Ворье – на свободу?
Михаил Делягин
По сообщениям СМИ (в частности, «Известий»), к 20-летию ельцинской Конституции готовится амнистия, по которой на свободу могут выйти не только «социально близкие» нынешним властям коррупционеры (стоит напомнить, что благодаря новациям Медведева за взятку стало возможным откупаться, что привело к снижению доли лишающихся свободы за это преступление из доходящих до судов с 25 до 14%, что официально считается слишком большим показателем), но и «совершившие преступления в отношении несовершеннолетних» (педофилы, проще говоря), и наркоторговцы, и даже осужденные за подготовку террористических актов.
Строго говоря, часть этих преступлений относится к тяжким и даже к особо тяжким, и в случае принятия данных предложений на свободу досрочно выйдет значительная часть людей, которых, по мнению известных профессионалов (в том числе, например, генерал-лейтенанта МВД в отставке А.Гурова), «вообще нельзя выпускать».
Совет по правам человека предлагает также отменить запрет на въезд иностранным гражданам, высланным из Российской Федерации за нарушение миграционного режима, но на фоне вышеизложенного это уже кажется просто мелочью.
Принципиально важно, что под предполагаемые условия амнистии подпадают целый ряд высокопоставленных обвиняемых, в том числе по исключительно громким делам последнего времени.
Например, в случае принятия подобной амнистии никаких претензий не будет у государства к Евгении Васильевой, фигурантке дела о головокружительных хищениях через «Оборонсервис», и другим сошкам помельче из этой же системы (напомню, что Сердюков уже полностью выведен из-под удара).
Освободятся даже от призрака ответственности фигуранты большинства разнообразных коррупционных скандалов, включая уже забытые, а недавно еще гремевшие и создававшие политические риски для правящей тусовки, – например, дело бывшего министра сельского хозяйства Скрынник и «Росагролизинга».
Обычным мошенникам, разного рода Полонским, Алякиным и прочим, эта амнистия тоже подарит индульгенцию, – причем, в отличие от Средних веков, большинству из них (а может быть, и всем) за нее даже не придется платить.
Освободится давно и прочно забытый бывший губернатор Тульской области Дудка, получивший девять с половиной лет не за то, что довел область до ручки, а за взятку.
Все претензии будут сняты в отношении Навального, так эффективно обеспечившего легитимизацию досрочных выборов Собянина мэром Москвы.
Список можно продолжать.
Кстати, использование амнистии для обеления и защиты высокопоставленных «нужных» чиновников и политиков – изобретение достаточно давнее. Стоит вспомнить, что именно по амнистии было закрыто в 1999 году знаменитое «книжное дело» против Чубайса и группы его коллег, а известный приватизатор Кох, прославившийся интервью о бесперспективности «обанкротившейся» России, которую ждет уничтожение и которую ему ничуть не жаль, и вовсе пользовался процедурой амнистии дважды.
В поддержку гипотезы о политическом характере амнистии, которая может освободить политически и сексуально «близких», а заодно и развеять неуместные (и все более опасные для правящей тусовки) иллюзии общества о возможности наказания порока, косвенно свидетельствует и отсутствие информации о какой-либо реальной подготовке к последующему обустройству освобожденных по амнистии из мест лишения свободы. А ведь многие не имеют не то что работы – жилья и, выпущенные «в никуда», скорее всего, вновь станут совершать преступления.
Абсурдно широкий характер амнистии, предлагаемой борцами «за права человека до последнего человека», дискредитирует саму идею гуманизма, выворачивая ее наизнанку. В течение четверти века национального предательства в нашей стране очень модным стало проявлять к преступникам безбрежный гуманизм, граничащий с сознательным поощрением. При этом полностью игнорируется тот самоочевидный факт, что чрезмерный гуманизм к преступнику оборачивается ничем не оправданной жестокостью по отношению к его жертвам.
Либеральная интеллигенция, защищая преступников (в том числе и либеральных реформаторов, и обычных мошенников из своей среды) от, по сути дела, правосудия, не просто толкает их тем самым на новые преступления: она подрывает, дискредитирует и лишает смысла саму идею правового государства.
Абсурдно широкая амнистия, которую готовят к Конституции, – живая иллюстрация подобного подхода. Она может принять такой характер, что делом докажет широким слоям граждан России ничтожность правосудия, бессмысленность честного поведения, нелепость морали.
К сожалению, следствие такой деформации общественного сознания падет далеко не только на членов Совета по правам человека, которые, как и другие правозащитники, вступаются преимущественно за «своих», дискредитируя тем самым правозащитную деятельность как таковую и превращая сами термины «правозащитник» и «права человека» в ругательство.
