АНТИКРИЗИСНЫЕ МЕРЫ В ЭНЕРГЕТИКЕ: ВОПРОС НАЦИОНАЛЬНОГО БУДУЩЕГО
Вашему вниманию предлагается подробный отчет о круглом столе «Проблемы и перспективы инноваций в энергетике России», состоявшемся в Институте динамического консерватизма 24 сентября. Отчет подготовлен членом экспертного совета ИДК Максимом Калашниковым.
СЕГОДНЯШНИЙ «РОСАТОМ»: ИННОВАЦИОННОСТЬ ИЛИ НЕКОМПЕТЕТНОСТЬ?
По словам Бориса Алексеевича Виноградова (доктора физико-математических наук, заслуженного деятеля науки, инноватора еще с советским опытом, заместителя министра образования РФ в 1998-2002 гг.), президентская комиссия по модернизации экономики недаром 30 сентября проведет заседание по энергоэффективности и энергосбережению. Независимое экспертное сообщество должно высказать свое мнение по важнейшему вопросу. Тем паче, что здесь собрались и люди науки, и те, кто реально работал в практической энергетике, причем некоторые едины в двух лицах.
Одна из надежд РФ на сегодня – спасение от нехватки природного газа благодаря развитию атомной энергетики. Но все ли здесь ладно? К сожалению, нет.
Первым на семинаре выступил профессор Валентин Иванов, в недавнем прошлом – директор димитровградского НИИ АР (атомных реакторов), первый заместитель министра атомной энергетики РФ, депутат Государственной Думы (член комитета по энергетике).
Он говорил об инновационности и атомной энергетике (АЭ). Существующая АЭ, по словам В.Иванова, не инновационна, а даже тупикова. Водо-водяные реакторы, «работающие на уране-пятом», по сути обречены. Построенные энергоблоки могут работать по 60 лет, так что им остается не так уж много времени. Нужного для них урана становится все меньше и меньше, добывать его все труднее. Да и нужно ли его добывать? Все может быть намного лучше, если грамотно подойти к проблеме инноваций. Будущее – за реакторами на быстрых нейтронах, о которых говорят с 1950-х годов. Они из урана делают путоний-239, причем с коэффициентом воспроизводства больше единицы. Либо производят плутоний из тория-232 и урана-233. Таким образом, они увеличивают ресурсную базу. Если брать нынешнюю мощность ядерной энергетики РФ, БН-реакторы обеспечат ей работу на 3-3,5 тысячи лет только на уже извлеченном природном «восьмом уране», содержащемся в отвалах.
Но для этого нужны реакторы на быстрых нейтронах. В Советском Союзе последовательно осуществлялась программа их развития (реакторы БР-5, БР-10, Бор-60, БН-350, БН-600). На всех этих установках совершенствовались технологии изготовления оборудования и самого реактора с тем, чтобы затем перейти к серийному выпуску «быстронейтронных». Есть полистать «предчернобыльские» ядерные планы СССР, то на рубеже веков в стране должны были работать около двадцати энергоблоков на реакторах БН-600 и БН-800, а на столе уже лежал проект БН-1600. Для этих реакторов мыслился замкнутый топливный цикл. То есть, извлеченное из таких реакторов топливо имеет в себе больше делящихся элементов, чем при загрузке. Получаемый плутоний-239 вводится в топливо, объем радиоактивных отходов уменьшается по объему на два порядка (хотя активность сохраняется). По сути дела, русско-советская ядерная наука создавала практически вечную атомную энергетику, которая попутно нарабатывает и плутоний для ядерного оружия, причем в больших количествах.
В Минсредмаше СССР родилась идея «ядерных островов»: четыре энергоблока и один цех регенерации. Там успели разработать практически все технологии для реакторов с натриевым теплоносителем, в НИИ АР создали пироэлектрохимическую технологию регенерации топлива в расплавленных солях, а также виброуплотненный тепловыделяющий элемент – ТВЭЛ. С 1982 г. НИИ АР делал полностью дистанционным, автоматическим способом уран-плутониевые ТВЭЛы для до сих пор работающего реактора Бор-60. Но Чернобыльская катастрофа 1986 года обрушила планы ядерщиков. Все перешло в «тлеющий режим». В окаянные 90-е спасти разработанные технологии позволило сотрудничество с японцами. Благодаря этому в технологиях замкнутого цикла мы до сих пор опережаем всех на 7-10 лет.
Почему? Как рассказал ученый, французы остановили свой реактор «Феникс», японцы на своем «Монжу» не стали заниматься топливом, ну, а США этим не занимаются принципиально, ибо выступают против распространения ядерных материалов.
Таким образом, определилось первое направление инноваций в ядерной энергетике, о котором и говорил Д.Медведев в своей статье «Россия, вперед!». При разумном вложении средств в стране появится полностью замкнутый ядерно-топливный цикл. В этом случае можно полностью прекратить разработки урана! И незачем будет начинать проект освоения Эльконского ураново-рудного месторождения в Якутии (ценой в 150 млрд. рублей), пытаться разрабатывать уран в Казахстане и Монголии.
Тем не менее, нынешнее руководство «Росатома» делает именно это, невзирая ни на кризис, ни на астрономические затраты. Почему? В.Иванов высказал личное мнение: дело – в недостаточной научно-технической компетенции сегодняшнего руководства «Росатома». И с ним трудно не согласиться: при С.Кириенко бал в высшем руководстве атомной промышленности правят финансисты, «менеджеры общего профиля» и методологи. Причем, как заметил ученый, «не только верхний слой менеджеров, но уже и второй, и третий слои руководства «Росатома» выбрать технологии не могут…»
— Здесь, конечно, есть конкурирующие технологии, поэтому начались некие колебания. Они привели к тому, что практически ничего не делается. Будучи в Думе, нам удалось все-таки протолкнуть строительство БН -800, но, к сожалению, для него (на сегодняшний день) топливный цикл не определен. То есть реактор растет, он, может, будет построен в 2014-м году – с опозданием на 2 года – а к нему планируемого топливного цикла, разработанного еще в СССР, так и не делается, — сообщает Валентин Иванов.
Таким образом, теряется драгоценное время.
К сожалению, заглох и проект безопасного реактора на быстрых нейтронах со свинцовым теплоносителем – БРЕСТ. Использование свинца как теплоносителя предложил в начале 2000-х НИКИЭТ (Научно-исследовательский и конструкторский институт энерготехники имени Н. А. Доллежаля).
— Это реакторы естественной безопасности, — рассказывает В.Иванов. — У них нет вообще физических причин для тяжелой аварии, поскольку плотность свинца примерно совпадает с плотностью активной зоны и здесь преимущество заключается в том, что любые аварии приводят к тому, что она сама защищает зону от каких-то там выбросов радиоактивных элементов. Был разработан технический проект реактора БРЕСТ-300, на 300 мегаватт мощности, он был «привязан» к поселку Заречный в Свердловской области. Но эти деньги пока не отпущены…
Что, добавим, вполне понятно. НИКИЭТ – институт, из которого вышел инициатор проекта БРЕСТ, министр Евгений Адамов. Убрали из Минатома Адамова – придушили и перспективный проект…
МНОГОСТРАДАЛЬНЫЕ «АТОМНЫЕ БАТАРЕЙКИ»
Второе направление в возможном инновационном развитии русской ядерной энергетики – станции малой мощности, кои иногда называют «атомными батарейками».
Они представляют из себя интегрально построенные реакторы. У них полностью все внутри (и первый контур и теплообмен, и парогенератор второго контура). То есть, «атомная батарейка» заряжается на заводе и поставляется на место работы, где действует без всякой перезарядки либо около двенадцати лет (нижегородские АБВ), либо 20-25 лет (проект «Унитерм»). Максимальная мощность таких станций не превышает 10-12 мегаватт. Да больше и не нужно: они управляются со стороны потребителя. Увеличение или снижение мощности на потребляющей стороне (за счет свойств теплоносителя) приводит к автоматической регулировке мощности реактора.
На таких мини-АЭС нет эксплуатационного персонала на реакторной части (он работает только на турбинах), нет соприкосновения с окружающей средой. То есть, вообще нет никаких радиоактивных выходов – нет выгрузки топлива, второй контур сильно защищен.
На сегодня имеются концептуальные разработки «атомных батареек». Создать их можно, потратил около 2 миллиардов рублей на пилотный проект и пять-шесть лет времени. Казалось бы, отличное решение для Русского Севера (не нужно завозить топливо в города и поселки), большая экономия природного газа в европейской части, высвобождение его изрядных объемов для экспорта в Европу, преодоление грозящего «газового голода». Бери – и развивай, тем паче, что инвестиции в проект поистине смешны в масштабах страны. Но…
— Все мои попытки «пробить» это дело с помощью олигархов окончились ничем, — горько усмехается ученый. – «Росатом» декларирует вроде бы понимание, даже есть какие-то подписанные соглашения с Якутией. Но на самом деле ничего не делается. Поэтому мы на этом направлении, имея неплохой задел в «оборонке», уже начинаем отставать. Американцы успели разработать «Гиперион» в Лос-Аламосе (компактный 25-мегаваттный реактор подземного размещения). Японская «Тошиба» сделала модель 4С: они ее на Аляске хотят поставить. Даже по самым консервативным маркетинговым оценкам рынок «атомных батареек» оценивается в 400 установок, востребованных по всему миру в в отдаленных районах. Что же касается наших труднодоступных районов (Якутии, Чукотки, Камчатки и даже Центральной Сибири) думаю, что даже в Южной Сибири это было бы очень неплохое энергетическое решение для рудников и промыслов. Словом, везде, где нужна энергия и ее трудно получить извне.
Именно поэтому я вел разговоры с Романом Абрамовичем на эту тему. Но, увы, ничего не получилось. Вот эта часть ядерной энергетики, мне кажется, весьма инновационна и должна развиваться. Однако все обращения «наверх» (включая и президента) не принесли результата. Хотя на словах все «за».
По моему мнению, «Росатом» не будет заниматься мини-АЭС. Слишком много у него дел другого сорта. Вот, его нынешнее руководство наговорило про 26 строящихся энергоблоков в РФ. А тут еще два в Белоруссии соорудить пообещали, два – в Болгарии, 4 – в Турции, Индии и т.д. Да это просто не под силу нынешнему «Росатому»! Он объявляет о планах пуска двух-трех блоков в год, тогда как даже в могучем СССР рекорд составил только 2 блока (на Южноукраинской АЭС)…
Как говорит ученый, «Росатом» будет теперь слишком занят, пытаясь выполнить заведомо невыполнимые планы. У него просто руки до «атомных батареек» не дойдут.
ГАЗООХЛАЖДАЕМЫЕ РЕАКТОРЫ: ОЧЕНЬ ПЕРСПЕКТИВНО, НО…
Третьим инновационным направлением в ядерной отрасли могут стать высокотемпературные газоохлаждаемые реакторы (ВТГР).
— Это очень перспективные реакторы, — рассказывает В.Иванов. – В них выходная температура будет около 1000 градусов, а это – прямое разложение воды и получение водорода. В этом случае водородная энергетика может стать рентабельной, ибо мы сможем получать водород не электролизом со всеми теперешними ухищрениями, а вот таким вот образом. Плюс еще одно применение газоохлаждаемых реакторов: они делают возможным прямое восстановление железа из руды. И в высокотемпературной химии такие реакторы позволят делать многое…
Тут мы достаточно далеко продвинулись в Советском Союзе. У нас в институте была построена специальная газовая «петля» и разработан концептуальный проект ВТГР…
По словам бывшего заместителя главы Минатома, в 90-х годах программу удалось спасти, так как началось сотрудничество наших исследователей с атомщиками США, Японии, Франции и даже Евросоюза как такового. Однако сегодня дело застопорилось. Хотя, например, американцы в своей перспективной программе развития ядерной энергетики Generation IV записали и реакторы на быстрых нейтронах с натриевым теплоносителем, и ВТГРы. Пилотные образцы их в США должны появиться в 2016-2018 гг.
И тут РФ начинает проигрывать гонку. На сегодняшний день, кроме концептуальных решений по насосам, компоновке оборудования, зонам реактора и материалам, мы по ВГТР больше ничего не имеем.
— Проблем очень много. Скажем, гелий как теплоноситель – сложный газ, который требует к себе достаточно большого уважения. Но вот эта часть «лежит», ею бы надо сейчас заниматься. Ведь ВГТР – действительно перспективное направление, лет через 15-20 (при соответствующих инвестициях) они превратятся в серьезный сектор энергетики, — убеждает ученый.
Но будем ли мы участником этой гонки?
ОПЯТЬ – РАСПЫЛЕНИЕ СИЛ?
Сегодня у всех на слуху новая программа – «Ядерные инновационные энергетические технологии». Ее вот-вот грозятся принять. Но обеспечит ли она инновационный прорыв в атомной энергетике?
На сей счет существуют большие сомнения.
— Там примерно 110 млрд. рублей потратить планируется. Там – эклектика. В программу попадают элементы свинцовых и свинцово-висмутовых реакторов с охлаждением, — рассказывает В.Иванов. — Я был в Академии наук экспертом этой программы. Думаю, что ее разрабатывали так, чтобы получить деньги на достаточно широкий поиск. Боюсь, что концентрированных усилий научно-технических за эти деньги невозможно будет создать. Тем более, что в программу вбили и термояд, и ускорители, и еще много чего…
Эксперт считает, что именно обрисованные им инновационные направления (реакторы на быстрых нейтронах, ВТГРы и «атомные батарейки») и есть нужные приоритеты, к тому же – экономически обоснованные и выгодные. Здесь нужно концентрировать деньги. Но…
Основные деньги «Росатома» (460 млрд. рублей) предназначены для строительства 26 новых энергоблоков до 2024 г. – с привлечением почти триллиона рублей корпоративных денег. Еще примерно 120 млрд. – это программа ядерно-радиационная безопасность. Программа правильная, но, как сетует эксперт, она вся направлена на устранение последствий старых аварий и проблем, которые дала «оборонка». То есть это Челябинск, Кольский полуостров с массой старых атомных лодок. Этих денег, конечно, на такое не хватит.
— Хотя руководство Росатома сделало так, что эти деньги пустило на хранилище облученного ядерного топлива (ОЯТ). Но с этим пусть разбирается Счетная палата. Мне-то кажется, что хранилище ОЯТ должно входить в стоимость киловатта и только тогда можно говорить об истинной стоимости атомной энергии, — заключил В.Иванов.
Примечание Максима Калашникова: в сущности, нужен и четвертый приоритет – ториевая энергетика Льва Максимова, которую откровенно «забивают». Здесь также необходимы и НИРы, и НИОКРы.
А ЕСЛИ ПОСМОТРЕТЬ НА АЛЬТЕРНАТИВНУЮ ЭНЕРГЕТИКУ?
Разговор зашел и об альтернативной энергетике – на возобновляемых ресурсах. Тем паче, что В.Иванов возглавляет в Российском союзе промышленников и предпринимателей рабочую группу по «альтернативке». Да и в Академии естественных наук (РАЕН) работает технологическое отделение атомной и альтернативной энергетики.
— Атомная и возобновляемая энергетика, вообще говоря, близки по своей философии, особенно учитывая ториевый цикл и термояд, — убежден эксперт. В свое время он предлагал «Росатому» взять под свое крыло альтернативную энергетику, но его не послушали. А теперь она «размазана» между пятью министерствами. Управления этим направлением, всей стратегией, тактикой и политикой альтернативной энергетики в РФ вообще нет. Есть просто слова. Есть поручения президента, они у меня в сумке лежат, все со сроками: к 1 октября, к первому ноября, к тридцатому декабря. А ведь там требуется разрабатывать полноценные программы, хотя ни специалистов, ни понимания многих вещей нет.
По мнению В.Иванова, политика ресурсо- и энергосбережения альтернативы не имеет, но у нас не выработалось нужной психологии. Не хотят в РФ экономить.
— Когда смотришь на тех же наших коллег армян, которые получили жуткую картину энергетического кризиса начала 90-х годов, видишь, как выработался соответствующий менталитет, — невесело констатирует ученый. – В Армении дети понимают, что им игрушку купят только тогда, когда счетчик воды будет крутиться не так быстро. И мне рассказывают, как дети сами списывают цифры со счетчиков в подъездах домов. Они уже понимают, что это ресурсы и надо считать все: воду, горячую воду, вентиляцию, канализацию. А у нас даже учета нет. Поэтому разговор о том, что представляет энергетика России с точки зрения энергоэффективности, должен начинаться с учета. И со статистики. В РФ нет энергетической статистики.
Это я вам ответственно заявляю. В Казани недавно побывал. Раньше думал, что хоть в нефтяной промышленности статистика налажена. Куда там! Точность определения объемов добытой нефти – плюс-минус 20%!
…Начинают говорить, что у нас нет эталонов. Оказывается, наши пробы нефти возят в Европу, чтобы можно было с чем-то сравнить. Не мои слова, это мне так сказали. А что говорить о потерях тепла? Или о потерях воды? Я, будучи депутатом по Ульяновской области, могу сказать: там десятки километров дырявых водоводов, за потери в них село должно платить гигантские деньги…
…Мы в РСПП поставили такие задачи: сначала – добиться статистики, учета, причем полного: с инфраструктурой — технологиями, ремонтом, заменой. Все это должно быть, иначе ничего не получится. Потом – система управления и пропаганды. Вот если эти барьеры мы сможем как-то преодолеть, тогда сумеем говорить о том, что мы встаем вровень с теми, кто делает это на Западе…
В.Иванов затронул и тему энергоисточников. Например, на Северо-Западе, в Сибири, на юге Якутии можно делать источником энергии пилеты – дрова. Как в Швеции. В.Иванов был там на конференции по энергосбережению: конференции, открывал ее король, на ней выступали министры. В Швеции есть все для инновационной энергетической политики: индикаторы, пробы, щедрые затраты денег. При этом шведы ведут работы по водородной энергетике и электромобилям, активно развивают использование биогаза. В Стокгольме целый микрорайон снабжается биогазом, что вырабатывается из иловых остатков, содержимого канализации и водоотвода. Там же биогазом заправляются автобусы. Королевский дворец в шведской столице обслуживается ТЭЦ, переведенной на пилеты-деревяшки.
В РФ нужно развивать автономную энергетику: где-то – на пилетах, где-то – на ветряках и малых ГЭС. Здесь все важно делать в региональном разрезе. Тем более, что изобретений в этой области у нас много. Проблема состоит в системном развитии автономной энергетики на основе прогнозирования, балансов, расчетов и моделей, которые в западных университетах есть, подчас – по три-четыре штуки. Пока мы всего этого не имеем, предлагать что-то бессмысленно. Даже самые простые проекты. Да и психология не поменялась.
Например, есть в Тульской области приватизированный завод по производству гречневой крупы, дающий в неделю по две-три тонны шелухи. Если ее не в овраги сваливать, а пустить на отопление, то завод может отключиться от централизованного теплоснабжения. И печи для этого есть, фирмы «Сименс». Но хозяин завода говорит: «А на фига мне это?»
А в это время в Англии существует, например, целая программа строительства «самодостаточных зданий» по семи категориям. Дома со сбором дождевой воды. Дома, где есть две разнесенных линии водоснабжения, ветряки, солнечные панели, вентиляция, принципиально не использующая никаких двигателей, освещение внутренних помещений за счет зеркал. Англичане поставили задачу: иметь к 2050 году 30% зданий такого типа. Причем задействована наука, университеты…
— На эту тему можно много говорить, она очень важна, но ее у нас забалтывают. То есть, после того, как вышли путинские постановления и указания Медведева по этому вопросу, я вошел в группу подготовки доклада для президиума Госсовета, Путину. Доклад очень, на мой взгляд, качественный. Много он о чем говорит и поручения-то даются неплохие, но… Когда начинаешь встречаться с теми, кто хотел бы деньги вложить, пусть и в маленькие проекты, тут же натыкаешься на то, что это — просто слова, — заключает эксперт.
Словом, читатель, сегодня нуждаются в компетентном пересмотре программа развития и атомной, и автономной энергетики.
ПЛАТА ЗА ОТКАЗ ОТ ЦЕНТРАЛИЗАЦИИ
В прошлый раз мы убедились в том, что развитие атомной энергетики в РФ, предложенное нынешним руководством «Росатома», вызывает слишком много вопросов. При этом положение с внедрением в РФ технологий энергосбережения и малой (автономной) энергетики крайне плачевно. Все это – последствия политики либерально-монетаристского лобби с его «до основанья, а затем…»
Экс-председатель Федеральной энергетической комиссии (2001-2004 г.), кандидат технических наук Георгий Кутовой считает, что в российской энергетике на сегодня утрачено главное: ее централизация, руководство развитием ее как целостной системы, где все (в том числе производство энергии и ее сбережение) – лишь части единого процесса. Он напомнил, что реформирование электроэнергетики «по Чубайсу» проталкивалось много лет (причем вопреки мнению большинства технических специалистов – прим. ред.). Долго примерялись, затем оформили все законодательно и…
— Как оказалось, мы при этом потеряли одну «маленькую» такую составляющую. Энергетика без централизации жить не может. Поскольку она – человеко-машинная система, работающая в масштабах всей страны, ее развитие все равно требует централизованного, планового начала, — считает Георгий Петрович, пользующийся сегодня громадным авторитетом среди действительных энергетиков-технократов.
По словам эксперта, в ходе «чубайсореформы» в электроэнергетике образовались более пятисот (!) хозяйствующих субъектов. Связывает их только одно: подчинение командам диспетчера. Но этого так мало! Диспетчер – отвечает за оперативные дела, за то, что нужно делать сегодня, сейчас, завтра. Диспетчер отвечает за правильные режимы работы станций и линий электропередач, не допуская системных аварий. Но он не может обеспечить стратегическое развитие энергетики страны. (В самом деле, мы же не требуем от ГАИ-ГИБДД создать программу развития автотранпорта в РФ – прим. ред.)
По словам Г.Кутового, развитие энергетики как таковой оказалось вне поля зрения государства. Вроде и деньги собрали, продав государственный пакет акций, раздали их в новые генерирующие компании (ОГК и ТГК), вменили им в обязательство что-то строить, вводить новые мощности. Но никто ничего не строит! А если и что-то строят, то это не те программы, темпы и масштабы, о которых нам нужно говорить сегодня.
— Атомщики воспользовались ситуацией так называемого финансово-экономического кризиса, и уже добились того, чтобы им не два энергоблока в год нужно вводить, а только один. Все наши ОГК и ТГК выстроились в в приемную правительства с просьбой: у нас же кризис, вроде никому ничего не надо, мы на 8% «уронили» энергопотребление в РФ. Может и строить ничего не надо? Дескать, сдвиньте в будущее установленные нам планы.
А что это значит? Что значит бросить начатое строительство, уйти с площадки на два-три года? Это – пущенные по ветру деньги. По опыту брошенного строительства АЭС в Татарии и Башкирии мы знаем, что все приходится начинать практически заново. Тот же результат будет, если сегодня «сдвинуть вправо» графики ввода новых мощностей на всех ОГК и ТГК.
Все это говорит об одном: при реформировании электроэнергетики мы увлеклись проблемами собственности. Реформаторы думали прежде всего о том, как разделить, поделить и реструктурировать. При этом они упустили время. Они разрушили самое главное начало: у энергетики должен быть центральный орган планирования ее развития! Причем орган с очень сильными функциями, с мощными нормативно-юридическими полномочиями, поскольку слишком много хозяйствующих субъектов в важнейшей отрасли получили хозяйственную самостоятельность. Решения такого органа должны быть обязательными.
В рамках Министерства энергетики должно появиться подразделение, которое возьмет на себя функцию, как я ее называю, «генерального конструктора» единой энергетической системы, — считает Георгий Петрович.
Увы, нынешнее Минэнерго РФ – лишь бледная тень Минтопэнерго 1990-х.
УГРОЗА РУКОТВОРНОГО ЭНЕРГОКРИЗИСА
Как считает эксперт, впереди маячит зримая угроза вполне рукотворного энергетического кризиса: когда экономика столкнется с нехваткой электричества из-за того, что старые мощности изношены, а новых – не построили, при этом так и не проведя в жизнь политику энергосбережения. И это – последствия именно «кавалерийской», либерально-монетаристской «реформы» отрасли. Последствия разрушения лучшей в мире Единой энергосистемы, созданной в СССР.
— Еще недавно мы перед всем миром гордились тем, что у нас функционирует единая энергетическая система с централизованным плановым развитием и управлением, чуть ли не от Дальнего Востока – и до Калининграда. Зарубежные коллеги нам завидовали. И теперь мы превратили нашу гордость в нечто аморфное, в что-то без начала и конца, — считает Г.Кутовой.
ДОСЬЕ ИДК
Напомним, что в 1999 г., заявив о грядущей «раздробительной» реформе электроэнергетики, А.Чубайс оперировал чисто идеологическим обоснованием: надо, мол, разрушить остаток советской экономики.
Против него поднялись практически все специалисты. Они говорили о том, что реформа должна заключаться в ином: сохранить Единую энергосистему, но очистить ее от воровства и коррупции. Укрупнить локальные энергосистемы, как при Сталине, сделать их межрегиональными (одна на несколько областей). Сохранить общие структуры ремонта и строительства мощностей, мониторинга технического состояния станций и линий передач, уникальную систему подготовки кадров, сложившиеся связи с машиностроителями, стандарты удельного потребления топлива на вырабатываемый киловатт-час и планово-стратегический подход к развитию отрасли. Говорилось о том, что в РФ невозможно применить английскую схему «рыночной электроэнергетики» в силу чисто технических причин, да и на Западе уже идет откат от либерально-монетаристских экспериментов в отрасли.
Вопреки мнению технократов и практиков все сделали «по Чубайсу». Итог: пошли массовый срыв планов строительства новых мощностей (при прогрессирующем износе старых), пробуксовка программы энергосбережения и первые тяжелые аварии/катастрофы. Если в послевоенном СССР (когда, собственно, и строилась Единая энергосистема) не случилось ни одной (!) системной аварии с массовым обесточиванием огромных регионов, то в РФ уже разражался «блэкаут» мая 2005 г. Ни одна ГЭС в СССР не знала того, что случилось на Саяно-Шушенской станции. И даже Чернобыль сюда не пришьешь: на ЧАЭС в 1986-м катастрофа произошла из-за безответственного эксперимента с энергоблоком, а не из-за физического обветшания оборудования. А вот сейчас проблема износа встает во весь рост…
На все это накладывается явный кризис в стратегическом управлении энергетикой.
— Минэнерго РФ в сегодняшнем его виде просто не может отвечать задачам сегодняшнего дня. С такими полномочиями, которые есть у нынешнего министерства, просто ничего нельзя сделать. У него – и это главное – нет денег, чтобы хотя бы науку в этом направлении поддержать – не то, чтобы какими-то хозяйственными делами заниматься. На НИОКРы в области энергетики и энергосбережение средств-то нет, а это сейчас главное. Нет такого рычага управления, — заявляет Г.Кутовой. — Как же его создать?
Думаю, что сегодня главное – не готовить завтрашний кризис. Сегодня все энергетики пребывают в «псевдоспокойствии» из-за падения энергопотребления в стране на 8% и из-за ожидания того, что и в 2010-м не полнимется. Но что дальше? Ведь завтра потребление электроэнергии в стране начнет снова расти. И если ничего не строить сейчас, то разразится кризис, который, получается, мы создали собственными руками. Потом мы будем говорить: а почему это энергетика стала непреодолимым ограничителем в развитии экономики? Да потому что сами его сегодня творим…
УПРЕДИТЬ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЕ БЕДСТВИЕ!
Георгий Кутовой предлагает сегодня действовать упреждающе. Главной антикризисной мерой он считает создание централизованного Фонда развития энергетики и энергосбережения. Да-да, именно того и другого, поскольку производство и сбережение энергии есть две стороны одной медали.
— Если мы разделим эти вещи напрочь, то всегда будем, как говорится, ставить телегу впереди лошади и заниматься непонятно чем. Мы сформулировали принцип работы такого фонда, источники его формирования и пополнения. Предложили все это правительству (тогда – во главе с М.Касьяновым). Тот поручил рассмотреть наши предложения Минэкономразвития – им тогда Г.Греф руководил. Он все отмел с порога: нерыночный, дескать, у вас подход, — продолжает эксперт.
— А что такое рыночный поход? Дать возможность раздуть тарифы до небес, дав хозяйствующим субъектам в отрасли «рог изобилия» для развития? Мы, привлекая к делу разные институты, подсчитали: отпусти тарифы на волю – и они вырастут примерно втрое…
Г.Кутовой считает, что в реальных условиях это тут же уничтожит конкурентоспособность экономики РФ. (Ведь политика энергосбережения в стране провалена). Получится еще один «шок без терапии». Очевидно, что сейчас взаимоотношения производителей энергии и потребителей разбалансированы. Сегодня поставлена очень простая задача: «употребить потребителя настолько, чтобы ему мало бы не показалось». И в области развития электрических сетей, и в сфере тарифов. И это неизбежно в ситуации, когда нет централизованного, аналитического органа с очень сильными воздействиями на весь процесс…
Как мог бы действовать Фонд развития энергетики и энергосбережения по Кутовому? Прежде всего, нужен четкий план строительства новых энергоблоков. В реальных сегодняшних условиях атомный блок сооружается 8 лет, блок тепловой станции (450 мегаватт) – 5-6 лет, парогазовый блок – три-четыре года. Все это нужно «выстроить» в линейном графике: чтобы одно строительство заканчивалось и другое – начиналось.
— А мы сегодня в какой-то прострации, когда вроде всем все понятно, все об этом могут говорить, но механизмы реализации идеи просто отсутствуют. Поэтому еще раз агитирую поддержать идею создания централизованного фонда развития энергетики и энергосбережения, — говорит Георгий Петрович.
Во-вторых, фонд в сложных условиях со вводом новых мощностей (время было потеряно в 1992-2009 гг., положение слишком запущено, причем удельное потребление энергии в РФ остается безобразно большим) должен спасти страну от энергокризиса с помощью развития энергосбережения. При фонде должен работать экспертный совет, рассматривающий конкурсные проекты, предъявляемые разными компаниями, инициативными гражданами, изобретателями и инноваторами. Здесь можно «взвесить» такие предложения, определить то, что на данном этапе наиболее эффективно – исходя из потребностей, которые нужно «закрыть». Нужно разбираться, что выгоднее: строить завод по выпуску энергоэффективных светильников – или сооружать пиков
