ВЕЛИКОЙ РОССИИ БЕЗ ВЕЛИКИХ ПОТРЯСЕНИЙ НЕ БУДЕТ

Александр Дугин

Юрий Будкин: Мы подводим итоги 2014 года. Если попытаться отмотать на начало этого года, вы могли себе представить, что он будет таким?

Александр Дугин: Нет, это было неожиданно, это было по-настоящему исторически. Действительно, это великий год, потому что очень многое изменилось, необратимо изменилось. Это страшный год, это трагический год. И это год, который на самом деле открывает, на мой взгляд, серию катастрофических, быть может, и скатологических событий, поскольку все тенденции мировой истории, которые копились, которые нагнетались, которые собирались — они разразились. Это, знаете, как гроза. Вот тучи собираются — и потом льёт дождь, гремят молнии. Вот этот наш год 2014-й — это был год начала грозы.

Юрий Будкин: Смотрите, вы начали с того, что вы сказали, что это великий год. А потом сказали, что он трагический.

Александр Дугин: А это часто очень сопряжённые друг с другом вещи. Величие в том, что Россия сделала решительный и необратимый шаг к возвращению в историю как самостоятельная суверенная сила, как империя. Мы показали, что окончательный период распада, сокращения нашего территориального и внутреннего потенциала завершён, что мы возвращаемся к тому, чтобы быть великой мировой державой. И это очень дорого стоит, очень много надо будет платить. Но это действительно шаг, и шаг этот — Крым на самом деле. Это наш ответ на Майдан, которым нам навязали. Мы этого не хотели, мы хотели быть с Украиной в тех границах, в которых она была, в дружеских отношениях. Нам навязали, бросили вызов — и мы на этот вызов в Крыму ответили так, как отвечают великие державы. Не так, как отвечают средние региональные державы, а как отвечают великие державы. "Ах, вы так? А мы тогда так".

Это на самом деле не просто слова. Когда говорят: "Ну, Крым наш, а зато смотрите, какие последствия"… На самом деле за величие всегда надо платить. Великие державы за счёт того, что они великие, вынуждены тратить на это величие огромное количество ресурсов. Это значит — быть в истории. И поэтому можно понять обывателя, которому величие безразлично, но народы живут именно этим величием. И очень многие народы, которые сегодня, может быть, чувствуют себя более благополучными в материальном смысле, чем мы (хотя и мы, не надо уж так особенно говорить, не в таком уж полном распаде находимся), но они заплатили бы всем для того, чтобы войти в историю. Но у них просто нет для этого ни масштаба, ни возможностей, ни исторического потенциала. А у нас есть.

И это великая вещь. Вот этим величием можно жить, им можно дышать, им можно по-настоящему быть счастливым, потому что это нечто нематериальное, конечно (хотя и материальное тоже). Потому что всё-таки тем не менее смысл величия не в материальности, не в том, что мы обладаем большими территориями, большими ресурсами, или у нас больше денег и так далее. Величие — это совсем другое. Это некое духовное состояние. Вот великие державы участвуют в истории как субъекты, а невеликие — как объекты. Вот и вся разница. Кем мы хотим быть? Послушным, может быть, даже процветающим уютным рабом — либо рискованным господином истории, господином собственной судьбы?

Юрий Будкин: Вы ждёте великих потрясений или великой России в этом году?

Александр Дугин: Вы знаете, это формулировка, которая, на мой взгляд, не очень уместная. Великой России без великих потрясений не бывает. Процветание обывателя никогда к величию не ведёт на самом деле. Величие — это совершенно другая категория. Я жду великой России через великие потрясения.

Из беседы на радио «Говорит Москва»