Фундаментальная проблема отечественной политики — её оторванность от крупных коллективов, составляющих реальную, пусть и не осознаваемую, основу нашего общества. Их значительно меньше, чем в советское время (в основном это заводы и вузы), но они по-прежнему составляют социальный скелет, основу и опору России, а атомизированные представители остальных социальных групп живут в задаваемой ими системе координат (пусть даже и протестуя против неё, и пытаясь её отрицать).
Будущее страны (как и мира) принадлежит ещё не проявившимся политическим структурам, которые сумеют объединить руководителей этих крупных коллективов, вынужденных постоянно взаимодействовать и с государством, и с сотрудниками, адаптируя свои организации к меняющимся требованиям административной и коммерческой среды, отвечая перед их членами за их будущее.
Новая волна людоедских, самоубийственных либеральных реформ (включая повышение пенсионного возраста, НДС, штрафов и «налоговый маневр») вместе с нарастающим откровенным глумлением бюрократии над страной (апофеозом которого стало заявление о «среднем классе» с доходом 17 тысяч рублей в месяц) разрушила их лояльность по отношению к нынешней власти, включая «Единую Россию», и высвободила их социально-политическую активность.
Таким образом, в стране начинает формироваться и медленно осознавать себя сила, действительно способная осуществить давно назревший и самоочевидный переход от разграбления советского наследства к модернизации его остатков и созиданию новой России.
Пока ещё разрозненные представители этой силы постепенно осознают стоящую перед ними историческую задачу и всё в большей степени понимают, что её решение требует системных политических изменений. Ведь российское государство создавалось в 1990-91 гг., похоже, именно как инструмент грабежа; материальный капитал был разграблен в основном за 90-е, разграбление социального идёт с людоедской «монетизации льгот» 2005 года по сей день, — и это уже породило чудовищную архаизацию, включая переход от «дикого капитализма» к «блатному феодализму».
Даже не для прогресса, а для простого выживания России необходимо коренным образом переформатировать государство: сегодня оно служит гибнущим в Глобальной депрессии финансовым спекулянтам (порой виртуозно прикрывая это рассуждениями о «службе государю»), а должно служить народу и быть его инструментом.
Задачи же собственно развития предельно просты и самоочевидны с начала «нулевых». Это комплексная модернизация инфраструктуры, резко снижающая издержки и повышающая деловую активность, причём без недобросовестной конкуренции государства и частного бизнеса (которому инвестиции в инфраструктуру, кроме цифровой, непосильны по самой её природе).
Средства для этого аккумулированы в федеральном бюджете (14,4 трлн. рублей по состоянию на 1 марта), в международных резервах Банка России, а в части модернизации ЖКХ (поскольку это гарантированно прибыльный и долгосрочный бизнес) — в пенсионных накоплениях. Но, даже если к началу модернизации все эти средства будут украдены или растранжирены обезумевшей от безнаказанности правящей тусовкой, Россия обязана перейти от эмиссии рублей в соответствии с разрешённым нашими конкурентами притоком валюты в страну — к их эмиссии по потребностям экономики: только это позволяет обеспечить реальный, а не фиктивно-демонстративный суверенитет.
Разумеется, необходимо ограничить финансовые спекуляции (как это сделано во всех крупных странах, ставших развитыми; лучше всего — через регулирование структуры активов банков, по примеру Японии), произвол монополий и коррупцию (непобедимость последней проповедуют обычно её адепты). Следует ввести разумный протекционизм (что облегчено фактическим уничтожением ВТО), гарантировать прожиточный минимум (сначала — официальный, а затем — и реальный), нормализовать образование и здравоохранение, вернув их к состоянию инструмента созидания нации, а не её ограбления и уничтожения.
Содержание нынешней Глобальной депрессии — распад глобальных рынков на макрорегиональные. Падение ёмкости рынков (как совокупной, так и, тем более, каждого в отдельногости) уничтожит многие современные технологии, созданные глобальными монополиями в расчёте на глобальные рынки. Это касается и ряда технологий жизнеобеспечения: так, нового поколения антибиотиков уже не будет, а коронавирусная истерия, помимо прочего, призвана отвлечь от эпидемии устойчивых к антибиотикам бактерий, смертность от которых выросла в США за несколько лет вдвое, до 35 тысяч человек ежегодно.
Спасением становится новый класс технологий, названных — так как они ведут к закрытию ряда традиционных отраслей — «закрывающими» из-за своей сверхвысокой эффективности в сочетании с простотой и дешевизной. Они блокировались глобальными монополиями, но резкое ослабление последних превращает эти технологии в золотой ключ к будущему и к коммерческому успеху даже в условиях Глобальной депрессии.
Россия является мировым источником «закрывающих» технологий: как в силу культурной специфики, так и потому, что они создавались, в основном, советским ВПК (где огромные средства систематически выделялись на относительно свободные исследования — единственный случай в мировой истории). При правильном использовании они могут стать новой основой нашей даже не конкурентоспособности, а глобальной власти.
Другим фактором является наличие своих социальных платформ — соцсетей, используемых для управления. Россия, наряду с США и Китаем, является третьей страной в мире, создавшей свои соцсети. Пока мы драматически отстаём, не превращая их в инструмент эффективного управления, но это отставание может быть преодолено, и тогда наш суверенитет станет полноценным.
