Чья эта Конституция?
Юрий Поляков
Эта неделя отметилась двумя важными годовщинами — в понедельник, 8 декабря, была годовщина подписания в 1991 году Вискулях (Беловежская пуща) документов о прекращении существования СССР и создании СНГ, а в пятницу, 12 декабря – вступления в силу Конституции, которую подписали два года спустя.
Любопытно, что в последнее время активизировался Михаил Горбачев, один из главных виновников развала СССР, и даже он теперь уверен: все документы, отправившие в Лету великую империю, подготовили и подписали за его спиной, без его ведома и деятельного участия. То есть — незаконно. Но ведь он явно знал, что творится в государстве и чем это может кончиться.
Так что же случилось в Белоруссии в декабре 1991 года? Насколько глубоко "вмонтирован" Горбачев в "фундамент" распада Союза и почему пытается снять с себя ответственность? Чем руководствовались создатели СНГ? Об этом в интервью Накануне.RU рассказал писатель, главный редактор "Литературной газеты" Юрий Поляков.
Вопрос: Когда подписывали Беловежское соглашение, думали о будущем? Или это была независимость ради независимости, а не дальнейшего развития в суверенном виде?
Юрий Поляков: Мне кажется, что каждый там, прежде всего, реализовал свои политические амбиции. Свое право на президентский самолет, ковровую дорожку от трапа. А о том, что будет на этом пространстве с людьми, экономикой, обороноспособностью, мне кажется, никто не думал. Жаль, что история сложилась так, что они не понесли за это наказания. Хотя это "тянет", конечно, на государственную измену.
Можно сказать, что "бомба" этого развала была заложена с самого начала [существования СССР], в 1922 году. Ее заложил Ленин, да и Троцкий. В общем-то, в основном это идея Троцкого была. Сталин предлагал автономию культурную, и разрабатывался план разделения страны на экономические зоны. Но Троцкий убедил Ленина: если сделают автономию, то как потом – после прошедших там революций, в которых все были тогда уверены – к Союзу будут присоединяться та же Германия, та же Франция? Поэтому сделали такую абсолютно аморфную, открытую систему под названием СССР.
Пока была единая и жесткая партийная вертикаль, неустойчивость этой системы не ощущалась. Как только партия перестала быть определяющей и направляющей силой, эти механизмы запустились. С одной стороны, действовал субъективный фактор: люди безответственные оказались в то время во главе республик. С другой стороны, было изначальное несовершенство так называемого "союзного устройства".
Вопрос: Если говорить о Конституции, то многие сейчас критикуют документ за приоритет международного права над российским. Оправданно ли такое положение и нужно ли его исправлять?
Юрий Поляков: Эта Конституция создавалась в пору торжества наших прозападных либералов. Ее писали не под суверенную и мощную Россию, а под страну, которая войдет в так называемый "цивилизованный мир" и станет его частью. Войдет в такой новый союз, который вокруг себя Штаты формировали.
Там масса глупостей. В частности, отсутствие идеологии. Наверное, надо всерьез задуматься о редактировании Конституции в связи с новыми обстоятельствами. Кстати, в советский период было несколько ее редакций. Ничего страшного. Это ведь, извините меня, не Новый или Ветхий завет, который в каком виде дан, в таком и должен быть. Там запятую менять нельзя, иначе вся сакральность "полетит". Это политический документ. Почему он должен быть неприкасаемым? Другая эпоха уже, другие поколения, другой исторический опыт. Те люди, которые были тогда, в начале 90-х, сейчас развеяны в дым.
Вопрос: В последнее время происходит консолидация стран бывшего Союза в Евразийский союз. Возможно ли, что он вырастет со временем в новый СССР?
Юрий Поляков: Вообще, те государства, которые располагались на евразийском пространстве, всегда были в каких-то отношениях. Между ними всегда были союзы. Они сливались в одну державу, потом распадались, потом снова сливались. Это нормальный процесс. Почему нет?
Мы вообще живем в эпоху постоянного изменения границ. Об этом как-то не принято говорить. Достаточно вспомнить, что еще совсем недавно было государство Чехословакия. Теперь это два государства. Было две Германии – теперь одна. Было единое государство Сербия и Черногория – теперь это два государства. Отдельно были Тайвань и так далее, а теперь это часть Китая. Это нормальный процесс. Наша либеральная интеллигенция, которая привыкла повторять то, что от них требуют западные грантодатели, говорит: все должно оставаться как есть, ничего нельзя делать. Так ведь это не от людей зависит. Это сложнейшие геополитические процессы, которые диктуются и экономикой, и различием международных политических отношений, и внутренними тайными пружинами этнической истории, которые, кстати говоря, у нас плохо изучены.
Так что ничего удивительного не будет, если возникнет новое государственное образование. В каких отношениях его части будут находиться – другой вопрос. Это продиктует время и воля народов, которые войдут в это образование.
Вопрос: На каких ценностях способны объединиться страны, объединявшиеся раньше под эгидой КПСС?
Юрий Поляков: Дело в том, что это неправильно, что они объединялись под эгидой компартии. КПСС просто выступила политической силой, восстановившей страну, развалившуюся в ходе Мировой и Гражданской войн, этнических войн, начавшихся по окраинам империи. Если эта страна объединилась, значит, среди населения бывшей Российской империи тех, кто хотел остаться вместе, было больше, чем тех, кто не хотел этого.
Смешно думать, что слабая Красная армия, малочисленная тогда компартия только своими жалкими силами сбила народы, которые не хотели жить вместе, в один народ. Нет. Мы же забываем, что со времен распада империи к моменту образования Советского Союза прошло всего 5-6 лет.Вот вы уже после распада СССР прожили 23 года. А тогда всего 5-6 лет, даже поколение не сменилось. Значит, если люди не стали страшно сопротивляться – ну, в основном не стали – объединению снова в государство, значит, что-то их устраивало в прежнем совместном бытовании. Вот, о чем речь.
И сейчас мы опять на новом витке пришли к тому же. Большинству, как выясняется, проживание в единой стране было вполне комфортно. И вот, опираясь, видимо, на ту историческую память, что в едином советском государстве хорошего было больше, чем плохого, можно восстанавливать каике-то общие структуры.
Вопрос: Горбачев в последние несколько лет очень много говорит: "Зря развалили Союз", "Я ничего не знал". Эти его слова активно публикует пресса. Действительно ли он раскаялся? Как к этому относиться?
Юрий Поляков: Для крупного политического деятеля главное – каким он останется в истории. Это для обычных людей важно, что они оставят в наследство семье, как их похоронят. А для политика главное не это. Горбачев отлично понимает: главный его грех – развал единого исторического государства. Он хочет спихнуть с себя ответственность.
Кончено, виноват не только он один. Вы знаете, когда, скажем, взрывается химический комбинат, отвечает за все директор. Даже если у него был плохой заместитель, начальники цехов. Но их-то он подбирал. Он же [Горбачев] поменял всю команду. И вместе с ней завалил целую страну.
Поэтому это чистая PR-кампания по обелению Горбачева. Плюс, думаю, что те западные страны, которые участвовали в этом развале, не хотят, чтобы всплыли какие-то тайные страницы того периода. Но не случайно же какие-то роковые решения принимались, например, на корабле вблизи острова Мальта. Почему Мальта? Почему не Крым?
Так что, думаю, все это когда-нибудь всплывет. Но, как и всякие геополитические секреты, это всплывет очень не скоро. А Горбачев, конечно, войдет в историю как "властитель слабый и лукавый", как у Пушкина, помните? Вот, это про него.
Вопрос: Можно ли считать, что в какой-то мере все конфликты на постсоветском пространстве – в том числе и последний майдан на Украине и последовавшие за ним события – следствие необдуманного "беловежского сговора"? Можно ли назвать это своего рода "фантомной болью" расколотой на куски страны?
Юрий Поляков: Нет, это не "фантомные боли". Это реальные последствия, которые связаны с тем, что в этом, как я бы сказал, коминтерновском объединении под названием СССР не был прописан механизм выхода. Ведь другое дело — если бы было написано, что республики, которые вошли в СССР, выходят из него в тех границах, в которых вошли. А принадлежность территорий, присоединенных к ним во время пребывания в стране, скажем, в силу экономических удобств или аппаратных игр, определяется путем референдума.
И если бы такая строка была, то вы понимаете, никаких проблем бы не было сейчас ни на Украине, ни в Приднестровье, ни в Абхазии. Потому что все эти территории, которые сейчас не признаны или воюют, всегда тяготели к России. Конечно, они проголосовали бы за возвращение в Россию, от которой их условно передали – допустим, тот же Донбасс, Одессу или Приднестровье – в другие страны. И все. Все было бы нормально.
Поскольку этого не сделали, и те территории, которые этнически не родны, оказались в одном государстве, однажды это все должно было шарахнуть. Если бы себя вели, например, украиноцентричные силы так же деликатно по отношению к русскому населению, как это происходит, скажем, в Бельгии, то, думаю, это могло бы тянуться долго. Хотя все равно, рано или поздно, через федерализацию размежевание случилось бы, как сейчас это происходит в Венеции, Испании.
Но раз пришедшие к власти украинские националисты повели себя как идиоты, которые зажигают бенгальские огни, стоя на цистерне с нефтью, мы и получили взрыв.
Так что это прямой результат неправильного, юридически не оформленного и непродуманного распада СССР. Это все должен был предусмотреть, прежде всего, Горбачев. Ну и Ельцин, соответственно, как преемник. Но все думали только о личной власти.
Вопрос: То есть объективно имеющиеся проблемы страны можно и нужно было решать иным путем, сохраняя общность и единство народов, ее населяющих?
Юрий Поляков: В мире очень мало мононациональных государств. Как правило, они все многонациональны в той или иной степени. У нас тоже были трения. Но национальные части России получили максимум каких-то необходимых им свобод, автономий и все сейчас достаточно стабильно.
Но представьте. Завтра выступает кто-то из руководителей России и говорит: "С завтрашнего дня Чечня будет говорить только по-русски, Татарстан – только по-русски". Ну и что? Начнется то, что началось на Украине. Надо учитывать эти особенности.
Но никто у нас так не скажет. Потому что у нас у власти люди нормальные. А там – не нормальные. Вот они и получили распад страны.
Вопрос: Какой, в этой связи, приоритет надо ставить на текущий момент в политике России? Деклараций много, но есть ли дела?
Юрий Поляков: Мне кажется, что сейчас самое главное – ликвидировать последствия этой колониальной зависимости, которую тщательно выстраивают эти либералы, которые рулили в стране. Они же сознательно шли на ущемление суверенитета нашего не только политического, но и экономического. Что, у нас яблоки нельзя выращивать, мы к Польши привязаны? Что, у нас картошку нельзя выращивать, почему у нас израильская картошка в магазинах? Что, у нас свиней нельзя откармливать, почему новозеландское мясо у нас? Кур нельзя разводить, почему американские ножки у нас были?
Все это делалось сознательно. Они понимали: рано или поздно начнется самовосстановление России. И, как Гулливера лилипуты привязали за каждый волосок, так и они ту Россию, поверженную, споткнувшуюся и растянувшуюся на земле, старались привязать за все абсолютно. Взять любую сферу: искусство – да, фильмы американские, переводные, экономику тоже привязать, технологии – только оттуда. Даже для оборонки все оттуда, чипы и так далее. Это все делалось сознательно. Думаю, что на сегодня если мы и отвязали, то только половину шевелюры. Вторая половина привязана еще. Вот это наша главная задача. Все остальное должно быть подчинено этому: законы, идеология, культура и так далее.
Если нам удастся отвязать эти "волоски" – значит, все будет нормально. Окончательно страна поднимется. Если нет – придется рвать с мясом. А это всегда кровь. Не хотелось бы. Столько крови уже было пролито, что не хотелось бы. Вот так.
Накануне.ru 12.12.2014
