Российско-китайские отношения не стоит сводить к деньгам
Юрий Тавровский
Состояние отношений России и Китая стало модно измерять в долларах, реже в рублях и юанях. Вырос товарооборот в 2014 году до $90 млрд — отношения устойчиво развиваются. Пообещали увеличить к 2020 году двустороннюю торговлю до 200 млрд — совсем будет идеально! Стоило цене на нефть упасть и утянуть за собой показатели двусторонней торговли в 2015 году до 64 млрд, как сразу зазвучали хоры пессимистов: «крах разворота на Восток», «Пекин не стал помогать Москве в минуту испытаний» и т.д.
В свою очередь, снижение темпов прироста ВВП Китая вызывает истошные крики про «китайский камень на шее», который вот-вот утянет Россию на дно. 6,7% роста в первом полугодии нынешнего года, конечно, это не двузначные цифры 90-х и нулевых годов, но тоже очень и очень неплохо. Причем не только по сравнению с показателями России, но и Европы, и США. Такой «камень на шею» можно было бы сравнить скорее с воздушным шаром, поднимающим вверх своих пассажиров. Но нынешний объем наших торгово-экономических связей с Поднебесной вряд ли способен оказать серьезное влияние на Россию — как отрицательное, так и положительное.
Конечно, нам не повредят торгово-экономические плоды июньского визита Путина в Пекин. Были подписаны многообещающие документы по линии «Роснефти» и «Газпрома», межправительственные соглашения о создании широкофюзеляжного дальнемагистрального самолета. Лидеры договорились стимулировать строительство скоростной железнодорожной магистрали Москва–Казань и автодороги от берегов Желтого моря до Санкт-Петербурга Западный Китай–Западная Европа, создание мощного канала экспорта сибирского зерна… Все это на фоне долгожданного оздоровления структуры торговли, роста почти вдвое продаж в Китай наших машин и оборудования, небывалого наступления российского продовольствия — почти на треть за один лишь год.
Конечно, на состоянии нашей экономики благотворно скажутся и те 16 соглашений, которые были подписаны на Российско-китайском ЭКСПО, прошедшем в середине июля в Екатеринбурге. Не только Урал, но и сопредельные регионы двух стран все активнее ищут и находят точки соприкосновения деловых интересов. Им все чаще удается преодолевать вялость столичного чиновничества в выполнении договоренностей руководителей России и Китая, выступающих как локомотивы развития стратегического партнерства Москвы и Пекина.
Путин и Си Цзиньпин тоже умеют и любят оперировать цифрами. Они стараются довести арифметическое измерение наших отношений до показателей, достойных двух взаимодополняющих экономик, двух огромных соседних стран. Но ведь им приходится заботиться еще и о высшей, глобальной математике. Недаром пекинский визит Путина совпал с 15-летием заключения Договора о добрососедстве и дружбе. Недаром он подписал с Си Цзиньпином заявление об укреплении глобальной стратегической стабильности. Этот документ сейчас под лупой изучают ученые, дипломаты и разведчики разных стран, пытаясь определить, насколько близко Москва и Пекин подошли к созданию военно-политического союза.
До сих пор и в Кремле, и в Чжуннаньхае упорно повторяют слова о невозможности союза, существовавшего между СССР и КНР с 1950 по середину 60-х годов. Но, как говорится, никогда не говори: «Никогда». Себе на горе США и их сателлиты все сильнее сдавливают Россию и Китай соответственно с Запада и Востока, создавая «критическую массу» грядущей синергии. Они строят ЕвроПро и АзияПРО. Они выводят натовские батальоны на границы России и оспаривают китайские границы в Южно-Китайском море. Они продлевают санкции за Крым, санкции за Тяньаньмэнь. Они прочерчивают новые линии разлома глобальных геополитических и геоэкономических плит, создавая Транстихоокеанское торговое партнерство и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство, не допуская туда ни Россию, ни Китай.
Высшая математика российско-китайских отношений носит объективный характер. Среди ее величин есть географические — соседство и общие тысячекилометровые границы. Есть исторические — мы никогда не сходились в масштабных войнах, которых хватало в истории отношений с западными и южными соседями. Великий Чингисхан, включив Русь и Поднебесную в свою державу Юань, заложил в обе нации евразийскую матрицу, которая помогала русским двигаться на Восток, а китайцам взаимодействовать с народами Шелкового пути.
Периоды усиления и ослабления в России и Китае чередуются не обязательно симметрично. Вспомним, как мы помогали Китаю бороться с японцами в 30-е, посылали тысячи тогдашних «вежливых людей» сбивать японские самолеты и жечь японские танки. Это была не благотворительность, а отвечало нашим интересам оттягивания Большой войны, как и помощь Испании. Вспомним, как китайцы положили миллион солдат в корейской войне 1950–1953 годов, которая и для Вашингтона, и для Москвы была гибридной, «войной по поручению».
Национальные интересы России и Китая далеко не всегда совпадали. Но сейчас они совпадают практически идеально. Это подтверждает глобальная высшая математика. Так что не стоит ограничиваться арифметикой и пересчитывать отношения двух великих держав в долларах. Даже в рублях и юанях не стоит.
