Генезис сирийской драмы: духовный срез

Александр Нотин

Священное Писание учит: «Дух творит себе формы». Именно глубинные духовные корни, «тайные дела человека» и определяют, в конечном счете, не только личную судьбу человека, но и ход всемирной истории. К сожалению, духовный подход к анализу происходящих событий, больших и малых, почти не используется современными политологами, историками, социологами и футурологами. Увлеченные собственными мнениями и интеллектуальными плодами «лжеименного разума», мы по-прежнему гоняемся за солнечными зайчиками внешних форм, не видя и не желая видеть их истинной духовной подоплеки.

Мир серьезно, хронически болен. И болезнь эта все глубже и глубже проникает в его поврежденные ткани: политику, культуру, СМИ, науку, образование, воспитание… Отвергая духовное видение, мы уподобляемся человеку, который пытается вылечить больное дерево, описывая его поврежденные ветви и поникшие листья, протирая их тряпочкой и смачивая водой, вместо того, чтобы разобраться в самой природе болезни и начать лечение с корня. Рано или поздно нам придется сделать это, признать антологическую незаменимость Священного Писания и святоотеческого наследия для установления истинных причин и мотивов инволюции человечества и попытки, хотя бы попытки, создания антивируса нарастающему глобальному безумию.

Современная российская политология, похоже, вплотную приблизилась к этому поворотному рубежу. Не вся, конечно, лишь малой своей частью. Но сколь значительной частью! В недавнем своем выступлении на заседании Валдайского клуба 22 октября 2015 года президент В.В. Путин затронул острейший и принципиальнейший вопрос о различиях в политических мотивациях России и Запада на внешней арене. Заметно смущаясь и, очевидно, не желая резко уязвлять наших «западных партнеров», он, тем не менее, констатировал: «Если Россия в своих действиях руководствуется высокими категориями добра и зла, божественными смыслами, то в политике Запада определяющим моментом всегда был и остается прагматизм». Пусть осторожно, пусть вскользь, но Путин здесь касается не столько вопросов нравственности и этики в политике, сколько более высоких, духовных, божественных, как он выразился, смыслов и ориентиров. Может быть, стоило бы всякий раз, анализируя те или иные перипетии все более запутанные и напряженные международной жизнью, начинать именно с сакральных вопросов. Заглядывать в души стран и правительств, с позиции церковной антропологии исследовать духовный генезис их современного поведения вместо того, чтобы бесконечно копаться в синдромах нарастающего безумия и пытаться отыскать в них какую-то «закономерность».

Попробуем испытать метод духовного анализа на примере нынешнего сирийского кризиса, являющегося, без преувеличения, центром и оселком всего ближневосточного расстройства. Сначала обратимся к широкому цивилизационному аспекту этой проблемы. Именно цивилизационному, а не просто военно-политическому или даже культурному. Современные глобальные СМИ, всецело подчиненные воле транснациональных корпораций, контролирующие или, по крайней мере, определяющие информационную политику большинства стран мира, включая и Россию, навязывают податливому массовому сознанию некий стереотип. С одной стороны, Запад выставляется «белым и пушистым», с него совершенно снимается (или в любом случае замалчивается) всякая вина, всякая ответственность за нынешний катастрофический развал ближневосточной стабильности и безопасности. С другой стороны, исламский мир представляется неким «исчадием ада», перманентным источником международного терроризма и вообще всяческого зла.

Весьма характерно, как западные СМИ изображают жизнь парижских, лондонских, мадридских и других арабских кварталов. На первый план всегда выводятся такие социальные недуги, как бандитизм, проституция, наркотики, тунеядство и тому подобное. То же самое можно сказать о телевизионной «картинке», описывающей положение дел в арабских странах. В глазах западного обывателя они ассоциируются исключительно с базами террористов ИГИЛ, Джабхад ан-Нусра, Аль-Каиды и прочих. Отсюда устремляется в Европу толпы мигрантов, здесь источник всех бед и неприятностей для Европы и остального цивилизованного мира. Но так ли это? Мощное разрастание и нарастание на Ближнем Востоке воинствующих панисламских группировок типа ИГИЛ и иже с ним стала в нулевых годах вовсе не результатом «имманентной агрессивности ислама» и даже не следствием подрывной активности американских спецслужб.

Взрыв воинственности ислама на глубоком духовном уровне произошел совершенно по другим причинам. Он стал результатом и реакцией нравственно более здоровых арабских социумов на вакханалию разврата, порока и вседозволенности, которые под видом «демократических свобод», «прав человека», «толерантности» и других псевдоценностей, через паутину Интернета, масс-медиа и рекламы обрушилось на традиционный уклад и на сознание мусульманского мира. В какой-то момент некогда христианская, а ныне в полном смысле падшая западная цивилизация, возомнившая себя властелином мира, в духовно-культурном отношении оказалась ниже цивилизации мусульманской.

Это почувствовали, уловили и использовали в своих интересах те пассионарные и политически активные круги из числа исламского духовенства (как шиитов, так и суннитов), а также остатки разгромленных «Бурей в пустыне» иракских баасистов, которые и решили воспользоваться этим историческим шансом для организации новой волны национально-освободительного движения и пан-арабской мобилизации. Не понимая этой подосновы, сводя все дело к «международному терроризму» — понятию размытому, бессодержательному и политтехнологическому, вброшенному американцами после 11 сентября исключительно для оправдания собственной бесцеремонности и агрессии по всему миру, — мы не только не поймем сути разворачивающихся на Ближнем Востоке грандиозных перемен, но и не сможем достойно встретить и отразить эти новые вызовы для России.

Убежден: с руководством ИГИЛ еще пару-тройку лет назад еще можно было договориться, что, наверняка, и сделала бы советская, а позднее и российская дипломатия школы Громыко и Примакова. ИГИЛ начинал не с религиозного экстремизма и сектантства, а со светской баасистской идеи возрождения Золотого века арабской нации, объединения раздробленных колониализмом арабских государств в единое, мощное и процветающее — Халифат. Военное крыло ИГИЛ, состоящее из офицеров бывшей гвардии Саддама Хусейна, обучавшихся в Академии генштаба СССР и России, вполне могло бы откликнуться на призыв Москвы и, таким образом, удержать пан-арабское светское движение от перекраски в радикально-сектантские исламские тона.

В то же время глубина и мощь духовной тектоники, породившей ИГИЛ, не оставляет сомнений в том, что даже полная победа вооруженных сил Сирии, поддерживаемых Россией, над радикалами в границах сирийской территории отнюдь не будет означать окончательного и бесповоротного поражения ИГИЛ. Как и «Братья-мусульмане» в Египте, ИГИЛ изначально (и именно по тем же духовным основаниям) обладает невероятной живучестью и мимикрией. Его структуры, даже разгромленные в открытом бою, могут раствориться в иммиграционных потоках, укрыться в городских кварталах большинства арабских столиц, развернуть конспирологические сети в Западной Европе, России и других странах. Как нет военного решения в Крыму и Новороссии, где политическим режимам противостоит народная воля, так, очевидно, нет, и не будет военного решения «проблемы ИГИЛ».

Запад не сможет уже вывернуться наизнанку и вернуть себе утраченное христианское благочестие. Это немыслимо. А значит, он и дальше будет продолжать самоубийственную военно-политическую, культурную и информационную экспансию в странах Третьего мира, взрыхляя почву для новых и новых «террористических», с его точки зрения, а по сути, национально-освободительных движений. Запад в этом смысле обречен, чего пока еще нельзя сказать о России. При определении своей политики на Ближнем Востоке и повсюду нам, конечно, необходимо решительно отмежеваться (если не на словах, то на деле) от «западных партнеров».

Благодаря своей гибкой и дружественной внешнеполитической линии, которая никогда не руководствовалась двойными стандартами, алчностью, расовым превосходством или колониальными амбициями, Россия имеет в Третьем мире ресурс доверия и симпатии. Важно не растерять этот ресурс, не растворить его в односторонних рассуждениях о «партнерстве» с западным миром. Напротив, мы можем и должны сохранять свое лицо, словом и делом убеждая развивающиеся страны Азии, Африки и Латинской Америки в преемственности и самобытности «курса Москвы», а заодно показывая Западу, как это мы фактически и делаем сейчас в Сирии, что именно в наших руках находятся основные козыри «большой игры» в Третьем мире.

Второй аспект – региональный. Как оценивать действия США и их союзников на Ближнем Востоке? С точки зрения рациональной логики они выглядят как сумасбродные, безумные и самоубийственные. Разрушая государственность Ирака, Ливии, а теперь и Сирии, Вашингтон фактически подрубил опоры ближневосточной стабильности и безопасности в долгосрочной перспективе. Светские режимы Саддама Хусейна, Муаммара Каддафи и Башара Асада подобно краеугольным камням держали своды мира и стабильности в регионе. Мира, заметим, не только политического, военного и социального, но также и религиозного. Иракский режим – где уговорами, а где и в жесткой силой – сдерживал растущие год от года аппетиты и амбиции курдов и шиитов, подпираемых с Востока Ираном.

Муамар Каддафи на севере Африки эффективно перекрывал миграционные пути, ведущие в Европу. Режим Асадов в Сирии в течение многих десятилетий обеспечивал общественный мир в самом сердце Ближнего Востока, на перекрестке всех торговых и политических путей. Важно отметить, что треугольник «Багдад – Триполи – Дамаск» образовывал как бы светское политическое ядро в центре неуклонно радикализирующегося и исламизируещегося арабского мира; остается только гадать, какие суицидальные и сумасбродные мотивы могли толкнуть «главного защитника демократии и светскости» США на уничтожение этого последнего оплота в противодействии религиозному фанатизму на Ближнем Востоке! Какая сила побудила «дядю Сэма» разгромить «осиные гнезда» радикализма и выпустить смертельно опасных ос на волю, предлагая всеми миру ловить их поодиночке! И снова мы говорим о состоянии некого безумия, о душевно-духовной деградации Запада, совершающего на международной арене все более и более безответственные и гибельные шаги.

Нельзя, наконец, не видеть и того факта, что под дымовой завесой борьбы с так называемыми диктатурами янки нанесли сокрушительные удары по важным духовным центрам мировой цивилизации. Это Месопотамия, междуречье Тигра и Евфрата, где, собственно говоря, и зародилось современное человечество, пережив Вавилонское столпотворение. Это Дамаск – древнейшая столица мира, возраст которой насчитывает более шести тысячи лет, исторически значимая территория традиционной веротерпимости, где в разные эпохи уживались все три основные монотеистические религии – христианство, ислам и иудаизм. Сирия имеет гигантское значение для всего христианского мира, но в особенности для России.

Именно в Дамаске две тысячи с лишним лет тому назад произошло чудесное обращение первоапостола Павла. На пути в сирийскую столицу из Иерусалима он, тогда еще фарисей и гонитель христиан Савл, был остановлен и ослеплен небесным светом и гласом Божиим: «Почему ты гонишь меня, Савл? Не трудно ли тебе идти противу рожна?» Позже в Дамаске в келии епископа Анании Павел не только превратился в апостола язычников (т.е., косвенно, просветителя России), но и прозрел. Через тысячу лет такое же чудо свершилось в Херсонесе, где точно также крестился и прозрел духовно и телесно будущий равноапостольный князь Владимир Красно Солнышко, креститель всея Руси. Возможно, в эти десятые годы прямо на наших глазах совершается и третье в этом ряду подобное чудо – таинственное преображение и обращение к божественному служению президента России Владимира Путина.

Внешне, быть может, такой аналогии и не прослеживается, однако, действительно дух творит себе формы, и движущие силы всемирной истории находятся много глубже внешнего круговорота вещества, нельзя не признать, что удары англо-саксов по сакральным точкам восточно-христианской традиции имели важное метафизическое значение. И не столь уж важно, в конце концов, учитывались ли эти обстоятельства в тайных лабораториях «управления хаосом», где планировались ближневосточные авантюры США и их союзников, организованные на рубеже второго и третьего тысячелетий. «Наша брань не против плоти и крови, но против … духов злобы поднебесной», и, таким образом, далеко не все бесчинства и злодеяния людей на Земле осуществляются ими осознанно.

Особого внимания заслуживает, с нашей точки зрения, почти уже неоспоримый факт интеллектуальный и, в особенности, духовной деградации большинства западных элит. Даже невооруженным глазом видно, как измельчали, поглупели! Что общего с здравым смыслом или политической дальновидностью имеет слепое следование европейцев курсом американских авантюр по всему миру?!

Впрочем, духовный подход к политическому анализу подразумевает признание первичности и безусловной важности действия Промысла Божьего, который «везде сый и вся исполняяй». Действия Промысла недоступно обычным органам чувств человека, оно бесконечно превосходит силу человеческого интеллекта, оно доступно лишь духовному видению людей, которые не только признают бытие Божие, но и стараются жить по заповедям Христовым, приуготавливая свои сердца к получению свыше божественной помощи, в том числе и в понимании метафизики божественного творчества в мире. Проще говоря, духовное познается только духовным.

Если рассматривать сирийскую драму под этим углом зрения, мы просто обязаны исходить из того, что всеблагий Промысл Божий попустил сирийскую и в целом ближневосточную трагедию в неких высших целях. Каковы же они? Думается, что первое из них – дать возможность ослабленной неолибералами России прорвать навязанную Западом санкционную блокаду, решительно и надолго восстановить свое временно утраченное военно-политическое присутствие в этом регионе, чтобы, с одной стороны, на дальних подступах отсечь метастазы исламского радикализма, угрожающие Северному Кавказу и «южному подбрюшью РФ», а, с другойм – утвердить роль России, как «катехона» (удерживающего) – глобальные силы Третьего Рима, призванного сдерживать расползание вселенского зла по лицу планеты.

Самостоятельный научно-практический интерес (с точки зрения духовного метода познания, конечно) представляет и вопрос о том, почему именно Ближнему Востоку было попущено свыше стать ареной очередной фазы глобальной турбулентности, а России – именно здесь явить себя миру в вечном качестве «удерживающего». Разумеется, во всей полноте понять это человекам невозможно, ибо Господь говорит: «Мои пути не ваши пути, мысли мои – не ваши мысли».

Тем не менее, в контексте обостряющегося противоборства и противостояния Запада и Востока, угасающего западного христианства и набирающего силу восточного Православия выход России на мировую арену в качестве ключевого военно-политического и дипломатического игрока (при очевидном отставании в этом смысле российской экономики и вообще «тылов» президента Путина), притом выход ни куда-нибудь, а именно в духовную колыбель восточного христианства – Сирию – метафизически закономерен и предопределен. Россия не просто надолго, а навсегда закрепляется в этом исключительно значимом регионе, и отныне никакие третьи силы, никакие аргументы не помешают ей играть роль «удерживающего» на этом участке борьбы.

Во-вторых, если с духовной точки зрения рассмотреть всю историю российской государственности, начиная с Х века, то мы без труда убедимся в том, что все российские правители независимо от формы власти, господствующей идеологии, и даже соотношения в обществе духовных и светских начал – все они явно или неявно, вольно или невольно выполняли ту миссию «удерживающего», которую наша страна приняла от Византии. Не стали исключениями в этом ряду ни Ленин, ни тем более Сталин, ни Брежнев, ни даже Ельцин. Однако наиболее мощно и рельефно выражает эту сущность русского мессианства нынешний президент России Владимир Путин.

В-третьих, чрезвычайно интересно и поучительно в данном контексте судьба сирийского режима Башара Асада. Лично мне всегда казалось, что сирийцы слишком мягкий и миролюбивый народ, а президент Башар Асад – слишком уступает воинственностью и решимостью своему старшему брату – Басилю, предназначенному старшим Хафизом Асадом к роли будущего президента САР, но трагически погибшему в автокатастрофе, — чтобы эффективно выдержать столь мощные удары внешних и внутренних врагов. К сожалению, даже шестилетний опыт работы в посольстве СССР, а затем и России в Сирийской Арабской Республике не позволил мне разобраться в этом вопросе до конца.

Виной тому, возможно, стала и моя тогдашняя невоцерковленность, незнакомство с трудами Святых отцов Православия. Теперь же для меня очевидно, что промысл Божий избрал именно Сирию, чтобы, с одной стороны, показать, что Ему все возможно, а с другой – посрамить языческие режимы Ирака и Ливии – внешне мощные, но внутренне, духовно несовершенные. Да, в Сирии всегда были и, очевидно, еще долго будут сохраняться этно-конфессиональные и религиозные «точки напряженности». Режим Асадов в значительной мере сохраняет свою алавитскую окраску при том, что алавиты, будучи изотерической шиитской сектой, составляют лишь малую часть (примерно 0,3 процента) населения Сирии.

В то же время было бы ошибкой считать, что приход алавитов к власти после Второй мировой войны, хотя бы и в результате военных переворотов, был делом случайным. Отнюдь нет. Алавиты захватили командные высоты в сирийской армии в результате того, что правящая сунитская буржуазия времен французского мандата считала службу в армии делом непрестижным и предпочитала откупать от нее своих сыновей. Впрочем, не это ли – лучшее подтверждение тому, что у Бога свои пути и Его «планирование» на невообразимое число порядков превосходит человеческое разумение, которому недоступно знание даже ближайшего будущего. Попустив продвижение алавитского меньшинства в самое основание сирийской власти, Господь, пользуясь словами апостола Павла, избрал немощное мира сего, чтобы посрамить мощное, невластное – чтобы посрамить властное, немудрое – чтобы посрамить мудрое.

Попуская алавитскому офицерскому меньшинству проникнуть в самые основы сирийской государственной власти, Господь, по выражению апостола Павла, призвал немощное, невластное и немудрое, чтобы посрамить сильное, властное и мудрое мира сего, «дабы никакая тварь не превозносилась пред Богом». И, заметим, как выясняется только сегодня, именно алавитское меньшинство, а конкретно – династия Асадов («асад» — в переводе с арабского означает «лев»), единственная из всех ближневосточных правящих династий, оказалась способной в течение нескольких лет выдерживать чудовищное давление внутренней оппозиции и военно-политической коалиции ведущих глобальных держав. Это ли не еще одно свидетельство премудрости и всесильности Промысла Божия?!

В-четвертых, разворачивающееся на наших глазах переформатирование политического ландшафта ближневосточного региона обещает нам еще немало удивительных преобразования и открытий. Одним из них может стать неожиданное для многих и, очевидно, нежелательное для Запада военное поражение ИГИЛ силами сирийской регулярной армии и российских ВКС. В этом случае Дамаск как носитель духа победы и обладатель мощной, закаленной в боях и поддерживаемой Россией армией, предсказуемо превращается в новую региональную державу.

Без труда просматривается и формирование новой оси ближневосточных государств, – Сирии и Ирана как основы коалиции, а также палестинцев, «Хизбаллы» и курдов. Россия с ее военно-воздушным и морским присутствием на «сирийском плацдарме» может сыграть роль стратегического «зонтика» для этой коалиции. В свою очередь, устрашенная, расстроенная и ослабленная иммиграционными волнами и экономическими неурядицами Европа скорей всего будет вынуждена лавировать между укрепляющимся Востоком и дряхлеющими Штатами.

В этом контексте не просматривается ни одного серьезного довода в пользу поддержания интереса Европы к «украинскому узлу», а это означает только одно: квазигосударственный режим Порошенко и любого из его преемников долго выстоять не сможет и скорей всего рухнет под тяжестью собственной человеконенавистнической идеологии и извращенной политической практики.

В-пятых, есть немало оснований полагать, что уже в ближайшей перспективе Дамаску суждено играть роль своеобразного оплота традиционного ислама, центра исламского просвещения и миссионерства, с помощью которого только и возможно реально противостоять набирающей ход тенденции радикализации ислама. Россия в этом смысле тоже не может остаться в стороне. Духовный и конспирологический натиск террористических прозападных организаций, действующих под флагом ислама, будет продолжаться не только на ее территории, но и на территории ее ближайших соседей и партнеров – стран СНГ, БРИКС, ОДКБ…

Сцепка с сирийским режимом Башара Асада, с историческим Дамаском как авторитетным центром традиционного ислама и местом взаимодействия ведущих мировых религий представляется здесь абсолютно актуальной и незаменимой. В пользу этого говорит и тот факт, что нынешнее сирийское руководство за годы гражданской войны и внешней агрессии Запада сумело, наконец-то, убедиться в лживости и подлости так называемых цивилизованных держав. Сам Башар Асад, в отличие даже от своего отца, едва ли будет склонен к заигрыванию между Востоком и Западом, к жизни на «два фронта». А это значит, что любые самые масштабные и ответственные задачи, возникающие по линии Москва – Дамаск, вследствие старых и новых вызовов глобальной политики, могут нами не только планироваться, но и эффективно осуществляться.

В свете вышесказанного, представляется возможным высказать ряд предложений и рекомендаций:

Опубликовано в журнале «Изборский клуб», 2015 № 11-12