Известна испанская казнь, которую широко применяли во времена инквизиции. На шею несчастного надеваются две колодки, скреплённые большим деревянным винтом, винт медленно поворачивается, прижимая колодку. Горло стискивается, приговорённый хрипит, кашляет кровью, у него ломается шейный позвонок, и он в муках умирает.
Сегодня Запад приговорил Россию к удушению на гарроте. На Россию неудержимым потоком, неостановимо, одна за другой наваливаются санкции: за Магнитского, за Крым, за Донбасс, за подавление массовых беспорядков, за арест Навального, за хакеров, за химическое оружие. Выталкиваются из мирового рынка российские компании, банки, замораживаются капиталы, прекращаются поставки в Россию машин, приборов, современных технологий. Россия огрызается, но ей становится хуже и хуже, несноснее. И мы чувствуем, как всё труднее дышать, как трепещет, дрожит в предчувствии беспощадного сжатия шейный позвонок. Эти санкции — как плевки в наше русское лицо, как удары хлыстом на арене цирка, где дрессируют непокорных лошадей, санкции оскорбительны. И кажутся недостаточными осторожные заявления МИДа, шумные, как хлопанье бескрылой птицы, речи Марии Захаровой.
Нет, мне и в голову не приходит мысль радоваться этим санкциям, как радуются им наши либералы, науськивая Запад на Россию, поднося американским сенаторам списки нежелательных бизнесменов, политиков, корпораций. Нет ничего омерзительней этих натравливаний на Россию в надежде увидеть Россию сломленной, принимающей условия Запада, капитулирующей в новой холодной войне.
Я не верю, что эти санкции сломают Россию, приведут к власти тех, кто тридцать лет назад уже сломал шейный позвонок великого советского государства и, придя к власти, пустил по ветру все великие достижения советского двадцатого века. Но я жду, что эти санкции заставят Россию начать долгожданное развитие. Заставят Россию строить новые заводы, открывать лаборатории, выпускать машины, в которых нам отказывает Запад. Создавать свои собственные высокие технологии, с помощью которых летают наши ракеты, самолёты, управляются металлургические компании и фармацевтические предприятия. Жду, что Россия перестанет вслушиваться в хруст собственных позвонков и рванёт вперёд. Вырвется из той чудовищной ловушки, куда её заманили либералы 90-х годов. Поймёт, что её встраивали в мировое хозяйство только потому, что в этом хозяйстве хозяйничала Америка. Встроенная после 1991 года в мировое хозяйство, Россия напоминает гигантского двужильного батрака, что пашет дни и ночи на своего заокеанского хозяина, похожа на изнурённого бурлака, который тащит по мелям и перекатам баржу западной цивилизации. Как прекрасна бурлацкая песня Шаляпина про дубинушку! Как сегодня отзывается в русском сердце её громогласное: «Эх, дубинушка, ухнем!»
Вырываясь из американских колодок и устремляясь в развитие, Российское государство опять сформулирует свою идеологию — идеологию развития, идеологию Русской Мечты о могучем праведном государстве, мечты, за которой устремлялись десятки поколений русских людей во все времена нашей истории.
Эту идеологию стремится сформулировать Изборский клуб, вычерпывая её из бушующего океана русской истории. Пусть никогда не повторится чудовищное ослепление народа, опьянённого сладкозвучными речами наших отечественных либералов, обещающих России молочные реки и кисельные берега, если Россия откажется от Крыма, бросит Донбасс и Приднестровье, разрежет свои баллистические ракеты, утопит свои подводные лодки и приведёт в Кремль тех, кто сидит сегодня в заморских кафе и барах, славит Горбачёва и Ельцина и готовит для сломленной и покорённой России своё правительство.
Американская мечта — этот град на холме, эта крепость с бойницами и башнями, возведённая на вершине горы, Американская Мечта не совместима с Русской Мечтой — с храмом на холме, храмом, который продлевает русскую земную историю в небеса, касается своими лучистыми крестами фаворской лазури, питает этой лазурью нашу земную жизнь.
Россия — ковчег спасения, она принимает на свой борт всех униженных и оскорблённых в той гибнущей цивилизации трансвеститов, гомосексуалистов, трансгуманистов, где остановлено духовное развитие человека, остановлено стремление человека ввысь, в небеса, к возвышенному, и вектор обращён вспять, вниз, к животным инстинктам, в развращённый материализм, в преисподнюю.
В гибридной войне противник, изучивший наши уязвимые места, наносит разящие удары в сокровенные русские коды, одним из которых является код Победы. Защищая этот код, Государственная Дума приняла закон о защите ветеранов, которых всё чаще подвергают оскорблениям, а вместе с ними оскорбляют великую Победу. Закон прекрасен, и он требует от нас понять: что является самым страшным оскорблением ветеранов? Отчего плачут и те из них, кто ещё живёт на земле, и те, кто рыдает в своих могилах? Ветераны сражались и гибли за Советский Союз. Конечно, они гибли за порог родного дома, за родную берёзу, за вечернюю звезду над кровлей отчего дома. Но они гибли за своё государство, это государство отправляло их в бой. Двадцать пять миллионов наших людей положили свои головы за сбережение Советского Союза. И сокрушение Советского Союза, поругание его является самым страшным оскорблением ветеранов. Проклятием, оскорблением для ветеранов являются Горбачёв и Ельцин, совершившие то, что не сумел сделать Адольф Гитлер со своим «планом ОСТ». Оскорблением ветеранов является существование в Екатеринбурге Ельцин-центра, откуда изливается ядовитый гной ельцинизма. Оскорблением ветеранов является чествование Михаила Горбачёва, который передал блоку НАТО социалистические Восточную Германию, Польшу, Болгарию, Румынию, Венгрию, Чехословакию, страшно усилив натовский блок, чьи танки сегодня катаются вдоль границ уменьшенной и ослабленной России.
Будем беречь как зеницу ока нашу священную Победу. Будем охранять честь и покой ветеранов: и тех, кто ещё среди нас, и тех, кто уже в земле. Воздадим должное тому, кто сберёг наше государство и нашу Родину в самые чёрные дни российской истории. Восславим Иосифа Сталина. Пусть в дни торжественных военных парадов 9 мая Мавзолей сбросит с себя матерчатую пелену и предстанет во всей своей грозной и восхитительной красоте, напоминая два священных парада: 1941 и 1945 годов. Сделаем это во славу ветеранов, прошедших мимо Мавзолея в жестоком Сорок первом году и кинувших к подножию Мавзолея фашистские штандарты в сияющем Сорок пятом.
