— Какова, на Ваш взгляд, роль Южной Осетии в геополитических процессах, которые развернулись десять лет назад на постсоветском пространстве?
— Я не буду касаться древнего периода развития осетинского народа, тех глубоких тайн, которые хранит ваша история, и многие из которых до сих пор не разгаданы, но присутствуют в национальной судьбе, манере общении, в поэзии и музыке. Я затрону события последних десятилетий, после того как разрушился Советский Союз и образовалось новое государство Российское.
В 2004 году, те, кто убивал детей в Беслане, направили свой страшный удар не только против Осетии, но и против государства Российского. Оно было пока слабым и хрупким, его хотели сломать, посеять смуту, смятение, дискредитировать лидеров страны. Навстречу этому удару, направленному в самое сердце государства, встали осетины, закрыв собой амбразуру.
Причем не только закрыли, но и пожертвовали самым дорогим и священным — детьми. Осетия принесла ни с чем не соизмеримую жертву во имя целостности государства Российского. А когда в 2008 году убивали южных осетин, Россия откликнулась на зов о помощи, в качестве благодарности за то, что сделали осетины для спасения Российского государства в 2004 году.
Россия и Южная Осетия показали, что не могут быть друг без друга.
Теперь, после признания независимости, продолжается сложный процесс встраивания Южной Осетии в контекст Северной Осетии, а всех вместе в контекст России.
При этом Южная Осетия по-прежнему является незаменимой страной для России. Здесь сошлось такое количество мировых тенденций, таких платформ исторических, словно это шарнир, вокруг которого вращается вся мировая история.
— Для Южной Осетии сегодня на первый план выходят вопросы развития и определения своей роли, как в регионе, так и на постсоветском пространстве в контексте укрепления связей с Русским миром. С Вашей точки зрения, каким может быть позиционирование Южной Осетии в сегодняшних условиях?
— Россия на Южную Осетию должна смотреть как на базовый район присутствия, который позволяет РФ обеспечить свою национальную безопасность во всем Закавказье и на Ближнем Востоке, в том числе. Для России Южная Осетия важна как геостратегический плацдарм, с которой Россия может вести свою экспансию в соседние регионы. А Осетия, естественно, видит в России гаранта своей независимости и физического существования. Мне кажется, что и русское, и осетинское политическое сознание должны прийти к выводу, что без Южной Осетии вообще невозможно существование Российской державы. Миссия Осетии в том, чтобы поддерживать государство Российское. Это тяжелая, трудная, жертвенная задача.
— Сегодня западные страны ведут противоборство против России и ее союзников не только в военно-политическом, но и в идеологическом, информационном плане. Насколько те взгляды, которых вы придерживаетесь все эти годы, поддерживаются сегодня в России ее политической элитой и обществом в целом?
— В России тоже идет схватка идеологических воззрений, схватка за историю, и это очень острая борьба с переменным успехом. Но я себя не чувствую одиноким. Я вижу, что мои представления поддерживаются и интеллигенцией, и народом. Но при этом я абсолютно далек от того, чтобы присваивать миссию идеолога России, или единственно правого человека. Есть много умов, много блестящих мыслителей с другими взглядами, прямо противоположными и между нами идет борьба.
— Каковы перспективы сотрудничества Изборского клуба, председателем которого вы являетесь, с Южной Осетией?
— Я вижу, что интеллигенция Южной Осетии, да и в целом общество кипит, обсуждая актуальные проблемы. Оно не спит, оно не объевшееся, оно еще слышит, как стреляют гранатомёты, югоосетинское общество еще ходит на могилы своих героев. Поэтому здесь есть благодатная почва для идеологического строительства. Весь комплекс наших разговоров мог бы быть перенесен на площадку Изборского клуба, которую мы хотим здесь создать. И основной задачей югоосетинского отделения Изборского клуба была бы формулирование этих представлений и их трансляция через нашу центральную московскую организацию в российское общество.
