Россия — это страна неустановившегося понимания, что она такое. Россия — страна неопределившегося формата. Всегда Россия подобна Гераклу, которого пытаются укромсать, отрубив ноги, голову, и поместить в короткое ложе европейского мира. А потом сказать: вот такая укороченная Россия является частью Европы. Либо Россию пытаются растянуть до огромной империи, которая включает в себя всё, до чего может дотянуться, включает разные народы, цивилизации и фактически является жандармом Евразии. И после этого тоже сказать: вот какая огромная, страшная империя. Это прокрустово ложе политической истории, в которое Россию пытаются то втиснуть усечённую, то растянуть до невероятных размеров, вынуждает нашу страну постоянно быть страной-революцией, страной непрерывного развития. Слово «революция» в данном случае — не термин кровавых расстрелов, ЧК, гильотины или казни короля. Революция бывает и научно-техническая, интеллектуальная, духовная. Революционером, безусловно, был князь Владимир, принявший радикальное решение. Несомненно, революционером был Иван Грозный, принявший радикальное решение о самостоятельном независимом пути и прекращении раздробленности. В каком-то смысле им был Пётр I. Революционером был Ленин. Постоянное революционное действие, которое является следствием некого неупаковывания в тот формат, что предлагается нашей стране, и является её сутью.
Русским реактором, конечно, является революция. Без революции Россия вообще не имеет смысла. Без революции она становится территорией, погружающейся в сон, — с пагодами, мечетями, синагогами или языческими капищами, с какими-то батюшками, жрецами, муллами или раввинами. Которая просто существует. Как существует Африка и Латинская Америка, как центральная Индия, Тибет. Некие сакральные вечные смыслы, для которых совершенно несущественно: есть тут люди или нет, кто правит этой территорией — немцы, русские, евреи или калмыки, для которых вечный сон бытия является важнейшей задачей.
Но Россия есть не сон, а пробуждение. Россия есть вызов миру. Вне этого вызова она ничем не отличается от Африки. Разве что здесь холоднее, народа меньше рождается и воды побольше. Вне революции Россия — либо колония Запада, которая управляется элитами, и они при этом могут клясться в патриотизме, целовать иконы и зажигать свечи… Либо отсталое, периферийное пространство мира. Но революция — то есть задача развития, задача преображения — мгновенно делает Россию тем, кем она должна быть: она делает её лидером всего человечества.
Именно проблема неустоявшегося формата — или слишком маленькая, или слишком большая — постоянно вынуждает Россию к движению. Как капля ртути, которая постоянно ищет, как бы ей обрести формат, и не может найти, так и Россия как будто бы рождает из себя фигуру, подобную Ленину. Хотя фигуры, подобной Ленину, в истории не было. Князь Владимир подобен Ленину в определённом смысле: человек, способный совершить такое радикальное парадоксальное преображение, которое сразу, одним рывком выводит страну на сотни лет вперёд и притягивает к ней внимание всего человечества.
Но революция — не ради революции, не ради фразы, позы, чёрной кожанки или маузера, не ради красных знамён, шествий и Первомая, которым можно отчитаться и надавать грозных интервью… А революция как инструмент национальной модернизации человечества, как инструмент втягивания народа в историческую субъектность. Ведь главная суть русской революции была не в том, чтобы бедные стали богатыми, а богатые — бедными. Она была в преодолении чудовищной несправедливости, когда ресурсы развития принадлежат нескольким процентам людей, которые владеют этими ресурсами с помощью государственных институтов. А остальным людям никакие ресурсы развития не принадлежат. Им кидают гуманитарные, гуманистические крохи: вот открыта трёхлетняя воскресная школа, учитесь читать и писать, зачем вам больше? Есть небольшие социальные лифты для особо отличившихся, тех, кто докажет свою верность и лояльность. А основная масса — любите царя-батюшку, живите, платите налоги, подати, когда вам скажут, ходите на войну умирать. И бога благодарите.
Русская революция сказала: ничего подобного, ребята. Ресурсы: земля, зерно, уголь, нефть, газ — должны идти на то, чтобы те девяносто с лишним процентов людей, которым доставались только крохи, по-настоящему становились людьми. Чтобы их дети получали высшее образование, были военными, офицерами, инженерами, космонавтами, учёными, поэтами, писателями. Наша мечта — чтобы всё, что бог сотворил, принадлежало людям. И земля — божия, и распоряжаться этой землёй, отнимая у народа ресурсы развития, — страшный грех. Поэтому наша революция — это преодоление греха, который вы институализировали и воплотили на этой земле в виде государства или империи, который вы обожествили и сакрализировали в образе царя или великого вождя.
Желание развития, желание обеспечения доступа народа к ресурсам развития является, на мой взгляд, главным русским революционным реактором, пафосом России. Сегодня это тоже крайне актуально. Да, сейчас у нас сохой никто не пашет, люди не голодают, уровень жизни у народа выше, чем был в начале ХХ века. Но ресурс жизни, развития так же, как и тогда, у него отобран. Точно так же народу говорят: «Будьте насекомыми. Или сусликами, зайчиками, если надо — сторожевыми собаками. А людьми будем мы — те, кому принадлежит власть, нефть, газ, деньги, золото, воздух и земля. Мы, по праву силы, по праву демократии, по праву, данному Западом, по праву, данному кем угодно, хоть чёртом лысым, будем этим владеть и распоряжаться. Мы как хотим, так и будем жить, мы хозяева, а вы, все остальные, чем недовольны? Вам сунули в зубы магазины, кафе, телевидение, зарплаты более-менее адекватные. Можете купить себе «Ладу Калину», и будьте довольны, ездите себе на здоровье. Вот что говорят правящие элиты.
И тут вдруг с глухим рокотом запускается русский реактор: это неправильно! Вот она, русская идея: русский Геракл не может быть обрублен, это прокрустово ложе не для него. Русский Геракл приходит и убивает Прокруста, потому что это ложе — символ мировой несправедливости.
Русский реактор — это русская идея справедливости и революции, которая создаёт Королёвых, Туполевых, Илюшиных, маршалов Жуковых, Рокоссовских. Эта идея не позволяет советским людям — защитникам Севастополя, защитникам других городов и сёл — сдаваться в плен немцам. Советские люди — это люди, для которых революция и советская власть была их главным достижением, их сутью, их воздухом.
А вне этого нет России и нет никакого реактора. Без этого бесконечное мошенничество правящих элит будет продолжаться. Демократы они, коммунисты, капиталисты или монархисты — они всегда будут пытаться торговать страной, продавая её то Европе, то ещё кому-нибудь. Какие бы Сколково или экономические форумы они не организовывали и не создавали, они это будут делать только для себя.
Но наши реакторы не в них. Русский реактор — вовлечение народа в историю. Русского народа, народов России, народов всего мира, которые будут учить русский — язык Ленина. Потому что именно Ленин формулировал важнейшие принципы справедливости и развития, которые совершили удивительное чудо, когда вчерашние рабы вдруг стали конструкторами, инженерами и победителями в великой войне. Когда люди умирали и гибли не за царя-батюшку, не за Господа Бога, а за свою Родину, которую они называли своей Родиной не потому, что им так кто-то рассказал, а потому, что люди знали, что родина принадлежит им. Да, с трудностями, да, с несправедливостями, да, с ошибками, порой и с кровавыми ошибками, строящаяся. Но это их земля, их родина. Поэтому русский реактор — это ещё и вернуть народу землю.
Революция была, есть и остаётся единственным и важнейшим событием русской истории. Она делает Россию Россией, является тем реактором, без которого мир превращается в безрадостное пространство смятения и произвола.
