Уходящая неделя была богата на резонансные события, большая часть которых произошла на Ближнем Востоке. Дипломатический демарш против Катара, теракты в Иране и предшествовавший этому визит президента США в Саудовскую Аравию, перенос в Иерусалим американского посольства в Израиле, активизация боевых действий с участием американских советников в Сирии заставляют Россию почувствовать, как минимум, дискомфорт в своем азиатском «мягком подбрюшье».
Если военный кризис на Корейском полуострове на время заморожен, то запредельная напряженность на Ближнем Востоке заставляет нас безотлагательно действовать. Россия не отделена от этого региона, как США, океаном, а это значит, что ослабление контроля Турцией и Ираном своих зон влияния моментально приведет к террористической активности в Закавказье и Средней Азии. Дуга нестабильности раскаляется вдоль наших южных границ от Пакистана до Крыма, а от Крыма до Таллина Штаты пытаются окружить Россию цепью недружественных режимов.
У США в этом вопросе развязаны руки для дальнейших экспериментов и провокаций. В доказательство американского следа можно привести хотя бы то, что в Иране с его уровнем контроля и безопасности очень давно не было терактов. А это значит, что готовились они очень тщательно и, скорее всего, с участием западных спецслужб. Так, в Персии в этом веке успели заявить о себе лишь две террористические организации. Первая — выступающая за отделение провинции Систан и Белуджистан суннитская группировка «Джундалла». Вторая — лево-исламистская «Организация моджахедов иранского народа», или «Моджахедин-э Хал».
В 2012 (при администрации Обамы наблюдалось некоторое потепление отношений с Ираном) году известное американское издание в сфере международных отношений Foreign Policy сообщало о выходе на контакт с «Джундаллой» представителей израильского «Моссада» с целью организации диверсий в Иране. Чтобы завербовать террористов, израильтяне представлялись сотрудниками ЦРУ. В то же время «Моджахедин-э Хал» в том же 2012 году была вычеркнута США из списка террористических организаций. Однако и до этого спецпредставители организации регулярно появлялись в Вашингтоне, а после Иракской войны штаб-квартира террористов находилась на одной из военных баз в Ираке под контролем американских же оккупационных сил.
Другими словами, исправно воюющий на стареньких джипах и с трофейным оружием ИГИЛ (запрещённая в России организация) едва ли могла организовать целый ряд терактов в Тегеране.
Не хотелось бы списывать все проблемы ближневосточного региона на США, саудитов и Израиль, но проблемные для Америки точки в регионе слишком очевидны. Неудачу Эрдогана в попытках добиться выдачи из США Фетхуллаха Гюлена и сдержанную публичную реакцию на помощь сирийским курдам (что равнозначно передаче оружия Рабочей партии Курдистана в Турции) в Белом доме расценили как слабость, связав это с тем, что Турция обескровлена чистками военных после провала переворота в июле прошлого года.
Самым проблематичным для США звеном проекта остаётся Пакистан, «подобраться» к которому можно лишь через дестабилизированный Иран. Ядерная держава, ранее находившаяся на положении клиента Соединённых Штатов, нашла в себе силы для перехода к более независимой политике. Китайские инвестиции в проект «Один пояс, один путь», включая постройку китайцами пакистанского глубоководного порта Гвадар на побережье Аравийского моря, а также создание транспортной инфраструктуры на севере Пакистана до границы с КНР, дали Исламабаду возможность скорректировать свой внешнеполитический курс в пользу многополярности. Вероятно, именно этот фактор — наряду с фактором Ирана — повилял на решение Вашингтона вернуться к расширению американского военного присутствия в Афганистане и старой-доброй тактике «управляемого хаоса».
Если у монархий Залива в союзе с Америкой хватит организационных и финансовых ресурсов на дестабилизацию Ирана и Турции, то террористическая волна захлестнет сначала среднеазиатские республики, а потом — Кавказ и Поволжье.
Ближневосточный котел у границ России продолжает накаляться. Стоит ли после этого удивляться, что Россия решила встретить врага на дальних подступах — в Сирийской Республике?
Безусловно одно — любое отступление будет воспринято неприятелем как слабость. Поэтому с головой ввязываться в наземную операцию в Сирии не стоит, но и отступать от союзных обязательств с Сирией и Египтом тоже нельзя.
