Процедура роспуска СССР в 1991 году была нарушена, поэтому Советский Союз «юридически еще существует», сказал советник президента РФ Антон Кобяков на пресс-конференции по итогам Международного юридического форума в Петербурге.
Очень серьезное заявление А.А. Кобякова. На юридическом форуме в СПб, только что закончившемся, этой тематике было уделено внимание, что само по себе показательно. И более симптоматично, что именно этот факт акцентирован советником Президента РФ, довольно редко выступающего публично. И важно, что это информация ТАСС.
В статье С.И. Луценко 2019 года дана аналитика этого вопроса, в том числе обзор рассмотрения этого вопроса в Госдуме. Так или иначе эта тематика присутствует во всей нынешней переговорной повестке России — США, включая украинский кризис.
Здесь важно иметь в виду, что сегодня в тугой узел сплелись три процесса, стремящиеся к какой-то завершенности не только в фактическом, но и правовом смысле. Это все на фоне расшатанного международного правопорядка в Европе и в меньшей степени (пока) в мире.
Первый процесс: все ярче осознаваемый подрыв (доказательное нарушение) базовых правовых конструкций в Европе. Так, объединение Германии было обусловлено нерасширением НАТО. Так, возникновение независимых государств из союзных республик СССР было и морально, и политически обусловлено их будущей нейтральностью. При этом пренебрежение итогами референдумов — это мина замедленного действия, заложенная «новыми» элитами новых государств под свою же легитимность. Она уже разорвала или разрывает целостность и государственность минимум половины бывших советских республик. И в поисках путей разрешения этих проблем неизбежен поначалу мысленный откат ситуации к точкам, когда «все началось». Исторически можно заглядывать совсем далеко, в 1918, 1939, 1954 или 1654, но актуальное значение имеют именно 1989-1991. И 1975 — Хельсинки.
Второй процесс: формирование новых экономических макрорегионов. Прежние глобальные научно-производственные цепочки и финансовые инфраструктуры трансформируются в новые контуры. Это происходит очень быстро. Скорость адаптации бизнесов десятков стран, которых жмут и воспитывают санкциями США и ЕС, создает эффекты, плохо отслеживаемые статистикой. Только за последние три года геоэкономическая картинка поменялась несколько раз. Одни преуспели, другие опростоволосились. Кто-то переоценил свои силы, кто-то чрезмерно уповал на «вечное союзничество», кто-то до сих пор приверженец моделей, давно списанных в утиль. Но дело не в этом. Новые геоэкономические регионы быстро формируются, партнеры притираются друг к другу, общаются, находят взаимопонимание. На поверхности это может казаться избыточной говорильней, выпуском деклараций и т.п.. Но в любом случае это отражения не пустоты, а неочевидные отголоски глубинных сдвигов.
И третий процесс: всегда, когда перестают работать сугубо коммерческие методы, возникает соблазн решать даже экономические задачи сильнодействующими средствами. На поверхности явлений все это предстает как странная и даже аморальная история. Сосуществуют почти дружеские рукопожатия и избиение друг друга вторыми руками. В одно и то же время санкции и даже рост импорта товара от ненавидимого поставщика. Речь не только о газе. Как бы «ничего личного», business only. Выгода.
Но у этой многослойной логики есть не только исторические прецеденты во Второй или холодной войнах прецеденты, но и пределы. Все такое работает до поры до времени. Терпение — не самый бесконечный ресурс. Если множащиеся поводы для решительных ответов когда-то превысят какую-то меру, то все фигуры мигом слетят с шахматной доски. Мигом. Выбор этого мига — особое искусство и тяжесть это выбора обычно на плечах главнокомандующих. Но именно главнокомандующие лучше всех знают, как хрупка может оказаться ситуация.
Это в какой-то момент очень ясно поняли Кеннеди и Хрущев в октябре 1962. Первый — испугавшись, что «ястребов» не остановить на новом витке эскалации. Второй — умом и чутьем почувствовавший угрозу перехода противостояния в совсем запредельную фазу. Напомню — 27 октября кубинские ракеты сбили американский самолёт-шпион U-2. Конечно, американцы и тогда знали, что решение сбить принимали советские военные и ракеты были советские, 1 мая 1960 сбившие такой же самолет над Уралом.
И в эти же дни с американских кораблей сбрасывали как бы учебные глубинные бомбы в поисках советских подлодок. Одна из них получила повреждение и потеряла связь с центром. Командир этой подлодки имел правовые и военные основания нанести удар по целям торпедой с ядерной головкой.
Надо ли говорить, что огневая оснащенность современных самолетов, вертолетов, кораблей, бронетехники, киберсистем проверяется не только на линии боевых соприкосновений? Или о том, что могут сделать один или несколько заряженных ненавистью персонажей в любой точке вдали от ЛБС? Растущее количество объявленных предотвращенных диверсий — не о том ли? Воинственный дух вождей европейских стран. Это о чем и зачем? Коалиция что желающих? Как долго можно морочить голову публике набором лицемерных фейков?
Словом, ценность высокоуровневого напоминания о хрупкой хрустальности правовых оснований кровавых фантазий проектантов новых проектов — отнюдь не рядовая новость в потоке нескончаемых новостей.
