Погиб Сергей Доренко. Какое горе, какое несчастье и какая боль…
Он мчался на мотоцикле со скоростью, которую не выдержало его сердце. Иногда казалось, что он должен был умереть, потому что он всё время гнал, его жизнь — это жизнь огромных скоростей.
Это был русский гений. В своих порывах, в своей неудержимой категоричности, в своей смелости, в своей интеллектуальной и журналистской отваге. Его выступления на радио «Говорит Москва», начинавшиеся рыкающим приветствием «Здравствуй, великий город!», каждый раз знаменовались ужасным и восхитительным взрывом эмоций. Казалось, что Доренко говорит, но его сердце разрывается и вот-вот должно лопнуть.
Это был блестящий человек. Жизнелюб, бонвиван, он любил хорошее вино, отличные мотоциклы, красивые города. И он был эстет. Его речь, его язык непревзойдённы. Он обладал таким словарным запасом, каким, может быть, обладает только толковый словарь Ушакова.
Многое из того, что его окружало, было ему ненавистно и омерзительно. Своё отвращение он выражал через уничтожающую иронию: у него был жестокий, истребляющий всякую пошлость и мерзость ум.
Он был отлучён от телевидения. Когда-то, когда на Первом канале царствовал Березовский, он нашёл Доренко, и Доренко сделал Первый канал одним из главных патриотических каналов. Но Доренко оказался неугоден: у него был слишком острый, слишком ослепительный и слишком злой язык. Его отлучили от канала и тем самым лишили среды, где он мог проявлять свою гениальность. Радиостанция «Говорит Москва» была ему тесна, он не помещался в этот жанр, в эту рамку, он рвался из неё…
Доренко — это звезда русской журналистики, которая, к сожалению, погасла. Как горько закрывать глаза русским гениям, таким, как Сергей Доренко.
