Я уже неоднократно объяснял, что предвыборная кампания в США затрагивает не только эту страну, но окажет принципиальное влияние на весь мир. Связано это с тем, что, в отличие от многих предыдущих выборов, противоположные стороны представляют не две фракции одной «партии» (ну, точнее, элитной группы), а две элитные группы, причем, остро конфликтующие. Базовое основание для их противоречия было заложено в 1944 году, на Бреттон-Вудской конференции, и смысл его в том, что невозможно больше совмещать международные и национальные функции доллара США без острого конфликта интересов.
Попытка разрешить этот конфликт в пользу транснациональной финансовой элиты (которая определяла экономическую политику США многие десятилетия) с помощью проекта «центробанка центробанков», то есть, фактически, довести до конца бреттон-вудскую модель международных финансов и вывести мировую валюту из под юрисдикции США провалилась. В 2011 году, после «дела Стросс-Кана» этот проект был закрыт и больше не возобновлялся, более того, после выборов 2012 года президент США Обама резко ограничил возможности транснациональных финансистов в своей администрации.
А в 2014 году он нанес еще более жесткий ужас по мировой финансовой элите, остановив эмиссию доллара (точнее, ограничив ее потребностям бюджета США). Дело в том, что бреттон-вудская модель, с ее системой транснациональных банков, была создана для расширения сферы оборота доллара. И категорически нуждается в постоянном притоке ликвидности (в рамках традиционной хозяйственной деятельности она убыточна), для чего, естественно, нужна эмиссия. И если ее остановить — то дни международной банковской системы будут сочтены.
Именно это обстоятельство и вызвало появление «феномена Трампа». Обама действовал, в некотором смысле, ситуационно, когда на него надавили всерьез, он поставил именно на Клинтон (хотя некоторое время и колебался, демонстрируя шаги в сторону Сандерса). Но политика Трампа — это доведенная до логического завершения политика Обамы его второго срока, политика, отвечающая национальным интересам США. Именно по этой причине компромисс между Трампом и Клинтон невозможен: первый хочет оздоровить экономику США (что повлечет гибель транснациональных финансовых институтов), вторая как раз отстаивает интересы финансистов.
Но вся мировая экономика с 1944 года (ну, мы с 1992) «живет» за счет эмиссионного ресурса доллара. Да, этот ресурс больше не работает, но сама система выстроена очень мощно, достаточно обратить внимание на наше, российское правительство, которое демонстративно следует указаниям МВФ, даже в тех ситуациях, когда это приносит очевидный вред экономике страны. И тут поневоле напрашиваются аналогии Трампа с Путиным, который уже много лет не в состоянии ни заставить правительство свернуть с той политики, которую определяют международные финансисты, ни уволить это правительство.
В случае победы Клинтон встанет вопрос о том, что финансисты начнут «вычищать» сторонников альтернативных групп во всех странах мира, у нас это приведет к желанию заменить Путина на более приемлемую для них фигуру (Чубайса, Кудрина или, на худой конец, Шойгу), в случае победы Трампа ситуация будет противоположной. Но уже сейчас финансисты начинают демонстрировать всем колеблющимся, «что такое хорошо, а что такое плохо».
У нас это четко видно, например, по позиции газеты «Ведомости». Например, несколько дней назад она опубликовала небольшую заметку о слиянии «Роснефти» и «Башнефти», смысл которой состоял в том, что «бюджет страны уже недосчитается миллиардов при грядущей приватизации «Роснефти» — покупка «Башнефти» перед приватизацией была ошибкой». Ну, а аргумент — что капитализация обеих компаний в результате сделки упала.
Отметим, что «Роснефть» — государственная компания, для которой важна прибыль и хозяйственный эффект, а капитализация — глубоко вторична. Во-вторых, сама капитализация, во многом, определяется теми самыми финансистами, которые стоят за «Ведомостями» (а также Клинтон, Набиуллиной и Кудриным с Силуановым), а потому трудно ожидать, что они не накажут руководство России за «строптивость». В-третьих, объективное состояние рынков сегодня, мягко говоря, не очень, и пузырь на Нью-Йоркской бирже говорит, скорее, о проблемах, чем достижениях.
В общем, я бы на этот момент в нынешней ситуации вообще бы не стал обращать внимания, он не играет принципиальной роли, в отличие от политического аспекта. В любом случае, можно отметить, что ситуация крайне напряженная, и даже после 8 ноября она до конца не прояснится, поскольку противоборствующие силы уж больно велики. А вот то, что финансисты, которые раз за разом наносят жесткие удары по российской экономике (и за последние два года обчистили наши карманы через вывод капитала долларов так на 200 миллиардов), выступают против сделки о слиянии Роснефти и Башнефти, говорит о том, что она, скорее всего, для России выгодна.
И статью в «Ведомостях» (которые на сегодня являются главным пропагандистским инструментом транснациональной финансовой элиты в России) нужно рассматривать не как экономический анализ, а именно как сигнал всем: вот наша позиция, все, кто ее не разделяет — враг! Ну, а те, кто разделяет — по крайней мере не подлежит уничтожению в первые дни «после нашей победы».
Из этого и нужно исходить.
