Свято-Николаевский Белогорский мужской монастырь, что стоит близ границы Курской и Сумской областей, в селе Горналь, принял на себя удар вражеской артиллерии ещё в начале СВО. А в пору курского вторжения враг сжёг главный монастырский храм. И вот теперь ВСУ, этот смертельно раненый зверь, в последнем отчаянии вгрызаясь в курскую землю, дерзнул превратить горнальскую обитель в укрепрайон.
Украинская ракеты, дроны и танки стали бить по монастырю ранним утром, когда шла литургия. Но монахи, следуя библейскому завету «будь верен до смерти», не прервали таинства и не прекратили службы. Прежде белоснежный, под лазурным русским небом монастырь, что напоминал архангела Гавриила с лилией, охватила удушливая завеса тьмы.
Власть, для которой ничего не значат ни каноническая Православная Церковь, ни Красный Крест, ни ЮНЕСКО, уже не первый раз использует обители как укрепрайоны, храмы – как огневые точки. Тот, у кого не осталось ни памяти, ни совести, кто потерял страх Божий, не дрогнет превратить святыню в живой щит, укрыться за монастырскими стенами, как укрывался за спинами детей и стариков, когда наши воины в честном бою штурмовали многоэтажные дома. Враг знает, что молящаяся русская армия никогда не станет ровнять храмы с землёй, даже стремясь уничтожить самое лютое зло.
Но укрепрайона не получилось. Не получилось даже подобия «Азовстали», где, какое-то время выдерживая осаду, враг копил бы звериную ненависть и умножал адскую скверну. Монастырь – оборона только для тех, кто пребывает на светлой стороне, оборона для праведников и мучеников, а не для осквернителей и мучителей.
Горнальский монастырь – сам монастырь-мученик. Удары наших беспилотников прицельны: они, сберегая храмы, обрушиваются на хозяйственные постройки, где затаился противник. Наши штурмовики в полной боевой готовности, и для взятия высоты, на которой находится обитель, у них достаточно высоты духовной.
Но и сам монастырь воюет. Монастырь-мученик стал монастырём-воином. Монастырь дал бой. Не его захватили, а он захватил. Захватил тьму, запер её в своих стенах, чтобы окончательно истребить, чтобы у тьмы не было путей отхода. И носители этой тьмы уже мечутся, рвут на части своих, всякого, кто, осознавая собственную обречённость, пытается вступить в переговоры с нашими войсками.
Главная святыня обители – Пряжевская икона Богородицы – целительница недугов. Теперь она врачует тяжёлый исторический недуг, помогает одолеть славянский раздор.
В 2002 году, когда Украина ещё не впала в майданный морок, в возрождённом Горнальском монастыре возобновили дореволюционную традицию крестного хода с Пряжевской иконой. Богомольцы шли восемь километров до украинской границы, переходили мост через реку Псёл, а на том берегу с хлебом и солью их встречал братский народ. В этот день для молящихся граница беспрепятственно открывалась, пограничники с обеих сторон вливались в крестный ход – и так, не зная вражды и разделений, продолжал идти единый народ. Нёс на руках утомлённых дальней дорогой детей, пел «Богородице Дево, радуйся», чувствовал над собой общий покров Божьей Матери.
С 2014 года крестный ход украинскую границу не пересекает, мост через реку разрушен. Но именно здесь, где смыкаются Курская и Сумская области, однажды будет наложен первый шов на зияющую рану раздора. Именно здесь начнётся то примирение, которое не достигается никакими дипломатическими переговорами. Мост наладят. Икону через него снова пронесут. Молитву в едином хоре вновь пропоют.
Не потому ли в действительности враг ополчился на Горнальский монастырь? Не для того ли, чтобы воспрепятствовать этому подлинному, глубинному примирению?
ВСУ начали захват монастыря в Лазареву субботу. Нынешняя Украина подобна четверодневному Лазарю. Порой кажется, что нет уже никакой надежды на воскрешение. Но вот слышен призыв: «Лазарь, гряди!»
