Предыдущий текст был посвящен острому конфликту двух элитных группировок на примере нашей страны. Я постарался его описать именно с точки зрения базовых властных принципов (и недавний демарш Кудрина показал, что описание это, в общем, было достаточно адекватным), однако у читателя может возникнуть ощущение, что дело, все-таки, именно в особенностях России. По этой причине я хочу отдельно описать ситуацию для США, тем более что ситуация в них очень похожа, как это ни странно, на российскую.
Развивалась она с начала ХХ века (даже еще точнее, с Гражданской войны, в которой Север выиграл, во многом, за счет поддержки финансового сектора Великобритании, которая формально поддерживала Конфедерацию), когда, по итогам кризиса 1907-08 гг. и создания ФРС в 1913 году, начал существенно усиливаться финансовый сектор. Этот процесс получил серьезную поддержку по итогам кризиса 1930-32 гг., а затем был усилен после Бреттон-Вудской конференции 1944 года.
Доля финансового сектора в перераспределении прибыли внутри США выросла за счет этого процесса с 5% перед II Мировой войной до 20-25% перед началом кризиса 70-х годов. При этом, поскольку Бреттон-Вудская конференция фактически легитимизировала международную финансовую элиту, контролирующую обращение мировой резервной валюты, доллара, усиление роли финансовой элиты создало конфликт между национальными элитами США и этой, космополитической по сути, группой. Тем не менее в этот период ее роль в США еще не выходила за некоторые рамки.
А вот с начала 70-х годов, когда стало понятно, что США могут и проиграть соревнование «двух систем», американские элиты поняли, что необходимо что-то делать, что нужен ресурс для изменения модели развития, иначе дело закончится плохо. И было принято решение «дать порулить» финансовой элите. Собственно, это как раз и был момент, при которой «новой» (с точки зрения истории американских элит) элитной группе дали дополнительный ресурс в надежде, что они спасут ситуацию.
Политически это выразилось в «уотергейтском деле» и уходе президента Никсона, который как раз представлял «старые» американские элиты. А окончательно оформилось с приходом Рейгана и началом «рейганомики», то есть политики кредитного стимулирования частного спроса, Этот механизм обеспечил рост ВВП США и победу над СССР, то есть финансисты поставленную им задачу выполнили. Но оборотной стороной стало то, что к 2008 году доля финансового сектора в перераспределении прибыли выросла до 70% (то есть финансисты очень сильно «перетянули одеяло» на себя), соответственно, выросло и представительство финансистов в американской элите, причем речь уже шла о чистых нуворишах, без какой-либо приличной истории на протяжение многих поколений.
Поскольку механизм «рейганомики» был по-умолчанеию ограничен в какой-то момент встал вопрос о том, что финансовая часть элиты стала получать слишком много, притом что она уже не может обеспечить решение той задачи, за которую она получила свои «бонусы», то есть, продолжение экономического роста. Причем ситуация все время ухудшалась и в этом смысле вопрос вставал все более и более остро. В процессе произошла смена поколений и для молодых финансистов такая ситуация уже являлась нормальной, они даже не задаются вопросом о том, что они что-то кому-то должны (как современная российская элита искренне не понимает, как и за что она должна российскому обществу).
Поскольку угроза кризиса все время растет, американское общество начало задаваться (пусть и неявно) вопросом о том, а какие же есть сценарии вхождения в кризис. Таковых сценариев два. Спасать нужно либо финансовую систему, причем — международную, но, ценой гибели реального сектора в США; либо — реальный сектор экономики США, но в этом случае рухнет мировая долларовая система со всеми своими институтами. Кстати, то, что финансисты представляют именно международную силу, а вовсе не национальную, люди в США отлично чувствуют, хотя, быть может, явно это сформулировать не могут.
И с 2014 года вопрос о выборе одного из этих сценариев вышел на поверхность по итогам промежуточных выборов 4 ноября, на которых феноменально победила Республиканская партия. Просто потому, что она ассоциировалась как раз со вторым из этих сценариев, в то время как первый ассоциировался с партией Демократической. Ассоциация эта была неправильной, разлом произошел не между партиями, а поперек них, но одно рациональное звено в этом процессе было: аппарат Демократической партии контролировался финансистами полностью, а вот Республиканской – нет. И на выборах 2016 года эта ситуация проявила себя в полной мере.
Я впервые описал эту ситуацию на Дартмутской конференции еще 5 ноября 2014 года, там же сказал о том, что национальные элиты в США могут не просто выдвинуть своих кандидатов на выборы, но и то, что результаты 4 ноября 14-го года показали, что один из этих кандидатов может и выиграть. Это и произошло, кандидатов было как минимум два (Трамп и Сандерс), но второй, пусть и более популярный, шел от Демократической партии и был заблокирован аппаратом, который контролировала Клинтон. А Трамп — выиграл.
Чем-то эта ситуация напоминает 2000 год в России, когда представители той же самой группы международных финансистов допустили приход Путина. Разумеется, ситуация существенно отличалась (Трамп изначально шел как представитель альтернативной финансистам элитной группы, Путин вначале не рассматривался как серьезный конкурент), но тем не менее общий конфликт остается: национальные элитные группы против транснациональных финансистов.
При этом Путин сегодня все более и более выступает с позиции силы (приведенная в начале текста ссылка на Кудрина это косвенно подтверждает), а вот Трамп ведет отчаянную борьбу. Но судя по ситуации с назначением судьи Верховного суда (в которой он выиграл), у него появились шансы на выигрыш. А если он еще и выиграет выборы 6 ноября (а шансы пока 50/50), то ситуация изменится принципиально. И что тогда будут делать финансисты?
Как следует из общей теории, они должны поделиться властью и ресурсами. То есть, отдать значительную часть своего нынешнего ресурса. Как это можно сделать? Самый простой способ — изменить закон о Федеральном резерве, обеспечить над ФРС государственный контроль. Да, это будет сильно противоречить современной экономической теории, но когда вопрос идет о Власти теория идет лесом. При этом, разумеется, будет резко сокращаться та часть элиты США, которая связана с финансами. Просто потому, что ее влияние на принятие экономических решений резко сократится.
Отметим, что контроль над прибылью в экономике и роль властных группировок, ориентированных на финансовый сектор, сократится здесь практически мгновенно: как только ФРС перестанет выделять деньги на поддержку банковской системы ее ожидает серьезное сокращение. Причем именно в своей политизированной части, в крупных транснациональных банках.
Как это обычно и бывает, элитная группировка финансистов потеряет не так уж и много (ну, часть элиты из нуворишей таковой быть перестанет, но «старые» финансисты останутся), а вот средняя часть сократится очень существенно (по моим предварительным прикидкам она сократится на порядок, то есть в 10 раз). Но зато это позволит перераспределить финансовые потоки и очень усилить национальные американские элиты.
Отметим здесь принципиальное отличие от российской ситуации. Наши либеральные элиты практически не имеют права голоса в международной финансовой элите, они исполнители. А вот американские финансисты составляют базовую часть мировой финансовой элиты. Поэтому они могут существенно влиять на ее позицию, в частности, в случае договоренности обязать международных финансистов прекратить атаку на Трампа. В этом смысле Кудрин может только шантажировать, но не навязать свою позицию, а вот договоренности с Трампом могут быть вполне успешными.
Если такая договоренность будет достигнута, то в США начнется процесс, обратный процессу 70-х-80-х годов, только значительно более быстрый. Крупные банки начнут резко терять в своей значимости, ФРС будет все больше и больше напоминать государственную контору, зарплаты и доходы банкиров будут резко сокращаться. Количество финансистов в элите будет стремительно падать, привлекательность финансовых специальностей также упадеть. Кстати, соответственно будет падать и влияние мировой финансовой элите во всех странах, в России в том числе.
Но не исключено, что финансисты на договоренности не пойдут. Поскольку я не знаю внутренней структуры принятия решений в финансовых властных группировках, то не исключаю, что их средняя часть может и не поддержать желание своих верхушек договориться с национальными элитами США (поскольку такая договоренность, как я уже отметил, может произойти только за их счет). Какой у них есть вариант? Только обрушение рынков и игра ва-банк. Иными словами, в обвале рынков заинтересованы не столько представители элиты от финансового сектора, сколько среднее звено соответствующих властных группировок.
Кстати, сами члены элиты от финансистов, столкнувшись с такой резкой ситуацией, могут в довольно массовом количестве перейти на сторону Трампа и национальных элит, не все, конечно, но многие. И по этой причине я к такому переходу к резкому сценарию отношусь с сомнением, с точки зрения перехвата власти со стороны финансистов. Но при этом нужно понимать, что в случае «нормального» развития ситуации шансов у финансистов практически нет, поскольку обеспечить развитие экономики они не могут, это на сегодня невозможно в рамках финансовых технологий. Необходима радикальная расчистка долгов, а это вызовет падение ВВП, уровня жизни населения на десятилетия, что в любом случае резко сократит ресурсный потенциал финансистов. Что автоматически повлечет снижение их роли в элите.
Есть еще один вариант: поражение Трампа на выборах. Тут возможен некоторый наезд (импичмент, после выбора нового судьи Верховного суда уже практически невозможен), однако главную проблему это не решает: обеспечить экономический рост финансисты не могут. А значит, в среднесрочной перспективе это приведет только к одному: договоренности и переход контроля над управлением к национальным элитам все равно произойдет, просто финансисты оставят за собой, пусть только и на первом этапе, несколько больший кусок. А общая тенденция от этого не изменится.
Ну, еще, это, возможно, продлит противостояние в российских элитах, поскольку поддержка наших либералов останется. Тут тоже результат, в общем, будет известен, но крови русского человека (да и любого человека, проживающего в нашей стране) либералы в этом случае еще попьют. Но тут уж только остается надеяться на лучшее.
