Россия оказалась абсолютно непредсказуемой

Захар Прилепин

«Что удивляться тому, что далеко не все в мире нас понимают?! Мы и сами-то себя до конца не понимаем!» — говорит известный писатель.

Ахинея истории

Сергей Грачёв, АиФ.ru: Захар, в начале книги «Не чужая смута. Один день — один год», вышедшей в этом году, вы рассказываете: «Короткую анти­утопию о том, что Украина распалась на две части и там идёт гражданская война, я написал ещё в 2009 году. Не скажу, что я один был мучим подобными предчувст­виями. Любой зрячий мог это предвидеть». Но было ли что-то в произошедшем на Украине, что стало для вас неожиданностью?

Захар Прилепин: Я никак не мог предположить, что вектор реакции на украинскую революцию будет именно таким, каким мы его наблюдаем. Честно говоря, ожидал, что ситуация будет развиваться по «принципу домино» и весь этот «майдан» докатится и до нас. Но Россия совершенно неожиданно, лично для меня, все эти процессы радикальным образом пресекла и сделала «ход конём», вступив тем самым в конфликт с западной цивилизацией.

В этом смысле наша страна оказалась абсолютно непредсказуемой. Да я и сейчас не могу предположить, что будет происходить в России дальше. Надеюсь только на то, что сама логика развития событий заставит людей, находящихся у власти, принимать правильные решения. Что на примере судьбы Януковича эти люди поймут: никакое счастливое будущее на Западе их не ждёт. Просто потому, что их там не ждут вообще! А ожидать может только Гаагский трибунал. А раз так, то своё будущее, свою судьбу надо связывать только с Россией — заниматься её проблемами, её преобразованием и развитием.

— А решения, которые принимают наше правительство, Госдума, — насколько они, по вашим ощущениям, правильные?

— Да той же самой Госдумой только за последний год была принята тысяча решений по самым разным вопросам! Какие-то из них правильные, какие-то абсолютно бредовые, абсурдные. Но вы почитайте указы Петра I — и по кораблестроению, и по употреблению алкоголя, и про внешний вид граждан… Там на 90% такой бред, что нашей Госдуме и не снился. Да чего только не было в истории российского законодательства! Спросите историков — они вам такого порасскажут! С другой стороны, Пётр I был яркой личностью, человеком увлекающимся, страстным и один, по сути, заменял всю нашу Думу. Но у него случались какие-то припадки, перепады настроения, и это в какой-то степени его оправдывает. А наша нынешняя Дума иной раз выглядит глуповато, увы. Ну ничего… И это пройдёт.

— В числе множества проблем сейчас называют и проблему враждебного отношения к русским — в мире вообще и на пост­советском пространстве в особенности. Некоторые считают, что осно­ва этой проблемы в том, что на территории бывших союзных республик произошло некое не осмысленное до конца разделение граждан на «русских» и «советских». Есть ли в этой версии рациональное зерно?

— Я думаю, что это надуманное противопоставление. Совет­ский человек является достаточно орга­ничным продолжением русского человека. А нынешний, так называемый постсоветский человек — столь же органичный наследник и русского, и советского человека. Да, происходят какие-то определённые изменения, ментальные «вывихи», пертурбации, но это нормальные эволюционные процессы. Любые страны, переживавшие те или иные революции, порождали у своих граждан какие-то новые типы сознания. Но это не значит, например, что французы после своей революции перестали быть французами…

Так что я не стал бы драматизировать проблему нелюбви к россиянам. Огромное количест­во людей в мире относится к русским с большим пониманием и уважением. Более того, даже внутри стран, которые сегодня являются нашими политическими оппонентами — вроде Чехии, Германии, Франции, Англии, — есть тысячи тех, кто видит в нашей стране одну из надежд на спасение мировой цивилизации. В завершение темы могу сказать, что мы в этом не первые и не последние. Например, Англия исторически не любит Францию. А французы не любят англичан. Польша боится Германии. А внутри Италии, например, есть районы, которые испытывают друг к другу просто страшную ненависть. Люди вообще склонны иметь друг к другу какие-то претензии или испытывать неприязнь, порой не до конца понимая, на каком основании. С этим ничего не поделаешь…

А если говорить об отношениях с Украиной в этом ключе… Украина, безусловно, бежит от России. Точнее, даже не Украина, а отдельные пассионарные её части. Одна часть Украины просто пытается избавиться от русского присут­ствия. Не от советского наследия, не от путинского присут­ствия — всё это чушь! Это просто разлад с Россией как таковой.

Жить будет!

— Если проблема неприятия русских, на ваш взгляд, преувеличена, почему же к нам столько претензий со стороны множест­ва стран?

— Россия — территориально огромная страна. И когда нас начинают сравнивать, например, с Люксембургом или Бельгией, высказывая при этом что-то вроде: «Вот эти государства за свою историю воевали всего два раза, а вы двести двадцать два!» — ну смешно просто! Мы граничим с колоссальным количеством стран! У нас вовлечённость в глобальные мировые процессы в сто раз выше! И количество конфликтных зон, в том числе в приграничных территориях, и вписанность в мировые конфликты — она в двести раз выше! Ну это же просто какая-то элементарная арифметика!

Так что, когда надо, мы, как и все остальные страны, воюем. Когда не надо — не воюем. И в этом мы ничем особо не отличаемся от остального мира. А что удивляться тому, что далеко не все в мире нас понимают?! Мы и сами-то себя до конца не понимаем! А Западу мы и вовсе видимся неким диковатым, варварским народом с огромной территорией, природными богатствами, непонятно почему доставшимися именно нам, да ещё и культура у нас богатая. Да, есть в этом некий диссонанс! Это не у всякого-то русского в голове укладывается, так что чего уж тут удивляться непониманию на Западе.

— Вы сказали, что часть мирового сообщества видит в России надежду на спасение мировой циви­лизации. А сами вы эту позицию разделяете?

— Разумеется, разделяю! Любая страна, которая не поддаётся унификации, глобализации, а следует своим органичным путём, является надеждой для мировой цивилизации. Россия — в своих «цветущих» сложностях — является носителем каких-то своих уникальных красок. И это даёт надежду! И не мы одни, кстати. Китай, Латинская Америка — любая страна, которая делает что-то по-своему, даёт в определённой степени надежду всему человечеству.

— Надежда — это отлично! В конце концов, человек привыкает ко всему. Можно и крапивой питаться, и лекар­ства травами заменить в условиях кризиса. Но в итоге это всё сказывается на качестве и продолжительности жизни. Разве нет?

— Возможно… Но давайте смотреть глобально: после Великой Отечественной войны, когда страна понесла колоссальные демографические потери — 27 миллионов человек, — случился бум рождаемо­сти. Буквально за 15-20 лет эти страшные человеческие потери с демографической точки зрения были восстановлены. И исходя из этих показателей, из этих фактов — корректно ли нам вообще сравнивать ситуацию тогда и сегодня и на что-то жаловаться?! Да ни о каком сравнении речи быть не может! Более того, в те трудные времена люди, ограничивая себя во всём, недоедая, довольно часто становились долгожителями. Я это просто констатирую. Так что, думаю, не стоит в сложившейся ситуации поднимать панику и кричать о наступлении катастрофы.