— Сейчас многие военные эксперты, историки, писатели обсуждают, будет ли обострение, наступление украинской армии на Донбасс этой весной. Интересно ваше мнение по этому вопросу. На Украине очень сложная эпидемиологическая ситуация: увеличилось количество «красных» регионов, введён локдаун в Киеве, вакцинация проходит медленно. Разве в таких условиях Украина может планировать наступление или какую-то масштабную провокацию?

— В оценке потенциального развития событий главное не повторить ошибку Иосифа Виссарионовича Сталина, который, глядя на то, что германская армия абсолютно не готовится к зиме, логично предположил, что никакого нападения, полномасштабного, настоящего с попыткой завоевания, продвижения до Москвы, до Урала, просто не может быть. Потому что немецкие солдаты замёрзнут, но оказалось, что глупость и авантюризм немецкого командования непредсказуема. Мне хотелось бы, чтобы подобные оценки могли быть ошибочными и на сегодняшний день.

Руководству сегодняшней Украины совершенно всё равно, сколько солдат погибнет во время наступления, и тем более им всё равно, сколько мирных жителей или военнослужащих заболеют коронавирусом. Их это вообще не волнует, их волнует вопрос, что о них подумают и когда им позвонит Байден (телефонный разговор президентов Украины и США состоялся 2 апреля. — Ред.). Это главный вопрос украинской политики, поэтому я бы никак не связывал перспективы развития в ту или иную сторону вооружённого конфликта с эпидемиологической ситуацией, с локдауном в Киеве.

Локдаун в Киеве, потому что сейчас во всех цивилизованных странах локдаун, и только в «недемократической» России люди продолжают ходить на работу, работают рестораны при соблюдении определённого обряда, появившегося в 2020 году, он называется «ношение маски», а поскольку Киев — это европейский город, то там все должны сидеть дома, как и положено жителям Парижа, Берлина и других европейских городов. То есть это никак не связано ни с коронавирусом, ни с наступлением, это связано с тем, что нужно быть как они, ведь главное стремление украинской политики — быть как они, как кто-то. Вот они и делают.

— Хорошо, но сегодня у тебя генерал в обойме, а завтра он лежит больной с коронавирусом, то есть некая опасность, и это всё-таки может остановить наступление.

— Есть особенность нахождения людей в окопах, о чём рассказывали деды, прадеды, отцы, знакомые, которые воевали во время Великой Отечественной войны. Удивительное дело, люди сидят на морозе, в антисанитарных условиях, холод, дождь, ноги мокрые, чёрт знает что, количество простудных заболеваний и уж тем более вирусных снижается, видимо, человек в такой момент мобилизуется, поэтому, думаю, на линии соприкосновения возможность заболеть какими-то подобными заболеваниями снижается, потому что опасность для жизни совершенно иная, и организм весь мобилизуется.

А что касается какого-то генерала, то, если он и будет себя плохо чувствовать, будет другой генерал. Мне кажется, опасность коронавируса для боевых действий очень сильно преувеличивается — это же всё-таки не чума и не холера, которая выкосит всё войско и некому будет двигаться. Так что, я думаю, этот фактор вообще не принимается во внимание, но он может использоваться как некая дымовая завеса: вот у нас эпидемия, в эпидемию мы наступать не можем.

Ещё раз пример с немцами, которые в своих шинельках на рыбьем меху дошли до Москвы, поморозили себе всё что можно и нельзя и потом побежали обратно зимой 1941 года.

— Вы сравнили, как проходит борьба с коронавирусом на Украине, в России и Европе. Украина выбрала европейский путь. Может быть, это связано с проблемой вакцинации, что приходится вводить локдаун в Киеве, а не с тем, что просто под копирку: как там, так и у нас?

— Рискую сказать непопулярную мысль, но мне кажется, что вопросы открытия и закрытия европейских экономик связаны вовсе не с количеством заболевших или опасностью этого заболевания, а с желанием определённых международных сил построить новую экономику: резкое снижение потребления всего и вся, а для этого люди должны жить плохо, а поскольку они живут хорошо, нужно довести их до этого плохого состояния.

Мировая экономика оказалась чуть крепче — ввели первый локдаун, а экономика не рушится, приходится вводить второй, третий, если надо будет, четвёртый, пятый. Обратите внимание, в России в эти игры играть перестали, то есть при соблюдении внешних форм, это значит, идёт вакцинация, люди должны носить маски, определённые ограничения медицинского характера, но всё работает.

На Украине всё идёт совершенно по иному пути. Можно сказать, что у них мало вакцины, да, это, конечно есть, но даже если бы вакцина была, я уверен, что тот же самый локдаун был бы в Киеве, даже если бы каким-то чудом случилась 100%-ная вакцинация только на Украине и нигде больше, всё равно было бы то же самое, потому что это абсолютно политические решения, которые принимает абсолютно несамостоятельное украинское политическое руководство, которому, увы, совершенно наплевать на жизнь конкретного украинского солдата, потому что иначе они бы стремились к миру.

Мир заключить не то чтобы просто, мир — это всегда продукт непротивления двух сторон, но в ситуации гражданской войны они ведь отрицают ситуацию гражданской войны. А как можно закончить какой-то военный конфликт, если ты отрицаешь его сущность, не хочешь идти на уступки, всё время объясняешь, почему не выполняешь какие-то пункты соглашений, потом просто не выполняешь и ничего не объясняешь, делаешь всё время заявления, что мы не будем выполнять эти пункты соглашений, и при этом всё стреляешь и стреляешь? Всё нелогично и неправильно.

Но давайте поймём их логику, им нужна война, им нужен военный конфликт — тогда всё логично: говорить можно всё что угодно, главное, чтобы лилась кровь.

— Если им нужен конфликт, так почему же они не идут в наступление?

— Потому что им нужны война и конфликт, а не военное поражение. Если они пойдут в наступление, вероятность его печального окончания не очередной котёл, а вообще крушение всей системы власти очень велика.

Я не думаю, что в сегодняшнем украинском государстве сотни тысяч людей готовы жертвовать собой ради нынешней власти. Нет, большинству людей она абсолютно индифферентна, а мотивированных нацистов, готовых воевать и, самое главное, умереть, думаю, считанные единицы, поэтому война должна продолжаться, а для этого она должна идти вялотекуще.

Однако это не значит, что вдруг по какой-то причине, по команде из Вашингтона или ещё откуда-нибудь, не произойдёт обострение, нельзя говорить, что оно невозможно, потому что им нужна 100-летняя война. Да, им нужна 100-летняя война, но она в любой момент может перерасти во что-то большее, и это тоже элемент напряжённости, поскольку война может начаться в любой момент, соответственно, Донбасс всё время находится в ситуации осаждённой крепости со всеми вытекающими последствиями, в том числе экономическими.

— Вы сказали, что это может произойти по звонку из Вашингтона, а теоретически при каких обстоятельствах такой звонок будет и дадут команду?

— Например, когда возникнет необходимость получить какой-то предлог для введения очередной порции санкций против России. Вот в Сирии «кровавый режим» Башара Асада не захочет опять применять не имеющееся у него химическое оружие против мирного населения, а санкции надо вводить.

— Только ради санкций?

— Ну например, почему бы нет? Это элемент какой-то игры, определённого введения санкций, определённого информационного удара по России, возможно, применить химическое оружие и обвинить в этом Россию, дальше ввести не просто санкции, а санкции, останавливающие «Северный поток-2», ведь часы тикают. Под разговоры, что Россия плохая и т.д. и т.п., немцы, соблюдая всю антироссийскую обрядность (это не маски, конечно, а заявления о том, что Москва не права в этом вопросе и в этом вопросе), строит потихонечку «Северный поток-2», и километров до конца остаётся всё меньше и меньше, значит, провокация нужна вот сейчас.

Поэтому, мне кажется, сейчас возрастает опасность какого-то абсолютно нерационального и необъяснимого поведения Киева в целях организации провокации и соблюдения интересов Вашингтона.

— А как Россия из этой провокации, раз она неизбежна, может извлечь выгоду?

— Мы об этом говорим, об этом говорят на одном канале, на другом, со стороны может показаться, что это просто пустое сотрясание воздуха. Представьте, что мы волею судеб — может быть, мы такие умные, а может, мы ткнули пальцем в небо и попали куда надо — озвучили реально существующие планы военщины, тогда надо эти планы как-то отложить, изменить, потому что сложно будет обвинять Россию в чём-то, если мы за месяц сказали, что вы будете делать так, примените химическое оружие и потом Россию же в нём и обвините.

После этого сценарий надо переигрывать. Мы живём в обществе, где формирование общественного мнения может реально отразиться на реальном ходе жизни, боевых действиях или, наоборот, предотвратить развитие событий.

— Вы говорите, что нужно играть на опережение, но если всё-таки произойдёт, условно говоря, химическая атака, в которой потом обвинят Россию, или что-то другое, в общем, провокация, как России из такого сложного положения — санкции введут, Киев будет требовать «Минск-3» — извлечь для себя и для Донбасса выгоду?

— Мне кажется, «выгода» — это не то слово, которое можно использовать по отношению к Донбассу. У России нет и быть не может выгоды от той печальной, страшной, невозможной ситуации, которая там сложилась. Мы истекаем слезами, а Донбасс истекает кровью, это всё-таки не одно и то же. Наша задача — предотвратить печальное развитие событий и предпринимать шаги для того, чтобы этот конфликт был прекращён, даже несмотря на то что одна сторона конфликта, это, безусловно, Киев, категорически не хочет и не может его заканчивать.

Здесь массовая раздача российских паспортов, непризнание сегодняшнего киевского режима, то есть нужны какие-то резкие — в хорошем смысле, дипломатические — шаги, которые изменят всю ситуацию и конфигурацию. Например, я беседовал с одним очень компетентным в юридических вопросах человеком, который говорит, что в силу принятия определённых законодательных актов после февраля 2014 года Украина фактически потеряла право быть членом ООН, ни больше, ни меньше.

Но ведь это прекрасная возможность, чтобы провозгласить преемственность государственной власти до государственного переворота, например, в Донецке и Луганске и тем самым претендовать на место той допереворотной Украины в ООН, и всё это законодательно и юридически можно доказать, но это нужно делать, для этого нужна политическая воля.

— Вы неоднократно уже говорили, что нужно массово раздавать российские паспорта гражданам Украины. Как это можно сейчас реализовать?

— Чем отличается политик от специалистов какой-то узкой области? Тем, что сформулированная политическая задача дальше решается какими-то техническими шагами. Никогда нельзя ставить политику государства в зависимость от того, сколько паспортов можно выдать в неделю, — если нужно, их можно выдавать больше, быстрее. В данном случае у нас есть пример раздачи российского гражданства в Южной Осетии, в Абхазии, это происходило очень быстро, есть пример Приднестровья.

Да, безусловно, Донбасс — куда более масштабная задача, Украина — ещё более масштабная задача, но, если мы Гитлера разбили, мы, что, не сможем раздать паспорта? Можно к этому подготовиться, открыть сеть пунктов. Я сейчас импровизирую, но, если бы мне нужно было понимать, как это сделать, я бы позвал соответствующих специалистов, устроили бы мозговой штурм, и, я уверен, решение было бы найдено, иначе невозможно.

— Украина — это не Донбасс, не Приднестровье. Там достаточно большая часть населения негативно относится к России, и наличие российского паспорта станет элементом травли. Как защитить этих людей, граждан России на Украине, и обеспечить им равные права?

— Во-первых, нам говорят, что большое количество граждан Украины негативно относится к России, сколько их реально, мы не знаем. Если вдруг выключатся все украинские каналы, возможно, все ведущие и журналисты, которые проклинают Россию, первыми пойдут получать российские паспорта. Россия имеет возможность защищать своих граждан, она обязана это делать, это даёт дополнительный инструментарий.

Ведь что такое получение гражданства? Взаимодействие какого-то государства и какого-то конкретного человека. Вот есть человек Вася Форточкин и есть государство Российская Федерация, и Российская Федерация решает дать гражданство Васе Форточкину, Российскую Федерацию совершенно не волнуют отношения Васи Форточкина с другими государствами. Вот принято такое решение, и Россия его реализует, третье государство не имеет права в это вмешиваться, то есть это изменяет всю ситуацию, весь статус-кво.

Сегодняшний киевский режим работает на опережение, он старается принять какие-то законодательные акты, заклеймить русский мир, заклеймить коллаборационистами тех, у кого будут российские паспорта, то есть они уже видят эту угрозу, а мы о ней ещё только говорим в эфирах некоторых каналов. Но для того чтобы у наших зрителей не было ощущения, что мы только говорим и ничего больше не происходит, я напомню, что после долгих разговоров, обсуждений, предложений президент РФ принял решение об ускоренной процедуре выдачи российского гражданства гражданам ДНР и ЛНР, то есть этот вопрос был решён.

Сейчас мы хотим российскую власть подвинуть к следующему шагу, и поэтому обсуждаем эти вопросы. Как технически это делать, это должно решаться на уровне государства, но я уверен, что великая Россия может решить техническую задачу выдачи 30 млн паспортов.

Мы таким шагом, помимо того, что это справедливо, исторически правильно, показываем себя с той стороны, которую пытаются скрыть от украинских граждан: Россия никакой не агрессор, мы готовы сделать всех украинских граждан, за исключением нацистов, Зеленского, Порошенко, равными себе. Представьте, нацисты в 1941 году пришли на территорию Украины, Белоруссии, России, они же не делали население равными себе, население было второго сорта, население угоняли, избивали, убивали, закабаляли всеми способами.

Не может агрессор прийти и сказать: мы готовы раздать вам такое же гражданство и будете абсолютно в таких же правах, что и мы, — так не бывает. Нигде и никогда такого не было: американцы и англичане приходили и уничтожали население, тех же самых бедных индейцев, гитлеровцы эксплуатировали население. А Россия сегодня готова сделать вас равными себе, тогда почва для конфликта исчезает — ну какие же мы агрессоры?

Если мы придём, что меняется для рядового украинца? Памятники Бандере, наверно, будут снесены очень быстро. Хотите говорить на украинском языке? Пожалуйста, говорите. Хотите носить вышиванки? Их при Сталине носили, при бабушке Екатерине. Носите. Борщ хотите есть? Ешьте. Мы не спорим, какой борщ, главное, чтобы были деньги для того, чтобы его сварить.

— Но согласитесь, равные права будут только тогда, когда будет единое государство, а если люди будут жить на территории Украины с российскими паспортами, они всё-таки будут ущемлены в правах.

— Дальше начинается вопрос юридической практики, здесь безграничное поле всевозможных вариантов. В Соединённых Штатах Америки есть территории, где люди имеют паспорт, но, тем не менее, не имеют права голосовать на выборах президента США, например, в Пуэрто-Рико. Вот такая вот ситуация, потому что законодатели США приняли решение: паспорт у вас американский, деньги ходят американские, законы там американские, а на выборах президента США голосовать нельзя.

Так и здесь можно какие-то варианты устраивать, которые решат технически и юридически эту задачу. Государство отдельное, есть союзное государство, но граждане этого государства, имеющие российский паспорт, могут участвовать в выборах или временно не могут участвовать, потому что процедура идёт быстро, и наши компетентные органы не всегда успевают решить. Это всё техника, главное — показать, что мы не завоёвывать кого-то собираемся, а, наоборот, мы каждому гражданину Украины предлагаем получить ещё ого-го какую страну в своё управление, как это было раньше, эту страну у него украли те сепаратисты, которые в 1991 году отделили Украину от России или Россию от Украины, что даже более справедливо, потому что Ельцин стоял во главе того страшного процесса распада нашего государства.

Сепаратисты отделились, сепаратисты не в Донецке, сепаратисты в Киеве. В Донецке и Луганске как раз патриоты, которые хотят сшить, воссоединить и ничего не запрещают. Правда всегда открыта, а ложь всегда пытается обмануть людей и ввести их в заблуждение и что-то запретить. Ведь если сегодня разрешить на всей территории Украины говорить по-русски, по-украински, каждый будет говорить на том языке, который ему нравится.

— Скорее всего, на украинском языке говорить не будут.

— Кто-то будет. Да и в советское время были люди, которые говорили по-украински, и проблем не было, изучали два языка. Когда вы хотите что-то запрещать, значит, вы чувствуете свою слабость или неправоту в этом вопросе, а с нашей стороны никаких запретов быть не должно, кроме одного — никакой нацистской символики, никаких нацистских организаций и никаких нацистских героев. Кто-то реально думает, что за имя Бандеры кто-то будет сражаться? Нет.

— Ещё одна тема — российская вакцина от коронавируса для украинцев. Как помочь украинцам получить этот препарат? Для них сейчас это очень актуальный вопрос.

— Когда нынешняя украинская власть пытается переформатировать страну и народ, она закрывает её от России, мы должны открывать. В России вакцинация ещё полностью не прошла, потихонечку это будет идти. Наверно, можно сказать, что было бы здорово, если бы вакцина производилась полностью, но опять-таки это вопрос технического характера, однако на Украине её нет совсем.

Открываем бесплатные пункты вакцинации вокруг украинской границы, любой гражданин Украины может перейти границу, прийти в этот пункт и получить прививку. Будут украинские власти мешать? Конечно. Придут украинцы? Придут. Потому что их привычка преодолевать властные препоны сохранятся при любой власти, которая имеет вековую историю, ещё при поляках, при австро-венграх, здесь она как раз будет на пользу. Пройдут партизанскими тропами, привьются и увидят, что ничего страшного нет.

Потом на месте этих пунктов по вакцинации или рядом, в соседней комнате, открываем пункт по выдаче паспортов — многофункциональный центр: здесь можно уколоться вакциной, а здесь можно подать заявку на получение российского паспорта. Вот так это должно быть, чтобы люди туда стремились, а власти не закрывали, чтобы они боялись и чтобы показывали себя не демократами, в которых они постоянно стараются нарисоваться, а подонками и мерзавцами, которые будут мешать вакцинации, мешать получению паспортов и т.п. У верхушки-то Украины вторые паспорта есть, только не российские, европейско-американские.

— Как к появлению на границе пунктов для вакцинации украинцев отнесутся россияне?

— Во-первых, на сегодняшний день нет острого дефицита вакцин внутри России. Во-вторых, а если дефицит есть, то нужно его ликвидировать, сделать это можно в относительно быстрой перспективе, а дальше государство должно сказать самое главное: мы считаем, что на Украине произошёл государственный переворот, там незаконная власть, и мы считаем, что должны пройти свободные выборы, эту власть мы не признаём, и как цель мы, Россия, заявляем, что считаем всех граждан Украины и Белоруссии, для начала скажем про Украину, одним народом, и мы готовы выдать гражданство, и в перспективе мы бы хотели построить одно союзное государство.

Это многократно говорил и Путин, и другие высокопоставленные политики, но это всё как мнение, а не как цель государственной политики. У нас нет сейчас чётко выраженной позиции политики в отношении Украины.

Никто в России не откажется, чтобы граждане Украины прививались, за исключением единиц, у всех там родственники, близкие, друзья. А что касается выдачи паспортов, есть такая озабоченность, это те, кто насмотрелся наших и не наших каналов и считает, что все жители Украины каким-то образом инфицированы майданными идеями.

Давайте сделаем как американцы, паспорт российский можно получить, а в выборах участвовать со следующего цикла, то есть вы полноправный гражданин, за исключением одного — в ближайших выборах вы не участвуете, но в следующих примите. Всё будет в соответствии с принятым законом, что паспорта, выданные с такого-то по такое-то число, в целях безопасности государства или с какой-то другой формулировкой примут участие в выборах тогда-то.

Всё можно отрегулировать и всё можно решить, главное — уйти от того столкновения двух народов, которое рисуют нам англосаксы и которое неизбежно, если этот процесс будет затягиваться. Чем дольше Россия и Украина живут в разных информационных пространствах, тем больше украинцев будет воспитано в ненависти к России и тем больше вероятность организации какой-то провокации, столкновения, войны. Это нужно понимать, поэтому время в данном случае работает не на нас.