РОССИЯ ДОЛЖНА РАДИКАЛЬНО ИЗМЕНИТЬ ПОДХОДЫ К ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКЕ

Михаил Леонтьев

— Что хорошего и плохого мы получили от санкций? Нам ведь Евросоюз их продлил…

— Уточняю — от санкций, инициируемых американцами. Евросоюз здесь — безответный инструмент. Что мы получили? Самую мощную за всю историю новой России программу стимулирования экономики! И эта программа дала бы гораздо более мощные результаты (я не могу сказать, что их нет, но они скромные пока), если бы экономический блок правительства — в первую очередь финансовый и Центробанк — не препятствовал бы своей политикой. Эта политика — продолжение той, которую они вели и до санкций. Она эти санкции и спровоцировала.

— Она создавала структуру экономики, максимально уязвимую для таких санкций. Главная проблема российской экономики — рефинансирование за счет западных кредитов. У нас нет своей системы рефинансирования! И не было стимула и смысла ее создавать до санкций…

— …К сожалению, она очень медленно создается и после введения санкций. Речь о простых вещах. Санкции создали два мощнейших стимула. Первый — это девальвация рубля. Потому что страшная переоценка рубля, как часть политики наших финансовых либералов, она была основной причиной того, что экономика России упала в кризис еще до всяких санкций и при высоких ценах на нефть. Это сделало экономику неконкурентоспособной. Издержки рублевые были таковы, что производить ничего в рублях стало невыгодно. Это раз.

— Второй стимул — это импортозамещение. Нам же просто прекратили поставки целого ряда товаров и технологий. Казалось бы, эти технологии нам выгодно самим развивать. Но они не могли развиваться из-за той самой неконкурентоспособности. Выгоднее было купить готовые технологии, чем самим их производить.

— Не хватает одной малости. Доступного кредита. Наши финансовые власти, они практически запретили кредитование российской экономики. Они же инфляции боятся. Поэтому уничтожили экономику. В мертвой экономике инфляции не будет никогда. Как у покойника не бывает повышенной температуры. Это очень надежный способ борьбы с инфляцией и контроля за валютным курсом — прекращение кровообращения в экономике. Такая политика для нашей экономики — главная санкция. Ничего подобного против нашей страны никакой Обама не делал.

— За такие санкции надо благодарить. Они абсолютно естественные. Никто нас не душит, не бомбит пока. Риторика есть неприятная, оскорбительная. Но от риторики еще никто не умирал.

Грубо говоря, мы сами заявили, что суверенные и не будем выполнять приказов. На что нам справедливо заметили: тогда мы не будем вас кредитовать и поставлять технологии. Ребята, мы же вам не клялись на Библии. Мы вам ничем не обязаны.

— Михаил, а сколько мы способны жить под санкциями?

— Да нет никаких реальных санкций пока. Поймите. Это не санкции. Это использование маразмов российской экономической модели. Вот сколько мы можем жить в маразме, скажи, пожалуйста?

— Смотря какой маразм.

— Сколько угодно, да? Ни при каком маразме долго жить нельзя! И вот наш экономический блок продолжает поддерживать этот маразм, а партнеры на Западе перестали. И маразм начинает усыхать. Простите, а почему российскую экономику должны рефинансировать

— Я адепт импортозамещения, в первую очередь — в финансовой системе. Потому что это ненормально. Так не живет даже Греция несчастная… Не надо мне задавать такие вопросы, я не субъект экономического управления в стране. Ни разу не субъект.

— Ну, я как к коллеге к тебе просто… Не как к субъекту.

— А я тебе, Сань, скажу, как коллеге — мы платим не за Крым и не за низкую цену на нефть, а мы платим за отказ Минфина и Центробанка изменить подходы к экономической политике. Вот.

— Это же не урожаи зерновых. Это вещи, зависящие от воли, от принятия решений. Я эти решения не принимаю. Мне кажется, есть вероятность, что они будут приняты, потому что нельзя не принять.

— Через три года что будет?

— Я не буду говорить, что будет через три года. В течение этого года мы должны радикально изменить подходы к экономической политике. Если, конечно, нарыв не лопнет и мы не вступим с Западом в открытую конфронтацию. Слушайте, ну у нас некоторые страны Европы уже занялись разбоем. Вот арест активов российских с правовой точки зрения — разбой. Когда у тебя на улице отняли кошелек — это никто не называет арестом активов. Спроси у простого мента — это арест активов? Он скажет — нет, это разбой.

«НАС ПРИНУЖДАЮТ К ЖИЗНИ»

— Поскольку обамовские санкции — самый мощный стимулятор развития нашей страны, они достойны госпремии по экономике. Бывшей Сталинской.

— Кому ее давать? Обаме?

— Конечно, Обаме. А кому еще? Можно даже поменять на Нобелевскую премию мира. Потому что Нобелевскую он точно не заслужил. А госпремию заслужил.

— Понял. То есть будем жить?

— А куда мы денемся, если они нас принуждают к жизни?