В. Ворсобин:
— Здравствуйте, господа отдыхающие, здравствуйте, Николай Стариков.
Н. Стариков:
— Я бы сказал по-другому. Здравствуйте, товарищи отдыхающие. Здравствуйте, господин Ворсобин.
В. Ворсобин:
— Даже в эти праздничные дни нам не уйти от внешнеполитических событий. То, которое мучает наше государство, одно, это маленькая Чехия. И первой темой нашей передачи будет она. В Чехии из-за спора по поводу этих взрывов… Как обвиняет нас Запад, Петров и Боширов взорвали оружейный склад в Врбетице (очень тяжело произнести название этой местности в Чехии). Чехия провела расследование, и глава Минюста произнесла крамолу. Она заявила, что есть несколько версий событий, а не одна версия, которую сейчас раскручивает Чехия (она, напоминаю, обвиняет во всем Россию). Но при этом глава Минюста Чехии, которую пригрозили уволить, поменяла свою точку зрения сразу после общения с премьером, и лишь часть парламентариев все-таки упрямо заставляют ее уйти с поста. Николай, ваш комментарий.
Н. Стариков:
— Вот вы сейчас сказали, что сложно русскому человеку прочитать название чешского местечка. Это действительно так. Отсутствие гласных, оно затрудняет. Но, мне кажется, прочитать название этого места все-таки проще, чем осуществить какую-то диверсию, в которой пытаются обвинить Россию. Иначе получается, наоборот, прочитать сложно, взорвать просто.
В. Ворсобин:
— Не обижайте наши спецслужбы. Для наших спецслужб нет ничего невозможного, вы же знаете.
Н. Стариков:
— Слушайте, я отношусь с огромным уважением к нашим спецслужбам. Надеюсь, и вы будете продолжать эту линию поддержки наших уважаемых спецслужб, например, в вопросе восстановления памятника Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому. Я рад, что вы перешли на сторону здравого смысла и соблюдения закона.
В. Ворсобин:
— Николай, торопитесь с выводами. Вообще-то, не дело спецслужб ставить памятники. Дело спецслужб в новейшей истории – видимо, взрывать вражеские склады на территории вероятного противника.
Н. Стариков:
— Ну, давайте так скажем. Спецслужбы потому так и называются специальными службами, что задачи у них сугубо специальные, и ни о каких из этих задач в прямом эфире говорить не стоит. А восстановление незаконно снесенного памятника Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому – это, мне кажется, знак уважения к спецслужбам. Ну, давайте с этим уважением мы и рассмотрим все дальнейшие события.
Итак, что происходит. В Чехии резко подавляются любые попытки выйти из дипломатического, искусственно организованного клинча с Москвой с минимальными потерями для лица или вообще без таких потерь. О чем идет речь? Когда Чехия выслала 18 российских дипломатов, по сути, это дипломатическое хамство, иначе назвать нельзя. Ни одно уважающее себя государство не может позволить ситуацию, когда такими массовыми высылками занимаются, не обижая Чехию, скажем так, державы не первого порядка.
В. Ворсобин:
— Николай, часть Западной Европы также в солидарность с Чехией выслала российских дипломатов. Поэтому слова «ни одна» тут не подходят.
Н. Стариков:
— Подождите, Владимир. Знаете, есть большая разница – выслать 18 человек или выслать одного дипломата. Вот 1-2 дипломата – это обычная история, здесь особо обижаться-то и не на что. Выслали в ответ 1-2, ну, и все, как говорится, при своих. Здесь же ситуация дошла до того, что чехи продолжили всю эту конфронтацию, фактически делают наше посольство в Чехии малоработоспособным и дальше продолжают двигаться в деле обвинения России, не имея на это никаких доказательств. Выступает президент Чехии Милош Земан и говорит: подождите, до сих пор не было никаких доказательств причастности России к событиям 7-летней давности. Теперь руководитель Минюста Чехии выступает и говорит, что вообще-то не одна версия есть, как говорят некоторые чешские политики, а несколько. И только она встречается с премьером, как она со своей точки зрения соскальзывает. Она говорила совсем недавно, что у нее есть несколько версий. После встречи с премьером что, несколько версий – это российская, российская и еще раз российская? То есть вы не великие, а вы величайшие, она только в этом смысле может спорить с чешским премьером?
На самом деле Чехия продолжает дипломатическое столкновение с Россией. Потому что мячик, который подал Милош Земан, который пыталась подать премьеру руководитель Минюста, никто не принимает и начинает бить ей ракетной по голове фактически. Ведь что предлагалось? Если нет доказательств, может быть, решение о высылке было принято как-то несвоевременно, может быть, кто-то ошибся, и этот кто-то, может быть, руководитель какого-нибудь отдела чешских мощных спецслужб, который перепил пива и выдал желаемое за действительное? И тогда вроде можно вернуть дипломатов, нормализовать отношения с Россией и выйти из этого клинча.
В. Ворсобин:
— Подождите, Николай. Вот вы перепрыгиваете все время через одну деталь. Вы сразу говорите: нет доказательств. А даже история с этой Бенешевой имеет одну деталь. Дело в том, что после разговора, когда она поменяла решение, Гамачек (вице-премьер и глава МВД) сказал, почему она заявила, по его мнению, ошибочно. Он ответил, что, делая свое заявления, Бенешева не располагала необходимой информацией, так как не получала от спецслужб подробных отчетов.
Действительно, доказательства напрямую сейчас СМИ и России не предъявлены, но есть какие-то отчеты спецслужб, с которыми (как версия) ознакомили главу Минюста, и она поменяла свое решение. Я понимаю, что это выглядит (зная политиков) несколько иронично. Но вы можете себе представить вариант, что у нас под Москвой взорвался склад?
Н. Стариков:
— Нет, не могу. У нас склады не взрываются, слава богу.
В. Ворсобин:
— Николай, сейчас вы будете рвать рубаху и говорить, что у нас самые лучшие спецслужбы в мире, которые никогда бы не допустили этого. Но представьте гипотетически. Наши спецслужбы, которые тоже не объявляют все, что знают, заподозрили определенное посольство, которое очень многочисленное и раньше занималось достаточно враждебной деятельностью в отношении нашего государства, и они узнали, что кроме этих двух взрывателей, еще 18 или 20 давно висели на крючке спецслужб и оказывали содействие в подрыве. А там погибли люди, там, вообще говоря, задета гордость государства и т.д. Как вы думаете, в этом случае Россия разве не выперла бы 18 диверсантов из собственной страны, которая уже начала нагло взрывать склады, по версии наших спецслужб, которым вы доверяете? А почему вы думаете, что чешское государство и чешский народ не доверяют своим спецслужбам?
Н. Стариков:
— Давайте я отвечу на ваш вопрос. Знаете, правду говорить легко и приятно. Вы строите такое гипотетическое умозаключение. Вы говорите, что есть какие-то умозаключения. Но почему-то президент Чехии еще неделю назад о них не знал. А я напомню вам, что расследование идет уже 7 лет. Не 7 часов, не 7 минут, не 7 дней, не 7 месяцев даже, а 7 лет. И президент Чехии никогда не слышал о том, чтобы российскую сторону за эти 7 лет обвиняли. И тут американцы высылают 10 российских дипломатов, мы высылаем 10 американских – и тут же следует заявление Чехии, основываясь непонятно на чем, что виновато огромное количество российских граждан, два вообще конкретно, а остальные я уж не знаю, как там, свечку держали или еще что-то делали. И их высылают.
В. Ворсобин:
— Подождите. На чем вы стоите? Первое – это то, что нет подробной информации, нет доказательств.
Н. Стариков:
— Вообще нет никакой информации.
В. Ворсобин:
— И второе – абсолютно пророссийский президент… Он выглядит в Чехии достаточно странно, потому что люди там, судя по тому, как голосуют в парламенте, там очень много антироссийских партий, прямо говоря. Так вот, он не имеет почти никаких полномочий. Это такая английская королева. И он доживает свой последний срок. По сути, это такая хромая утка чешской политики, которая может говорить что угодно, и его, как молдавского президента, давно бы хотели убрать, но ждут истечения срока полномочий. Он не имеет большой электоральной поддержки в Чехии, это точно.
Николай, у вас всего два основания так говорить. Первое – что пока нет информации (слово «пока» ключевое). И второе – что там есть какой-то президент (который не президент по нашему пониманию), который очень хорошо топит за Москву. Это, по сути, московский агент. Николай, я предлагаю в этой истории дождаться публикации доказательств, и это будет самым ключевым…
Н. Стариков:
— А доказательств не будет. Это будет хайли лайкли. Во-вторых, у вас странная позиция. Если политик пытается отстаивать интересы своего государства, то вы почему-то называете его «каким-то президентом»…
В. Ворсобин:
— У каждого свое понимание интересов государства.
Н. Стариков:
— Подождите. Вы можете назвать, не глядя в шпаргалку, фамилию сегодняшнего премьер-министра Чехии.
В. Ворсобин:
— Нет.
Н. Стариков:
— Следующий вопрос. Предыдущего премьер-министра Чехии можете назвать?
В. Ворсобин:
— Конечно, я не знаю.
Н. Стариков:
— Я попросил вас назвать действующего и предыдущего премьера, для того чтобы показать, что они меняются, а вы этого даже не замечаете, а президент в Чехии вам известен, и несколько сроков он находится на своем посту. Это первое.
Второе. Тот премьер, который сегодня руководит страной, он когда-то пришел к власти как оппозиция, ругал их неправильную внешнюю политику, а когда пришел, встал у власти, повторяет ровно то же самое, то есть по щелчку из Вашингтона портит отношения.
В. Ворсобин:
— Я вспомнил, что в Чехии есть пророссийские партии, они на предстоящих парламентских выборах имеют хорошие шансы пройти в парламент. Я не думаю, что какой-то щелчок пальцев заставит достаточно тепло относящегося к России политика поменять свое решение. Здесь речь идет о том, что это парламентская страна, в которой очень сильно влияет общественное мнение. И очень тяжело после взрыва завода, когда установлены предположительные виновные, каким-то образом игнорировать это.
Н. Стариков:
— Владимир, 7 лет ничего не говорили, 7 лет молчали. И вдруг ровно тогда, когда нужно было…
В. Ворсобин:
— Я вам объявляю, как работает политический мозг. Они сильно приспосабливаются к избирателю. Вы тогда в этом случае ругайте избирателя, а не политиков. Сразу очень хороший вариант – это Вашингтон. И никто не смотрит внутреннюю кухню. Проведите социологические опросы сейчас с Чехии по поводу отношения к России, после того, что было объявлено. Там любой политик перевернется, чтобы потом выиграть выборы. Тут не нужны щелчки пальцев.
Андрей из Краснодара нам дозвонился.
Андрей:
— Политики, они чутко реагируют на обстановку. Я так думаю, что не обязательно связывать те же взрывы и ту же историю со Скрипалями с интересами российского государства. У нас есть очень серьезные, очень большие люди, которые вполне могут отстаивать свои интересы при помощи каких-то людей из спецслужб. И тот же самый Скрипаль, наверняка у него была куча личных врагов, и есть черный рынок торговли оружием, где жесткая конкуренция.
В. Ворсобин:
— И, возможно, история со взрывом склада была примерно такая же, то есть там не российские спецслужбы, а разборки хозяйствующих субъектов.
Н. Стариков:
— Ну, взрыв на складе, на котором хранится черт знает что, включая запрещенные противопехотные мины, он может быть чем угодно вызван – халатностью, конкурирующей фирмой, бандитскими разборками. Но в российской политике такого бардака в этом смысле нет. Внешняя политика – это прерогатива президента. Руководство спецслужбами – это прерогатива президента…
В. Ворсобин:
— …бывшего сотрудника спецслужб.
Н. Стариков:
— У нас нет частных спецслужб, которые бы занимались непонятно чем на территории других государств. Этого совершенно точно нет. Поэтому наш уважаемый радиослушатель в данном случае ошибается. У нас в стране нет таких олигархов, которые могли бы определять внешнюю политику. Есть группировки, есть какие-то экономические интересы, но они в нашей стране, слава богу, с определенного периода очень и очень сильно ограничены. Нет никаких олигархов, которые бы руководили государством, а спецслужбы – это инструмент государства.
В. Ворсобин:
— Николай, надо вспомнить, когда были эти взрывы. Взрывы были во время обострения, точнее войны России и Украины, когда…
Н. Стариков:
— Нет войны России и Украины, Владимир.
В. Ворсобин:
— Такова ваша позиция – их там нет.
Н. Стариков:
— А ваша позиция – это позиция украинской Рады, которая уже 7 лет воюет с Россией…
В. Ворсобин:
— Я был там во время этих событий (чуть позже, правда) и примерно представляю. Мне не нужны позиции Рады, я говорю то, что я вижу, и то, что знаю. Так вот, именно в этот момент были взорваны эти склады, с которых должны были поставлять вооружения (кстати, и грузинам тоже). И взрывы были по времени, в общем-то, понятно… Нет доказательств, но заинтересант известен.
Н. Стариков:
— Вы представьте, 14-й год, напряженность на Украине. Что-то происходит на складе вооружения, который как-то странно имеет отношение к Украине и к запрещенной в России ИГИЛ. Вот если бы в 14-м году это озвучили, в 15-м, мы могли бы как-то серьезно относиться к этой версии. Но сейчас 21-й год. Это как фокусник кролика вытаскивает из шляпы. Он заранее его туда положил, в эту шляпу.
В. Ворсобин:
— Дождемся доказательств. Я думаю, это примерно как история с Сочи. Мы долго кричали, что доказательств нет, а когда их предъявили, мы теперь спокойно принимаем санкции, и наша сборная едет без флага.
У нас звонок. Алексей из Краснодарского края.
Алексей:
— Владимир, скажите, можно ли рассматривать действия Чехии в отношении России сегодня как некоторый элемент еврофашизма?
В. Ворсобин:
— Сейчас мы с вами заблудимся в терминологии. Что такое еврофашизм, я не очень понимаю.
Алексей:
— Фашизм родился в Европе…
В. Ворсобин:
— Я просто не могу ответить на вопрос, который не понимаю. Николай, вы понимаете вопрос?
Н. Стариков:
— Я могу ответить на вопрос, но мне как-то неловко за вас отвечать на ваши вопросы.
В. Ворсобин:
— Ну, если вы знаете понятие «еврофашизм»…
Н. Стариков:
— Чехия занимается сейчас «чего изволите» в дипломатической сфере. И это, к сожалению, очень вредит нашим отношениям и завело их в тупик. Еще хотел один момент прокомментировать.
В. Ворсобин:
— Знаете, мне нравится, когда возьмут какое-нибудь слово и начинают с ним бегать. Со временем это слово меняет даже свое понятие. Фашизм – это итальянский национализм, доведенный до своего края Муссолини. Потом это перекочевало на национализм немецкий. Потом, в наше время, появились многочисленные жупелы… Я боюсь, что слово «фашизм» скоро вообще потеряет свое истинное значение, и все будут потом искать в словарях, что же это такое.
Н. Стариков:
— Владимир, после вашего крика души небольшая заметка. Тот, кто звонил до задавшего вопрос про еврофашизм, сказал одну важную вещь. Он сказал, что политики реагируют на общественное мнение. Это не так. Политики формируют общественное мнение. И поэтому скандал со Скрипалями, обвинения России нужны, для того чтобы сформировать антироссийское общественное мнение в Европе. Вот так сегодня работает западная машина пропаганды и западная машина политики.
В. Ворсобин:
— Николай, вы просто берете нашу пропаганду и думаете, что все точно так же устроено на Западе. Вы просто сейчас воюете с собственным колоссом, который построили здесь за 20 лет. Да не так там все на самом деле прямо и дуболомно, как у нас. Нет такого оголтелого Первого канала, который оболванивает всю Европу, и все, зомбированные, смотрят это по вечерам, сидя за столом всей семьей. Там россыпь разных каналов, всевозможных газет.
Н. Стариков:
— Они говорят одно и то же.
В. Ворсобин:
— Николай, если правда одна, то ее трудно обойти даже заряженным европейским пропагандистам. Мы вообще не знаем правды, у нас вообще правды нет, у нас есть тупо сладкая, вкусная пропаганда, которая заменяет у нас взгляд на мир. Николай, не пора ли вам это знать, человеку из «ящика»?
Н. Стариков:
— Пусть голос народа ответит вам.
В. Ворсобин:
— Константин из Хабаровска нам дозвонился.
Константин:
— Насчет доказательств и длительности следствия (7 лет). Я думаю, что против нас работает наша репутация. Мне вообще странно, что слово «репутация» не звучит в вашей передаче. Но на Западе слово «репутация» имеет очень большое значение. И если человека в чем-то обвиняют, он краснеет и иногда стреляется. А у нас даже если ты приперт доказательствами к стенке, говорят: ну, там тоже так делают, — нисколько не пытаясь даже оправдаться. У нас репутация в мире очень плохая. И получается, как в том анекдоте про зверей – «Если что, будем бить по наглой рыжей морде». Вот мы, похоже, та рыжая морда в мире.
Н. Стариков:
— Спасибо, Константин, вы продолжили ту мысль, которую я говорил до вашего звонка. То, что вы назвали репутацией, это и есть формирование общественного мнения искусственно. Вот вы сказали: у нас плохая репутация. Давайте разберемся, с какого момента. Я вам скажу. 2008 год. Нам пытались сформировать плохую репутацию, что якобы Россия напала на бедную Грузию. Потом сами европейцы признали, что это Грузия напала на Южную Осетию, убила наших миротворцев, и наши действия были вполне адекватны. Мы отстояли свою репутацию на международном уровне, но на уровне западного обывателя вот эта ложь ушла. Дальше дело Литвиненко, где Россия якобы отравила радиоактивными веществами. Но надо было госпиталь снести вместе со всеми врачами. Никто этого не сделал. Но на газетном уровне, на уровне обывателя осталась репутация – Россия еще радиоактивными веществами якобы травит. И так далее. Все это ложь и искусственное формирование плохой репутации.
В. Ворсобин:
— Мы сейчас прослушали то, что нам говорит уже 7 лет «ящик» на эти обвинения. Ни слово по поводу того, что, может быть, где-то мы виноваты. Нет, мы чисты, мы белоснежны.
Н. Стариков:
— Владимир, а вы сказали то, что говорит иностранный «ящик».
В. Ворсобин:
— Очень много звонков. Александр из Белгорода, слушаем вас.
— У меня вопрос такой возник. Что сейчас происходит с Чехией? Она просто обнаглела. Мы сами разрешили ей так себя вести. Когда началась война с Наполеоном, сказали, что Франция нападала, а нападала вся Европа. И Чехия нападала на Россию тогда. Началась вторая мировая война, Великая Отечественная, сказали, что нападала Германия. Но не Германия, а вся Европа на нас нападала. Они были тихие и покорные, когда стояли наши войска. А когда наши войска из Европы ушли, они возомнили себя победителями в этой войне. Вот все это поэтому и происходит. Не только в Чехии, но и в других странах будет происходить.
В. Ворсобин:
— Спасибо. Александр из Москвы.
— Мне 61 год. Полжизни прожил в Советском Союзе. Владимир говорит, что нет правды у нас в информации, у наших политиков. Никогда не поверю, что Запад говорит всегда правду. И вообще, имеет эту самую правду.
В. Ворсобин:
— Нет правды на земле, но нет ее и выше.
— Нас обвиняют во всем – «Боинг», Скрипали. Пожалуйста, обвинили – докажите. Схватите за руку кого-нибудь, кто взорвал склад, и предъявите, тогда нет вопросов. А все обвинение получается голословным. Они виноваты! А доказательства где?
Н. Стариков:
— Где суды? Почему в Англии нет суда?
В. Ворсобин:
— Николай, по поводу взрывов, я думаю, мы все-таки дождемся доказательств. Иначе это будет, действительно, смешно, просто так заявить, выслать и не предъявить доказательств.
Н. Стариков:
— Это не смешно. Со Скрипалями – выслали. Ничего не предъявили до сих пор. Так что смеяться можете уже сейчас начинать.
В. Ворсобин:
— Яд-то нашли. Люди мучаются от него.
Н. Стариков:
— А мы-то тут при чем? Если кто-то что-то где-то нашел.
В. Ворсобин:
— Ну ничего, ну прошли мимо Петров с Бошировым, ну, они ж просто… Я понимаю, мы сейчас просто уйдем в другую тему. Где доказательства?
Евгений из Красноярска, слушаем вас.
— Мне 58 лет, безработный. Присоединяюсь к предыдущему выступающему. Я не знаю, это мировое ли правительство, не знаю, америкосы ли в чистом виде, нас ломают, нас – Россию ломают об колено. США теряют доминанту. Остается противостояние – Китай и Россия. Других крупных игроков, выступающих против США, очевидных нет.
Н. Стариков:
— Что значит, стратегический взгляд на проблему.
— США консолидируют против нас всех этих мелких шавок. Чехов, Литву и далее по списку. Немцы пока упираются.
В. Ворсобин:
— Хочется задать вопрос слушателю. Евгений, вы говорите, что Россия и Китай – единственные, кто могут противостоять Западу. Я все понимаю. А вам не кажется, что этот союз России и Китая сам по себе, внутри него заложена самая главная опасность для России в этом веке? Потому что сближение, даже под таким хорошим предлогом, как повоевать с Западом, может привести к тому, что нами просто завладеет Китай. Это сейчас происходит на Дальнем Востоке.
— Вопрос понял. Китай противопоставляет Штатам свою экономическую мощь, а Россия может противопоставить военную мощь. Там разделение.
Н. Стариков:
— Я дополню ответ нашего радиослушателя. Первое. Никакого союза между Россией и Китаем не существует. Он существует только в вашей либеральной голове. Его нет. Это первое. Второе.
В. Ворсобин:
— Вы про меня сейчас говорите?
Н. Стариков:
— Про вас, конечно.
В. Ворсобин:
— Но это не моя идея.
Н. Стариков:
— Нет, это вы сказали про союз и так далее. Заталкивание России в объятья Китая сейчас американцы своими неуклюжими действиями осуществляют. Но реально этого нет. Есть экономическое сближение. То, что сказал уважаемый радиослушатель, поддавшись на вашу провокацию, выглядит не совсем так, как это в интересах России. У нас, действительно, сильные вооруженные силы. У Китая – сильная экономика. И пока не очень сильные вооруженные силы. Так вот, стать ландскнехтом, который будет обслуживать китайскую экономику, для России опасно, гибельно и не нужно. И мы не должны и не собираемся это делать.
В. Ворсобин:
— Мы уже это делаем. Всю Сибирь обслуживает Китай. Мы покупаем все у Китая. Мы купили этот несчастный юань как резервную валюту. И таким образом потеряли миллиарды долларов, потому что юань просел. Вы все это прекрасно знаете.
Н. Стариков:
— Ваша позиция понятна.
В. Ворсобин:
— Мы уже находимся на крючке у Китая.
Н. Стариков:
— Вы говорите: с Китаем сотрудничать нельзя. Мы говорим: с Китаем нужно сотрудничать, сохраняя свою независимость и не становясь военным придатком китайской экономики.
В. Ворсобин:
— Олег из Воронежа, слушаем вас.
— Наш президент недавно дал хорошее определение этому союзу Америки и ее союзников. Это как Шерхан и Табаки. Точнее трудно даже привести определение. Чехия – такой же Табаки. Тут только глупый человек может усомниться в том, что Чехия действует по указке и по команде Соединенных Штатов Америки. На самом деле американцы хотят вытеснить наши компании со строительства атомной электростанции, внедрить туда свои компании, чтобы получить отту
да прибыль. И они нашли этот предлог, долго ковырялись. Но самого подходящего предлога найти не могли. Только вот этот. Но это же просто ослоумие с их стороны. Нормальному рядовому человеку понятно, что врачи на такие пошлые мелочи никогда не пойдут. Нормальная здравомыслящая страна.
В. Ворсобин:
— Спасибо. Какие мелочи? Взрыв в хранилище? Или по поводу того, что нас вытесняют их Чехии, это мелочь?
— Я имею в виду, на такую низость, подлость идти. Россия всегда готова со всеми дружно вести деловые отношения, в дружеском тоне. Но никогда не пойдет на то, чтобы Чехию подорвать. Там оружие хранила частная компания.
В. Ворсобин:
— Я вас понимаю. Я тоже хотел, чтобы так оно и было. Если Россия будет такой миролюбивой, чтобы даже подумать нельзя про репутацию… Я только за.
Н. Стариков:
— Владимир, остановитесь. Давайте про репутацию, про принципиальность государств. Пример из недавнего прошлого. В посольстве Саудовской Аравии в Турции расчленили журналиста. Это международный факт, Трамп с этим согласился. Прошло совсем немного времени, а как же репутация Саудовской Аравии? Она разве не пострадала? Это же государство, в дипломатических миссиях которого расчленяют людей. Какая еще репутация может быть? Это же ужас, ужас. Где санкции, где разговоры о репутации? Ничего этого нет.
В. Ворсобин:
— Как – нету? Давление Запада уже давно на эту страшную страну. Репутация у нее нулевая.
Н. Стариков:
— Владимир, вы нам говорите: погибло два человека. Это кошмар и это не может никаким образом… Там человека расчленили – и все об этом уже забыли. Потому что не было команды помнить. Доставать и фальсифицировать факты.
В. Ворсобин:
— Николай, вы напоминаете двоечника, которого застукали в куревом в туалете, и он говорит: ну и что, курю? А вот, допустим, Петров из седьмого класса курил в спортзале, и ему за это ничего не было. И что? Вы сравниваете Россию с совершенно отмороженными режимами. Давайте еще сравним с КНДР.
Н. Стариков:
— Мы не сравниваем Россию. Россия – великая, могучая и любимая. Мы вам показываем вместе с уважаемыми радиослушателями, что принципиальность западных политиков не стоит и ломаного гроша. И если в этом случае они из себя таких принципиальных создают, потому что им команда прошла. А в ситуации с Саудовской Аравией такой команды не было.
Но я предлагаю от западноевропейских политиков перейти к ситуации в Средней Азии.
В. Ворсобин:
— Наши слушатели пишут: «Недалеко от Москвы взорвался склад». Правда, нет такой информации, что это кто-то нас взорвал. Но если бы была такая информация, я представляю звонки наших слушателей. Я просто вижу эту картину. Где были бы просто, я думаю, реплики, чтобы взорвать к черту это посольство, выгнать всех, и так далее. Вы сейчас просто переверните картинку назад и посмотрите глазами чехов на всю эту историю.
Н. Стариков:
— Мы не выдумываем обвинения в адрес других государств. Нам это не нужно.
В. Ворсобин:
— Николай, обвинение еще не предъявлено. Обвинение еще будет предъявлено. И мы будем копаться в нем еще много лет.
Н. Стариков:
— А вы с ним уже согласились.
В. Ворсобин:
— Я не согласился. Я говорю, что если не будет обвинения, все это, действительно, выглядит смешно. Но опять-таки, если не будет. А если будет, то вы слишком спешите. Давайте подождем.
«Сделайте опрос среди населения России, хотят ли люди, чтобы их захватил Китай, или хотят, чтобы ими управляла Москва?» Это пишет Красноярский край. Я и говорил о том, что угроза больше идет от Китая, чем от всего мира. «Москва предлагает россиянам матрешки, балалайки и ненависть к Гитлеру, и другие скрепы. А Китай предлагает работу, еду и жилье, будущее».
Н. Стариков:
— Это мне напоминает нацистские листовки времен второй мировой войны. Германское командование гарантирует жизнь каждому сдавшемуся красноармейцу.
В. Ворсобин:
— Это идет из Китая, Николай, вот в чем беда. У нас почему-то эту угрозу недооценивают. Все машутся с европейцами. Хотя к нам сзади подкрадывается очень мощный зверь. Я только это хочу сказать.
Н. Стариков:
— Владимир, мы не должны питать иллюзий в отношении любого государства, которое претендует на доминирование на планете. Быть сателлитом Китая так же опасно для России, как быть сателлитом Соединенных Штатов Америки. Потому что каждый из них нас может, как дрова, подбросить в костер, в котором он будет выплавлять новое могущество.
В. Ворсобин:
— Нам нужно выбрать союзников. В итоге, если не мы выберем, выберут наши потомки. В любом случае, мы в одиночку не справимся. Естественно для нас, что, конечно, мы будем, скорее, с европейцами, чем с азиатами. Но это же понятно.
Н. Стариков:
— Подождите, Владимир, вы тут расистские свои высказывания придержите.
В. Ворсобин:
— Я имел в виду азиатов – китайцев. Я не имею в виду тех азиатов, которые живут в России.
Н. Стариков:
— У нас полстраны азиатов. Прекрасные граждане России, ничем не отличаются от всех остальных. Вы говорите, что мы все время якобы не справлялись сами. Кто был нашим союзником в 1812 году? Тогдашняя Австрия была на стороне Наполеона. Пруссия была на стороне Наполеона. Нашим гипотетическим союзником, как ни странно, в тот момент была Англия. Чем она в этот момент нам помогала? Ответ – ничем. Справились, разобрались, освободили Европу. Но, к сожалению, талантов государства Александра I не хватило, чтобы удержать эти завоевания и то влияние, которое мы кровью своих солдат оплатили.
Сталин поступил гораздо умнее, и у нас появились дружественные государства по периметру. И вот, если вы углубитесь в историю, вы увидите, что мы всегда были одни. Отсюда фраза Александра III про наших союзников – армию и флот. Это всегда актуально. Это будет актуально и в будущем. У России никогда не будет союзника, который будет воевать за наши интересы. Наша задача – усиливаться самим с этим пониманием нашей исторической особенности. У нас огромная страна. У нас трудолюбивый народ. Некоторые части нашей страны от нас отрезали и пытаются теперь с нами стравить.
Вот мы сейчас с вами собираемся в оставшееся время обсудить то, что творится в отрезанной от нас части под названием Средняя Азия, где сегодня начался очередной такой краткосрочный, я бы сказал, вспышка военного конфликта между Таджикистаном и Киргизией. Почему это происходит? Во-первых, Соединенные Штаты погружают регион Средняя Азия в хаос. Это их долгосрочная стратегия. В рамках этой стратегии они уходят из Афганистана, и весь этот регион должен превратиться в поле битвы всех со всеми.
Задача хаоса стоит у американцев не только на Ближнем Востоке. При этом Средняя Азия для них чем привлекательная? Большое количество беженцев пойдет в Россию. У нас большое количество гастарбайтеров из этих государств. И опять-таки, этот регион непосредственно примыкает к границам с Китаем. Значит, этот хаос можно еще и к Китаю забросить. Это первая составляющая того, что происходит.
Вторая составляющая очень простая. Небольшие государства воевали друг с другом за воду, за территорию, до тех пор, пока туда не пришел русский солдат. И сразу все прекратилось на века. Как только русский солдат оттуда ушел, все то, что там было всегда, опять стало реальностью. И поэтому несмотря на то, что Таджикистан сегодня и Киргизия – члены ОДКБ, члены Евразийского союза в той или иной степени, вот эти противоречия, которые там можно на раз организовать, отара овец перешла через дорогу – и уже вот начался военный конфликт, — без нашего там активного действия эти конфликты там будут.
Но мы с вами просто должны понимать, какая стратегия для нас выигрышна. Кровью наших солдат опять наводить везде порядок? Мне кажется, что это не всегда правильно. Мы это делали веками. Спасибо нам те же самые чехи не говорят почему-то. Да и болгары особо не говорят, тоже выслали наших дипломатов. Мне кажется, стратегия усиления нашей экономики, усиления нашего международного влияния, в первую очередь – решение проблемы с Украиной, вот это должно быть первоочередной задачей внешней политики России.
В. Ворсобин:
— Николай, знаете, проблема в чем? Вы хотите решить геополитические проблемы, приплюсовывая их к экономическим успехам. А они, наоборот, идут в разные стороны. То есть вы, если решите, условно говоря, украинскую проблему, а я знаю, как вы ее примерно хотите решить, это полностью обрушит российскую экономику. Потому что мы окончательно рассоримся и расплюемся со всем миром. Экономика у нас глобалистская, мы не можем находиться в осажденной крепости и строить внутри крепости рай.
Кстати говоря, про Киргизию и Таджикистан. Вы знаете, что там сейчас очень активны турки? Турки там сейчас занимают наше место для разруливания этой ситуации. Там находится сейчас Китай. Я, кстати, поправлю свое изречение. Именно Китай находится внутри враждебных к нему государств. Вы знаете, что вокруг него Монголия, Вьетнам, Южная Корея, Япония. Они все находятся в контрах с Китаем. Потому что они знают их конечную цель – поглощение.
Н. Стариков:
— Чьи военные базы находятся в Японии, в Южное Корее? Кто пытается дружить с Вьетнамом?
В. Ворсобин:
— Они американцами защищаются. Для вас сюрприз, что японцы защищаются не от нас этими базами, а от китайцев? Китай давно представляет большого хищника, который пока миролюбив и сидит у себя в засаде. И я говорю не про азиатов вообще, азиаты, наоборот, они сейчас были бы нашими союзниками в борьбе с Китаем, потому что они понимают его опасность. А мы как наивные дурачки, уж простите, потому что мы заимели на ровном месте гигантский конфликт на западе. И при этом мы цепляемся сейчас по необходимости за своего большого брата, Китай стал большим братом. Не представляя, какие опасности нас ждут впереди. Вот в чем наша главная геополитическая проблема.
Н. Стариков:
— Вы путаете следствие и причины. Мы за мир во всем мире, но с уважением интересов России. Это очень важно. Запад же хочет нас использовать как инструмент против Китая. Не дадим ему такой возможности. Равно как и Китаю – использовать нас как инструмент против Запада.
В. Ворсобин:
— Закончили мы спор на этот день. В следующий раз мы поспорим ровно через неделю. Николай до свидания.
Н. Стариков:
— До свидания.
