутников-«телохранителей». Как следует из названия, эти спутники-телохранители будут коорбитальными спутниками, развернутыми рядом с американскими спутниками на орбите для защиты от входящих контркосмических атак китайских или российских космических сил.
Подобно агенту Секретной службы, ныряющему под летящую пулю, эти спутники-телохранители должны физически перехватывать и отклонять входящие атаки спутников на коорбитальной орбите. Хотя эти спутники-телохранители на коорбитальной орбите полностью не защищены от ошибок, они дают критически важным спутникам Америки время для продолжения работы в ухудшенных условиях, тем самым предоставляя американским военным подразделениям, сражающимся на Земле, тактические преимущества над своими противниками.
Фаза 3
Вопреки тому, что думают многие эксперты по космической политике о стратегической сфере космоса, это не будет областью, отнесенной только к беспилотным военным системам и пилотируемым исследовательским объектам, таким как Международная космическая станция. В конечном итоге военные операции будут проводиться через — и с — стратегических высот космоса.
ВВС США хотят построить эквивалент складов на низкой околоземной орбите, чтобы быстрее снабжать войска, участвующие в боях, в несомненно оспариваемых и деградирующих воздушных пространствах (что усложнит доставку этих американских сил традиционными способами снабжения). По словам ВВС, хранение этих поставок на орбите было бы более рентабельным в долгосрочной перспективе, поскольку можно было бы предположительно сократить расстояние между точкой отправления и пунктом назначения этих поставок.
Фаза 4
С ростом гиперзвуковых ракет, а также возвращением угрозы ядерной мировой войны старая концепция космической противоракетной обороны эпохи Рейгана стала горячей темой среди политиков национальной безопасности Америки в области космоса. Еще в 1980-х годах, когда президент США Рейган впервые предложил построить созвездие спутников для сбивания приближающихся советских ядерных баллистических ракет. Тогда технология, необходимая для сбивания приближающихся ракет, все еще находилась в зачаточном состоянии. Однако сегодня эта технология более чем созрела, и США теперь уязвимы для внезапного ядерного ракетного удара каждый день, когда Пентагон отказывается строить и развертывать эти системы.
Что касается растущей угрозы гиперзвукового оружия, многочисленные источники в сфере обороны настаивают на том, что единственной реальной защитой от него будут космические средства. В частности, рои спутников, работающих на низкой околоземной орбите, могут быть использованы для перехвата гиперзвуковых планирующих аппаратов, не давая этому оружию когда-либо вернуться в атмосферу Земли и уничтожить уязвимые цели внизу.
Угроза гиперзвукового оружия связана не столько с его скоростью (хотя оно довольно быстрое), сколько с тем, как оно радикально маневрирует на пути к своей цели, блокируя обычные батареи ПВО.
Эксперты США подтвердили, что гиперзвуковое оружие, которое русские применили по Днепру в ответ на использование Украиной американской тактической ракетной системы армии (ATACM) и британских крылатых ракет Storm Shadow, не может быть надежно защищено большинством обычных систем ПВО.
Как в случае обычных ядерных ракет, так и в случае новых угроз гиперзвукового оружия, единственная защита находится в космосе. Такие системы будут иметь вид с высоты птичьего полета на входящие атаки и смогут привязывать эти наблюдения в реальном времени на входящие атаки к многослойному экрану защиты, который будет непрерывно работать вокруг Земли, работая вместе с существующими системами противоракетной обороны. Но космос будет иметь ключевое значение. Действительно, как предположил Рейган, такая космическая защита может сделать всю угрозу нападения с применением ядерного оружия устаревшей. По крайней мере, она может ослабить угрозу ядерной войны.
Тем не менее, войны все равно будут происходить.
Действительно, они будут все больше мигрировать в саму Солнечную систему, поскольку люди будут продвигаться глубже в галактику и постоянно селиться на небесных объектах, таких как Луна, Марс и пояс астероидов за ее пределами. Борьба на стратегических высотах космоса будет в меньшей степени направлена на контроль над областями на Земле внизу и в большей — на контроль над ключевыми территориями Солнечной системы.
Фаза V
Со временем, в конечном итоге, начнутся бои между настоящими космическими кораблями, хотя эти космические корабли вряд ли будут похожи на то, что большинство поклонников научной фантастики привыкли видеть на экранах своих телевизоров. Космические корабли, вероятно, будут большими судами.
Модульная конструкция сама по себе будет полезна. В бою, если секции космического корабля повреждены настолько, что не подлежат ремонту, их, вероятно, можно будет отсоединить, чтобы остальная часть космического корабля могла продолжать сражаться.
Кроме того, эти космические корабли можно будет оснастить модулями и полезными грузами, специфичными для любого типа миссии, которую они выполняют в глубинах космоса. Фактически, эти большие модульные космические корабли, возможно, могли бы отсоединяться от меньших космических кораблей, превращаясь в армаду меньших кораблей, а не в один большой, неуклюжий космический корабль.
Эти громоздкие космические корабли будут модульными судами, вероятно, приводимыми в действие электромагнитным (ЭМ) приводом или, возможно, даже ядерным импульсно-детонационным двигателем — оба из которых сегодня являются весьма экспериментальными.
ЭМ привод — это экспериментальная технология, впервые предложенная британским инженером-спутником Роджером Шойером. США заинтересовались этой технологией (как и китайцы) для использования в качестве возможного двигателя на будущих спутниках. Это микроволновая технология, которая преобразует электрическую энергию непосредственно в тягу. Топливо не используется.
Ядерно-импульсная детонация — еще одна идея, которая витает вокруг уже несколько десятилетий. Такой двигатель по сути «использовал бы ядерные взрывы, детонирующие за реакционной поверхностью на космическом корабле, чтобы толкать космический корабль вперед».
К сожалению, варп-двигатели вряд ли будут использоваться даже в этот более поздний период. Как и в «Звездном пути», варп-двигатели сжимают пространство перед звездолетом, расширяя его позади него. Таким образом, корабль может двигаться со скоростью, превышающей скорость света. Хотя существуют реальные теории о том, как человечество могло бы использовать варп-двигатели, например, теории Мигеля Алькубьерре, они неосуществимы и, вероятно, будут таковыми еще некоторое время.
ИИ станет критически важной частью любой космической операции в будущем. К тому времени, когда человечество начнет войну за контроль над нашей Солнечной системой, выживание человечества в космосе будет невозможным без него. Может быть много случаев, когда ИИ полностью контролирует космические корабли, либо потому, что экипаж будет недееспособен, либо военные, развертывающие эти модульные космические корабли, предпочтут подвергнуть риску машины, а не своих мужчин и женщин в форме.
Например, в контексте будущей космической битвы между Космическими силами США и Воздушно-космическими силами Народно-освободительной армии Китая модульные звездолеты обеих сторон, скорее всего, развернут друг против друга рои космических дронов, управляемых ИИ. Они будут стрелять оружием направленной энергии — другими словами, лазерами.
Баллистические ракеты большой дальности и, возможно, даже рельсовые пушки будут дополнять лазеры этих модульных звездолетов.
Рельсовые пушки — интересная технология, которая в настоящее время разрабатывается как американскими, так и китайскими военными. По сути, эти пушки используют электричество для запуска снарядов на очень высоких скоростях на большие расстояния.
Поскольку большинство сражений в будущей космической войне, скорее всего, будут происходить на огромных расстояниях, ракеты будут последним средством для военного столкновения из-за ограничений по топливу. Тем не менее, они будут доступны.
В условиях невесомости космические корабли смогут маневрировать и проводить атаки способами, которые платформы на Земле просто не могут. Огромные расстояния в космосе, вероятно, приведут к тому, что космические корабли, сражающиеся друг с другом, могут не видеть друг друга. Им придется полагаться на беспилотники и, возможно, даже на новые формы датчиков, такие как квантовый радар, или другие технологии, которые сегодня являются весьма теоретическими.
Квантовый радар сейчас является основным источником споров. Это потому, что китайские военные возглавили его разработку и утверждают, что он может фактически сделать американские самолеты-невидимки устаревшими. Как писал Дэйв Макичук из Asia Times в 2021 году, квантовый радар по сути создает «искусственный электромагнитный шторм», в котором операторы радаров могут обнаружить даже боевые самолеты-невидимки.
Одной из технологий, которая может превратиться в основную систему для космических путешествий в целом — и космических боев в частности — может стать квантовая связь, еще одна технология, которую возглавляет Китай.
По словам Мэтта Суэйна из Quantum Insider, инновационный стартап тестирует эксперимент по квантовой запутанности и отжигу пространства (SEAQUE), который «может заложить основу для квантовых облачных вычислений на огромных расстояниях», что может стать «технологией, имеющей решающее значение для будущих исследований космоса и связи между удаленными космическими аппаратами». Это может стать началом технологии, которая станет основой передовых технологий связи, обеспечивающих космические полеты, и каждая из них будет играть важную роль в будущих боевых ситуациях в космосе.
Технологии, которые определят будущее космической войны, уже разрабатываются сейчас. В некоторых случаях рудиментарные формы этих систем уже выдвигаются на вооружение. Проблема, с которой сталкиваются США, если они хотят продолжать быть конкурентоспособными, заключается в том, что Китай возглавляет разработку многих из этих технологий. Если так будет продолжаться, то стремление Америки стать доминирующей космической державой испарится. Это соревнование выйдет за рамки текущего момента и определит остаток столетия, поскольку человечество займет свое постоянное место в космосе.
Космические силы США планируют потратить миллиарды на инфраструктуру запуска
От очистки сточных вод до технического обслуживания и общей программной платформы для обработки рабочих изображений — Космические силы США работают над сотнями проектов стоимостью в несколько миллиардов долларов по модернизации своих стартовых комплексов.
В своем программном докладе на конференции Spacepower директор Восточного полигона на мысе Канаверал и исполнительный директор программы по гарантированному доступу к космосу бригадный генерал Кристин Л. Панценхаген отметила, что эти усилия могут показаться не такими уж «крутыми» по сравнению с программами по новым ракетам, спутникам и передовым технологиям.
Однако, учитывая, что в ближайшие годы количество запусков, как ожидается, будет продолжать расти, а основные космодромы страны демонстрируют свой возраст, эти улучшения имеют решающее значение для способности Космических сил проецировать боевую мощь в этой области, сказала Панценхаген, сославшись на сообщение начальника космических операций генерала Б. Ченса Зальцмана, сделанное в начале декабря 2024 года.
Основной упор на улучшения начался в 2024 году с того, что служба называет своей программой «космодром будущего». Космические силы, финансируемые Конгрессом в размере 1,3 млрд долларов с 2024 по 2028 финансовый год, по сути, уже год работают над проектом и добиваются хороших результатов, сказала Панценхаген.
«У нас определено 192 проекта по обоим побережьям», — сказала Панценхаген. «Прошел год, и мы все еще идем по графику. Так что для тех из вас, кто раньше работал над инфраструктурными проектами, вы знаете, что это довольно удивительно».
Проекты охватывают широкий спектр, включая:
Захоронение линий электропередач на мысе Канаверал, где постоянно случаются удары молний и ураганы;
Расширение дорог для размещения более крупных ракет, перевозимых в больших количествах, что также должно помочь сократить движение на базах;
Очистные сооружения для обработки большого количества воды, используемой для противопаводковых работ по защите стартовой площадки;
Электрические генераторы и системы отопления, вентиляции и кондиционирования воздуха, которые быстрее подвергаются коррозии во влажных и соленых условиях вдоль побережья;
Освоение новых земель и перемещение административных зданий и складов таким образом, чтобы они не находились в «чистой зоне», которую людям необходимо покинуть во время заправки ракет.
«Возможно, это не так привлекательно, как спутники на орбите, но крайне важно для работы космодрома», — сказалА Панценхаген.
Действительно, число проектов, включенных в программу, только растет — сказал еще в мае 2024 года руководитель Командования космических систем генерал-лейтенант Филип А. Гаррант заявил, что «Космопорт будущего» будет включать около 130 проектов, а сегодня их число составляет 192.
Увеличение мощности
Гаррант тогда заявил, что усовершенствования «Космопорта будущего» были направлены не столько на увеличение пропускной способности полигонов для обработки большего количества запусков, сколько на устранение существующих проблем.
Но ни у кого нет сомнений, что мощности придется как-то увеличивать. Панценхаген отметила, что по состоянию на середину декабря 2024 года на полигонах Космических сил было проведено 136 запусков в 2024 году, а еще несколько запланировано до 2025 года. Это составляет около 60 процентов всех запусков в мире.
При таком раскладе Космические силы достигают «узкого места» в своих возможностях закупать услуги по обработке космических аппаратов, сказала Панценхаген. Обработка космических аппаратов включает тестирование подсистем, стыковку полезной нагрузки с ракетой и другие предпусковые этапы. Конгресс добавил 80 миллионов долларов в бюджет на 2024 финансовый год на услуги по обработке на Западном полигоне на базе космических сил Ванденберг в Калифорнии, но еще одно добавление для Восточного полигона было бы полезно, сказала генерал.
По словам генерального директора United Launch Alliance Тори Бруно, это связано с тем, что в 2025 году и в последующие годы ожидается еще больше запусков, поскольку поставщики будут совершенствовать свои ракеты и расширять коммерческие возможности в космосе.
Blue Origin уже сейчас держит ракету New Glenn на стартовой площадке на мысе Канаверал, надеясь совершить первый полет до конца года. ULA ожидает сертификации своей новой ракеты Vulcan Centaur, чтобы начать выполнять космические запуски в интересах национальной безопасности. А несколько стартапов, таких как ABL Space Systems и Stoke Space, одновременно разрабатывают ракеты и перестраивают исторические стартовые комплексы на мысе Канаверал.
«Это гораздо больший объем, чем когда-либо прежде, и… несомненно, большинство этих запусков — это частные предприятия для коммерческого использования, которые будут только расти», — сказал Бруно во время беседы у камина на конференции.
Бруно, который сообщил, что его компания вложила более 1 миллиарда долларов собственных средств в инфраструктурные проекты, заявил, что коммерческим фирмам необходимо внести свой вклад в смягчение растущей нагрузки на объекты Космических сил.
«Нам нужно принимать разумные решения», — сказал Бруно. «И под разумными решениями я подразумеваю то, что в конечном итоге за всю эту инфраструктуру рано или поздно платят клиенты».
Служба уже рассчитывает на помощь промышленности в рамках своего контракта на полигон Космических сил — масштабной программы стоимостью до 4 миллиардов долларов в течение 10 лет, которая обеспечит поддержку проектирования, эксплуатации и технического обслуживания и станет «ключевым фактором» инициативы космодрома будущего, согласно тендерной документации.
Панценхаген заявила, что ее команда следует по пути, проложенному многими другими программами закупок Космических сил, и использует контракт«Неограниченная поставка в неограниченном количестве», что дает ей большую гибкость и возможность распределять «задания» в соответствии с тем, что она делает с «космодромом будущего».
«Исторически сложилось так, что инфраструктура полигона большая, она устаревает, довольно громоздкая и совершенно не реагирует на циклы разработки, что на самом деле не позволяет использовать новые технологии по мере их появления. Поэтому эта стратегия приобретения SFRC — это новая модель, которая позволяет нам перейти к более эффективной и высокопроизводительной работе», — сказала Панценхаген.
Контракты, скорее всего, будут заключены «в следующем квартале», в начале 2025 года, добавила она.
Цифровые изменения
Согласно тендерной документации, помимо поддержки программы «космодром будущего», контракт на полигон Космических сил также «сыграет решающую роль» в содействии модернизации цифровой составляющей стартовых комплексов службы.
Инициатива «цифрового космодрома будущего» была запущена в январе 2024 года SpaceWERX, инновационным подразделением Космических сил, с упором на контракты по исследованию инноваций в малом бизнесе. Панценхаген сказала, что это было крайне необходимо, потому что «многие вещи на полигонах… пока не являются цифровыми».
Служба уже начала выдавать контракты на эти цели и планирует заняться разработкой крупного программного обеспечения.
«В настоящее время у нас нет общей картины работы на космодромах. Нет единого места, куда ваше руководство по запуску может обратиться, чтобы увидеть состояние вашей инфраструктуры, состояние вашей безопасности, состояние ракет, что происходит с вашей логистикой, ваши графики запуска и эксплуатации», — сказала Панценхаген. «Поэтому сейчас мы находимся в процессе сбора всех этих требований. Затем мы собираемся определить архитектуру и начать внедрять приложения, для чего, опять же, нам нужна эта оцифровка, чтобы иметь возможность это сделать. Так что это не будет полностью решено в 2025 году, но это будет гораздо более понятная проблема в 2025 году».
Еще в октябре 2024 года стартап Parry Labs объявил, что получил один из контрактов SpaceWERX на работу над модульной архитектурой открытых систем для «общей операционной среды для космопортов», создав базовую систему, на основе которой можно будет разрабатывать приложения.
Пентагон стремится к господству в воздухе
Дэвид А. Дептула (генерал ВВС США в отставке, Академия ВВС) в статье в Forbes «Почему Америке нужны боевые самолеты нового поколения для завоевания господства в воздухе» (09.12.2024) пишет, что «сегодня Америка сталкивается с рядом проблем национальной безопасности, с которыми она никогда раньше не сталкивалась. Китай, Россия, Иран и Северная Корея играют на опережение, и вскоре на кону могут оказаться экзистенциальные интересы Америки. Учитывая серьезность этих угроз, важно учесть ключевые уроки последней крупной войны, которую Америка решительно выиграла — операции «Буря в пустыне». Основой этой победы было быстрое достижение превосходства в воздухе с помощью наступательных контрударов по широкому кругу ключевых целей противника с помощью малозаметных проникающих самолетов. Эта стратегия остается актуальной и сегодня, хотя угрозы изменились. Вот почему крайне важно, чтобы ВВС США продолжали инвестировать в свои самолеты следующего поколения для доминирования в воздухе (NGAD) и проникающего противовоздушного (PCA) поражения, а также в связанные с ними типы миссий, такие как беспилотные совместные боевые самолеты (CCA) и бомбардировщики B-21».
Китай обратил внимание на результаты. Они изучили стратегию, тактику, методы и процедуры, которые США использовали для достижения наших целей против Ирака. Китай пришел к выводу, что их способ предотвратить возможность того же самого с ними заключался в попытке помешать ключевому элементу военного доминирования США — американской авиации — путем выстраивания своей обороны способом, известным как блокирование доступа/зоны или A2/AD.
Сегодня угрозы и технологии противовоздушной обороны значительно продвинулись дальше. Однако наступательные возможности США также продвинулись. Скрытность — это не статичная возможность. Она значительно продвинулась вперед, наряду с технологиями радиоэлектронной борьбы и способностью понимать боевое пространство в реальном времени, так что угрозы распознаются, обходят или уничтожаются.
Китай преследовал возможности, специально разработанные для снижения эффективности стелса, даже при том, что они разработали свои собственные самолеты-невидимки по образцу американских самолетов. Умные стратегические планировщики знают, как нейтрализовать эти китайские контрмеры, но им нужно оборудование для этого.
Скрытность не является бинарным свойством, которое либо работает, либо нет. Скрытность, точнее называемая «низкой заметностью», значительно снижает риск. Она увеличивает вероятность как проникновения, так и выживаемости против вражеской ПВО, бросая вызов каждому элементу вражеской цепочки уничтожения. Даже когда противник улучшает свою способность обнаруживать малозаметные самолеты, скрытность остается желательным атрибутом, поскольку она, тем не менее, затрудняет защиту от таких самолетов. Более того, технологические достижения в области низкой заметности значительно улучшились по сравнению с передовыми функциями, уже реализованными в F-22 и F-35.
Военно-воздушные силы и промышленность США работают над боевыми самолетами следующего поколения. Эти передовые возможности давно планируются как центральный элемент для проникающего противовоздушного самолета (PCA) ВВС, который является частью семейства систем Next Generation Air Dominance ( NGAD ). Идея состоит в том, чтобы использовать набор возможностей, особенно беспилотных самолетов, известных как совместные боевые самолеты (CCA), совместно друг с другом для достижения превосходства в воздухе. Это, в свою очередь, позволяет выполнять критически важные функции миссии, такие как обычная стратегическая атака, с помощью бомбардировщика-невидимки следующего поколения B-21.
Боевой самолет PCA обеспечивает передовую скрытность, радиоэлектронную борьбу, слияние данных и вычислительную мощность, что дает опытному пилоту информационное преимущество, необходимое для наилучшего проникновения в передовую противовоздушную оборону противника. Именно синергия скрытности и информации и превосходство в принятии решений, которые может обеспечить только человек в контуре, преобразуют осведомленность о пространстве боя в превосходную инициативу и маневр. Это настоящее асимметричное преимущество, которое США планирует привнести в будущий высококлассный бой, и которое позволит победить любую систему противовоздушной обороны противника. CCA будет выполнять элементы этой миссии совместно с пилотируемыми самолетами PCA.
Это разумный план. Однако ВВС США недавно приостановили разработку обитаемого элемента PCA NGAD, чтобы пересмотреть его эффективность. Обсуждения варьировались от продвижения вперед, как и планировалось, до изменения конструкции, корректировки запланированной программы или даже ее прекращения в пользу совершенно другого подхода. Эта оценка может быть мудрым шагом, если использовать ее для подведения итогов перед выделением миллиардов на разработку и производство высокоскоростного, малозаметного самолета противовоздушной обороны следующего поколения, который может обеспечить многоцелевые возможности, проникая при этом в самые сложные среды противовоздушной обороны противника.
Однако есть опасения, что пауза чрезмерно зависит от бюджета. Министр ВВС Фрэнк Кендалл намекнул на это в недавних замечаниях . Реальность такова, что ВВС хронически недофинансируются на протяжении десятилетий — получая на 1,3 триллиона долларов меньше, чем армия, и на 900 миллиардов долларов меньше, чем флот за 20 лет после атак 11 сентября. Они продолжают терять больше боевых самолетов, чем могут купить. Наступает момент, когда ВВС не могут сделать больше с меньшими затратами, и сейчас самое время для перестройки.
«Китай модернизировал свою оборону, и США должны соответственно продолжать запланированные обновления. Это цена сохранения жизнеспособной мировой державы».
США не может добиться успеха в войне, не достигнув превосходства в воздухе, позволяющего по мере необходимости наносить удары по ключевым центрам тяжести противника.
«Умное решение будет отдавать приоритет самолетам и связанным с ними системам, которые обеспечивают наилучшую ценность. Это отличается от того, что может быть наименее затратным на основе стоимости единицы отдельного самолета. Использование стоимости единицы отдельного самолета в качестве ключевого показателя заслуги не позволяет оценить истинную полезность/ценность системы вооружения. Стоимость за эффект является гораздо более проницательной мерой. Она оценивает весь спектр возможностей, необходимых для достижения желаемого эффекта, а не только цену на этикетке. К тому моменту во время операции «Буря в пустыне» один F-117 мог достичь того, чего в противном случае потребовалось бы 19 самолетов без скрытности. Это означало, что F-117 обеспечивал лучшую ценность и был на самом деле гораздо более ответственным выбором как с точки зрения ведения боевых действий, так и с точки зрения финансов. Предполагается, что множитель скрытности F-22 и F-35 будет примерно в два раза выше, чем у F-117, а в случае NGAD PCA даже выше. Самолет, который считается «менее дорогим», на самом деле оказывается довольно дорогим, если для выполнения задачи требуется большее их количество, или катастрофическим, если стремление к низкой цене затрудняет достижение результатов миссии.
Решение NGAD PCA особенно важно, поскольку оно имеет серьезные последствия не только для воздушного боя, но и для всех совместных планов ведения боевых действий нашего боевого командования. Корабль в море, силы на суше, наземные элементы космоса и киберобъекты, а также многочисленные воздушные возможности не могут выжить без превосходства в воздухе. Роль самолета NGAD PCA в уравнении превосходства в воздухе особенно основополагающая, поскольку его уникальная направленность направлена на превосходство в воздухе на большой дальности для обеспечения глубоко проникающей стратегической атаки. Это был важный расчет, сделанный, когда ВВС разрабатывали свой передовой бомбардировщик B-21 — что B-21 и NGAD PCA будут действовать согласованно в семье системного подхода. Семья работает только при наличии всех членов».
«Война с течением времени — это эволюция действия и реакции. Сторона, которая будет сидеть на месте в этом состязании, проиграет. Вот почему первым решением нового министра ВВС администрации Трампа должно стать продолжение запланированной разработки компонента проникающего самолета противовоздушной обороны для его системы господства в воздухе следующего поколения. В тандеме Конгресс должен принять решение о предоставлении необходимого финансирования».
Офис программы F-35 откроет новый центр цифровых двойников
Научно-исследовательская лаборатория ВВС и офис совместной программы F-35 открывают новый объект для внедрения передовых методов коммерческого цифрового проектирования, поскольку перспективный самолет сталкивается с задержками.
F-35 является самой дорогостоящей программой Министерства обороны по созданию систем вооружения и находится в процессе задержек, вызванных разработкой пакета аппаратных и программных обновлений самолета Technology Refresh 3 (TR-3).
В отчете Счетной палаты США по программе, опубликованном в мае 2024 года, говорится, что изначально планировалось поставить первый F-35 с оборудованием и программным обеспечением TR-3 в июле 2023 года, но модернизация была отложена до июня 2024 года и будет менее эффективной, чем изначально планировалось, из-за проблем с цепочкой поставок и программным обеспечением. Полная поставка возможностей TR-3 была перенесена на 2025 год, говорится в отчете.
Чтобы предотвратить дальнейшие задержки в будущем, AFRL и офис программы F-35 19 декабря 2024 года проведут церемонию перерезания ленточки для микроэлектронной цифровой инженерной инфраструктуры в Центре суперкомпьютерных ресурсов Министерства обороны на базе ВВС Райт-Паттерсон в Огайо.
Новый объект является частью инвестиций в размере 70 миллионов долларов, осуществленных офисом программы F-35 и его партнерами в области современных возможностей цифрового инжиниринга, говорится в пресс-релизе AFRL.
Новый объект позволит программе разрабатывать и проверять цифровые двойники самолета с точностью до оборудования, согласно источнику в отрасли. Цифровые двойники — это практика создания виртуальной модели физической системы, которая все чаще используется в коммерческом секторе.
В июле 2023 года GAO опубликовало отчет о ведущих отраслевых практиках разработки киберфизических систем, которые объединяют аппаратное и программное обеспечение, например, самолеты типа F-35. Компании используют цифровых двойников для проверки конструкции сложных систем в имитируемой среде, а не для уничтожения физического прототипа, и для понимания оптимального проектирования и производственных процессов до того, как конструкция поступит в производство, говорится в отчете.
«Чтобы последовательно и быстро доставлять продукты пользователям, программы закупок… должны принять новые подходы к оценке производительности и оценке рисков исполнения», — заявило GAO. «Однако решения вряд ли будут возникать исключительно в правительстве. Скорее, выявление практик, на которые опираются ведущие компании при создании киберфизических продуктов, может предоставить важную, самую современную информацию руководителям закупок в правительстве и, в свою очередь, в конечном итоге помочь сформулировать изменения в процессах закупок агентств».
Раздел 165 Закона о национальной обороне на 2025 год, который Палата представителей одобрила 11 декабря 2024 года, а Сенат все еще рассматривает, ограничивает количество самолетов F-35, которое Министерство обороны может принять до тех пор, пока не будет выполнен ряд требований, первое из которых требует от министра обороны представить Конгрессу и реализовать план по разработке и внедрению цифровых моделей двойников самолетов F-35 и систем выполнения задач по всему комплексу F-35.
Пока требования не будут выполнены, Министерству обороны будет разрешено принять только 30 самолетов F-35A, девять F-35B и девять F-35C.
В пресс-релизе AFRL говорится, что помимо F-35 новый объект будет поддерживать другие важные инициативы, такие как проекты ВМС, Агентства перспективных исследовательских проектов Министерства обороны и Программы общего пользования микроэлектроникой Министерства обороны.
«Используя эти передовые технологии, AFRL стремится оптимизировать процессы разработки, повысить эффективность работы и обеспечить прочное технологическое преимущество вооруженных сил США», — говорится в пресс-релизе.
Руководители ВВС США видят будущее авиации в «командах человек-машина», а не в роботах. Дискуссия с Илоном Маском
Военно-воздушные силы США предупреждают тех, кто выступает за замену пилотируемых истребителей автономными самолетами: лучше, чтобы в управлении был человек.
Начальник штаба ВВС генерал Дэвид У. Оллвин говорит, что рост автономных систем очевиден, но ВВС, состоящие из беспилотников, обладающих собственным разумом и выбирающих цели, не отвечают интересам страны.
«Я лично верю, что будущее на самом деле за созданием наиболее эффективного взаимодействия человека и машины», — сказал Оллвин на Национальном оборонном форуме имени Рейгана 7 декабря 2024 года. «Война — это всегда человеческое начинание», — добавил Оллвин. «Деньги, которые можно будет заработать здесь в будущем на инновациях, — это разработка возможностей, которые максимально используют лучших людей и машины на поле боя».
Илон Маск, миллиардер, владелец SpaceX и Tesla и советник избранного президента Дональда Трампа, годами говорил, что эпоха пилотируемых боевых самолетов закончилась, и даже ошеломил зал, заполненный специалистами по воздушному бою на симпозиуме AFA 2020 Air Warfare. Совсем недавно Маск произвел фурор на X, платформе социальных сетей, которой он владеет, предложив отказаться от истребителя F-35 Lightning II в пользу автономных платформ .
Маск собирается стать сопредседателем президентской комиссии, которая будет консультировать Трампа по вопросам сокращения федеральных расходов. Он и другие титаны технологий Кремниевой долины борются за влияние в новой администрации.
Замечания Оллвина, сделанные в ответ на вопрос о комментариях Маска, прозвучали на собрании руководителей оборонной промышленности, членов Конгресса и СМИ. Он предположил, что полностью автономные силы сделают войну «слишком легкой», в то время как он и другие возражают, что достижения в области дистанционно управляемой войны значительны, но пока недостаточно надежны и адаптивны, чтобы на них можно было рассчитывать.
Тема автономных систем также была в центре внимания 5 декабря 2024 года, когда небольшая группа репортеров прибыла на авиабазу Эдвардс в Калифорнии, чтобы взглянуть на то, как ВВС видят будущее войны.
«Возможно, наступит день, когда мы сможем полностью положиться на роботизированную войну», — заявил 5 декабря бригадный генерал Дуглас П. Уикерт, командующий 412-м испытательным крылом в Эдвардсе. Но такая концепция может появиться через годы, десятилетия или даже «столетия». Прогнозы о том, что беспилотные автомобили будут готовы к настоящему времени, оказались преувеличенными, и Tesla и другие изо всех сил пытались продвинуть технологию достаточно далеко, чтобы она стала коммерчески жизнеспособной.
Динамическая среда воздушного боя гораздо сложнее. Скорость, воздушная динамика, силы противника и вооружение увеличивают технические проблемы. ВВС стремятся принять на вооружение Collaborative Combat Aircraft, беспилотные самолеты, которые могут направляться, если не полностью контролироваться, пилотами, управляющими F-35 или другими боевыми самолетами.
ВВС отложили решение по своему пилотируемому самолету Next Generation Air Dominance, проникающему в зону боевых действий, оставив этот вопрос на усмотрение новой администрации Трампа. Это решение будет иметь серьезные финансовые последствия, выходящие далеко за рамки этой одной программы. На данный момент CCA будут контролироваться такими платформами, как F-35 .
«Мы все нацелены на совершенствование системы», — сказал подполковник Филип Джексон, старший летчик-испытатель ВВС в Эдвардсе, командующий 461-й испытательной эскадрильей F-35, имея в виду будущие боевые самолеты. «Чем больше автономии я могу дать вам в самолете, это не изменит вашу работу. Это может просто изменить ваше местоположение, но вы все равно будете где-то в цепочке. Точно так же, как у нас есть пилоты, управляющие авиалайнерами. Мне нужен человек, который будет нести ответственность, в конечном счете, когда на кону жизнь и смерть, верно?»
Среди энтузиастов высоких технологий бытует мнение, что «ИИ придет за вами», — отметил Джексон, который повторил тему Оллвина о взаимодействии человека и машины. «Я такой: «Да, в конце концов». Нужно преодолеть так много препятствий».
«Честно говоря, меня это очень волнует: возьмите этот самолет и поместите туда флот CCA, которые смогут летать с ним, выполнять миссии с его помощью», — продолжил Джексон из-под тени одного из F-35, на котором он летает. «Это тоже довольно удивительная возможность».
Пентагон нацелен на создание подводных беспилотных аппаратов с ядерным оружием
Как пишет Popular Mechanics (05.12.2024), опасения среди американских военных стратегов сейчас остры, особенно когда речь идет об уникальных способностях подводных беспилотных аппаратов (UUV) Joint Sword. В то время как большая часть мира сосредоточена на надводной войне и господстве в воздухе, Россия и Северная Корея разработали UUV с ядерными боеголовками, часто называемые «радиоактивными цунами» после того, как Корейское центральное информационное агентство назвало их этим именем. По данным Wilson Center, аналитического центра со штаб-квартирой в Вашингтоне, эти две страны подписали оборонный договор, кодифицирующий их отношения.
Россия и Северная Корея независимо друг от друга разработали UUV, предназначенные для перевозки ядерных боеголовок, способных генерировать то, что можно описать как катастрофические волны радиоактивной воды, угрожающие прибрежным городам и целым регионам.
Российская атомная торпеда «Посейдон» способна создавать разрушительные волны, а ее полезная нагрузка, как полагают, способна уничтожить все прибрежное население и инфраструктуру.
Президент России Владимир Путин был первым, кто публично продемонстрировал это оружие, и его описали как «устройство судного дня», распространенная фраза, используемая для описания гипотетического, крайне разрушительного оружия. Это устройство судного дня может уничтожить окружающую среду и вызвать экономические потрясения.
Между тем, северокорейский подводный беспилотник Haeilпредположительно будет выполнять схожую задачу — нацеливаться на военно-морские ударные группы и жизненно важную портовую инфраструктуру.
Эти системы вооружения могут быть запущены с подводных лодок или надводных кораблей, что затрудняет их обнаружение или перехват, усложняя меры защиты по всем направлениям.
Эти системы вооружения не только могут быть нацелены на гражданские и военные цели, они могут нанести непоправимый ущерб подводным интернет-кабельным системам, которые в большинстве своем находятся в частном владении и которые очень трудно патрулировать. Они также соединяют разные страны и континенты, поэтому нарушение может быстро стать каскадным.
ВМС США сосредоточили свои усилия на более традиционных UUV, разработанных в первую очередь для обнаружения мин и разведки, таких как Mk 18 Mod 2 Kingfish и Knifefish. Эти системы усиливают оборонительные возможности ВМС, но не предлагают тех же наступательных ударов, которые есть у российского и северокорейского оборудования. Хотя ВМС США добились успехов в борьбе с подводными лодками и противоминной борьбе, эксперты утверждают, что сосредоточенность на этих более традиционных ролях оставила их неподготовленными к нетрадиционной угрозе, которую представляет собой подводное оружие с ядерной силовой установкой.
Больше всего беспокоит очевидная неготовность ВМС США к этому оружию «радиоактивного цунами». Согласно последним сообщениям, нет никаких признаков того, что ВМС разработали контрмеры, специально предназначенные для защиты от таких угроз или для имитации их возможностей. Ни один из официальных лиц США даже не признал фразу «радиоактивное цунами» как нечто, о чем они знают или с чем они реально борются.
Главным преимуществом этих UUV является их способность совершать внезапные атаки на ничего не подозревающие страны. И российский «Посейдон», и северокорейский Haeil могли бы, если бы были развернуты, создать огромные радиоактивные волны, не только нанося разрушительный ущерб прибрежным городам, но и распространяя страх и хаос через информацию в Интернете.
Скрытность и непредсказуемость этого оружия меняют динамику настоящих и будущих конфликтов, делая военные операции более непредсказуемыми и затрудняя защиту от них. Эксперты подчеркивают, что такое оружие будет иметь серьезные психологические и экономические последствия, особенно если оно нацелено на крупные города, такие как Нью-Йорк, Лос-Анджелес или Токио, которые расположены вдоль уязвимых береговых линий.
«С помощью скрытных, ядерных UUV, способных нанести катастрофический ущерб, эти противники США имеют значительное стратегическое преимущество, особенно с точки зрения внезапности и разрушительного потенциала».
Компании, занимающиеся ИИ, покоряют Пентагон
В беспрецедентной волне сотрудничества ведущие компании ИИ объединяются — иногда с конкурентами — чтобы служить Пентагону и Конгрессу, которые полны решимости использовать ИИ в военных целях. Их растущее единение может возвестить о наступлении эпохи, в которой компании-разработчики программного обеспечения захватят влияние, которое сейчас имеют старые оборонные подрядчики.
«Есть старая поговорка, что программное обеспечение съедает мир », — сказал Байрон Каллан, управляющий директор Capital Alpha Partners, изданию Investors Business Daily (11.12.2024). «Оно съест и армию».
В начале декабря 2024 года Palantir, Anduril, Shield AI, OpenAI, Booz Allen и Oracle объявили о различных партнерствах по разработке продуктов, адаптированных к нуждам обороны.
Тем временем Палата представителей приняла Закон о национальной обороне 2025 года с положениями, которые подталкивают Министерство обороны к более тесному сотрудничеству с технологическими фирмами в области ИИ, а Министерство обороны объявило о создании еще одного офиса, призванного содействовать принятию ИИ.
Возможно, наиболее значимое партнерство существует между Palantir и Anduril, двумя компаниями, которые предлагают несколько конкурирующие возможности, связанные с интеграцией данных о поле боя.
Palantir владеет контрактом на программу Maven, основополагающую попытку Министерства обороны в области искусственного интеллекта извлечь разведданные из огромных объемов данных, предоставляемых спутниками, беспилотниками и другими датчиками.
Anduril предлагает продукт для создания ячеистых сетей под названием Lattice для быстрого сбора и анализа данных о поле боя для роения дронов и других операций.
10 декабря 2024 года Palantir и Shield AI расширили свое партнерство, включив развертывание Warp Speed от Palantir для интеграции данных в рабочий процесс. Их сотрудничество было направлено на интеграцию автономных систем Shield AI с платформами обработки данных Palantir, чтобы предоставить командирам более четкую оперативную картину.
Shield AI также конкурирует с Anduril с помощью своего автономного пилотирования и программного обеспечения для роя дронов для сред, лишенных GPS.
Anduril также объединилась с Oracle , облачная инфраструктура которой будет поддерживать автономные системы Anduril, предлагая анализ данных в реальном времени вблизи поля боя, а также с другим производителем беспилотников Archer для разработки гибридных летательных аппаратов для обороны.
Наконец, Palantir объявила о партнерстве с давним подрядчиком оборонной промышленности Booz Allen Hamilton с целью создания инструментов ИИ для логистики, автономных систем и других приложений.
Конгресс США поддерживает компании, занимающиеся ИИ
11 декабря 2024 года Палата представителей одобрила законопроект об оборонном разрешении на 2025 год, который включает несколько положений, призванных стимулировать военное принятие ИИ. В законопроекте большое внимание уделяется созданию ресурсов данных и облачных вычислений для обеспечения более быстрого принятия ИИ и оружия с поддержкой ИИ, в областях, где такие компании, как Anduril, Palantir, Booz Allen и Shield AI, преуспевают.
Одним из самых амбициозных является раздел 1532, который предписывает расширение безопасной, высокопроизводительной вычислительной инфраструктуры для поддержки обучения и развития ИИ.
Эта инфраструктура, которая будет включать партнерские отношения с поставщиками коммерческих и гибридных облачных услуг, имеет решающее значение для разработки масштабируемых моделей ИИ, способных адаптироваться к меняющимся требованиям миссий.
Раздел 236 также обязывает Пентагон углублять партнерские отношения с частным сектором и академическими кругами, опираясь на коммерческий опыт для ускорения инноваций.
Акт также включает строгие требования к отчетности, призванные обеспечить подотчетность и адаптивность. От пилотных программ в области биотехнологий до эксплуатационных испытаний дешевых автономных дронов в рамках программы Replicator, Пентагон должен регулярно предоставлять Конгрессу обновления, демонстрируя прогресс и решая проблемы.
«Ежегодные обновления будут оценивать ресурсы данных, меры кибербезопасности и потенциал оперативного использования технологий», — говорится в законодательстве.
Директор подразделения оборонных инноваций Пентагона (DIU) Дуг Бек заявил 14 декабря 2024 года, что Пентагону необходимо пересмотреть свою философию закупок, чтобы удовлетворить потребности фирм-разработчиков программного обеспечения. Вместо того чтобы покупать вещи по требованиям программ, Министерство обороны должно предоставить компаниям больше гибкости в разработке продуктов, которые могут быть полезны для обороны, а затем поставлять их в Пентагон.
Это может стать благом для таких компаний, как Anduril, которая нашла способ производить и даже испытывать продукцию в боевых условиях еще до того, как ее запросит Министерство обороны.
«Если вы даете точные определения и просто вкладываете больше денег в это, то… вы на самом деле не стимулируете то поведение, которое хотите», — сказал Бек 14 декабря 2024 года на Форуме национальной безопасности Рейгана. «Вместо этого, для этих основных областей технологических изменений, мы должны предоставить последовательный сигнал спроса на критические области, в которых мы будем покупать, а не на конкретные программы, такие как ИИ, автономия, космос, биотехнологии».
Бек выразил надежду, что такой подход вызовет конкуренцию среди участников отрасли.
Пока не ясно, как с этим будут согласовываться формирующиеся партнерства.
Один из чиновников Министерства обороны назвал Anduril и Palantir «историями успеха движения оборонных технологий». Чиновник сказал, что не удивится, если партнерство станет сигналом «игры по формированию подхода следующей администрации» к закупке оборонных технологий.
Это будет еще проще при техническом директоре Palantir Шьяме Санкаре, который, как сообщается, был выбран для руководства исследовательской и инженерной деятельностью Пентагона при следующей администрации.
Новая ячейка ИИ МО США
Какое агентство или офис в Министерстве обороны возглавит подотчетность и управление игроками, которые все больше координируют свои подходы? Это относится к Главному управлению по цифровым технологиям и искусственному интеллекту (CDAO), более известному своими усилиями по содействию использованию ИИ.
11 декабря 2024 года CDAO и Отдел оборонных инноваций объявили о создании ячейки быстрого развития возможностей ИИ для ускорения исследования, тестирования и внедрения генеративного ИИ.
Закон о военном бюджете (NDAA) также подталкивает CDAO к сглаживанию внедрения ИИ. Раздел 1521 поручает офису увеличить и синхронизировать использование современных форматов данных и обмен стандартами в рамках всего департамента. Это включает определение и реализацию стратегии перехода от устаревших форматов данных к современным в оружии, системах командования и управления и датчиках.
Партнерства компаний, о которых было объявлено в начале декабря, имеют к этому прямое отношение, а также к разделу 233, который требует «разработки стратегии инвестирования в передовые технологии, включая автоматизированные системы и искусственный интеллект, для оптимизации процесса организации, индексации и категоризации данных».
Глава CDOA Радха Пламб должна уйти в отставку в январе 2025 года, когда к власти придет новая администрация. Ее преемнику будет поручено реализовать положения по синхронизации данных и разработке стратегии. Но они будут курировать сообщество подрядчиков по обороне в сфере ИИ, которое все больше синхронизируется в своем подходе к стандартам данных, отчетности и конкуренции.
Эксперты называют это зарождающимся «военно-промышленным комплексом ИИ».
Пентагон – внимание инициативе «Репликатор»
Министерство обороны США учитывает уроки, извлеченные из реализации первой итерации своей инициативы Replicator, при переходе к следующему этапу усилий по предоставлению бойцам передовых возможностей, заявил 12 декабря 2024 года высокопоставленный представитель Подразделения оборонных инноваций.
Заместитель директора DIU Адити Кумар заявила, что департамент находится на пути к достижению своей цели по развертыванию тысяч автономных систем в различных областях боевых действий в рамках Replicator 1 и приступил к реализации второго этапа инициативы, направленной на противодействие беспилотникам.
«Оглядываясь назад, когда Replicator 1 был впервые запущен, и размышляя о сроках, как мы собираемся сделать это за 24 месяца, это было очень устрашающе», — сказала Кумар во время дискуссии, организованной Hudson Institute, политическим аналитическим центром в Вашингтоне. «Однако шестнадцать месяцев спустя мы в хорошей форме».
Заместитель министра обороны Кэтлин Хикс представила инициативу «Репликатор» в августе 2023 года как один из подходов Министерства обороны к решению задач, изложенных в Стратегии национальной обороны, в которой Китай обозначен как главный вызов Соединенным Штатам.
Первая итерация инициативы направлена на развертывание тысяч автономных систем в различных областях в течение следующих 18–24 месяцев в рамках стратегии Пентагона по противодействию быстрому наращиванию вооруженных сил Китая.
Основное внимание уделяется развертыванию «истощаемых» возможностей — платформ, которые не имеют экипажа и производятся по доступной цене, — что позволяет командирам смириться с более высокой степенью риска при их использовании.
«Наше предприятие по закупкам спешит, и наши коммерческие поставщики спешат снять все это с производственных линий и передать в руки бойцов», — сказала Кумар.
Она добавила, что ключевой, всеобъемлющей целью репликатора является более широкое совершенствование процесса закупок в сфере обороны и ускорение разработки и внедрения критически важных оборонных технологий.
С этой целью DIU по-прежнему сосредоточен на извлечении уроков из каждой итерации Replicator и применении их в следующей.
В сентябре 2024 года Хикс задала направление для проекта Replicator 2, который будет сосредоточен на противодействии угрозе, которую представляют для бойцов и оборонительных сооружений небольшие беспилотные воздушные системы.
Противодействие беспилотным системам стало одним из приоритетных направлений деятельности Пентагона, который определил беспилотные летательные аппараты как серьезную угрозу для личного состава и объектов США за рубежом и, все чаще, на территории США.
В начале декабря 2024 года министр обороны Ллойд Дж. Остин III подписал секретную стратегию противодействия угрозе, исходящей от беспилотных систем, направленную на унификацию подхода Министерства обороны во всех сферах.
Описывая основные направления работы над Replicator 2, Хикс также обозначила временной график в 18–24 месяца, необходимый для передачи возможностей в руки бойцов.
Кумар сообщила, что DIU идет по пути соблюдения этих сроков, поскольку реализует оба этапа инициативы параллельно.
Она выделила ключевые уроки первого этапа, которые DIU применяет по мере продвижения вперед.
Во-первых, по ее словам, DIU работала над дальнейшим расширением коммуникации между Министерством обороны и частным сектором.
В качестве примера она сказала, что в начале декабря после публикации стратегии борьбы с беспилотными летательными аппаратами DIU провел круглый стол с коммерческими заинтересованными сторонами и инвесторами, «чтобы по-настоящему прояснить наш сигнал спроса, а также типы систем и возможностей, которые мы будем использовать в рамках Replicator 2».
Во-вторых, Кумар подчеркнула важность решения самых сложных задач на ранних этапах процесса разработки.
Кумар также отметила важность раннего и частого общения с Конгрессом. По ее словам, это помогает получить поддержку законодателей, поскольку департамент начинает решать вопрос финансирования того, что представляет собой «огромную проблему».
«Мы уже были на Капитолийском холме и говорили с ними о том, как выглядит Replicator 2, какие возможности мы хотим реализовать и в каких местах», — сказала она.
Программа командования и управления армии США следующего поколения будет «чистым листом»
Армия США стремится действовать по-новому в рамках внедрения системы командования и управления нового поколения, включая в промышленность итерационные и обновленные документы о «характеристиках потребностей».
По словам официальных лиц, усилия армии по реформированию порядка управления и контроля начнутся с абсолютно чистого листа.
В настоящее время служба проходит параллельные пути для улучшения того, как силы выполняют командование и управление на поле боя в будущем. Первый, названный C2 Fix, направлен на укрепление так называемой способности солдат «бороться сегодня вечером». Ожидается, что эти усилия послужат мостом к более долгосрочному решению, названному Next Gen C2.
Next Gen C2 — главный приоритет армии, от начальника штаба до командующего Futures Command. Поскольку служба переходит от более чем 20-летних операций против технологически слабых врагов к крупномасштабным боевым операциям на огромных расстояниях против сложных противников, текущие системы и архитектуры для командования и управления не подходят для успеха, утверждают высшие должностные лица.
Next Gen C2 «предназначен для того, чтобы стать другим подходом — и другим подходом, чтобы гарантировать, что армия сможет воспользоваться преимуществами центрированности на данных. Армия в целом должна трансформироваться, чтобы воспользоваться этим преимуществом, чтобы командиры могли принимать больше решений, и они могли делать их быстрее, и они могли делать их лучше, чем противник», — сказал Джо Уэлч, заместитель командующего Futures Command, на армейском техническом совещании по обмену в Саванне в начале декабря 2024 года. «Принцип проектирования NGC2 с самого начала был чистым листом, без ограничений».
Армия применяет подход «с чистого листа», пытаясь начать все заново, а не продолжать использовать полностью устаревшие системы, архитектуры и концепции, хотя официальные лица признают, что, учитывая бюджетные и полевые ограничения в миллионной армии, некоторые устаревшие системы все равно придется задействовать.
Усилия C2 Fix — которые по сути просто предоставляют подразделениям текущие и существующие возможности, но предусматривают иное использование — послужат мостом к технологиям следующего поколения, предоставляя подразделениям расширенные возможности, если их необходимо развернуть. Они также дают некоторые уроки для возможных усилий NGC2, которые в настоящее время находятся в экспериментальной фазе с продолжающимся выбором источника для возможных первых наград в рамках официальной программы записи.
«Я ожидаю, что будут элементы C2 Fix, если вы начнете смотреть на коробки или вещи, которые являются его частью, которые найдут свое место в» Next Gen C2, сказал Уэлч. «Это не независимые действия. Они больше ограничены временем и ограничениями по принятию решений. Но одна тема, которую, я думаю, мы продолжим на протяжении всего, одна из вещей, которые C2 Fix может сделать, чтобы помочь ему действительно хорошо, — это возможность итерации с командирами и их бригадами и понимания на очень детальном уровне того, насколько хорошо работает эта смесь оборудования. Я имею в виду, если мы сохраним эту философию в NGC2, я думаю, что мы действительно будем хорошо служить».
Одной из областей, которая лучше всего иллюстрирует необходимость подхода «чистого листа», являются данные, которые командиры, как ожидается, будут передавать своим тактическим подразделениям в будущих боях. Текущая архитектура не рассчитана на то, что, по прогнозам экспертов, потребуется в будущем.
«В ходе наших экспериментов на сегодняшний день мы поняли, что будем передавать больше данных. То, что мы делаем и чем будет Next Gen C2, полностью отличается от C2 Fix или всего, что мы делали на данный момент», — сказал полковник Майкл Калустиан, главный офицер по цифровым технологиям и искусственному интеллекту в Army Futures Command, на техническом совещании по обмену мнениями. «C2 Fix — это лишь малая часть того объема данных, который мы выведем на передний план в будущем в Next Gen C2. Если мы не разработаем сетевую архитектуру для ее поддержки, мы ошибемся. Нам нужно серьезно об этом подумать. Это не C2 Fix, это не эволюция C2 Fix. Это будет совсем другое».
Характеристики потребности
Когда армия начала планировать усилия по созданию совершенно новой структуры управления и контроля, она попыталась предоставить промышленности так называемый документ с «характеристиками потребностей».
Первоначально опубликованный в мае 2023 года, этот документ служит «признанием наличия сложной проблемной области» и «признанием того, о чем мы не знаем достаточно или не в состоянии предписывать решения», сказал Уэлч, отметив, что это первый тип характеристик потребностей, который армия сделала для чего-либо.
Характеристики не являются документом требований или чем-то, что является частью армейских правил. Скорее, они стремились помочь промышленности определить проблему и решение вместе с армией, некоторые должностные лица называли их «Полярной звездой» для разработки Next Gen C2. Уэлч сказал, что они предназначены для того, чтобы стать отправной точкой и облегчить диалог перед началом процесса требований и приобретения.
Предполагается, что документ будет обновляться примерно каждые 90 дней, поскольку армия продолжает учиться в ходе экспериментов.
«Я хотел бы подчеркнуть, что это не статичный документ. Мы вышли из бизнеса сообщества по требованиям, которое передает исполнительному офису программы документ, разворачивается и переходит к работе над следующим документом. Это бизнес, от которого нам нужно избавиться», — сказал Марк Киц, PEO по управлению, контролю, коммуникациям и сетям, на техническом совещании по обмену опытом. «Операционная среда меняется слишком динамично, чтобы мы могли думать, что мы будем документировать каждое требование в статическое время».
Это позволит кросс-функциональной команде управления и контроля из Futures Command со временем развивать свои требования к проектированию, позволит отрасли корректировать свои предложения и даст возможность программному офису предоставлять лучшие возможности для усовершенствования сети.
Например, последние характеристики потребностей были опубликованы в начале декабря 2024 года и скорректированы на основе того, что армия узнала в сентябре 2024 года в ходе эксперимента по модернизации сети (NetModX), ежегодного эксперимента, в ходе которого должностные лица испытывают экспериментальные возможности системы управления и контроля следующего поколения (C2) в более реалистичном сценарии боевого поля в условиях ограниченных, нарушенных, прерывистых и ограниченных коммуникаций.
Одним из самых больших достижений NetModX стало то, что решения для Next Gen C2 интегрированы в стек технологий. В результате этот стек технологий был добавлен к обновленным характеристикам потребности.
Стек состоит из четырех слоев сверху вниз: приложения, операционная система, вычисления и транспорт.
Часть приложений рассматривается как своего рода магазин приложений с интегрированными боевыми системами, с которыми солдаты взаимодействуют. Это самая ощутимая часть Next Gen C2, которую солдаты будут фактически испытывать и с которой будут взаимодействовать, что сведет боевые функции в приложения. В настоящее время это единственный интерфейс, который ожидает армия, сказал Уэлч.
По его словам, для этого необходим интегрированный уровень данных, на котором можно строить приложения на основе данных, поступающих от датчиков.
Уровень данных не работает, если нет инфраструктуры, поддерживающей его, причем первым уровнем инфраструктуры является вычислительная среда.
На самом низком уровне солдатам необходим способ передачи данных по всему боевому полю с помощью устройств связи, будь то телефоны 5G, Wi-Fi, радиостанции, ячеистые сети или даже многочисленные группировки спутников на низкой околоземной орбите.
«Если эти вещи не работают, если какая-то их часть не работает, то NGC2 не работает», — сказал Уэлч. «Именно поэтому мы включили стек технологий в характеристику потребностей, чтобы донести важность того, что у нас все это есть. И у нас может не быть всего этого горизонтально для начала. Вы услышите… некоторые более подробные обсуждения того, что произойдет в течение следующих 12–18 месяцев».
Коммерческие технологии в основе будущего управления обороны США
Электромагнитный спектр необходим практически для каждого аспекта космической связи, от спутника к спутнику, от спутников к солдатам на земле. Обеспечение того, чтобы спектр, необходимый для этой связи, был защищен для использования США и их союзниками, все больше означает принятие технологий, разработанных в коммерческом секторе.
За последние несколько десятилетий коммерческий сектор потратил в четыре раза больше средств на исследования и разработки, чем федеральное правительство США, в том числе в таких областях, как управление спектром, заявил генерал-майор ВВС Стивен Дж. Бутоу, заместитель военного директора Подразделения оборонных инноваций, выступая 11 декабря 2024 года на Международном симпозиуме и съезде Ассоциации ветеранов, проходившем недалеко от Вашингтона.
«В то время, когда мы не инвестировали в возможности радиоэлектронной борьбы как в боевую силу, коммерческий сектор набирал обороты, оцифровывал, внедрял возможности связи — 3G, 4G, 5G — масштабировался», — сказал Бутоу. «У вас есть такие компании, как Qualcomm, которые разрабатывали новые методики для использования ранее неиспользуемых частей спектра для получения экономической выгоды, и всевозможные различные бизнес-модели, из которых мы можем извлечь уроки, а затем посмотреть, как мы применяем это сегодня».
По словам Бутоу, сегодняшние бойцы имеют в своем распоряжении больше коммерческих возможностей, чем в прошлом, когда все было военного назначения.
«Теперь у нас есть множество различных коммерческих возможностей, которые мы можем использовать в мирное время, в чрезвычайных ситуациях и даже во время войны, то же самое делают и наши союзники», — сказал он.
«Коммерческие технологии предоставляют нам наилучший способ действительно быстрого расширения и интеграции с нашими союзниками и партнерами».
Бутоу отметил, что работа с коммерческим сектором с целью внедрения в Министерство обороны всего самого лучшего, что он может предложить, является частью деятельности DIU.
«Подразделение оборонных инноваций было создано в 2015 году тогдашним министром обороны Эшем Картером с единственной целью — попытаться вернуть сектор коммерческих технологий таким образом, чтобы мы могли извлечь реальную выгоду из множества инноваций, происходящих за пределами Министерства обороны», — сказал он.
Сегодня, сказал Бутоу, большая часть технологических разработок в управлении спектром и в возможностях, связанных с радиоэлектронной борьбой, разрабатывается в частном секторе. Интеграция этого в департамент — это задача, которую решает DIU.
