ДУХОВНАЯ МОБИЛИЗАЦИЯ ЕСТЕСТВЕННА И НЕОБХОДИМА ДЛЯ РОССИИ

Валерий Коровин

Орловщина — один из центров сохранения и воспроизводства русского народа. В минуты, когда нас накрывает полное отчаяние, ощущение, что всё уже провалено и сдано, что Россия не выживет, в этот момент из глубин русского народа, из русской земли каким-то чудесным образом поднимаются новые люди. Эти новые силы совершают очередной подвиг, возрождая нашу империю в масштабах, превосходящих те, которые были до этого. Русская империя пульсирует. Она возрождается, разрастается, подвергается нападкам, терпит крах в момент очередного нашествия наших западных соседей, и в момент, когда кажется, что её уже ничего не спасёт, вновь обретает силы, вновь поднимается из центра русской земли, из русских регионов, одним из которых является орловская земля. Поэтому здесь самое время и самое место говорить о духовном возрождении.

Почему это важно для нас именно сейчас? Мы прошли период либеральных экспериментов, когда нам доказывали, что материальное и есть мера всех вещей, что человек, освобождённый от духа, очищенный от души и есть главная категория современного мира, и всё, что ему нужно, — это благосостояние и комфорт. В какой-то момент мы увлечённо погрузились в пучину бегства от духа, занялись стяжанием материального. Приняли западный алгоритм существования. Запад давно прошёл этот путь очищения человека от духа и, продав душу дьяволу, встал на путь непрерывной наживы. Этой идеей в какой-то момент увлеклась и Россия. И что мы получили?

Ведь в 1999 году, в момент, когда Ельцин, уже практически остывающий и разлагающийся от страшных деяний, которые он сотворил над Россией, передал власть молодому президенту, политологи во всём мире строили прогнозы, когда Россия перестанет существовать — месяц ещё, или полгода всё-таки протянет? Год никто не давал. В состоянии полного упадка мы оказались именно в результате либерального эксперимента, когда поставили материальное превыше всего, забыв не только о духе, но даже и о душе.

В тот период, когда материальное стало единственной категорией, и мы сделали ставку только на материальное, на экономику, на благосостояние, отбросив всё остальное, Россия лишилась своего онтологического смысла существования: мы потеряли цель, потеряли смыслы. Новый президент Владимир Владимирович Путин сделал утверждение суверенитета и ценности государства главным тезисом на протяжении всего периода своего правления. Государство для нас — это ценность, ибо оно помогает нам отражать орды и бесконечные нашествия со стороны Запада, которые осуществляются каждое столетие — каждое столетие мы вынуждены военным образом доказывать право на существование и отстаивать свой суверенитет. Сегодня мы вновь осознали, что суверенитет государства — это ценность, что отрицали либералы 1990-х. Поняли, что государство — это то, что даёт нам возможность сохраниться и обезопасить себя от тех западных и либеральных экспериментов, которые чуть не разрушили нас, русский народ и русское государство. Тема прав такого, очищенного от духа и души, сугубо материального человека — это то, с помощью чего Запад убивает нас.

Но как только мы утвердили ценность государства как данность, возник следующий вопрос: а государство зачем? Какова его мессианская цель, его сверхматериальная миссия? И действительно, русское государство всегда имело такую цель. Государство романовское, дореволюционное имело своей целью сохранить Россию как ковчег спасения для всех народов, которые она в себе объединила. Российская империя была идеальной средой для спасения православного человека, для спасения представителей других традиционных религий — ислама и всех тех, кто объединился с русскими православными людьми, соучредив с нами российскую государственность.

Советское государство, советская империя также ставила эсхатологическую цель. Ведь коммунизм — это эсхатологическая идея, это постижение, построение идеального мира, идеального рассудочного общества всеобщего благосостояния и благоденствия. И эта идея лежала за пределами материального. Хотя коммунизм и облекался в марксистские материалистические догматы, в России он был осмыслен именно как мессианская идея.

Но какова идея нынешней России? Сверхматериальная идея? Утверждения о том, что нашими национальными проектами являются доступное жильё, образование, медицина и агропромышленный комплекс, могут восприниматься лишь в качестве промежуточного этапа. Они никак не могут вдохновить весь русский народ на новую сверхмобилизацию, ради которой каждый русский человек готов пожертвовать собой. Мы что, готовы пожертвовать собой ради доступного жилья или доступного образования? Ради этого складывали головы герои Великой Отечественной войны, герои предыдущих русских войн, которые героически отстаивали Россию как ценность, как некую онтологическую сущность? Идея русской государственности, выраженная исключительно в материальных категориях, есть тщета материального мира.

Именно о духовном, сверхматериальном возрождении нужно говорить сегодня, дабы выйти из сложной ситуации, из того тупика, в котором мы оказались, сделав ставку исключительно на материальное и экономическое. Дух человека принадлежит к сверхчеловеческому, к божественному, или ангелическому, началу. И только тогда, когда мы обнаружим эту сверхчеловеческую, ангелическую точку сборки для нашего народа, мы сможем действительно всерьёз, а не имитационно мобилизоваться для того, чтобы совершить новый сверхчеловеческий прорыв для отражения того жёсткого наката, который осуществляется сегодня со стороны Запада. И это не только военная агрессия, которой мы ожидаем и к отражению которой готовы. Это агрессия духовная, агрессия, разлагающая суть русского народа и суть русского человека — русский дух, требующая немедленного отражения.

На мой взгляд, духовная мобилизация — это естественное состояние для России и для русского человека как человека духовного, для которого дух всё ещё имеет значение и смысл, в отличие от человечества западного. Русский народ — последний оплот сохранения человека как такового. Россия может возродиться только как духовный, новый проект новой мобилизации, осуществляющей рывок к постижению сверхчеловеческого, подлинного русского мессианства. Либо духовная мобилизация совершится, либо России не станет.