Не возвращается, не возвращается,
не возвращается такое никогда…
Для одних СССР – то, чем они жили и что сами создали. Для других СССР – страна их молодости. Для третьих – невиданный чудесный мир, о котором рассказали побывавшие там дедушки и бабушки. И все они, так или иначе, жалеют о нем, мечтают о нем – и хотели бы оказаться в нем.
Не все – есть 5%, все еще страдающих, что им не хватило колбасы или за ней приходилось стоять в очереди. Предел их мечтаний – дефицит: колбаса, туалетная бумага, импортные джинсы и остальные высокие повседневные развлечения. То, что дефицит был и что в нем не было ничего хорошего, знают все и понятно всем, только для одних он никак не вписывается в их ассоциации со страной, потому что для них важно другое – и таких 95%, а для других – стремление обладать «дефицитом» столь важно и самодовлеюще, что ради этой чечевичной похлебки они были готовы тогда и готовы сегодня разрушить любую страну: потому что Родина для них там, где можно много есть, пить и потреблять.
Конечно, организаторы опроса (РБК и ВЦИОМ) заметно слукавили и в формулировке вопросника, и в итоговых выводах: они, спрашивая граждан об их ассоциациях с СССР, для положительных ответов предложили в несколько раз больше возможных формулировок, чем для отрицательных, разбивая голоса тех, кто к СССР относится хорошо, и пытаясь консолидировать голоса тех, кто относится плохо.
Полный список вопросов еще не опубликован, но в том, что разместил РБК, первые разбиваются между минимум семью позициями, вторые – максимум двумя. Из восьми вариантов позитивных ассоциаций «вера в светлое будущее» набирает 21%, «положительные эмоции, приятные воспоминания» — 13%, «многонациональная страна, дружба народов» — 10%, «хорошее было время, лучше жили» — 8%, «хорошее, бесплатное образование» — 8%, «моя Родина, великая держава» — 7%, «доброжелательные люди, взаимопомощь» — 5 %, — всего 65 %.
Негативные представлены двумя вариантами ассоциаций – воспоминаниями о дефиците, очередях и талонах на продукты, как говорилось – 5%, и все еще пугающих себя и других «ужасами ГУЛАГа и репрессий» – 1%. Треть века группы вполне определенной политической ориентации твердили обществу о дефиците и репрессиях – и в результате оказалось, что это стало существенно значимым лишь для подобного близкого к ничтожному меньшинства…
И еще составители вопросника выделили четыре варианта ответа, формально не связанного с плохим либо хорошим отношением к СССР: «детство, молодость, молодые родители» — 11%,, «другая власть: Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев, Горбачев» — 8%, «пионерские лагеря, значки, галстуки, комсомол» — 6%, «красный флаг, серп и молот, гимн» — 5%, в сумме – 30 %.
В чем лукавство: с одной стороны, каждая позиция формально не оценочна, человек может ассоциацию «красный галстук пионера» воспринимать и положительно, что чаще, и отрицательно – что все-таки реже. Поэтому, казалось бы, тех, кто давал подобные ответы, можно не причислять к положительно оценивающим бытность СССР. Казалось бы — но на деле как о значимой ассоциации говорит об этом именно тот, кто оценивает ее положительно.
То есть на деле опросник составлен так, чтобы, с одной стороны, не вызывать ощущение резкого контраста между малочисленностью тех, кому хотелось бы приуменьшить советский позитив, и теми, кто, в огромном большинстве, положительно к СССР относится.
И чтобы оказались противопоставленными не 94% тех, у кого СССР вызывает положительные ассоциации, и 6%, у которых он вызывает ассоциации негативные, а лишь 13%, сохраняющих «положительные эмоции, приятные воспоминания», и 5% вспоминающих дефицит.
Поэтому те же «положительные эмоции, приятные воспоминания» выделены в отдельную строчку, как будто бы вера в светлое будущее, дружба народов, качественное образование, доброжелательность людей и все прочее, превышающее в сумме 90%, к этим положительным эмоциям не относится.
Кстати, если на то пошло, в этом мало кто признается, но и «репрессии с ГУЛАГом» вполне могут у современного общества вызвать и вполне положительные эмоции, потому что, наблюдая происходящее, люди явно ощущают, что в стране слишком много появилось людей, к которым нужно было бы применять и репрессии, и которым место в том, что публицистически обозначают аббревиатурой «ГУЛАГ».
При этом авторы опроса постарались презентовать его казалось бы уничижительным анонсом: «Почти каждый пятый взрослый россиянин не смог правильно расшифровать аббревиатуру СССР — Союз Советских Социалистических Республик: 11% признались, что не знают расшифровку, а еще 8% сделали это с ошибками. … Большинство из тех, кто не смог ответить правильно на вопрос, — молодежь в возрасте от 18 до 24 лет». Так и звучит некая претензия на торжество: «Наконец-то, молодежь начинает забывать об СССР». Только проведи они опрос на тему, могут ли молодые люди назвать имена и отчества Жукова, Рокоссовского, Василевского, Ватутина, Конева, Курчатова, Королева – результаты оказались бы много хуже. Зато в школах подчас приучают с придыханием называть имена и отчества Колчака, Деникина, Солженицына и Власова.
Кстати, большой вопрос, какой процент той же молодежи сможет точно назвать, как именно называется их страна в тексте Конституции.
И дело здесь не в молодежи, а в системе образования в стране. И разгроме школы в рамках образовательных экспериментов последних десятилетий: нищенстве школы в 90-е и ее уродовании в 2000-е и 2010-е. В установке на подготовку «квалифицированного потребителя» и замене образования на «пред-ЕГЭ дрессировку», в бесправии учителя и унижении его авторитета – ну, и так далее.
И создание положения, при котором выпускник-отличник современной школы в массе своей равен твердому троечнику 1970-х…
По ВЦИОМ-овским опросам, в российском обществе есть 12% тех, кто считает, что прививки в принципе бесполезны и 9% тех, кто полагает, что они вредны. А еще есть 2%, уверенных, что Земля плоская (по некоторым другим опросам, таких вообще чуть ли не половина населения), и еще – 13%, считающих, что инопланетяне посещают Землю, только власти это от народа скрывают, а еще 28%, уверенных, что инопланетяне Землю посещают, но сами это ото всех скрывают.
4% считают, что ВИЧ не существует, а 8% — что он есть и есть у многих, только вреда здоровью не приносит.
А еще 31% общества верит в способность отдельных людей предсказывать судьбу, 33% – просто верит в приметы, 31% верит в колдунов, 15% — в гороскопы и астрологию, 20% в то, что на земле появились летающие тарелки, 13% — в общение с душами умерших, а еще 22% предпочитает лечить болезни гипнозом.
Представители молодежи на сегодня вообще не очень понимают, зачем именно им образование и что именно оно дает, если учитель живет беднее родителей ученика…
Так что то, что только 20% не могут правильно ответить, что СССР – это Союз Советских Социалистических Республик и перечислить все 15 республик, входивших в его состав (про некогда существовавшую еще и 16-ую – уж и говорить не приходится) – это еще обнадеживает.
И тем не менее, как удивленно подчеркивают СМИ: «Ассоциации с той (ну, ясно, что для них это – «та страна») страной оказались в основном положительными», что и было видно из всех вышеприведенных цифр.
И не только потому, что реальный уровень жизни в 1985 году был в разы выше, чем в современной России и СССР был страной зажиточности, а Россия – страна бедности, а сама современная Россия еще не достигла уровня экономического развития РСФСР 1990-го – уже не самого лучшего – года. И даже не потому, что рубль 1985 года это, если даже не засчитывать осеннего повышения цен, примерно 500 рублей современной России, а стипендия студента, которая сегодня колеблется между двумя и тремя тысячами рублей, в пересчете ее размера на современные рубли составляла бы примерно 22 500 рублей…. Просто потому, что жизнь в СССР была добрее, интереснее и светлее жизни в РФ… И никто в мире никогда не посмел бы вести себя с СССР так, как ведут себя по отношению к современной России…
Кто-то об этом помнит. Кто-то – ощущает. Кому то рассказали дедушки и бабушки. И, увы, в политической элите никто так и не смеет встать и сказать: «Мы виноваты, что потеряли нашу страну. Но мы клянемся искупить свою вину – и нашу страну нам вернуть. Чего бы это ни стоило – ни нам, ни миру. Потому что, черт возьми, зачем нам нужен такой мир, в котором не будет существовать той страны, которая была и остается нашей Родиной».
И, увы: «Нации, как женщине, не прощается минута слабости, когда первый попавшийся авантюрист может совершить над ней насилие», как и произошло в конце 1980-х…
