А.Нарышкин ― В эфире радиостанции «Эхо Москвы» программа «Особое мнение». Алексей Нарышкин у микрофона. Наш гость — писатель Александр Проханов. Здравствуйте!
А.Проханов ― Здравствуйте!
А.Нарышкин ― Мы с вам YouTube-аудиторию «Эхо Москвы» развлекали несколько минут, когда у нас шла трансляция на канале «Эхо Москвы». Мы говорили о ковиде. Выяснилось, что единственная зона, часть суши или даже это не суша, где ковид побежден, — это ваше сердце. Расшифруйте, пожалуйста.
А.Проханов ― Я борюсь за суверенитет моей личности и моего сердца. Я не пускаю в мое сердце то безумие, которое творится за пределами моего сердца. Я решил отделиться, я решил выйти за пределы этой безумной стихии, которая овладела, прежде всего, Россией, а потом и всем остальным миром. Я ее не выношу.
А.Нарышкин ― Подождите, ваше сердце разве не принадлежит России?
А.Проханов ― Нет, сейчас оно принадлежит той обездоленной, несчастной части России, которая уже практически изгнана за пределы нашего государства.
А.Нарышкин ― Просто когда у вас что-то принадлежит России, вы начинаете говорить про суверенитет, про попытки суверенитета, вы всегда держите в голове, что эти разговоры могут закончиться для вас тюрьмой.
А.Проханов ― Вы думает, я откуда с вами говорю? Вы считаете, откуда я с вами говорил? Вы что, не знаете, последних новостей, которые касаются меня? Я говорю с вами из темницы, из узилища.
А.Нарышкин ― У вас слишком светло, чтобы находиться в темнице.
А.Проханов ― Но вы там, на воле. Присылайте мне чего-нибудь, может быть, телефон какой-нибудь.
А.Нарышкин ― Александр Андреевич, на самом деле, кроме шуток, смотрим мы на эти низкие темпы вакцинации. Государство на разных уровнях — на региональных, на федеральных какие-то пытается шаги предпринимать, чтобы все-таки ковид победить. Какое ощущение в целом? Где сбоит? Единственное, что нам остается, это смотреть, как этот взлет идет вертикальный по заболеваемости.
А.Проханов ― Нет, у меня другое ощущение. У меня ощущение того, что государство постоянно меняет свои точки зрения, постоянно меняет диспозицию, она внутреннее противоречива. Или, может быть, противоречие мнимое, кажется, в этом есть некая заданность. Я не понимаю, как можно с ликованием праздновать «Алые паруса», этот восхитительный петербургский праздник, а на следующий день закрывать места общепита, рестораны и кафе. Я не понимаю, как можно ужасаться, что мир полон смертельных случаев от ковида и открывать в Турцию дорогу нашим туристам, чтобы потом они приезжали НРЗБ ковидом.
Вот то, что наш народ так плохо вакцинируется, и практически сорвана эта вакцинация, я это интерпретирую как восстание. Мы живем среди восставшего народ. Сколько времени, сколько лет, наша оппозиция, к которой я принадлежу, говорили о том, почему народ молчит, почему он не восстает, где баррикады 93-го года? Почему так вяло выступает либеральная интеллигенция, это маленькие горстки студентов? Вот сейчас мы присутствуем при массовом восстании народа. И мы в каком-то смысле участники этого восстания и мы видим…
А.Нарышкин ― Простите, Александр Андреевич, это восстание против чего? Это восстание против здравого смысла? Государство делает все возможное, чтобы люди лечились. Государство говорит: «Если вы, дурачки, не будете сейчас вакцинироваться, то есть вероятность, что вы больше не попадете в госпиталь, потому что койки закончатся и врачей на вас не будет свободных». Это восстание против чего?
А.Проханов ― НРЗБ. Ясно, что вы сказали что-то не то. Государство говорит, что необходимо вакцинироваться. НРЗБ что необходимо вакцинироваться каждый год. Сейчас Мурашко говорит, что необходимо вакцинироваться два раза в год. НРЗБ осторожно устами врачей, что вакцина не спасает от ковида НРЗБ. Потом выясняется, что мы каждые полгода должны…
А.Нарышкин ― Александр Андреевич, я вас вынужден остановить. У нас есть технические неполадки. Я не знаю, связано ли это с тем, что вы находитесь в темнице, но у нас начал сбоить интернет. И сбоить наша связь по скайпу. Может быть, это происки врагов Запада. Хотя мы об этом с вами поговорим, и поговорим о статье Лаврова. Я коллег попрошу перенабрать Александра Андреевича. Если не получится связь наладить по интернету, давайте это сделаем по телефону. Старый добрый телефон, может быть, там, в темнице как раз проводной телефон. И что может быть лучше — такой ламповый, теплый звук. Ждем Александра Проханова, друзья.
И ваши вопросы +7 985 970 45 45. Чат в YouTube, на канале «Эхо Москвы» для ваших восторгов, сожалений и вопросов. Не забывайте лайки и комментарии оставлять.
Александр Проханов снова с нами.
А.Проханов ― Вы меня видите?
А.Нарышкин ― Да, и даже слышу. Это замечательно.
А.Проханов ― Я вас не вижу, но слышу.
А.Нарышкин ― Еще раз про восстание. Почему вы считаете, что это не восстание против здравого смысла?
Потеряли связь. Давайте мы с Александром Прохановым связываемся по телефону. Прямой эфир, всякое бывает. Разумеется, мы про ковид продолжим говорить. И есть история связанная с завтрашней прямой линией Владимира Путина. Это те волшебные часы, которые на нас обрушиваются ежегодно, когда Владимир Путин превращается в волшебника и готовы выполнять любые желания россиян.Правда, заявок и просьб о помощи, о выдаче средств, просьб найти управу, их миллионы, но Владимир Путин обычно успевает обработать и отреагировать на десятки, может быть, на сотню обращений. Это такой тотализатор.
Александр Проханов, теперь уже по телефону. Еще раз приветствую вас. Именно такого качества, именно такого Проханова я и хочу слушать до конца передачи: устойчивого, стабильного, с обертонами. Александр Андреевич, давайте с третьего раза попытаемся все-таки ответить на этот вопрос: как здесь связано восстание и здравый смысл у населения, которое не хочет вакцинироваться.
А.Проханов ― Население видит во всем, что делает государство уже очень давно, подвохи. Население не верит в государственные посулы. Вся сфера государственных обещаний — это огромное кладбище. А наша общественная жизнь — это кладбище иллюзий. Народ даже в самом малом, он отказывает власти в доверии. А сейчас речь идет о сокровенном — о своей жизни, жизни детей. И вот со стороны государства двигаются такие огромные пропагандистские массивы, подключена вся могущественная машина, связанная с вакцинированием. И, конечно, народ в оторопи, он пятится, он пытается скрыться. И он не вакцинируется в знак протеста. Я даже подозреваю, что наш народ не рожает в знак протеста. Наш народ хочет скрыться от того кошмара, который творится на нашей родине, в нашем социуме. Поэтому не вакцинируясь, он спасает даже не себя…
А.Нарышкин ― То есть русский народ, он такой свободолюбивый, он коровка, которая должна пастись на альпийском лугу, не дай бог никакого принуждения, никакого стойла. Не дай бог поставить ей какое-то клеймо, которое оставит шрам серьезный. Я просто не понимаю, вы серьезно об этом говорите?
А.Проханов ― Нет, ну, русский народ принял 18-й, 17-й, 16-й год. Это русский народ, который был коровкой в 5— году. Русский народ — это суверенный народ, который в 41-м году пошел по своим лугам альпийским и пустил немцев до Урала. Русский народ — это русский народ, у которого не было Пугачева, а только одни овны были. Русский народ, он терпит до поры до времени, а потом он взрывается.
А.Нарышкин ― Простите, Александр Андреевич, вы даже про войну сказали: Государство отдает приказ всем. У нас мобилизация. У нас враг у ворот. И все пошли работать: кто в тылу, кто в окопы, кто в разведку. Почему сейчас, когда государство по-хорошему говорит, обещая квартиры и машины; по плохому говорит, вводя принудительную вакцинацию, обращается к населению, — никакой реакции, никакого понимания. Люди скорее сертификат купят, чем сделают инвестицию в свое здоровье?
А.Проханов ― Я вам объясняю, что государству нет доверия. Если государство применяет силу, то оно получается купленные сертификаты. Оно получает огромную ложь. НРЗБ Народ страдал, мучился, но он имел огромную цель. Он верил своему государству. Он понимал, что государство не транжирит деньги, оно не ворует, оно не переводит деньги за границу. Элита государственная, она живет на государственные минимальные пайки. Народ восторгался этими огромными пятилетками, ее стойкам, хотя было ужасно трудно и была огромная смертность. Даже Мандельштам восхищался этими сталинскими пятилетками. Сейчас ничего этого нет.
Сейчас есть непрерывные противоречия. Непрерывный уход от прямых ответов, постоянно двоемыслие. Существует безответственная, счастливая, не знаю, вакцинированная или нет элита, для которой страна Россия является внутренне чужой страной, враждебной, пригодной только для эксплуатации, для ограбления. И существует народ, который отделен от этой элиты, от этой ужасной реальности такой фальшпанелью. На этой фальшпанели мы видим всевозможные праздники: «Алые паруса, иногда парады, иногда всевозможные церемониалы, непрерывные концерты идут по телевидению. Но эта мембрана, она очень тонкая, и она кончается. И поэтому народ, который властью во многом презрен, который не входит во властные расчеты, полагается, что этот народ будет вечно молчать, что он оболванен, что он не понимает истинных законов жизни, что он примирился с существованием абрамовичей. Это неправда. Этот народ, таким образом, восстал. У этого народ нет булыжников, нет баррикад, нет зажигательных бомб. У него есть ощущение внутреннее неприязни.
А.Нарышкин ― То есть это такой аккуратный протест. Наверное, многие привыкли, что если протестовать, то это громко и выходить на акции, в том числе, несогласованные. А вот на самом деле тихий протест…
А.Проханов ― Это процесс, которые не имеет организации, не имеет партии, не имеет ФБК*. У этого протеста нет своих НРЗБ Лениных…
А.Нарышкин ― ФБК* признан иностранным агентом. Забыл эту замечательную формулировку.
А.Проханов ― Это прекрасная формулировка. Я за эту формулировку. Она у меня не вызывает протеста. Но все живущие за границей дети нашей элиты, их виллы, их деньги, которые они платят за охрану своих предприятий за рубежом НРЗБ иноагенты. Если быть честными, то вся наша элита — это огромный, коллективный иностранный агент, который находится в России как посланец чужой, жуткой цивилизации.
А.Нарышкин ― Но вы, надеюсь, Владимира Путина не отделяете от этой элиты. То есть все-таки элита развивается и кормится при этом президенте, который 20 лет уже с нами.
А.Проханов ― Вы знаете, Путин живет рядом со мной, в моем жилище, в моем бунгало скромным. Мы вместе утром завтракаем, пьем жидкий кофе. И поэтому, конечно, я его выношу за пределы этого ужасного скопища людей. Он абсолютно пуритански настроенный человек…
А.Нарышкин ― Еще скажите, что Путин не виноват, Александр Андреевич. Мы сейчас до страшного договоримся.
А.Проханов ― Я вообще никого не виню. Наш изумительный старец, царствие ему небесное, отец Иоанн сказал, ему было явлено на виду видение Иисуса, который сказал: «Стой и смотри, что Я допустил для вашего вразумления без внезапной кончины людей. Виновных не ищите! Виновных не ищите! Молитесь! Будьте в жизни всегда и во всем осторожны». Вот мы сейчас говорим с вами, мы же с вами очень осторожны в выборе выражений, правда?
А.Нарышкин ― Ну, вы — да. Пока у меня не было еще возможности выступить ярко.
А.Проханов ― НРЗБ из самых ярких диссидентов.
А.Нарышкин ― Спасибо большое, мне лестно. Давайте про Владимира Путина мы тогда поговорим. Может быть, к теме с коронавирусом, может быть, вернемся. Завтра будет это мероприятие, хорошо вам известное — «Прямая линия». Оно зачем? Вы говорите, сначала, что люди протестуют, а люди тем временем, обиженные россияне на вертикаль, они записывают миллионы обращений. Здесь какая-то нестыковочка.
А.Проханов ― Есть форма, не говорят здесь, в обращениях: «Боже, боже, храни царя! Боже, царя храни». Они в этих обращениях связывают свой гнев, недовольство, негодование. Те из этих обращений, которые попадут в эфир, в информационное поле, они будут более-менее умеренны. Но там не будет ни одной хвалы. Там будет опять дикая доска по поводу всех неурядиц, по поводу цен, по поводу ЖКХ, по поводу лекарства в больницах, по поводу хамства местной элиты. Это тоже, мне кажется, что если посмотреть на эти вопросы, которые задаются президенту, такими открытыми, честными глазами настоящего эфэсбшника, то там можно увидеть ужасную картину народной жизни и народной психологии.
А.Нарышкин ― Вы бы что попросили у Путина? Или у вас все есть.
А.Проханов ― Нет, у меня в отличие от всех, ничего нету. Поэтому бедняга гол как сокол, поет и веселится.
А.Нарышкин ― Это хорошо, вы налегке, вы очень мобильный. Можете перемещаться по России — внутренний туризм, — можете мигрировать, можете сбежать от политических преследований. Это же хорошо.
А.Проханов ― Я у Путина спрошу о другом. Я спрошу, почему он, Путин не понимаем… Путин, который заботится о национальной безопасности, который поощряет строительство великого русского оружия, который построил по всей России храмы и монастыри, которые должны заслонять Россию от напастей идущих с неба, из духовных сфер, — почему он не понимает, что главной угрозой государственной безопасности России является это отчуждение народа от власти? Это одна из самых главных угроз. Ведь если, действительно, наш народ не привьется, если он совершит такое ковидное самосожжение — это одна из форм протеста, самосожжение, — если он совершит это самосожжение, то в России больше не останется ни воинов, ни ученых, в России даже проституток не останется. Потому что это одна из самых заразных сфер поведения — у женщин с ограниченной социальной ответственностью.
Я спросил бы его, почему, понимая это, понимая, что это является колоссальной угрозой национальной безопасности, он не делает ничего, чтобы утихомирить, обуздать эту чудовищную, враждебную России элиту.
А.Нарышкин ― Так может, он у стал, ему неинтересно. Владимир Путин, он уже давно.
А.Проханов ― Это ваше предположение.
А.Нарышкин ― Нет, а какое ваше предположение.
А.Проханов ― Мое предположение… Я буду орать во всю ивановскую без всяких предположений. Я буду кричать: «Хватит! Давайте начинайте! Спасайте! Родина в огне!» — вот что я буду делать.
А.Нарышкин ― Да, хорошо. А почему вы либо не кричите, вы почему-то себя либо сдерживаете, либо Владимир Путин вас не слышит. Опять же он давно наблюдает за процессами.
А.Проханов ― Я вам ору. Я думаю, что эхо дойдет и до президента.
А.Нарышкин ― Ответственность на нас. Если вдруг Владимир Путин глух к мольбам населения, то виновато «Эхо», потому что плохо транслировало. Хорошо. Вы молодец, Александр Андреевич.
Я напомню, Александр Проханов у нас в эфире, писатель.
Вы говорили про россиян протестующих. И это же проблема не только сейчас в ковидную эпоху. Это проблема с каким-то долгосрочным планированием у российской власти. Вот у нас, например, выборы осенью будут. Будут выбирать нижний парламент. И вроде власть привыкла к тому, что «Единая Россия», вот сейчас конституционное большинство у партии власти, а что же мы получим с таким народом нестабильным этой осенью?
А.Проханов ― Я думаю, что выборы у нас происходят вне зависимости от состояния народной души и народного создания.
А.Нарышкин ― Как говорится, выборы — это другое.
А.Проханов ― Да, выборы — это нечто другое. Это скорей всего все-таки электронные технологии, это способ организации голосования. Естественно, нет никаких иллюзий и даже печали. Я давно не хожу на выборы. Я понимаю, что то, что называется машиной голосования, — это такая огромная, не в мою пользу работающая машина. Поэтому я на выборы не пойду. И в общем, даже не пекусь о том, как пройдут эти выборы. Исход весь предопределен. Меня просто интересует, как это народное восстание, о котором я говорил, как оно будет подавлено и какой ценой или каким образом это народное восстание покачнет хрупкое шаткое Государство российское. Вот что страшно — что это не проходит бесследно. Государство, которое с такими трудами и муками создавалось после 91-го года, которое вышло, казалось бы, на какую-то кривую своего становления и развития, оно вдруг опять пошатнулось, опять начинает лететь вниз. Вот что меня, государственника и этатиста волнует больше всего.
А.Нарышкин ― Владимир Путин вообще за 20 лет создавал что-то в России? И если создавал, перестал ли он это делать и в какой момент?
А.Проханов ― А вот эту Россию после 91-го года, вы думаете, создал Юмашев? Или Абрамович?
А.Нарышкин ― Но вряд ли Путин ее создавал. Путин был в Питере.
А.Проханов ― Россию после 91-го года разрушал до 2000 года Ельцин. Он ее тотально разрушал, причем блистательно. Он ее разрушал так, как Гитлеру не снилось. Он осуществил план «Барбаросса» в полной мере. То, что не удалось фюреру, удалось Ельцину. Он уничтожил СССР, он уничтожил русскую армию, он расчленил народ, уничтожил идеологию, уничтожил культуру национальную. Он резко понизил уровень населения. Он в этом смысле абсолютный ариец, наш Борис Николаевич. А потом, когда он сдал свои полномочия, началось мучительное, очень грозное, но неуклонное возвращение государственности, и оно продолжалось прямо до 14 года. А потом все остановилось. А, остановившись, самолет, который перестает лететь, он падает. Сейчас началось снижение резкое.
А.Нарышкин ― А почему вы считаете, снижение? По каким признакам вы считаете, что снижение? 14-й год — это Крым, насколько я помню. И это называется выход на плато.
А.Проханов ― Крым — это вершина этого путинского становления власти. Народ перестал пить эту восхитительную субстанцию победы, какого-то дикого реванша после 91-го года, началось снижение этого полета русского. Есть два критерия, которые говорят, в каком состоянии находится народ. Два. Их на самом деле миллионы этих критериев. Но два из них самых важных. Это территория, которую занимает популяция и второе — это численность. Удалось сберечь территорию оставшуюся. Это гигантская заслуга Путина. Потому что если нет территории, но никакой надежды на восстановление государства быть не может.
Но что касается популяции и состояния духа популяции, состояния ума и здоровья этой популяции, — здесь все ужасно. Мы вымирающий народ.
А.Нарышкин ― Путин выдохся уже? Мы-то умирающий народ — это ладно. Но значит, Путин выдохся. Он когда-то справлялся со своими задачами. Сейчас перестал справляться.
А.Проханов ― Это вам ладно, что мы вымирающий, а мне не ладно. Это моя огромная национальная беда — жить с моим народом любимым и знать, что я живу среди великого умирающего народа.
А.Нарышкин ― Это беда. Ну, так это не народ виноват, а виноваты управленцы, которые вот так выстраивают это все.
А.Проханов ― Управленцы во многом, конечно, виноваты. Но говоря про управленцев, мы же понимаем, что это не более чем ширма в других руках. Элиты управляют управленцами. Элиты управляют Кремлем, элиты управляют Рейхстагом, элиты управляют Капитолием.
А.Нарышкин ― Короче полуминуты у нас до новостей. Путина надо менять?
А.Проханов ― Нет, Путина надо оставлять, но его в него нужно влить новую энергию, побудить его к рывку.
А.Нарышкин ― Что вы предлагаете с ним сделать — рвакцинировать его?
А.Проханов ― Нет, я предлагаю ему чаще слушать нас с вами.
А.Нарышкин ― Вопросы вам прислали наши слушатели и зрители в YouTube. Спрашивает Рашад Мусаев: «Через какую-то национальную идею можно восстанавливать пассионарность и дух россиян?»
А.Проханов ― Волошин предложил национальную идею — футбол. В ту пору, в 90-е годы, многие ухватились за это, полагая, что наш народ такой страстный, ему ничего не интересно, кроме арены, кроме битв, кроме мяча. Вот если национальная идея стала футболом, мы, которые продуваем матч за матчем, мы провалили бы национальную идею, уступили бы ее бельгийцам или итальянцам.
Сегодня национальная идея России является то, что я называю русской мечтой. То, что является основополагающим содержанием всех русских представлений о мире, начиная с НРЗБ времен, переходя через все четыре Российские империи, включая сегодняшнюю российскую империю. Это мечта о благом, справедливом пожизненном, лишенном этих страшных каверн в сегодняшнем обществе, государстве, недостижимым идеалом которого является царствие небесное. Там нет смерти, там нет насилия. Там есть блаженство и благодать. Вот эта идея, этот идеал, который заложен в русское сознание со времен скоморохов, сказочников, русских НРЗБ как старец Филофей и патриарх Никон; русских космистов, таких, как Федоров или Вернадский, таких великих преобразователей, как ранние большевики, таких людей, которые воплощали образ в картине «Купание красного коня» Петрова-Водкина, или «Рабочий и колхозница» великой Мухиной. НРЗБ «Рабочий и колхозница», Адам и Ева, которые возвращаются в царствие небесное, исполнив свои земные труды. Вот эта идея русской мечты, идея храма на холме, которая является метафорой этой мечты, мне кажется, она является спасительной для русского сознания.
А.Нарышкин ― Про футбол вас спрашивают. А разве национальная идея — побеждать в футболе. Просто играть хорошо в футбол, этого недостаточно?
А.Проханов ― Если бы не было идеи побеждать, тогда бы играли в одни ворота. Тогда бы не было соперников, команд. Может быть, так. В ночных хоккейных матчах вот Путин побеждает всех, забрасывает 11 шайб. Просто никто с ним вровень не стоит по умению забрасывать шайбы. Может быть, такой футбол.
Футбол — это борьба, это страсть, это имитация войны. Как всякая игра — это имитация войны это приближение к войне.
А.Нарышкин ― Но, я надеюсь, вы за чемпионатом следите?
А.Проханов ― Напрасно надеетесь.
А.Нарышкин ― То есть вы только в теории, да?
А.Проханов ― Конечно, да.
А.Нарышкин ― Скажите, пожалуйста, сегодня Швеция и Украина играет. Ваши симпатии на чьей стороне скорее?
А.Проханов ― Конечно, варягов, викингов.
А.Нарышкин ― Почему-то я так и думал.
А.Проханов ― А что же? А Владимир-то святой, он же тоже был викинг. То есть первый украинец, он был викинг. Поэтому, болея за викингов, я одновременно болею и за Украину и за шведов.
А.Нарышкин ― Двух зайцев сразу одним выстрелом. Замечательно. Выкрутились. Вот тут еще, кстати, про Советский Союз, про развал империи. Александр спрашивает: «Может ли сейчас Россия стать привлекательной для других стран бывшего Советского Союза? Пока вещь все разбегаются кроме стран, которым Россия интересна как место для гастарбайтеров?»
А.Проханов ― Конечно, это правда. Потому что процесс разрушения советской империи продолжается. Более того, эта империя стала разрушаться медленно и неуклонно с 1956 года, когда кончилось это мощное сталинское направление, когда Хрущев подрезал эту идею красной мечты, и началось медленное гниение, медленное затухание. К 91-м году уже многое что сгнило, осталась одна труха, особенно после перестройки. Поэтому теперь заслуга Путина, что он остановил распад. Это его великая заслуга. Он прекратил распад российской территории, который шел вовсю, продолжая распад Советского Союза. И поэтому, конечно, этот процесс он далеко не закончен. Отсюда и издержки, отсюда и нелюбовь вчерашних наших соседей, братьев по Советскому Союзу.
Имейте в виду, что Советский Союз, когда он разрушился после Беловежской пущи, тогда ведь одна из самых главных задач, которую выполнял Ельцин, — это оттолкнуть от России недавние республики, недавних союзников. Их отталкивали ногами. Назарбаева Ельцин толкал руками, тот рвался опять в союз, он не хотел уходить. И концепция по развалу сталинской империи, сталинского Советского государства включала в себя создание суверенных государство. А суверенитет этих государств основывался на русофобии. Поэтому нелюбовь к России, нежелание вернуться в Россию — это результат государственной политики всех этих республик, почти всех за исключением, может быть, Беларуси.
А.Нарышкин ― Руководство плохое, а люди, в принципе, готовы вернуться.
А.Проханов ― Людей никто не спрашивал. То, что сюда гастарбайтеры сюда едут, это же тоже не только чистый заработок. Они могли поехать в Южную Африку, например. Они едут сюда, потому что здесь все понятное, родное, язык родной.
А.Нарышкин ― Скрепы. Александр Андреевич, вас бесит, что к нам мигранты едут из бывших наших республик?
А.Проханов ― Меня бесит ироничное отношение к такой категории, как скрепы. Это меня бесит, естественно. А что касается прихода сюда моих вчерашних соотечественников, нет, конечно. Я вижу в них моих товарищей, они все советские люди.
А.Нарышкин ― Вы же понимаете, что все бывшие советские люди занимают места, на которых могли бы трудиться наши с вами нынешние соотечественники.
А.Проханов ― Это демагогия.
А.Нарышкин ― Почему?
А.Проханов ― Да потому что все наши соотечественники, которые хотели бы устроиться на работу, они устроены.
А.Нарышкин ― Конечно же нет. Вы знаете цифру по безработице.
А.Проханов ― Я знаю, что цифрам не нужно верить. Я очень много ездил и продолжаю ездить по предприятиям. Я вижу, в каком состоянии находятся умы крупных предпринимателей, крупных промышленников. Они тоскуют по поводу того, что нет людей. Они ищут этих людей, они их вытаскивают. Они их отмывают, они дают им образование. Людей не хватает. Народ вымирает наш. И поэтому этих полноценных, настоящих людей мало. Те, кто из них хотел устроиться на работу, они устроились.
Вы думаете, почему они двигаются из русской провинции, устраиваются здесь охранниками, вышибалами в барах? Потому что нет другой работы там, на местах.
А.Нарышкин ― И кто в этом виноват?
А.Проханов ― Да вы, конечно.
А.Нарышкин ― Я?
А.Проханов ― Вы лично, конечно. Это ваша вина.
А.Нарышкин ― А кроме шуток?
А.Проханов ― Кроме шуток я вам уже сказал, что архимандрит Иоанн Крестьянкин сказал: «Никого не вини, будь всегда и во всем очень осторожен». Самое простое — винить всех. Вы разберитесь в этом, поймите. И если вы поймете, не сразу говорите. Мой грех — я очень много говорю. Поэтому, конечно, идеальны были бы наши с вами сеансы — сеансы двух молчунов.
А.Нарышкин ― Еще один вопрос вам от Вадима. Вы же Путина защищаете, обеляете, бережете здесь в эфире: «Путин и Лукашенко нарушают все законы права человека. Уровень жизни населения при этом, как в Африке. Почему?»
А.Проханов ― Почему что? Почему нарушают? Спросите их, почему они нарушают. Потому что эти человеки, чьи права они нарушают, они нарушают, эти человеки, права государства. Государство, особенно то, в котором мы живем — и это, конечно, надо ощутить и понять, — оно меняет кожу. Оно перестраивается. Оно становится другим государством. Раннее путинское государство сменяется на позднее путинское государство. В раннем путинском государстве еще присутствовали стихии 90-х годов, там еще был ельцинизм. Весь этот либеральный уклад, который родился и так бурно расцветал в 90-е годы, он был перенесен в последующем в 2000-е и так далее.
А сейчас этот уклад сжимается, его выдавливают. Государство возвращается туда, откуда оно было изгнано. Поэтому ущемление так называемое этих прав — это создание новые матрицы государственной. Это данность, это реальность. Можно плакать, можно визжать, можно проклинать, но это так. Если человек занимается политикой, если он ответственный человек, он должен понимать, что начинается новая эра. И в эту новую эру он должен вписаться. Вот народ наш, который сейчас поднял восстание, он не вписывается в эту веру. Он эту веру хочет опрокинуть. Поэтому государство и будет применять насильственную вакцинацию. Это акция подобная подавлению уличных беспорядков в Москве.
А.Нарышкин ― Вы читали статью Лаврова по международной этой теме?
А.Проханов ― Я слышал, знаю содержание да.
А.Нарышкин ― Вы писали? Мне кажется, там есть что-то такое, прохановское.
А.Проханов ― Вы знаете, я живу только на гонорары, которые получаю от речей писанных Лаврову, президенту и так далее.
А.Нарышкин ― Вы хорошо устроились.
А.Проханов ― Я хорошо одет.
А.Нарышкин ― Я уже не помню, к сожалению, что у нас было в начале программы, когда была видеосвязь. Такие, отрывочные воспоминания.
Лавров, я напомню, в этой статье анализирует отношения России с Западом и подводит итоги встречи, что ли, президентов США и России в Женеве, и говорит, что никаких уступок, в том числе, говорит, что Россия ни на какие уступки в духе 90-х никогда идти не будет. А ждет ли кто-то от России этих уступок сейчас?
А.Проханов ― Никто их не ждет. И Россия перестала их ждать. И статья, это заявление Лаврова говорит о том, что мы окончательно двинулись в сторону Китая. Сближение с Китаем и военно-политический союз с Китаем в условиях нарастающей напряженности военной, он неизбежен.
А.Нарышкин ― Но это же совершенно другой культурный код. Это другая цивилизация. Ну какой нам Китай?
А.Проханов ― А скажем Ирландия или Исландия — это наш код.
А.Нарышкин ― Ну, вы будете с этим спорить?
А.Проханов ― Буду спорить.
А.Нарышкин ― Мы даже внешне похожи с ними.
А.Проханов ― Ну, не знаю. Вы что, рыжий, что ли?
А.Нарышкин ― Ну, немножко. Я крашусь
А.Проханов ― Ну, красьтесь, стрептоцидом красным. Наоборот, повторяю, русское сознание, оно открыто всем цивилизациям и всем культурным кодам. Русское сознание всемирно. Об этом говорил Достоевский. Об этом говорит русский код — душа мира. Поэтому нас не волнует соединение культурное, военное, политическое, стратегическое с Китаем. И не с такими соединялись.
А.Нарышкин ― Вы наверняка на Дальнем Востоке были. Вы представляете, там население в частных разговорах говорит, что они обеспокоены какой-то китайской экспансией. Не хотят, чтобы китайцы пришли и захватили. Они и так лес отбирают. Покупают, хорошо.
А.Проханов ― Это они говорят. Но разговоры о том, что китайцы заселили Дальний Восток — это огромное преувеличение. Это, скорей всего, нагнетание страхов.
