— Александр Андреевич, а так ли уж надо было Ельцину подписывать Декларацию о конце холодной войны? Ведь это признание поражения своей страны?
— Нет, декларация подписана правильно. Но это была хорошая мина при плохой игре. В декларации нет проигравших, все — победители. И в этом ее большое лицемерие, потому что все понимали — мы с треском, чудовищно проиграли в той холодной войне.
Что такое холодная война? Ее цель — уничтожение противника без применения тотальных вооруженных сил. Вот ее смысл. Ни в чем другом.
Советскому Союзу не удалось опрокинуть Запад. А Западу, американцам, удалось разрушить Советский Союз. Без единого выстрела.
— Сейчас это называется «цветная революция», а тогда была — перестройка?
— Да, те же самые технологии! Через информационные потоки деморализовать население, отбить у людей всякую охоту любить и поддерживать свое государство. И конечно, к 1991 году огромная часть советских граждан уже ненавидела Советский Союз, винила его в тысячах грехов. И вторая часть этой технологии — с помощью разведслужб создаются лобби, которые симпатизируют тем, кто ведет с данной страной холодную войну.
И в Советском Союзе было такое лобби, — Горбачев, Шеварднадзе, Яковлев. Это были люди прозападные. В сердце СССР находилась группировка, которая была заинтересована в крушении страны.
— Мог ли Ельцин исправить ошибку Горбачева и вписать в эту декларацию требование не расширять НАТО?
— Нет, тогда эту ошибку уже нельзя было исправить. В документе о капитуляции условия ставит только победитель. Проигравший на это не имеет права.
— А наш сегодняшний «ультиматум» НАТО — это попытка пересмотра итогов той холодной войны?
— Именно. Ошибка Горбачева исправляется сегодня! Все, что мы видим начиная с 2000 года, — это мучительная контратака России, которая впервые очнулась во время марш-броска наших десантников в Приштину в Югославии.
Был момент, когда России практически не было. В 90-е годы не было России! Была территория с населением, получившим страшную травму. Поэтому все, что происходит сегодня, — это не попытка восстановить безопасность Европы. Это слишком абстрактно. Нет. Это стремление создать такие рубежи обороны, в которых Россия могла бы чувствовать себя как полноценное, свободное и независимое государство.
