Пентагону необходимо цифровое командование как часть нового подхода к ключевым технологиям
По мнению аналитического центра, основанного бывшим генеральным директором и председателем совета директоров Google Эриком Шмидтом, Пентагону необходимы цифровое командование и корпус цифровой войны, а также другие изменения, чтобы воспользоваться преимуществами критически важных новых технологий.
Руководители Специального проекта конкурентных исследований (SCSP) в новом отчете под названием «Offset X Evolved» утверждают, что то, как американские военные воспользуются инновациями в трех областях — датчиках, искусственном интеллекте и автономности, — определит, смогут ли они сохранить свое технологическое преимущество над Китаем и другими потенциальными противниками и компенсировать их большую численность личного состава и оборудования.
«Ключом к предлагаемой стратегии является признание того, что эти технологии взаимодействуют друг с другом и подпитывают друг друга», — заявил Джеймс Райсефф, директор по обороне SCSP и один из ведущих авторов отчета, опубликованного 18 сентября 2025 года.
«Люди говорят о датчиках и данных, искусственном интеллекте и автономности в шахтах», — сказал Райсефф на презентации, организованной Группой оборонных журналистов. Более качественные данные, получаемые от более эффективных датчиков, таких как спутники с радиолокационными станциями с синтезированной апертурой, способные видеть сквозь дождь и туман, создают информационное преимущество. Искусственный интеллект может систематизировать и анализировать эти данные и предоставлять командирам варианты действий быстрее, чем любой человеческий штаб, что означает, что решения принимаются быстрее и эффективнее. А автономные оружейные платформы могут выполнять эти решения со скоростью и в масштабе, с которыми не могут сравниться никакие обычные силы: ценное преимущество в поражающей способности.
«Мы должны думать об этих трех вещах как о взаимосвязанных шестеренках, каждая из которых вращает другую, а не как об изолированных блоках, которые мы можем исследовать независимо друг от друга», — сказал Райсефф.
Такой подход позволит США «противодействовать преимуществам Народно-освободительной армии Китая, не ввязываясь в дорогостоящую и рискованную попытку симметричной гонки вооружений или эскалации», — говорится в докладе. «Вместо того, чтобы пытаться превзойти Китай в количестве кораблей или ракет, США могут инвестировать в потенциал, который подорвет основы китайских стратегий ограничения доступа/блокирования зоны и информационного доминирования».
Чтобы реализовать эту стратегию и по-настоящему рассматривать сенсоры, ИИ и автономность как единое целое, авторы доклада утверждают, что Пентагону необходимо создать новые организации:
Цифровое командование США возьмет на себя роль Киберкомандования США, а также возьмет на себя ответственность за операции по информированию и влиянию, а также за радиоэлектронную борьбу, помогая контролировать поток данных через датчики и системы искусственного интеллекта, а также в автономные системы.
Корпус цифровой войны США (ЦВС США) – это, по сути, новый род войск с собственной структурой управления, обеспечивающий укомплектование Цифрового командования и предоставление технологических возможностей другим командованиям. Вице-президент ЦВС США по политике Ильбер Баджрактари сравнил эту систему с тем, как Космические силы США представляют свои силы Космическому командованию США, оперативному командованию, хотя Баджрактари отметил, что «аналогия несовершенна».
Объединенное командование по боевым действиям и инновациям, отвечающее за модернизацию и трансформацию объединенных сил для ведения войн сегодняшнего и будущего, а также объединяющее «разработку концепций, обеспечение ресурсами и инновации под одной крышей с единой целью — победить в следующей войне».
SCSP также рекомендует выделить один процент расходов США на оборону для специального инновационного фонда, который первоначально будет контролироваться министром обороны в тесном сотрудничестве с председателем Объединенного комитета начальников штабов, но позднее будет составлять бюджет Объединенного командования по боевым действиям и инновациям.
Стратегия разработана в соответствии со стратегией, которой придерживались США во времена холодной войны, когда им приходилось бороться с существенным нехваткой живой силы войск Варшавского договора в Европе с помощью высокоточного оружия и превосходящей военной мощи.
Однако стратегический контекст сейчас также иной, сказал Баджрактари, и он даже изменился после начала войны на Украине в 2022 году. «Наступила новая эпоха, которая гораздо более конфронтационная, чем конкурентная» между США и их соперниками из числа великих держав, Россией и Китаем, сказал он. Ситуация осложняется появлением «сливающейся оси разрушителей», включающей Иран и Северную Корею наряду с Россией и Китаем. «Мы не утверждаем, что это альянс в традиционном смысле», — сказал он, но существовало «сотрудничество в области возможностей, совместного использования ресурсов и другой помощи, которую они оказывали друг другу — дипломатической, информационной и военной».
Важно отметить, что, по мнению авторов, центр стратегической мощи смещается от страны с наибольшими запасами оружия к стороне, способной «развивать и адаптировать свою военную технику и быстро наращивать» производство и развёртывание инновационных систем. «Оружие, которое страна может произвести до окончания конфликта, имеет такую же ценность, как и то, которым она обладала в начале конфликта. Теперь это решающий показатель стратегической глубины страны», — говорится в докладе.
В частности, для Военно-воздушных сил предлагаемая стратегия будет иметь большие последствия, сообщил Райсефф журналу Air & Space Forces Magazine.
«Масса имеет значение — не только в виде большего количества истребителей и бомбардировщиков с экипажами, но и в виде масштабируемых парков беспилотников и автономных систем , которые могут сокрушить оборону противника и сохранить драгоценных пилотов-людей для критически важных миссий», — сказал он, призвав Министерство обороны «принять производственный подход: отдать приоритет скорости, экономической эффективности и масштабу при создании развивающихся технологий, а не предполагать, что платформы останутся актуальными на протяжении десятилетий».
По его словам, в трех преобразующих технологиях, которые освещаются в отчете, «способность быстро производить, постоянно обновлять и оперативно заменять окажется гораздо более решающей, чем долгосрочное поддержание сложных систем».
В отчете «также подчеркивается настоятельная необходимость для ВВС наладить более тесную обратную связь между операторами и инженерами, чтобы опыт, полученный на местах, можно было преобразовать в обновления программного и аппаратного обеспечения в течение нескольких дней, а не лет».
Армия США открыла Центр цифрового моделирования и анализа
Открытый 7 августа 2025 года Центр цифрового моделирования и анализа будет служить технологическим и сетевым узлом для Технологического комплекса Технического центра Командования космической и противоракетной обороны армии США на Редстоунском арсенале в Алабаме, где служба проводит исследования и разработки в области космических, высотных, противоракетных, гиперзвуковых и направленно-энергетических систем, сообщил Джастин Новак, начальник отдела системной интеграции Технического центра.
Новый центр позволит армии «стимулировать системы внутри» других лабораторий Технологического комплекса посредством «моделирования и симуляции в виртуальной среде и внедрения возможностей для тестирования и анализа, тем самым повышая их эффективность и поражающую способность до их принятия на вооружение», — сказал Новак в интервью.
По его словам, центр также может поддерживать аппаратное тестирование, которое включает в себя тестирование компонентов и частей систем, а иногда и целых систем, в искусственной среде. «Мы можем… моделировать и моделировать эти системы как здесь, в комплексе Технического центра, так и по всей стране и миру».
Инфраструктура аппаратно-программного обеспечения (АПО), как правило, «создаётся с учётом конкретных задач и находится в одном месте», — сказал он. Центр цифрового моделирования и анализа имеет более «распределённую архитектуру, позволяющую нам проводить моделирование и предоставлять эти возможности другим клиентам — как государственным, так и отраслевым партнёрам — через наши сети».
Это позволит армии интегрировать научно-исследовательские и опытно-конструкторские проекты в нескольких лабораториях по всей стране.
«Будь то армия, флот, военно-воздушные силы — все они могут воспользоваться этой возможностью», — сказал Новак.
По его словам, в центре имеется 28 серверных стоек, что обеспечивает возможность размещения различных решений, предоставляемых государственными и отраслевыми заказчиками, таких как модели искусственного интеллекта и цифровые инженерные инструменты.
Новак отметил, что цифровая инженерия будет играть важную роль в развитии новых технологий на комплексе.
«Располагая цифровым представлением системы, основанным на программных требованиях и технических характеристиках чертежей, мы можем взять его и поместить в виртуальную среду, чтобы убедиться, что оно проверено и соответствует потребностям бойца», — сказал он.
Кроме того, он может взять ту же модель, подключить реальное оборудование к виртуальной среде и определить, совпадают ли выходные данные модели с данными оборудования, сказал он. «Если они отличаются, то, возможно, нам придётся пойти на риск», но «вместо того, чтобы идти на полигон и проводить неудачные испытания, мы можем двигаться дальше, исправить проблему и затем повысить убойную силу».
Новак отметил, что преимущество наличия в армии такого учреждения, как Центр цифрового моделирования и анализа, заключается в опыте службы в сфере кибербезопасности.
«У нас есть безопасная и надёжная вычислительная среда для размещения этих клиентов», — сказал он. «Как только эти технологии… появятся здесь, у нас будет целая команда, которая поможет с кибербезопасностью и обеспечит плавный переход… в нашу лабораторию, очень быстрый и экономически выгодный для правительства».
Генерал-лейтенант Шон Гейни, командующий Космическим командованием и противоракетной обороной армии, назвал Центр цифрового моделирования и анализа «пространством, где можно делать вещи по-новому».
Часть работы командования заключается в том, чтобы брать научные и технологические достижения «и вплетать их в структуру армейских подразделений, создавая основанную на формации трансформацию, которая имеет определенный потенциал», — сказал Гейни в своей речи на церемонии перерезания ленточки в центре 7 августа.
Центр позволит армии «раньше учиться, анализировать наши неудачи в цифровой среде и с большей уверенностью приступать к созданию прототипов», — сказал Гейни. «Технологии — это фактор, повышающий эффективность армии, но моделирование и симуляция — это фактор, повышающий эффективность технологий. Они превращают обычное здание, подобное этому, в учебную лабораторию».
ИИ ВВС США пишет планы сражений быстрее, чем люди, но некоторые из них ошибочны
В ходе недавнего эксперимента ВВС США алгоритмы искусственного интеллекта (ИИ) сгенерировали планы атак примерно в 400 раз быстрее, чем люди, сообщил журналистам генерал-майор Роберт Клод на конференции Ассоциации ВВС по воздуху, космосу и киберпространству в сентябре 2025 года. В чём загвоздка? Не все планы, созданные ИИ, действительно сработают.
Задача учений под названием DASH-2 заключалась в разработке подробных «курсов действий» (COA) для поражения заданного набора целей заданным набором самолетов и вооружения, пояснил Клод, член объединенной группы ВВС/Космических сил по усовершенствованной системе управления боем (ABMS). По словам Клода, люди, используя традиционные методы, сгенерировали три COA примерно за 16 минут, в то время как инструменты ИИ сгенерировали 10 COA примерно за восемь секунд.
Это значительно быстрее, чем в первом эксперименте серии, DASH-1, проведённом летом 2025 года, где, по заявлению ВВС, ИИ ускорил планирование «в семь раз», не допустив при этом больше ошибок, чем человек. Но не все ИИ одинаковы, и даже самые продуманные планы мышей, людей и машин часто дают сбой.
Не вдаваясь в подробности, он сказал, что ошибки были не явными, а едва заметными: скорее, это было похоже на неспособность учесть тип датчика, соответствующий конкретным погодным условиям.
Урок, сказал Клод, заключается в следующем: «Важным в дальнейшем будет то, что, хотя мы получаем более быстрые результаты и больше результатов от ИИ, в обозримом будущем по-прежнему будет необходим человек, который будет контролировать их жизнеспособность и принимать решения».
Тем не менее, Клод уверен, что будущие версии ИИ-помощников в планировании смогут снизить этот уровень ошибок. Название DASH расшифровывается как «Decision Advantage Sprint for Human-Machine Teaming» (Спринт с преимуществом принятия решений для взаимодействия человека и машины), и, как следует из слов «dash» и «sprint», акцент делался на скорости: у участвующих команд разработчиков программного обеспечения было всего две недели на создание индивидуальных инструментов планирования.
«Всё дело, очевидно, в том, как они выстраивают алгоритм. Нужно убедиться, что учтены все необходимые факторы», — сказал Клод. «В двухнедельном спринте, знаете ли, просто нет времени всё это продумать, со всеми этими сдержками и противовесами».
Это приемлемый компромисс для быстрого эксперимента, исследующего искусство возможного, а не для развёрнутой военной системы. «Если мы пойдём этим путём, если мы займёмся этим всерьез, — сказал он, — это займёт больше времени, чем двухнедельный период кодирования».
Третье и последнее в 2025 году учение DASH уже идёт в операционном центре Shadow Operations Center — Nellis в Лас-Вегасе.
Генерал был глубоко поражен тем, с каким объемом поступающей информации приходилось справляться планировщикам ВВС, участвовавшим в учениях, известным как руководители боевых действий.
Корпус морской пехоты США и проект «Dynamis»
Корпус морской пехоты создал кросс-функциональную группу, призванную усилить свое участие в продолжающейся кампании Министерства обороны по объединенному вседоменному командованию и управлению (CJADC2), говорится в заявлении, опубликованном 23 сентября 2025 года.
CJADC2 — это усилия вооруженных сил США по объединению стрелков и датчиков в единую «убойную сеть» с использованием искусственного интеллекта для быстрого ускорения принятия решений в зонах боевых действий.
Помощник коменданта корпуса морской пехоты генерал Кристофер Махони подписал 10 сентября 2025 года меморандум об официальном учреждении «Dynamis», который ускорит вклад службы в CJADC2, говорится в заявлении.
Корпус морской пехоты — как часть Министерства военно-морских сил — был единственным из четырех видов войск, у которого не было официального названия для его интегрированных программ высокоточной войны. Военно-морские силы называют свои усилия по CJADC2 Project Overmatch, ВВС — Advanced Battle Management System, а армия — Project Convergence.
«Эти усилия соответствуют более широкой концепции проектирования сил морской пехоты с особым акцентом на разработку сквозных, совместных, совместимых возможностей, которые позволят морским пехотинцам выступать в качестве передового элемента Объединённых сил, считывая, анализируя и передавая данные о качестве оружия с необходимой скоростью и в необходимом масштабе», — говорится в заявлении.
Меморандум учредил трёхзвёздочный совет, состоящий из заместителя коменданта по развитию боевых действий и интеграции, заместителя коменданта по информации, для управления проектом. Директором проекта назначен полковник Арлон Смит.
«Мы, морские пехотинцы, имеем возможность агрегировать, организовывать, анализировать и обмениваться обобщёнными данными с машинной скоростью, что является императивом ведения боевых действий», — сказал Смит. «Это центральное место в нашем ценностном предложении.
Генерал-лейтенант Джерри Картер, заместитель коменданта по информации, сказал в заявлении, что «Корпус морской пехоты быстро движется к модернизации в расчете на будущее. Чтобы опередить угрозу, мы поняли, что нам нужна специальная кросс-функциональная команда-лазер, сосредоточенная на определении приоритетов и ускорении развертывания передовых технологий, чтобы обеспечить преимущество в принятии решений на основе ИИ на тактическом фронте».
Меморандум поручает совету представить первоначальный план и устав управления, организации, полномочий и обязанностей в течение 30 дней. Махони также поручил совету скоординировать действия с помощником министра ВМС по исследованиям, разработкам и закупкам, чтобы назначить представителя морской пехоты заместителем руководителя программы прямого подчинения в рамках Project Overmatch.
В заявлении отмечается, что служба уже провела некоторые эксперименты CJADC2 с 12-м прибрежным полком морской пехоты на Окинаве, Япония, и 15-м экспедиционным подразделением морской пехоты в Кэмп-Пендлтоне, Калифорния.
Пентагон держит под контролем развитие американской атомной промышленности
Американская атомная промышленность берет свое начало в системе национальной безопасности США.
Сегодня расширение усилий Пентагона по внедрению усовершенствованных реакторов для различных тактических и стратегических целей способствует росту отрасли передовых реакторов, где множество поставщиков выводят свои технологии на рынок. Эти усилия Пентагона, поддерживаемые Национальным управлением по ядерной безопасности и Министерством энергетики, распространены и на ближайших военных союзников США, выполняя широкий спектр функций.
Во-первых, это разработка и использование мобильных микрореакторов, как это видно на примере проекта «Пеле» (Project Pele). В рамках этого проекта, под руководством Управления стратегических возможностей, ведущий поставщик ядерной техники создаёт развёртываемый микрореактор, который может использоваться для энергоснабжения передовых военных баз и имеет множество других потенциальных применений, таких как реагирование на чрезвычайные ситуации и гуманитарные миссии. Учитывая, что большинство американских экспедиционных миссий проводятся в рамках более широкой военной коалиции, для Соединённых Штатов вполне логично привлекать своих стратегических союзников к формированию партнёрств, способствующих тактическому использованию этих технологий развёртываемых реакторов.
Вторая, гораздо более широкая возможность заключается в обеспечении надежного электропитания критически важных стационарных оборонных объектов, в том числе расположенных в удаленных или суровых условиях. Соединенные Штаты, через Северное командование (NORAD), содержат цепочку радиолокационных станций для обнаружения возможных атак или вторжений в воздушное пространство США и Канады. Северная система предупреждения состоит из 13 дальних и 36 ближних радиолокационных станций, расположенных на Аляске и в канадской Арктике. Эти станции имеют еще одну цель – обеспечение канадского и американского военного присутствия в пустынном арктическом регионе и используются в качестве логистических, поисково-спасательных и тактических узлов связи в этих суровых условиях. Вторая радиолокационная система предупреждения, твердотельная фазированная антенная решетка (SSPARA), имеет пять площадок: три в Соединенных Штатах, одну в Великобритании и одну в Гренландии. Использование микрореакторов для питания этих важнейших современных систем предупреждения, защищающих США от внезапного нападения, может оказаться весьма полезным для повышения боеготовности и устойчивости объектов.
Вооружённые силы США также демонстрируют лидерство в использовании ядерных технологий для энергоснабжения своих критически важных военных баз, которые в настоящее время подвержены риску перебоев в электроснабжении, в рамках программы «Усовершенствованная ядерная энергетика для установок» (ANPI), в рамках которой выбраны восемь поставщиков для будущего развертывания реакторов. Эта программа выглядит весьма перспективной, и по мере её перехода к активным проектам по размещению реакторов следующим шагом может стать сотрудничество с союзными странами для энергоснабжения американских военных объектов, расположенных за рубежом. Энергия, получаемая в результате бесперебойных поставок, также может быть использована для энергоснабжения расположенных рядом военных объектов союзников в принимающей стране.
Тем временем ВМС США реализуют свою инновационную программу повышения энергетической устойчивости, целью которой является размещение высокоэффективных центров обработки данных на объектах ВМС и Корпуса морской пехоты с использованием ядерных и других устойчивых источников энергии для питания как базы, так и инфраструктуры центров обработки данных.
Как и в случае с ANPI, нет никаких причин, по которым эта концепция не может быть распространена на ближайших военных союзников США для использования за рубежом. Однако, в отличие от ANPI, которая ориентирована преимущественно на микрореакторы, инициатива ВМС США имеет потенциал для развертывания более крупных современных реакторов, например, мощностью 100 МВт и более.
Производство ядерного топлива может выиграть от использования соглашения AUKUS, которое предоставит австралийскому ВМС технологии американских и британских атомных подводных лодок. Для питания австралийских подводных лодок потребуется высокообогащенное урановое топливо, и американские запасы, хотя и внушительные в настоящее время, должны будут расширяться для удовлетворения возросшего спроса. Трёхстороннее партнёрство в поддержку этого стратегического резерва ВОУ-топлива может принести пользу гражданской ядерной отрасли, поскольку технология обогащения, используемая для производства этого материала, в настоящее время разрабатываемая Национальным управлением по ядерной безопасности, может также оказаться конкурентоспособной по стоимости на коммерческом рынке низкообогащённого урана и зарождающегося рынка HALEU.
Первый этап программы сертификации модели зрелости кибербезопасности Министерства обороны США (СММС) должен начаться в ноябре 2025 года
Программа CMMC — это механизм, используемый министерством для проверки соответствия подрядчиков требованиям Пентагона к кибербезопасности. Положение, определяющее политику закупок в рамках программы и стандартизированный текст контрактов, известное как правило 48 CFR, было опубликовано в Федеральном реестре в сентябре 2025 года и вступит в силу 10 ноября, когда начнётся первый из четырёх этапов реализации программы.
Риа Дэнсел, технический руководитель программы информационной безопасности в NSF (сторонней организации, или C3PAO, сертифицированной для проведения оценок CMMC), заявила в интервью, что 25 процентов компаний, которые оценивает ее фирма, сталкиваются с «фальстартом», то есть они не проходят предварительную оценку, которая подтверждает их готовность к фактической оценке.
Предварительная оценка — это «фактически проверка готовности, подтверждающая наличие необходимой документации и возможность определения… области оценки», — сказала Дэнсел. «Мы проверяем ваш план безопасности системы на полноту, точность и согласованность, но не оцениваем его адекватность и достаточность для вашей реализации… Мы просто проверяем, что ваш план безопасности системы (SSP) одобрен, всё в наличии и задокументировано».
По её словам, в ходе предварительных оценок NSF обнаружил, что у многих компаний сетевые диаграммы и инвентарные списки активов не соответствуют друг другу или имеют неправильно классифицированные активы. «Действительно, подрядчики оборонно-промышленной базы недооценивают определённый объём работ при оценке».
По словам Джейкоба Хорна, главного специалиста по безопасности на Summit 7, переоценка компаниями своей готовности к CMMC — не новость.
Главный вывод из прошлогоднего отчёта Manufacturing x Digital, Института инноваций в производстве Министерства обороны, заключался в том, что оборонно-промышленная база «излишне самоуверенна в своих планах на CMMC. Думаю, именно это мы и наблюдаем в случае с фальстартами», — заявил Хорн в интервью.
По его словам, в настоящее время департамент не отслеживает количество фальстартов, хотя должен это делать.
«Отслеживание фальстартов в качестве метрики было бы полезно, поскольку это даёт чёткое представление о происходящем с помощью единой метрики», — сказал он. Это дало бы «сигнал отрасли о том, что вы, вероятно, переоцениваете свою готовность и что вам нужно вернуться и убедиться, что всё готово», а для Пентагона это «было бы очень наглядным способом вывести людей из состояния самоуспокоенности и ещё раз подчеркнуть важность этой программы… Довольно редко бывает, чтобы одна метрика выполняла обе эти функции».
«Если есть 25-процентная вероятность того, что что-то произойдет, на это нужно обратить внимание», — сказал он.
Хорн отметил, что в настоящее время Счетная палата проводит анализ CMMC, а отчет ожидается к концу 2025 года.
По словам Дэнсел, многие из компаний, сталкивающихся с неудачными стартами, — это новички в сфере обороны, на которых ранее не распространялись требования Пентагона по кибербезопасности, а также малые предприятия, которые «выполняют множество функций, и поэтому у них может не быть времени изучить» все процессы оценки и руководства.
По словам Хорна, многим малым предприятиям приходится передавать ИТ-задачи и задачи кибербезопасности на аутсорсинг стороннему поставщику управляемых услуг, что означает, что они «чрезмерно зависят от этой специализированной работы, которую они не всегда умеют выполнять».
Однако если поставщик управляемых услуг говорит компании: «Да, вы хороши, вы хороши, вы хороши», а затем появляется оценщик и выясняется, что это неправда, то им остается только нести ответственность», — сказал он.
Хорн отметил, что MSP Collective ведет публичную базу данных поставщиков управляемых услуг, которые достигли соответствия CMMC уровня 2, «что является убедительным показателем того, что они могут помочь вам с требованиями CMMC. … Если вы пытаетесь выяснить, как проверить рынок на предмет «лимонов», тот факт, что они это уже сделали, вероятно, является хорошим показателем».
Дэнсел сказала, что наиболее эффективным подходом для избежания фальстарта является проведение пробной оценки вашей сети, которая «покажет вам реалистичную картину вашего текущего состояния соответствия».
«Если вы пройдёте пробную оценку, вы сможете понять, что находится в вашей сети и как её следует классифицировать», — сказала она. «Пробные оценки на самом деле… просто показывают вам ваши пробелы — никаких исправлений — но вы сможете лучше понять, чего не хватает и какие усилия вам нужно приложить, чтобы действительно пройти» официальную оценку.
Дэнсел и Хорн утверждают, что, хотя пробная оценка никогда не повредит, неудачный старт во время предварительной оценки может иметь ощутимые последствия.
3D-печать для высокоскоростных полетов
Компания 3D Systems из Рок-Хилла, Южная Каролина, в конце сентября 2025 года объявила о контракте на сумму 7,65 млн долларов с ВВС США на разработку возможностей аддитивного производства для высокоскоростных летательных аппаратов.
Двухлетний контракт будет способствовать дальнейшей разработке демонстрационного образца передовых технологий широкоформатного металлического 3D-принтера для этой службы, что ознаменует собой вторую фазу трехчастного проекта, запущенного в 2023 году в рамках контракта на сумму 10,8 млн долларов США с Исследовательской лабораторией ВВС.
«Цель проекта — разработать несколько технологий, которые будут интегрированы в финальную систему, которая является демонстрационной системой», — сказал Майкл Шепард, вице-президент по аэрокосмической и оборонной технике в 3D Systems.
Готовый продукт будет использоваться для производства ключевых деталей для высокоскоростных платформ ВВС с использованием лазерной порошковой сварки, что по сути является «сложным процессом сварки», сказал Шепард в интервью.
«Это снимает ограничения с точки зрения дизайна», — сказал он. «Это позволяет создавать очень сложные конструкции, которые невероятно эффективны».
Лазерная плавка порошка в слое может быть сопряжена с множеством технических сложностей, которые возрастают с увеличением объёма производства деталей. Традиционная стратегия решения этих проблем часто сводилась к «увеличению числа лазеров для ускорения обработки материала», что, по словам Шепарда, зачастую приводит к обратным результатам.
По его словам, чтобы обойти эту проблему, 3D Systems интегрирует различные механизмы для достижения более высокой производительности с использованием меньшего количества лазеров.
По словам Шепарда, с помощью демонстрационной системы детали разных размеров и сложности можно изготавливать «одним махом», что позволяет избежать лишних компонентов и снизить вес конструкции примерно на 10–20 процентов.
«Одним из преимуществ аддитивного производства является то, что вам не нужны фиксированные жесткие инструменты», а это значит, что «вы можете создать в понедельник нечто иное, чем в прошлую пятницу», — добавил Шепард.
Кроме того, обслуживание старых самолетов в парке ВВС, как правило, требует небольшого количества определенных деталей здесь и там — не обязательно большого количества какой-то одной детали, — что делает аддитивное производство «отличным решением», сказал он.
Форт Драм, построенный США в начале XX века, служит примером внедрения инноваций в современный период
Расположенный у входа в Манильский залив, остров Эль-Фрайле был преобразован инженерами в железобетонный линкор, оснащённый 14-дюймовыми береговыми пушками и рассчитанный на интенсивную бомбардировку. Хотя концептуально Форт Драм уже устарел, его стойкость во время Второй мировой войны демонстрирует потенциал морских форпостов как оперативного средства сдерживания действий противника в «серой зоне». Соответственно, его наследие может служить примером для современной асимметричной обороны в Южно-Китайском море.
Асимметричная война направлена на то, чтобы навязать более сильному противнику непропорционально высокие издержки, используя несхожие методы и возможности для усиления преимуществ и маскировки недостатков неожиданными способами. Вместо того, чтобы копировать наращивание военной мощи Китая, государства Юго-Восточной Азии могут разрабатывать эшелонированную оборону, которая использует географию, недорогие технологии и нерегулярные операции.
Эксперты War Jn The Rocks (22.09.2025) пишут:
«Используя Форт Драм в качестве примера, эти форпосты следует рассматривать как методы поддержания присутствия и усложнения маневров противника, а не статичные крепости, призванные выдерживать и отражать прямую атаку. Форт Драм был высечен из острова и укреплен в бетонный линкор, построенный так, чтобы выдерживать прямой огонь и служить долгосрочным сдерживающим фактором у входа в Манильский залив. Сегодня такие морские форпосты могут олицетворять аналогичную постоянство, сигнализируя о суверенитете и сдерживании в спорных водах.
Морские форпосты могут обеспечить асимметричные преимущества, участвуя в борьбе за восприятие, доступ и легитимность, а не полагаясь исключительно на силу и финансирование. Они могут функционировать как пусковые и спасательные центры для беспилотных воздушных, надводных и подводных систем, а также как узлы для наблюдения и радиоэлектронной борьбы. Они также могут служить передовыми позициями для правоохранительных органов и спецопераций. Вместо того, чтобы строить дорогостоящие копии китайского оборудования и искусственных островов, страны Юго-Восточной Азии могли бы незаметно занимать и модернизировать искусственные и естественные территории, превращая их в многоцелевые узлы. Такой подход использует географию и инновации, не разжигая дорогостоящую гонку вооружений. Истинная сила этих форпостов заключается скорее в их способности усложнять расчеты Пекина в плане маневрирования и толерантности к риску, чем в их боевой мощи».
Подобные форпосты также играют важную символическую роль: их присутствие демонстрирует суверенитет, в то время как их асимметричные возможности бросают вызов идее доминирования Китая в Южно-Китайском море. Мощная инженерная инфраструктура Форт-Драма, бронированные башни и укреплённые внутренние помещения позволяют провести историческое сравнение. Его устойчивость к превосходящим силам может вдохновить на создание современных выдвижных ангаров и ремонтных мастерских для поддержания устойчивости и безопасности, подобно тому, как Форт-Драм защищал свою команду и берега.
Оснащая такие форпосты средствами запуска, посадки и передачи данных для беспилотников, государства-претенденты могут непрерывно контролировать свои морские территории. Эти форпосты могут служить передовыми оперативными базами или частью сети узлов, скрытно размещая средства в ключевых узких местах и зонах наблюдения, тем самым снижая риск для личного состава и усложняя планирование действий противника.
Подобно тому, как Форт-Драм контролировал доступ к Манильскому заливу в начале XX века, проектирование новых форпостов может отражать важность интеграции датчиков и систем управления огнём в современной морской обороне. Современные аналоги могут быть разработаны путём развертывания плотного массива электронных и акустических датчиков, тем самым повторяя роль Форт-Драма как дозорного органа раннего оповещения и сдерживания.
Значение сочетания данных датчиков и радиоэлектронной борьбы в современных конфликтах огромно, подобно тому, как огневая мощь и оборонительные сооружения Форт-Драма имели решающее значение для береговой обороны в начале XX века. Использование как пассивных, так и активных датчиков в морской сфере может значительно улучшить ситуационную осведомлённость даже в сложных и напряжённых условиях.
Аванпосты могут быть оснащены гидрофонами, активными радарами и электрооптическими/инфракрасными камерами. Эти инструменты обеспечивают непрерывное наблюдение и объединение данных через спутниковую связь с центрами обработки данных на материке. Страны могут размещать акустические и барометрические сенсорные мачты над и под водой для мониторинга воздушной, надводной и подводной активности с минимальными затратами и сложностью.
Способность глушить, обманывать и вводить в заблуждение вражеские системы обеспечивает как оборонительную защиту, так и наступательные преимущества – современные варианты бронетехники и береговых орудий Форт-Драма. Властное положение Форт-Драма у входа в Манильский залив демонстрировало силу и суверенитет. Сегодня морские форпосты могут воспроизводить этот психологический эффект, сочетая физическое присутствие с кибернетическими и информационными инструментами, которые усиливают государственные нарративы.
Форт Драм также служил безопасным логистическим узлом для американских войск, перемещавшихся через Манильский залив. Кроме того, эти аванпосты могут служить складами снабжения для кораблей в море и плацдармами для сил правопорядка и сил специального назначения. Морские аванпосты могут служить пунктами снабжения и плацдармами, расширяя оперативный радиус действия небольших флотов и береговой охраны, предоставляя более экономичную альтернативу пополнению запасов в пути.
Взаимодействующие морские аванпосты по всей Юго-Восточной Азии могут создать распределённую сеть, поддерживающую региональную оборону без опоры на традиционные системы альянсов. Здесь, как и в случае с Форт Драм, восприятие устойчивости может быть столь же важным, как и реальная сила.
Сеть форпостов, сочетающая информационные операции с повседневной деятельностью, усилила бы этот эффект, превратив наблюдение в стратегический рычаг.
Эти аванпосты должны включать в себя группу кибербезопасности и анализа сигналов, сформированную путем назначения небольшой ротационной группы, обученной использованию коммерческих инструментов для сканирования морских коммуникаций, обмана систем позиционирования противника.
Такие аванпосты могли бы использовать децентрализованный оперативный подход. В рамках этой модели ротационные отряды должны быть наделены полномочиями действовать решительно, обеспечивая адаптивность и устойчивость. Кроме того, они должны иметь возможность приобретать, модифицировать и развертывать кинетические и некинетические системы в ответ на быстро меняющиеся оперативные потребности. Этому могут способствовать лаборатории 3D-печати на местах, базовые мастерские по сборке дронов и прямые каналы закупок у коммерческих поставщиков, минуя сложные процедуры закупок.
Наследие Форт-Драма закладывает основу для асимметричных операций в спорных водах. Превращая морскую географию в устойчивые форпосты, размещающие беспилотные системы, датчики, информационные операции и силы безопасности, государства Юго-Восточной Азии могут снизить затраты на китайское принуждение без высоких затрат на наращивание его военно-морского потенциала по каждому кораблю. Современным Форт-Драмам не обязательно представлять собой бетонные линкоры, ощетинившиеся пушками. Они должны быть гибкими узлами, повышающими безопасность и усложняющими планирование противника. В современных спорных морях восприятие, устойчивость и способность обнаруживать и сообщать о событиях так же важны, как огневая мощь и бронетехника.
