Виртуальный «Шторм»
Сейчас уже почти никто не помнит, что три года назад, в 2016 году, Объёдинённая судостроительная компания с помпой пообещала, что к 2019 году она будет готова начать строить авианосцы.
Затем, уже в 2018 году глава Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) Алексей Рахманов рассказал журналистам, что руководство компании прорабатывает вопросы, связанные со строительством нового авианосца для ВМФ РФ: «Российская судостроительная корпорация ОСК рассматривает возможность строительства авианосца нового поколения, который будет иметь водоизмещение большее, чем у ТАВКР «Адмирал Кузнецов». Правда, сроки начала строительства он уже не называл.
И вот на дворе тот самый 2019 год, но на российских стапелях нет ни одного боевого корабля классом выше фрегата. Зато адмиралы и всё та же ОСК снова, не моргнув глазом, всё с тем же энтузиазмом обещают начать строить авианосцы. Правда, теперь уже с 2024 года. Из пыльной темноты хранилищ снова вытянута на свет божий и очищена от пыли модель перспективного авианосца проекта 23000Э «Шторм», которая была презентована публике ещё в 2015 году и получила глубокомысленное название «концепт нового российского авианосца».
Согласно ему, назначение этого корабля: поражение наземных и морских объектов, обеспечение боевой устойчивости корабельных группировок ВМС и прикрытие войск морского десанта и сил его высадки от ударов и атак средств воздушного нападения. Обещанное водоизмещение корабля — 90-100 тысяч тонн, длина — 330 метров, ширина — 40 метров, осадка — 11 метров, максимальная скорость хода — 30 узлов, крейсерская — 20 узлов, автономность — 120 суток, экипаж должен составлять 4000-5000 человек.
«Уточнённый» проект авианосца имеет уже исключительно ядерную силовую установку РИТМ-200.
Авиагруппа «Шторма» должна состоять из 80-90 летательных аппаратов (самолётов и вертолётов) различного назначения. Три года назад разработчики обещали в качестве таковых МиГ-29К а заодно — и Су-57, реактивные самолеты ДРЛО и вертолеты семейства Ка-27. Полётная палуба должна обеспечить взлёт самолётов как с рамп (в проекте их сразу две), так и с помощью электромагнитных катапульт (тоже двух).
Ну и, конечно, самые современные системы ПВО, противолодочные и противоторпедные комплексы, средства РЭБ и БИУС.
При этом все, кто так или иначе наблюдают за жизнью отечественного флота, понимают, что в обозримой перспективе 10–15 лет никаких авианосцев российский флот не получит. И тому есть более чем веские причины.
Во-первых, строить такие гиганты в России могут только два завода: Северодвинский и дальневосточная «Звезда», а они оба завалены заказами на много лет вперёд. Российский ВМФ никак не может выполнить программу строительства эскортных многоцелевых кораблей и кораблей ближней зоны, не завершена и запоздавшая на полтора десятилетия программа «среднего ремонта» кораблей «советского наследства».
Во-вторых, у нынешних корабелов просто нет опыта строительства таких больших боевых кораблей. Мы умеем строить супертанкеры и газовозы, но между гигантскими плавающими бочками для нефти/газа и авианосцами, как вершиной военно-морского строительства, — дистанция огромного размера. Авианосцы — это особая архитектура, особая идеология строительства, особая футурология. Нужны десятилетия опыта строительства таких кораблей и десятки построенных авианосцев, нужны тысячи корабелов, прошедших эту школу, чтобы на их основе создать современный корабль. Такая школа в СССР была создана, но вся она осталась за границей России — на Украине в Николаеве, где строились три поколения советских авианесущих кораблей. И с распадом СССР, прекращением программ строительства, всё это было за следующие четверть века просто утрачено. С тех пор мы не построили даже эсминца!
В-третьих, разговоры о грядущем строительстве авианосцев упираются в полное отсутствие ряда ключевых технологий и элементов для такого строительства. Так, для будущих авианосцев до сих пор нет отечественных катапульт. Сегодня эту роль на единственном ТАВКР «Адмирал Кузнецов» выполняет «борода» трамплина. Но взлетать с него могут далеко не все типы самолётов. И, прежде всего, не смогут тяжёлые самолёты ДРЛО, без которых авианосное соединение сегодня окажется просто стаей слепых котят. Кстати, самих палубных самолетов ДРЛО тоже нет, и никаких проектных работ по ним не ведётся. Что там говорить — нет даже современных палубных ударных самолётов. МиГ-29К уже сегодня является самолётом, мягко скажем, преклонного возраста, а через десять лет он вообще устареет и морально, и физически. А ничего на смену ему нет!
В-четвертых, где взять подготовленные команды для таких кораблей? Сегодня в строю российского ВМФ — лишь один тяжёлый авианесущий крейсер, и его экипаж явно не клонируешь для укомплектования нового «тяжёлого» авианосца. Нужно где-то обучать людей, но где? Никакой специальной «школы» авианосного флота сегодня нет. Кроме того, авианосец — это плавучий гарнизон, насчитывающий несколько тысяч моряков. А, значит, для них и их семей необходимы новые военные городки, со всей служебной и бытовой инфраструктурой. Свободных городков у нас сегодня тоже нет, а значит — необходимы средства на их строительство.
В-пятых, где базироваться этим гигантам? Сегодня ни один из отечественных флотов не имеет ни одного подходящего для кораблей такого типа причала с необходимой инфраструктурой и оборудованием. А ведь пребывание «у стенки» — это весьма сложный технологический цикл: на корабль с заглушенной ГЭУ должны подаваться вода, пар для обогрева, электроэнергия. В условиях наших северных широт поддержание жизнеспособности такого корабля представляет собой серьёзную технологическую задачу. Поэтому «Адмирал Кузнецов» сегодня базируется у стенки 35-го судоремонтного завода в Мурманске, где всё это есть.
Напомним, именно отсутствие нормальной инфраструктуры привело к тому, что авианесущие крейсеры проекта 1143 были списаны, не выработав и половины нормативного срока. Корабли были просто «загнаны», постоянно базируясь в море на бочках, и непрерывно расходуя ресурс своих систем.
Всё это складывается в такие затраты, что только оторопь берёт! Ведь российскому флоту нужны не один и не два таких корабля, а, минимум, четыре: два — на Севере и два — на Тихом океане, способные прикрывать и усиливать друг друга.
В общем, проблем столько, что авианосный оптимизм ОСК и некоторых наших адмиралов очень сильно похож на продолжение рассказов славного барона Мюнхгаузена…
Пятая волна
Вообще, с авианосцами отечественному флоту сильно не везёт. Нынешние планы ОСК — это уже пятая волна попыток строительства отечественных авианосцев. И все предыдущие странным образом выпадали на самые переломные моменты российской, советской и вновь российской истории.
Первые русские авианосцы, а тогда ещё — авианесущие корабли, были созданы в 1913 году и, пройдя через Первую мировую, а затем — и через гражданскую, ушли на металл в разных регионах мира в конце 20-х годов, тем самым завершив первую волну отечественного авианосного строительства.
Вторая волна попыток создать отечественный авианосец возникла спустя почти двадцать лет, в конце 30-х годов. Ярый приверженец нового вида кораблей — флагман флота 2-го ранга Николай Кузнецов, назначенный в апреле 1939 года наркомом ВМФ, в планы третьей пятилетки 1938–1942 годов внёс закладку двух авианосцев: по одному для Северного и Тихоокеанского флотов. Однако уже в январе 1940 года план ВМФ сократили наполовину, и авианосцев там не оказалось, а Великая Отечественная война похоронила эти планы.
Третья «авианосная» волна возникла и прокатилась по советскому ВПК после Второй мировой войны. В августе 1953 года всё тот же главком ВМС Николай Кузнецов представил министру обороны СССР Николаю Булганину доклад, в котором изложил свои взгляды на задачи и развитие флота, а также сформулировал предложения по строительству новых боевых кораблей. В докладе подчеркивалось, что «в послевоенных условиях без наличия авианосцев в составе ВМС решение основных задач флота обеспечено быть не может». Тогда же началась разработка нескольких проектов советских авианосцев, но последовавшее вскоре смещение Кузнецова и «ракетный» уклон Хрущёва поставили на этих планах жирный крест.
Четвёртая попытка создания полноценного отечественного авианосца пришлась на середину 70-х, когда Невскому ПКБ была поставлена задача в экстренном разработать проект атомного авианосца. К тому моменту советские корабелы уже получили определённый опыт строительства авианесущих кораблей класса противолодочный крейсер (вертолётоносец), проекта 1123. Строить его решили в два этапа. Сначала спустить на воду более «лёгкий» авианосец проекта 11435, на котором отработать основные технологии и решения, а затем — достраивать одновременно заложенные авианосцы: проекта 11436 — с увеличенной полётной палубой и уже полноценный «тяжёлый» атомный авианосец проекта 11437.
Как известно, советскому, а затем и российскому флоту достался лишь первый авианосец из этой тройки — «Рига», он же — «Леонид Брежнев», он же — «Тбилиси», он же — «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов». Судьба двух оставшихся на стапелях была иной. Один из них, «Варяг», был выкуплен Китаем и достроен как первый китайский авианосец «Ляонин», а третий, «Ульяновск», «порезали на иголки» в 1992 году.
Таким образом, четвёртая волна отечественного авианосного строительства завершилась в 1992 году. Единственный завод, способный строить корабли такого класса, Николаевский, как уже было отмечено выше, достался Украине и прекратил крупнотоннажное военное строительство. И вот, спустя очередные четверть века, Россия вновь заявляет о планах строительства полноценного тяжёлого атомного авианосца… Поразительно!
И всё-таки авианосцы!
Кроме обсуждения технической, технологической и финансовой сторон новой авианосной программы, есть ещё и, по сути, главный вопрос — нужны ли сегодня вообще российскому ВМФ тяжёлые атомные авианосцы?
Очевидно, что авианосцы — это мощнейшие инструменты проецирования силы в отдалённые регионы мира. Но куда мы собираемся завтра её проецировать? Тот же опыт применения наших ВКС в Сирии показывает, что наземные базы вполне успешно справляются с такой задачей. Был бы вспомогательный флот, обеспечивающий их бесперебойное снабжение. И не дешевле ли будет сегодня развернуть в ключевых регионах мира систему наших военных и военно-морских баз, чем тратить многие миллиарды на сверхдорогие авианосные «игрушки»?
Вопрос спорный. Есть аргументы как «за», так и «против». Причём, этому спору не меньше пятидесяти лет…
Сторонники авианосцев приводят свои доводы: только этот тип кораблей позволяет сосредоточить на стратегических направлениях и в ключевых регионах мощные и достаточно устойчивые по времени воздушные группировки, способные как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими видами решать исход военных кампаний. Правы они и в том, что эти самые авианосные ударные группировки (АУГ), прежде всего — американские, являются сегодня основной угрозой для нашего флота и инфраструктуры прибрежной зоны.
Сегодня ВМС США располагают десятью атомными авианосцами, из которых девять — класса «Нимиц» и один, новейший — класса «Джеральд Р. Форд». Ещё два корабля этого класса находятся в постройке. Авиационная группировка насчитывает более 730 самолётов и вертолётов.
Понятно, что ни за десять лет, ни за двадцать построить и развернуть аналогичное количество авианосцев Россия просто не в состоянии. И, в случае глобального военного конфликта, наши авианосцы будет ждать судьба немецких линкоров времён Второй мировой, прятавшихся по норвежским шхерам или потопленных в неравных схватках с британским «гранд флитом». То есть, нужны нам авианосцы, по сути, только для двух основных задач: экспедиционных операций вдали от наших границ и для прикрытия выхода и развертывания наших стратегических ядерных подводных лодок в угрожаемый период «большой войны». Причём вторая задача может быть решена строительством недорогого «парка» кораблей противолодочной обороны и многоцелевых подводных охотников.
Возможно, именно это понимание и оттягивает старт программы строительства авианосцев. Но значит ли всё вышесказанное, что авианосцы нам не нужны?
Военные исследования в области моделирования столкновений на море выявили необходимость иметь эффективную противоавианосную составляющую, позволяющую бороться с АУГ вероятного противника на дальностях, превышающих боевой радиус их самолётов. В разное время ещё СССР создавал инструменты для борьбы с американскими авианосными группами. Основной упор был сделан на подводный флот и морскую авиацию — дальние ракетоносцы. Первый располагал многоцелевыми АПЛ-охотниками и 8-ю атомными ударными подводными лодками проекта 949 и 949А типа «Курск», носителями 24-х крылатых ракет П-700 «Гранит» (всего 192 ракеты), «заточенных» под атаки АУГ. Вторая — полками сверхзвуковых стратегических ракетоносцев Ту-22М3, Ту-22М2 и дозвуковых Ту-16, оснащённых крылатыми ракетами Х-22. В общей сложности в составе морской авиации в 1991 году насчитывалось около 300 ракетоносцев.
Сегодня в строю остаётся только шесть лодок проекта 949А и двадцать многоцелевых атомных подводных лодок-охотников. Вся морская стратегическая авиация передана в состав ВКС России. И флот испытывает острую необходимость наращивания сил и средств, способных дать отпор авианосным соединениям противника. В определённой мере эту задачу могут решать корабли–носители крылатых ракет «Калибр», но их количество сегодня просто неспособно создать перенасыщение современной системы ПВО-ПРО Aegis Weapon System американской АУГ.
И вот тут открывается ниша для отечественного авианосца, «заточенного» на борьбу с АУГ. Авианосца-охотника.
В ответ противники строительства этих монстров тут же снова перечислят все те проблемы и недостатки, о которых мы говорили выше. И будут правы!
Но современный технический прогресс и безусловные успехи нашего ВПК позволяют подойти к строительству авианесущих кораблей с качественно новых позиций.
Всё более очевидно, что на смену пятому поколению самолётов — самых совершенных пилотируемых аппаратов, уже приходит шестое поколение — беспилотная авиация, которая за сорок лет прошла стремительный путь от громоздких радиоуправляемых разведчиков, способных находится в воздухе считанные часы, до современных автономных разведывательно-ударных систем, находящихся в небе десятки часов. Вот именно этот класс БПЛА и может стать основой перспективной морской авиации России. Специфическая среда применения — гладкая водная поверхность упрощает работу таких «беспилотников» по обнаружению морских целей, а современные средства поражения: ракеты «воздух-воздух» и «воздух-поверхность», — позволяют решать при помощи БПЛА весь спектр стоящих перед авианосцами задач.
И именно здесь мы сможем, что называется, срезать дистанцию, отделяющую нас от США. Пока американцы находятся в плену строительства и эксплуатации своих стотысячетонных плавучих мастодонтов, Россия вполне способна начать программу создания качественно нового класса кораблей, который может точно так же похоронить авианосцы, как когда-то сами авианосцы похоронили эпоху «дредноутов». Речь идёт о создании БПЛА-носцев.
Конечно, создание такого класса кораблей — тоже сверхсложная задача, и проблем придёт решить немало, начиная от модернизации существующих и перспективных БПЛА под палубные варианты до создания специальных систем посадки БПЛА на палубу. Но и преимущества таких кораблей тоже очевидны.
Больше не будет необходимости строить целый город на плаву для многотысячной команды моряков, техников, лётчиков и специалистов обеспечения. Команда такого корабля окажется на порядок компактнее, чем у традиционных авианосцев. Размещение и эксплуатация на борту БПЛА не в пример проще, чем пилотируемых самолётов. Сами БПЛА могут испытывать перегрузки, которые неспособны переносить люди. И запускать их можно по-разному, в том числе — и почти вертикально, с помощью ракетных ускорителей.
Для БПЛА-носцев не требуется отдельная сухопутная база обучения лётчиков и их службы вне корабля. Пилотируемая авиация вообще уходит из системы корабль—самолёт.
Сами корабли могут, одновременно с БПЛА, иметь на борту пусковые контейнеры обычных крылатых ракет, усиливающие их ударные возможности как по морским, так и по наземным целям. Фактически, речь идёт о возрождении проекта ТАВКР второго поколения — тяжёлых авианесущих крейсеров, но уже на новом технологическом уровне. Два-три таких корабля, объединённые в один отряд с кораблями прикрытия, способны «вскрыть» любую АУГ вероятного противника, словно консервную банку. И это серьёзно поменяет расклад сил во всём Мировом океане.
Остаётся лишь дождаться, когда до этого додумаются наши адмиралы…
